- Штанов не жалко, - сказал прапорщик, отдуваясь, - а ботинки неношеные, жалко… - он поперхнулся и замолчал.
Двигаться Скипидар, похоже, не мог; когда оголились кости, начал проваливаться. Он смотрел отстраненно на ползущую вверх, к паху, груди и лицу, едкую жижу и беззащитно улыбался. Иногда заглядывал поочередно в лица ходоков.
- Дай карабин, - велел Рамзес мертвым голосом. - И отвернись.
Инга посмотрела диким взглядом и сняла с плеча "Тигра". Она не отвернулась, когда Рамзес навскидку, выстрелом в голову, без лишних слов и трагических прощаний убил Скипидара. Участковый, продолжая улыбаться, опрокинулся на спину. Он умер мгновенно, тоскливое изумление так и осталось в заливаемых мелким дождем глазах.
Рамзес сунул оружие обратно, больно ударив Стрижа в ладони.
- Вещей с тела не брать, - глухо приказал он. - Замечу - убью. И не расслабляться!
Развернулся и размеренно зашагал.
- Оборотень! - прошипел Варан ему в спину. - Не человек! Мочканул как окурок притушил, сволочь… "Калаша" взять что ли? С одним ведь стволом идем.
Инга едва подавила желание выцарапать ему глаза.
5
В темноте вышли на провешенную трассу. Идти ночью болотом было чересчур даже для Рамзеса, но сделать привал ходоки не могли. Посреди болота черная вода стояла не лужами - озерами, и Рамзес уже смирился с мыслью, что придется возвращаться.
Но прошли! Без потерь, незавидная участь Скипидара подстегнула вымотанных путешественников, заставила удвоить осторожность.
Человецы, философствовал Ворон, жить зачем-то любят. Когда безнадега - особенно.
Глеб, впрочем, не обольщался. Скоро усталость возьмет свое, и встречать этот момент лучше на твердой земле.
- Шабаш! - были первые слова Рамзеса после милосердного выстрела. - Вон за теми деревьями путь на Стройбат.
На карту он не смотрел, ориентировался по одну ему ведомым приметам. Стриж так и не поняла, что изменилось. Чем этот лес, который уже трасса, отличается от того леса, что еще болото?
- Недалеко, - ответил сталкер на незаданный вопрос. - Километра полтора до пятна.
Инга повалилась на спину и задрала гудящие ноги к невидимым за тучами звездам.
- Костра не нужно, - прохрипел уставший до кругов в глазах Варан. - Холодного пожрем, а то здесь ходят.
- Ладно, - согласился Рамзес. - И спать. Я дежурю первым, ты сменишь, потом до утра Стриж. Слышишь, птица?
Птица с грохотом уронила ноги на землю.
"Заснула, - понял Глеб. - Загнали девчонку!"
Он перебрался к Инге. Сковырнул с ее ног ботинки, размотал скатку армейского спальника и упаковал напарницу.
- Что, Рамзес, нравится? - голос Варана истекал сальным любопытством, Глеба аж передернуло. - Ничего девка, кругложопенькая. Только стервоза. Прыгай к ней в мешок, я покараулю…
- Слюни-то не пускай! - оборвал Рамзес. - Не твоего она полета птица… Варан!
- Ну-ну, - обиделся Варан и, отвернувшись, зачавкал кашей.
Умял банку за минуту и тоже повалился.
- Надо хавчик добыть, - бормотнул он, засыпая. - Мало хавчика.
Глеб остался возле Инги, поближе к оружию. Вскрыл консервы, разрезал на кубики слежавшуюся массу перлового полуфабриката с редкими прожилками мяса и осторожно поел. Желудок наконец-то принял еду с благодарным урчанием.
Глеб немного расслабился, лениво впитывая окружающую тишину. Мертвую. Людей, с младенчества привыкших к живому шуму, Зона пугала тишиной склепа, из которого сбежали даже тараканы. Неживые звуки не могли разорвать этого безмолвия, тонули в нем.
Тишина…
Рамзес усилием воли прогнал сонливость и попытался думать. Плохо у него получалось думать, увы. К тому же мысли все время соскальзывали с вещей архиважных - с маршрута, с продуктов и воды, которых катастрофически мало, на Ингу. Это было приятно, но неправильно.
А правильным было бы тихо уйти к Оку. Чем, действительно, не вариант? Не тащить же девчонку на смерть, в самом деле. Знать бы наверняка, что она свернет на Стройбат.
Сталкер вздохнул. Не свернет…
Он склонился к Инге. Девушка тревожно дышала, не могла успокоиться даже во сне. Луна осветила ее лицо, сведенные брови, линию напряженных губ… Глеб вскочил и задрал голову.
Плотные тучи закрывали луну, но сталкер ее видел! И окрестности видел, окрашенные призрачным светом в серое.
Рамзес зажмурился, но все равно продолжал различать окружающее. Картинка не менялась, даже когда Глеб прятал лицо в сгибе локтя. Он почувствовал то, что раньше привычно игнорировал - всплески колкой боли пульсировали по всему телу; пучок неразличимых глазом волокон пуха уже прорвался в мозг и неотвратимо расползался.
- Хана тебе, сталкер, - услышал Рамзес, и не сразу понял, что сказал это сам.
