- Ну зачем ты так… глобально. Влюбленность - это одно, а любовь там, женитьба… и вообще…
- Я все равно тебя люблю, - упрямо повторила она. - С самой первой секунды.
Лекс невольно хмыкнул.
Во загнула. С первой секунды - чего?
- Милая, - начал он и отхлебнул из бокала, - послушай… ну зачем торопиться? Не убегу же я в конце-то концов. Зачем так сразу - жениться? Не понимаю я, честное слово…
- Ты не понимаешь, - сказала она с такой горечью, что Лекс перестал прихлебывать и внимательно на нее посмотрел. - В том-то все и дело, что ты не понимаешь…
- А что такое? - спросил Лекс, ставя бокал на пол. - Может быть, я чего-то не знаю?
- Может быть… - сказала Марсия так тихо, что он еле ее услышал.
- Так в чем же дело? Расскажи.
Она молчала, глядя куда-то вдаль, и вдруг Лекс с удивлением и некоторым испугом увидел, что глаза ее наполняются слезами.
А вот это… не по плану.
Марсия начала кусать губы. На ее лице проступило такое отчаяние, что Лекс всерьез испугался.
- Маленькая моя… да случилось…
Она закрыла ладонями лицо и разрыдалась.
Спаси нас Девятнадцать… да что ж такое-то?!
Лекс подскочил к Марсии, вынул из кресла, взял на руки - она порывисто обхватила его за шею, прижалась мокрым от слез лицом - и стал носить по комнате. В голове у него был полный сумбур. Он элементарно растерялся.
Марсия плакала отчаянно, не для того, чтобы вызвать жалость или в качестве еще каких-то женских хитростей, нет - это было по делу… но в чем оно, это дело?..
- Я… я… - Она что-то пыталась сказать, но давилась слезами, всхлипывала, вздрагивала так, что Лексу становилось не по себе.
- Ну что ты… рева-корова, - сказал он по-русски и тут уловил какое-то движение за прозрачной стеной.
Лекс резко повернул голову: тяжелый бронелет пронесся так близко от его башни-апартаментов, что, казалось, едва не задел стену пилоном с боевой подвеской: потом он скрылся из виду, но у Лекса в душе почему-то стало неприятно. Он понял, что это - предчувствие, которое его, как правило, не обманывало.
Движение с другой стороны.
Лифт. Поднимается снизу.
Ну вот. Похоже, начинается.
- К нам гости, - негромко сказал Лекс и быстро опустил Марсию в кресло, повернув его спинкой к входной двери, а сам шагнул вперед, загораживая девушку.
Лифт остановился. Из него вышел Ниелло. Он был мрачен донельзя.
- Приветствую вас, господин, - коротко поклонившись, произнес центурион. - Смею заметить, что коммуникатор не следует снимать без особой причины.
- Что случилось? - спросил Лекс. Он уже понял, что Ниелло в курсе того, что Марсия провела ночь здесь, и не ввалился бы сюда без приглашения, не имея на то важных причин.
- Переговоры с делегацией Империи Цере на грани срыва, - бесстрастно произнес центурион. - Собственно, они уже сорваны. К Цезарии направляется эскадра церийцев. Около сорока боевых единиц. Через двое суток они будут здесь. У нас в этом секторе имеется не более двадцати кораблей, которые могут успеть вовремя.
- Война?
- Нет, - качнул головой Ниелло. - Не обязательно. Но кризис.
- Он хочет сказать, что теперь переговоры будут вестись на новых условиях, - услышал Лекс за своей спиной голос Марсии.
Он круто обернулся.
Глаза Марсии горели злым блеском. Они были сухи, но по ее лицу было понятно, что девушка только что плакала… и стала от этого еще очаровательнее.
- Что это значит? - спросил Лекс, и давешнее предчувствие лягнуло его в желудок. - Что за переговоры? Они имеют какое-то отношение… к нам? К тебе?..
Марсия кивнула.
- Я должна буду вступить в династический брак.
Опять, подумал Лекс, испытывая, правда, некоторое облегчение.
- С кем? - глуповато спросил он.
Марсия неожиданно жестко усмехнулась.
- С Империей Цере, - отчетливо выговаривая слова, ответила она.
- Н-не понял, - протянул Лекс.
Марсия коротко глянула на него, потом обратилась к центуриону:
- Что еще?..
- Прибыл посланник Цезаря. И Проконсул. Они ждут.
- Понятно, - кивнула Марсия. - Идем.
- Осмелюсь заметить, госпожа… - остановил ее Ниелло.
- Что еще?
- Возможно, еще не поздно…
- Поздно, - перебила Марсия. - Идем же… нет. Останься здесь.
- Может быть, мне объяснят… - начал Лекс, но Марсия не оборачиваясь подхватила туфельки, прицепила коммуникатор и двинулась к лифту.
Лекс в два прыжка нагнал ее.
- Послушай…
Она резко обернулась, ожгла взглядом - на долю секунды Лексу почудилось, что она хочет его ударить - потом бросилась ему на шею.
- Я… я люблю тебя.
Это прозвучало как-то по-новому. С неким зловещим смыслом.
