Она была в чем-то вроде бы простеньком, белом, обтягивающем… в черных волосах и на шее - бриллианты и немного золота… загорелые ноги… вот эт-то ноги… а я, кстати, без штанов.
Но вот кстати ли? Это вопрос.
Лекс дернулся к одежде, понимая, что как раз вопросов быть не может… и остановился, подумав, что будет очень глупо выглядеть, если станет скакать на одной ноге, не попадая в штанину, приговаривая при этом "пардон" и падая носом вниз. На фиг надо.
Марсия стояла молча, и тут Лекс понял, что она самым внимательным образом его рассматривает. Ну и правильно. А что тут такого, в самом-то деле? Посмотри, дорогая, посмотри. Нам скрывать нечего.
Он скрестил было руки на груди, но спохватился и спрятал их за спину. Не стоит вести себя слишком нахально перед лицом юной незамужней госпожи. Однако и взгляд у вас, мадемуазель…
Марсия продолжала молчать. Лекс почувствовал легкое раздражение. Что я ей, конь на ярмарке, что ли? Подумаешь, цезаревна. И не таких видали…
- Разрешите одеться, госпожа? - довольно ядовито осведомился он.
- Что?.. Ах да… ну конечно, - будто бы спохватилась девушка.
- Между прочим, добрый день, - буркнул Лекс, нарочито не спеша направляясь к своей одежде.
- Здравствуй, - сказала Марсия ему в спину, и в тоне ее не было никакой растерянности - сплошное высокомерие. - Мне отвернуться?
Вот зараза.
- Как будет госпоже благоугодно, - сказал Лекс через плечо, разглядывая разложенную одежду.
Он быстро надел шорты и легкую спортивную рубашку, потом повернулся к девушке.
Она стояла спиной к нему и задумчиво водила пальцем по прозрачной стене.
- Я готов, - произнес Лекс.
Марсия неторопливо повернулась и прошлась по комнате, не глядя на Лекса.
Ну что же, и мы помолчим, раз такое дело. Марсия остановилась и посмотрела на Лекса.
- Поздравляю, - негромко сказала она.
- С чем это? - удивился Лекс.
- Ну как же… повысили в чине. Или как это называется? В общем, наградили.
- Спасибо, - сказал Лекс, - за поздравление. Опять помолчали.
Она была хороша - до такой степени, что мелькнувшая было у Лекса шальная мысль - а вот как сейчас завалю я ее на эту кроватищу… - тут же куда-то пропала, потому что пошлости, пусть даже и замаскированной под брутальную разухабистость, здесь, кажется, совсем не было места… Лекс опять затосковал - как тогда, когда он впервые внимательно посмотрел на Марсию.
Да и к тому же мы не под обстрелом. Все-таки она - лицо почти официальное. Ценная, понимаете ли, особа. Для Республики. И публики.
Но зачем-то она ведь пришла, подумал Лекс. Что-то ведь ей было нужно, и она хотела меня видеть.
Ему вдруг стало почти весело. Он посмотрел на девушку и неожиданно заметил, что у нее зарозовели скулы.
…а еще у нее наверняка краснеет лоб, и щеки, когда… и нежная смуглая кожа, под которой выступают тонкие косточки ключиц, тоже краснеет - наверняка… а грудь…
Лекс на секунду закрыл глаза и сжал зубы, отгоняя наваждение. Что такое, право…
Однако и Марсия хороша. Чего растерялась-то, как девчонка? Что за перемены настроения? Вошла, как госпожа, а потом… Зачем нужно это висящее в воздухе чувство каменеющей неловкости, которое…
- Я очень рада, что ты уцелел, - негромко сказала Марсия. - Я очень беспокоилась за тебя. Очень, - еще раз повторила она.
- Спасибо, - произнес Лекс. Он все равно не мог преодолеть неловкость.
Все с самого начала пошло не так, с того момента, как она вошла сюда… да что же делать? что сказать? что?..
Внезапно Марсия рефлекторно поднесла ладонь к уху - видимо, заработал коммуникатор. Лицо девушки моментально изменилось, стало серьезным и непроницаемым.
Лекс почувствовал злость и облегчение одновременно.
- Мне надо идти, - сказала Марсия, ее черные глаза смотрели строго, держа на дистанции, которую преодолеть - Лекс это прекрасно понял - дано не каждому. - И тебе, кажется, тоже. Встретимся внизу. И… возьми это.
Она протянула Лексу ладонь, на которой что-то лежало.
Он подошел к ней, протянул руку, коснулся ее пальцев.
…странно, я не помню тепла ее руки… а оно есть, это тепло, нежное, не обжигающее, но и не очень-то спокойное… да и как тут успокоиться, когда такие глаза…
- Он настроен на мою личную волну, - почему-то чуть хрипловатым шепотом сказала Марсия. - Это для тебя…
Она резко повернулась, и через несколько секунд лифт уже унес ее куда-то в пропасть. Остался лишь легкий запах ее незнакомых духов и свежести тела, а неловкость куда-то подевалась.
Некоторое время Лекс смотрел невидящими глазами в пустоту, потом перевел дух и прислушался к себе: радости не было, радость пока не пришла, но… Предвкушение. И это уже…
Он глянул на свою ладонь. Там лежала присоска миниатюрного одноканального коммуникатора.
