"Это заденет его за живое", - подумал Модель.
И действительно, голос Ганди звучал менее бесстрастно, когда индиец ответил:
- Сатьяграха бьет по душе угнетателя, а не по телу. Вы, должно быть, совсем лишены чести и совести, раз не в состоянии чувствовать боль своих жертв.
Это, в свою очередь, уязвило фельдмаршала, и тот огрызнулся:
- Я отнюдь не лишен чести. Я следую присяге, которую дал фюреру и через него рейху. А принимать во внимание всякие второстепенные обстоятельства не входит в мои обязанности.
Наконец-то Ганди утратил свое спокойствие.
- Но ведь ваш фюрер - безумец! Как он обошелся с евреями в Европе?
- Ликвидировал их, - сухо ответил Модель. - Все они были капиталистами или большевиками: и те и другие - враги рейха. Если враг оказывается у тебя в руках, есть лишь один путь - уничтожить его, если не хочешь, чтобы однажды он пришел в себя и нанес новый удар. Согласны?
Ганди спрятал лицо в ладонях и возразил, не глядя на Моделя:
- Но ведь можно сделать врага другом.
- Даже англичане не попались на эту удочку, в противном случае они не владели бы Индией так долго, - фыркнул фельдмаршал. - Они, однако, со временем начали потихоньку запутываться, иначе лидеры вашего движения уже давным-давно получили бы по заслугам. Между прочим, первый раз вы вмешались в наши дела еще много лет назад и этим самым допустили большую ошибку. - Немец положил руку на пухлое досье, лежащее перед ним на столе.
- Много лет назад? - почти безразлично переспросил Ганди.
Он сумел-таки одержать победу над этим человеком, с оттенком гордости подумал Модель: ему удалось то, что не получалось у нескольких поколений выродившихся англичан. Ну что ж, это вполне естественно, ведь англичан он тоже разгромил.
Фельдмаршал раскрыл досье и быстро пролистал его.
- Ага, вот оно, - сказал он, удовлетворенно кивнув. - Это было после Kristallnacht, еще в тридцать восьмом году. Вы тогда подстрекали немецких евреев играть в ту же игру, какую практикуете здесь, - пассивное сопротивление. Если бы у них хватило глупости прислушаться к вам, это было бы Германии только на пользу, поскольку позволило бы расправиться с врагами рейха с большей легкостью.
- Да, я допустил ошибку, - сказал Ганди. Теперь он смотрел на фельдмаршала в упор, причем так свирепо, что на мгновение у Моделя мелькнула мысль, что старик сейчас набросится на него, несмотря на престарелый возраст и свою беззубую философию. Однако Ганди лишь продолжил скорбным голосом: - Я совершил ошибку, думая, что столкнулся с режимом, где есть совестливые люди, которых можно, по крайней мере, пристыдить и склонить поступать правильно.
Однако Моделя было ничем не пронять.
- Мы делаем то, что правильно для нашего народа, для нашего рейха. Мы намерены властвовать - и успешно делаем это, как видите. - Фельдмаршал захлопнул досье. - Вы заслуживаете смертного приговора за одно только то давнее вмешательство в дела фатерлянда. Я уж не говорю о недавних событиях. Вот так-то.
- История нас рассудит, - предостерег его Ганди.
Фельдмаршал встал, давая понять, что разговор окончен, - и улыбнулся.
- Историю пишут победители, - заметил он, наблюдая, как двое рослых охранников выводят старика. - А славно мы поработали сегодня утром, - сказал он Лашу, когда Ганди увели. - Что у нас сегодня на ленч?
- Кровяная колбаса с кислой капустой.
- Замечательно. У меня прямо слюнки текут. Только сперва надо закончить кое-какие дела.
Модель сел и вернулся к работе.
Кордвайнер Смит
Кордвайнер Смит - это псевдоним, под которым писал научную фантастику с 1950 года до своей смерти в 1966 году Пол Майрон Энтони Линебаргер. Практически все 32 рассказа, написанные Кордвайнером Смитом, входят в провидческую серию "Инструменталитет Человечества". К ней же относится и роман "Севстралия". Смит занялся литературным творчеством еще подростком. Его первым рассказом, который он продал на журнальную публикацию, стал "Сканеры живут напрасно".
Многие критики хвалили рассказы Смита, фрагментарно описывающие историю человечества и колонизацию Галактики на протяжении пятнадцати тысяч лет, за изобретательное описание инопланетных цивилизаций и сочувственное описание людей, приспосабливающихся к бремени цивилизации, в которой межзвездная война, бессмертие, путешествия со сверхсветовой скоростью, криогенные технологии и телепатические сражения - норма.
Произведения Смита собраны в книгах "Открыть человечество заново: полное собрание научно-фантастических рассказов Кордвайнера Смита" и "Севстралия".
Под разными псевдонимами Смит написал несколько бытовых романов, шпионский боевик "Атомск", а также научное исследование "Методы ведения психологической войны".
