* * *
Происходящее на планете я наблюдал в прямом эфире. Казалось, ещё мгновение и произойдёт невероятное: рука Белоусова коснётся поверхности артефакта, но желаемому не суждено было сбыться. Представляю, как он разочаровался, когда шар исчез. Поначалу я даже не поверил собственным глазам, и некоторое время глупо смотрел на голограмму, пытаясь понять, не обманули ли меня глаза.
Но шар не пропал бесследно. Он просто отступил. И когда зазвонил коммуникатор, я как раз пытался понять, почему. На связи оказался Надеев.
– Юра, вы нам срочно нужны, – заявил старпом.
– Что-нибудь случилось?! – воскликнул я, ожидая любых плохих новостей, вплоть до атаки корабля шаром.
– Нет-нет, – поспешил развеять мои страхи Надеев, – у нас намечается важный полёт, – в коммуникаторе послышался шум и чьи-то голоса. – Ждём вас в ангаре. Срочно.
Я выбежал из зала оператора, задаваясь вопросом о причине вызова. Единственное место, куда можно было лететь, это лагерь, но зачем, непонятно.
Всего через пару минут я уже с нетерпением ждал, когда шлюзы ангара откроют мне путь – никогда раньше не преодолевал несколько уровней за столь короткий срок. Подготовка разведывательного бота проходила в ускоренном темпе, и стартовая площадка скорее напоминала муравейник. Одни техники сновали без конца, другие проводили последние тесты, третьи загружали оборудование. Сам корабль оказался весьма крупным, и по размерам, если не ошибаюсь, практически не уступал лёгкому корвету. Внешне бот напоминал "Ястреба": те же расправленные крылья и широкий фюзеляж, но нос был не столь острым, как у рейнджера. Вход находился как раз под крылом. Корпус был покрыт тёмно-серой краской, которая скрывала корабль от глаз противника, поглощая любое излучение. Только одна надпись выделялась на нём: "Глаз". Что ж, говорящее название, но не мешало бы приписать слово "Ястребиный".
Пилот разведчика стоял рядом с ботом и разговаривал со старпомом Надеевым, держа перед ним планшет. Очевидно, они обсуждали план полёта. Чуть поодаль Вязов и Ренор о чём-то горячо спорили. Да, находка внесла свои коррективы в общий настрой команды.
Я подошёл к руководителю Научной Группы.
– А, молодой человек, – повернулся ко мне Ренор. – Наш юный герой…
– Да уж… – смутился я.
– …И вы тоже летите с нами?
– Да, вот только пока не знаю, куда и зачем, – признался я.
– Попробуем приблизиться к аномалии, – пояснил Вязов.
– Белоусов считает, что это машина, обладающая искусственным интеллектом. Возможно, потребуется ваша помощь.
– Ничего себе! – вырвалось у меня. Всё внутри ликовало! О таком я даже не мечтал! – И как мы это осуществим?
– Задача номер один, – продолжал Главный инженер, – приблизиться к артефакту настолько, чтобы можно было создать картографию излучения, попытаться заглянуть вглубь объекта. Вторая задача – повторная попытка контакта. Параллельным курсом пойдёт второй бот с "Непобедимого".
– Надеюсь, истребителей не будет, – высказался Ренор.
– Да, "Чеглоки" явно будут лишними, – согласился Вязов.
– Не хватало нам только танцев с артефактами.
– Пойдёмте, надо убедиться, что всё оборудование на месте…
Салон разведывательного бота оказался довольно просторным, что меня в первую секунду удивило, хотя я сразу понял: разведывательный рейд может проходить не одни сутки и жизненное пространство просто необходимо. Здесь имелось два уровня: нижний – технический, верхний – жилой, где находилась небольшая кают-компания, и даже имелся отгороженный угол, в котором могли расположиться два-три человека. В кабину можно было попасть как с верхнего уровня, так и с нижнего, что значительно увеличивало мобильность. Вообще корабль показался мне достаточно функциональным, вот только я никак не мог понять, где же мы разместимся, если разведчик рассчитывался на четырёх человек, а нас было как минимум восемь, учитывая команду "Глаза". Среди них я узнал и Манулова. Выглядел бортинженер, как всегда, хмуро, и мне вспомнилась наша первая встреча.
"Неужели он всегда такой угрюмый?" – подумал я, но не стал спрашивать, тем более что на борт поднялся человек в капитанской форме, а следом за ним шли пилот и Надеев.
На всякий случай представлюсь, если кто меня видит впервые. Алексей Васильевич Северин, – представился капитан "Глаза". – Можно просто Алексей, – и указал на пилота.
– Мирослав Горов.
– Давайте оговорим план действий, – произнёс старпом. – Времени у нас нет, придётся устраивать конференцию прямо здесь.
Тут же разрешился вопрос с местом. Оказывается, существует ещё ряд кресел, встроенных в стену – удобное использование пространства. Я вместе с остальными сел за стол, стоявший в середине кают-компании. На нём развернулись голограммы всех не присутствующих здесь участников: Белоусова и Радненко, капитанов Фаррела и Николаенко, а также моего коллеги с "Непобедимого" Ватрушина Виктора Яковлевича…
Всего пятнадцать минут потребовалось техперсоналу, чтобы завершить приготовления к вылету, поэтому, когда мы закончили, разведчик уже запускал двигатели. Пока мы выходили из ангара и брали курс на артефакт, другой бот опускался на поверхность планеты и забирал трёх археологов. Остальным пришлось довольствоваться ролью наблюдателей и советчиков на расстоянии.
Приборы, установленные на разведчике, великолепно отображали всё окружающее пространство. Сначала я хотел пойти в кабину, чтобы непосредственно наблюдать за происходящим, но Северин усмехнулся и сказал:
– В этом нет необходимости, – и обратился к искусственному интеллекту бота. – Глаз, проецируй всю информацию в кают-компанию.
– Выполняю, – сухо ответил искин, и я подумал, что всё-таки приятнее, когда разговор ведётся на человеческом языке, хотя, конечно, компьютер разведчика имел гораздо меньше ресурсов, чем Ястреб.
"Кстати, не мешало бы проверить прямую связь".
– Ястреб, ты меня слышишь?
– К сожалению, да, – произнёс через коммуникатор искин.
Я только набрал воздуха для ответной речи, как над столом появилась голограмма, отражающая космическое пространство в радиусе действия сенсоров. Здесь можно было увидеть "Звёздный Ястреб" и разведчик "Непобедимого". Мощные сенсоры бота дотягивались до артефакта, высвечивая его крошечным шаром. Все объекты отображались условными пиктограммами. По мере движения шар и второй бот приближались, менялся масштаб, а материнские корабли уходили всё дальше. Вскоре оба разведчика уже шли параллельными курсами, приближаясь к цели. Ещё немного, и мы будем совсем близко!
– Время подлёта – десять минут, – услышали мы голос капитана Северина.
Всего десять минут. Они мне показались целой вечностью. Я как заворожённый смотрел на пиктограмму шара, застыв в предвкушении открывающейся тайны. Оставшаяся реальность попросту ушла. Существовали только мы и загадка, одна на всех. Пусть первая попытка провалилась, но теперь у нас больше возможностей склонить чашу удачи в нашу сторону Есть второй шанс.