Лекс хотел удержать ее, но Марсия выскользнула из объятий и, не оглядываясь, побежала к лифту.
Коротко простучали каблучки. Через секунду лифт сгинул - как не бывало.
Последний взгляд Марсии… откуда такая неизбывная тоска?
Лекс повернулся к Ниелло, который хмуро смотрел куда-то в сторону.
- Что произошло? - резко спросил он.
- Многое, господин, - мрачно произнес Ниелло.
- Например?
- Например… вы вряд ли снова когда-нибудь увидите госпожу.
Лекс уставился на центуриона.
- Что за чушь?
- Вы слышали - брак с Империей Цере.
- Ну и что это значит?
- А это значит, - Ниелло тяжело посмотрел в глаза Лексу, - что госпожа погибнет.
- Как?!
- Династический брак - это ритуал. Цере нужны гены Изначальных. Не та линия, что у вас. Та, которая у госпожи.
Ниелло умолк.
- И что дальше? - нетерпеливо спросил Лекс.
- Все, - обронил Ниелло. - Конкубинат будет обнаружен. Спасти лицо Империи может только жертва. Казнь. Очищение генов.
Лекс непонимающе посмотрел на центуриона. Конкубинат… сожительство? Одна только ночь… Да нет, не может быть…
- Что за дикость, - еще не веря, сказал Лекс. - Неандертальцы эмпузовы… В голове не укладывается. Кто из нас бредит?..
В этот момент давешний бронелет снова прошел рядом с башней-апартаментами. Лекс проводил его беспомощным взглядом.
- Все. Через два часа госпожа будет во Дворце. И это действительность, - не глядя на Лекса, жестко произнес Ниелло. - Позже господин будет официально усыновлен Цезарем…
- Да плевать… а жениться? - беспомощно пробормотал Лекс, чувствуя бессилие и отвращение к себе, но краем сознания все-таки не воспринимая происходящее как реальность. - Она же… она говорила, что мы должны пожениться…
Ниелло резко вскинул голову.
- Что?..
- Она хотела, чтобы мы сегодня поженились, - сжимая кулаки, произнес Лекс, внезапно почувствовавший приступ бессильной - пока что - ярости.
Он скрипнул зубами и бросил взгляд на центуриона. Тот, казалось, глубоко задумался.
- Что? - резко спросил Лекс. - Что такое?
- А вот это уже серьезно. Мятеж… - пробормотал Ниелло как бы про себя. - Выступление против существующей власти…
- Какое выступление? О чем ты?
Центурион посмотрел Лексу в глаза.
- Если бы вы с госпожой сочетались браком, - с расстановкой произнес он, - то Империя Цере ничего не смогла бы поделать. Однако это означало бы нарушение прямого указа главы государства. Варианты выхода из положения - или казнь, или свержение Цезаря, после чего вы вдвоем с госпожой правите Республикой.
- Да ты белены объелся, друг Ниелло, - сказал Лекс. - Какое, на хрен, еще свержение Цезаря? Окстись.
Ниелло непонимающе посмотрел на него, и Лекс понял, что говорит по-русски.
- Чепуху вы городите, центурион, - сказал он, с интересом отметив про себя, что фраза прозвучала не очень уверенно.
Видимо, и Ниелло обратил внимание на это, потому что пристально посмотрел на Лекса и произнес, словно рассуждая вслух:
- А почему чепуху? Что вам до Цезаря, господин, в самом-то деле? Сладострастный старикашка, трус и властолюбец… Важна не личность Цезаря, но символ власти, объединяющий Республику, Так что… есть смысл подумать, господин, пока не поздно.
- А чего тут думать? - хмыкнул Лекс. - За дурака меня считаете, господин центурион? Что за дешевая провокация, в самом-то деле? Неужели я вот так вот, с ходу и с лету, поверю, что преторианский гвардеец, надежда и опора власти предержащих, всерьез предлагает мне, какому-то постороннему сопляку, участвовать в заговоре против Цезаря? Да это же по меньшей мере смешно!
- Ничуть не бывало, господин, - невозмутимо произнес Ниелло. - Вы имеете такие же права на Дворец, как и сам Цезарь. Ваши плюсы - молодость, независимость - ибо вы не принадлежите ни к одной из дворцовых группировок, - возможность трезво смотреть на положение вещей в государстве - ибо вы человек со стороны… кроме того, есть надежда, что вы будете внимательно прислушиваться к мнению армии - я имею в виду здоровую ее часть. Минусы нынешнего Цезаря - косность, ибо он уже стар и не желает менять устоявшийся порядок, хотя его, этого порядка, практически нет вовсе, неспособность противостоять непомерным притязаниям Сената, который норовит разделить Республику на отдельные части: ведь каждый из двухсот шестнадцати сенаторов хочет править сам - хоть в самой захолустной звездной системе… Государство находится в глубоком кризисе, мой господин, и сейчас наступил момент, чтобы попытаться исправить положение.
- А твоя присяга, центурион? - насмешливо спросил Лекс, отметив про себя обращение "мой господин". - Как быть с нею, с присягой-то?
- А что - присяга? - поднял брови Ниелло. - Я присягал Энеадской Республике, а не Цезарю лично. И вы, мой господин, кстати, тоже.