Покер с крысодраконом
Игроки
Все-таки просвечивание пространства - неблагодарный труд. Рассерженный Андерхилл захлопнул за собой дверь. Что толку носить красивую форму, похожую на военную, если люди не ценят твою работу?
Он сел в кресло, закинул голову на подголовник и поглубже надвинул шлем.
В ожидании, пока разогреется аппаратура слежения, Андерхилл вспомнил девицу, попавшуюся ему сегодня в коридоре. Она удостоила его костюм презрительным взглядом и сказала: "Мяу". Только и всего. Однако его точно ножом полоснули по сердцу.
Неужели эта девчонка считала Андерхилла идиотом, неудачником и ничтожеством, напялившим военную форму? Да она хоть знает, что после каждых тридцати минут просвечивания космоса ему приходилось как минимум два месяца отлеживаться в госпитале, восстанавливая свои силы?
Ну вот, оборудование прогрелось. Андерхилл почувствовал вокруг себя разделенное на клетки пространство; казалось, будто он находится в центре исполинской сети, внутри которой лишь пустота. А за пределами этой пустоты - пугающе бесконечный, жуткий космос, в котором человеческий разум натыкался лишь на тонкие следы инертной пыли.
Андерхилл расслабился, наблюдая успокаивающую картину: Солнце, знакомые планеты и Луна - своего рода отлаженный часовой механизм. Наша родная Солнечная система была столь же прекрасна в своей простоте, как и размеренно тикающие старинные ходики с кукушкой. Странные небольшие спутники Марса резво обращались вокруг планеты, словно заводные мышки, и регулярность их движения тоже приятно успокаивала. Над линией эклиптики зависло примерно с полтонны пыли, дрейфовавшей вдали от космических трасс.
Пока что не наблюдалось ничего враждебного, способного бросить вызов человеческому разуму и с корнем вырвать душу из тела, растворив ее в кровавых миазмах.
Ничто не проникало в Солнечную систему извне. Сиди себе в этом шлеме, этакий астроном-телепат, чувствуя одно только живое, пульсирующее тепло Солнца, проникающее в мозг.
Вошел Вудли.
- Все тот же добрый старый мир, - сказал Андерхилл. - Даже нечего докладывать. Неудивительно, что эта игольчатая технология не получала развития, пока не стали летать по новым траекториям. В лучах нашего горячего солнышка так тихо и спокойно. Отчетливо и остро чувствуешь любое движение. Как будто находишься у себя дома.
Вудли что-то пробурчал в ответ. Он не отличался особым полетом фантазии.
Но это не смутило Андерхилла, и он продолжил свои рассуждения:
- Наверно, хорошо жилось людям в старину. Ума не приложу, с какой стати они выжгли свой мир в пламени войны. У них же не было звездных кораблей, и нашим предкам не приходилось зарабатывать на жизнь в межзвездном пространстве. Им не надо было спасаться от крыс и играть в Игру. Они даже не нуждались в лучевой технологии сканирования, верно, Вудли?
- Угу, - опять проворчал тот.
Это был двадцатишестилетний парень, которому уже через год предстояло выйти в отставку. Он даже присмотрел для себя недурную ферму. Вот уже десять лет Вудли добросовестно занимался игольчато-лучевым сканированием. Он сохранил ясность рассудка только потому, что особенно не задумывался о своей работе. Честно справившись с очередной трудностью, он умудрялся благополучно забыть о ней и о своем долге до следующего раза.
Вудли никогда не беспокоило, хорошо ли относятся к нему Напарники. Никто из них не испытывал к парню особой привязанности, а некоторые даже не скрывали своей антипатии. Вудли подозревали в том, что он допускал в адрес Напарников нелицеприятные мысли, но поскольку никто из них не мог выразить вслух свое недовольство, коллеги и руководители подразделения оставляли светострелка в покое.
А что касается Андерхилла, тот никак не мог привыкнуть к своей работе и не переставал ей удивляться. Вот и сейчас он никак не унимался:
- Скажи, что, по-твоему, происходит, когда мы перемещаемся в пространстве? Тебе не кажется, что это напоминает смерть? Ты видел, как люди расстаются со своей душой?
- Ну это, положим, просто образное выражение, - сказал Вудли. - Хотя после стольких лет работы невольно задумаешься, да есть ли вообще у нас душа?
- Есть. И однажды я ее видел. Я помню, как выглядел Догвуд, когда его разорвало на части. Ну и странное было зрелище! Душа показалась мне тогда влажной и липкой, как будто она кровоточила, покидая тело… Да, кстати, знаешь, что они сотворили с Догвудом? Увели его наверх, в ту часть госпиталя, где мы с тобой никогда не были, - там на самых верхних этажах держат тех, кто выжил после нападения крысодракона.
Вудли сел и закурил старинную трубку. Он курил то, что в древности называлось табаком, - не самая здоровая привычка, но зато с трубкой парень смотрелся красиво и загадочно.