Лекс чуть помедлил, потом прикрепил коммуникатор рядом с тем, что дал ему Ниелло, и тронул сенсор.
- Я просто хочу тебя услышать, - сказал он, ужасаясь себе: что за ребячество, право…
- Я тоже, - услышал он легкий шепот у себя в мозгу. - Я… я тебя люблю.
В голове зазвенело от внезапно наступившей тишины: канал связи заблокировался.
Хм.
…а я?
Не надо торопиться.
Лекс опоздал на минуту двадцать секунд: гнусная система прозрачности не хотела поддаваться грубым рукам Охотника, а светить на весь остров из душа голой задницей ему не захотелось.
Ниелло посмотрел на него достаточно выразительно.
- Виноват, господин центурион.
Ниелло слегка кивнул:
- Вольно, триарий. У нас есть еще время.
Ну, вольно так вольно.
- А куда мы… куда мы направимся на этот раз?
- Официальный прием. Правда, малый. Есть придется на золоте, но будут все свои.
- Чьи это - свои?
Ниелло слегка усмехнулся.
- Не забывай, что теперь ты - носитель знака Изначальных. Аристократ чистой воды. Кстати, "тыкаю" я тебе последние несколько минут. Когда будет официально объявлено о признании тебя Потомком Изначальных, наши отношения изменятся.
- То есть? - не понял Лекс.
- Ты станешь господином, а я - слугой, как и положено, - пояснил Ниелло.
- Э-э… - протянул Лекс. - Я как-то…
- Ничего страшного, - спокойно сказал Ниелло. - Привыкнешь. Тем более что, кажется, меня определят к тебе начальником охраны.
- Да ладно, - сказал Лекс. - Какой еще охраны?
- Личной, личной охраны. Не волнуйся, это не обременительно. Ты никого, кроме меня, и не заметишь. Кроме того, ведь необходимо объяснить тебе все тонкости дворцовых дел.
- Кстати, - сказал Лекс, - а кто вообще определил вас моим нянькой, господин центурион?
- Госпожа Марсия, - ответил Ниелло после секундной заминки. - Личным приказом.
- А она может?..
- Может. Но немногое.
- Ага, - сказал Лекс, решив поговорить об этом попозже. - Да, вот еще важный вопрос. Что с моей службой в Охотниках?
- Никто тебя из рядов не увольнял, - спокойно сказал Ниелло. - Ты теперь - действующий офицер, по-прежнему приписанный к крейсеру "Сиванар Эфит-Лутс", который, кстати, скоро должен появиться в этой звездной системе, и находишься в служебной командировке, что подтверждается соответствующими документами.
- Да? - с сомнением произнес Лекс, невольно глянув на офицерские звездочки на рукавах своей формы.
- Никакая ты не опереточная фигура, фратер-венатор, успокойся. Смеяться никто не будет.
У Лекса на этот счет имелись определенные сомнения, но спорить он не стал.
Ниелло посмотрел на свой хронометр.
- Пора. Держись спокойно и естественно, фратер-венатор. Охотник не должен терять лицо. Ни при каких обстоятельствах. Ты это знаешь. И даже лучше меня.
Огромный зал был расцвечен яркими огнями. Непривычного вида, но явно старинные здоровенные светильники свисали с потолка, и блики играли на хрустале и золоте, бриллиантах и неведомых драгоценных камнях…
Поначалу у Лекса захватило дух от вычурной, какой-то подчеркнуто торжественной обстановки Зала Присутствий (ну и названьице!), а потом он почувствовал невыносимую скуку (плохо быть лишним), которая, правда, тоже быстро прошла, уступив место любопытству: масса расписного народу вызывала неподдельный интерес.
Впрочем, как успел объяснить ему Ниелло, здесь присутствовали не самые сливки общества: основная часть бомонда тусовалась во Дворце, где Цезарь принимал церийцев. Но все равно, и здесь хватало красивых полуголых (да уж, подумал Лекс, женщины это умеют - одеться так, чтобы казаться раздетой напрочь: банальность, но правда) дам разных возрастов, важных ухарей, обвешанных орденами и прочими железками, гвардейцев в дворцово-парадной форме и прочего антуража.
Лекс вспомнил сцены из исторических кинофильмов. Нет, здесь все было по-другому. Присмотревшись, он понял, что различаются не только предметы интерьера и костюмы, но и манера поведения людей: тут все вели себя очень естественно, оставаясь важными донельзя. Никакого пафоса, но впечатляет. И за стол с такими почему-то не страшно сесть.
Лекс боялся, что обещанная Ниелло церемония признания его Наследником Изначальных будет долгой и для него самого неловкой, однако все обошлось тем, что Лекса вывели на всеобщее обозрение, поставив его на некое подобие подиума, потом прозвенела какая-то короткая мелодия, вышел суховатый пожилой крендель в сопровождении разнаряженных гвардейцев, нараспев огласил волю Цезаря, вручил новоиспеченному Наследнику небольшой перстень (Лекс решил рассмотреть его попозже), еще раз звякнула музыка и все пошли жрать.
Всем спасибо, все свободны.