Он сжал кулаками виски, и пульс суматошно забился под пальцами. Сталкер замычал, пытаясь справиться с накатившей паникой, за которой только безумие и пуля в рот или ножом от локтя до запястья. Сложилось все: Куприяновка, волна, пух, Капрал с удавкой. А мутация добила. Зона шаг за шагом добралась до его, Глеба, предела и проверяла его прочность. Рамзес упал на колени, ткнулся в землю лбом, готовый жрать ее, только бы сдержаться, не сорваться в крик.
Земля умерла. Глеб видел это сквозь опущенные веки, сквозь десятки сантиметров лишенного жизни грунта. Ни насекомых, ни червей, и даже корни засыхают, распадаются в прах.
Но земля и жила - чужой, незнакомой жизнью. Глеб различил в глубине крохотный росток чего-то белесого, и росток тоже почувствовал его, забеспокоился и рывком втянулся ниже.
Глеб всхлипнул и повалился набок. Он лежал в позе эмбриона, едва дыша, ожидая, пока истерика сменится предсказуемой апатией. А вместе с апатией, может быть, вернется темнота, привычная, хоть глаз выколи, темнота, которой Глеб уже и не чаял…
Сталкер пришел в себя, когда под ним завибрировал смарт. Рамзес отдышался, нашел угловатую коробку, на которую, оказывается, упал, и долго не принимал вызов.
Потому что - зачем?
"Потому что нужно! Есть такое слово…"
Глеб нажал кнопку приема.
- Рамзес, ты не передумал идти? - встревожился на той стороне Цент.
- Нет, - прохрипел Глеб. - Теперь железно…
Цент что-то возбужденно говорил, но Рамзес его не слушал. Он закрывал и открывал глаза.
- Как спать-то теперь? - задал Глеб риторический вопрос.
- Что? - удивился Цент. - Ты о чем? Ты меня слушаешь?
- Нет, - сталкер откашлялся. - Что ты хотел, Цент?
Митька помолчал и неожиданно выдал:
- Извини, Рамзес. Про "Долг" я гнал.
Он заговорил виновато, торопливость куда-то пропала.
- Зачем?
- Затем, что ты тянул! Совершал непонятные телодвижения вместо того, чтобы идти к Оку. Зачем в Бор сорвался? Я тебя не узнаю, сталкер!
- Мить, я сегодня первый раз своего застрелил, - неожиданно признался Рамзес.
- Ну… ты это… не переживай! Кого застрелил-то? Девчонку?
- Участкового.
Цент присвистнул.
- А говорил, новостей нет! Каким боком он нарисовался? Тоже за Оком?
- Нет, он случайно. Глупо попал и глупо умер.
- Бывает…
Цент вздохнул и на том посчитал вопрос исчерпанным.
- Я все про Князя, Рамзес, - вернулся он к делу. - Князь исчез. Последние отметки возле схрона, потом он шел с выключенным навигатором. Крота видели в Стройбате, а Бенина отметка засветилась возле Норы примерно тогда… ну, сам понимаешь.
Глеб смотрел на просвет собственную ладонь. И сквозь нее он различал тусклое пятно в небе, только кости, белые как на рентгеновском снимке, немного мешали.
- Нору разорил Князь, это я тебе без всякой детективщины скажу. Давай ближе к делу, Цент.
- Если так, - разозлился Цент, - то должен понимать - Князь сжигает мосты. Его погонят, как только "Долг" выяснит про Беню. А козырь у Князя всего один, и тот пока в колоде - Око!
- Где сейчас Князь?
- Я не знаю! - вызверился Цент. - Где угодно, об этом и толкую! Смотри в оба, Рамзес.
- С информацией не густо, - усмехнулся Глеб.
- Рамзес… - Митька помолчал. - Это не тема для шуток. Ты думаешь, тебе одному нужно Око? Я вторую ночь не сплю!
- А ты спи, - без тени иронии посоветовал Глеб. - Тогда мозг включится. Вдруг мою цифирь раскусишь.
- "Долг" тоже… - мгновенно сменил тему Цент. - Они ищут тебя и еще двоих или троих - ходят слухи про снайпера и автоматчика. Если за твою башку назначат приз…
"Выжил Капрал! - сделал вывод Глеб. - Далеко пойдет, сволочь".
- Где "Долг"?
- "Долг" везде! Частым бреднем просеивает хоженые трассы.
- За мной идут?
- Нет, в лес они не сунулись. Почему - не знаю. Опытного ходока под рукой не оказалось, или случилось что - говорят возле Норы опять стреляли.
- Кто стрелял? - потребовал Глеб; разговор становился интересным. - Еще кто-то идет за Оком?
- Там черт ногу сломит, Глеб, - промямлил Цент; не то ушел от ответа, не то в самом деле не знал. - Бред какой-то. Разберусь и сообщу.
- Цент!
- Твою мать, Рамзес, я не знаю! Мы это сто раз обсуждали! За Оком сейчас не идут только безногие. Из "Ста рентген" целая толпа снялась. Но они, во-первых, ничего не знают, ползут вслепую, чисто посмотреть. Во-вторых, при любом раскладе ты их делаешь на сутки-двое. А у Норы стреляли прошлой ночью. Голову даю - кто-то чужой!
- Это все?
- Нет… Девица с тобой?
- Да.
- Рамзес, гони ее, а лучше кончи.
- Цент, не темни! - у Глеба упало сердце.
- Информация подтверждается стопроцентно. Она не Порывай!
- Мало ли однофамильцев…