- Конечно, конечно, Глебушка, - запричитала Анна Павловна, - разве нам жалко?
- До завтра только. Завтра ухожу.
Инга насторожилась.
- И тебе, Инга, спасибо, - сталкер, наконец, обратил на нее внимание. - За заботу и вообще…
Он выложил на стол несколько разноцветных купюр и поднялся.
- Здесь за лекарства, за доктора и те пятьсот долларов.
Инга залпом допила приторную бурду и тоже засобиралась. Деньги остались лежать на столе.
3
Вешки казались деревней благополучной. Ровный асфальт на главной улице, справные дома, большей частью заселенные, автомобили. Глеб мимолетно удивился. Откуда? Неужели при Зоне так хлебно жить?
Ну, понятно, что хабар здесь водится. Понятно, что от его, хабара, круговорота в денежном пространстве возникают некие местные преференции. Но сколько ни видел Глеб подобных деревенек у Периметра, такого благополучия еще не встречал. Ощущалась в этом какая-то неправильность. Спокойно было в Вешках, по-деревенски сонно, каковое состояние вблизи Зоны не могло иметь места по определению.
Неплохо бы поразмыслить на этот счет, а лучше озадачить прирожденного аналитика Митьку Цента.
Цент, где ты?!
По всем расчетам выходило, что Цент уже должен появиться в Вешках. Даже если Митьке пришлось пересечь десяток часовых поясов - это все равно меньше нескольких километров там, за Периметром. И, главное, быстрее. Глеб искал Цента еще днем, не нашел и начал обзванивать все известные ему номера. Сначала каждый час. Потом каждые полчаса.
"Митька, возьми трубку!" - молил Рамзес, слушая длинные гудки.
Цент не отвечал. Ни когда Глеб позвонил в первый раз, ни сейчас, вечером, когда набирал его каждые пятнадцать минут.
Глеб убрал смарт, увесистый кирпичик, старомодный и неказистый на вид. Внешность, как всегда, обманывала: при нажатии кодовой последовательности смартфон переходил в режим спутникового терминала, защищенного от чужого любопытства всеми доступными способами. Цент конструировал, дал волю золотым ручкам.
Стемнело. Рамзес пошел в очередной обход невеликих Вешек. Цент не появился, но Рамзес все равно спрашивал о нем на почте, у фельдшера, на автостанции. Даже стукнул в запертую милицию.
Или что-то случилось, или… В любом случае, действовать нужно, не мешкая. Глеб понимал, что время уходит, и события перестают укладываться в идеально проработанный план.
В баре "Харчо", как не без оснований полагал Рамзес - сталкерском, его встретили неприветливо. Приняли за чужака.
- Закрываемся!
Рамзес огляделся с интересом: ночной бар разительно отличался от того унылого пищеблока, каким он притворялся днем. Когда-то в этом здании располагался сельский клуб, культурный центр населенного пункта Вешки и окрестностей. В принципе, суть не изменилась, центр остался центром. Изменилась культура. Вместо киноэкрана с романтичным индийским мордобоем телевизор над стойкой транслирует стриптиз. В танцевальном зале столики. В Вешках уже не танцуют, своей молодежи нет, а пришлая предпочитает махать кулаками. И пить, куда же без этого. Встречаются эстеты, требующие и вовсе особых релаксантов, доселе в провинциальных Вешках не употреблявшихся.
В такой поздний час в "Харчо" было оживленно. Глебу хватило взгляда понять: здесь все свои. Кого-то в более известных местах и на порог не пустили бы, но здесь все они сталкеры. Даже мясо, нюхавшее Зону не дальше километра за Периметром.
- Глухой, что ли? - без особой злобы проворчал бармен с бэйджем "Вадик" на груди.
Он вышел из-за стойки, показав под отглаженной рубашкой спортивные брюки и домашние шлепанцы. Глеб даже крякнул - местный колорит, однако!
- Ау, господин хороший! Мы уже не работаем! - бармен узнал его и осекся.
- Водочки налей, холодной, - проникновенно велел Рамзес и сунул бармену заранее приготовленную купюру. Крупную.
Вадик смешался, и гул разговоров стих.
К бойкоту Глеб не сумел привыкнуть, как ни старался. На него демонстративно не смотрели, но прислушивались, не выпуская из поля если не зрения, то внимания. Как, наверное, не выпускали бы заползшего в бар гремучника: вроде и сбежать неловко, и страшно - а ну, как цапнет?
- Явился, мля… - повисла в воздухе негромкая фраза.
- Говорили, подыхает… - повисла вторая.
- Сдохнет такой!..
И в завершение - вердикт, не подлежащий обжалованию:
- Оборотень!
Рамзес, стараясь не расплескать бешенство, присел на высокий стул у стойки. Закурил сигарету с подноса, где россыпью лежали несколько марок, и привычно начал отсчитывать: "сто один", "сто два", "сто три", и так далее, пока не схлынет ярость.
С водкой бармен не торопился. Рамзес вертел зажигалку с фирменным логотипом "Харчо" и осматривался. Без особого удивления заметил за дальним столиком Ингу в компании пьяного в хлам рыжеволосого парня. Девушка, высокомерная как принцесса на конюшне, цедила из бокала что-то легкое.
Молчание тянулось издевательски долго, ощутимо давило на психику. Впрочем, психику Рамзес имел тренированную, Зоной не раз проверенную, и верно, нарушил молчание не он.
Перебравший рыжий парень, почти мальчишка, сидевший рядом с Ингой, почуял неладное и развернулся всем корпусом.
- Шановны посетители… - возгласил он и громко икнул, упершись в Рамзеса мутным взглядом.
- Это кто?
Ему вполголоса ответили.
- А зачем он приперся? - с неподдельным любопытством спросил парень, разглядывая Глеба как диковинного жука. - Это ж сталкерский бар, или я чего-то не понимаю?
"Это гнусная забегаловка!" - нехорошо развеселился Глеб.
В организме стало очень легко, как бывает перед хорошей дракой. Хотя драться не следовало. По уму, следовало говорить с хозяином, а предварительно выпить. Два по пятьдесят беленькой и не больше.
Улыбка взбесила парнишку. Он добрался до стойки заплетающимся шагом, рухнул на табурет и обнял Глеба за плечи.
"Это ты зря…" - подумал Рамзес, глядя в осоловевшие щенячьи глаза, и вдавил едва начатую сигарету в пепельницу.
- Вот я - сталкер, - признался мальчишка, занимая паузу разговором. - Я хожу в Зону, а ты знаешь, что это такое?..
Слушать о тяготах мальчишеской жизни Глеб не стал. Он взял "сталкера" за кисть и повернул отработанным движением. Когда парень уткнулся в пол, округлив рот в немом вопле, объяснил:
- Это я сталкер, а ты щенок. Отчетливо понял?
- Д-да…
- Тогда проваливай, и чтобы я тебя больше не видел. Ни-ко-гда!
Парнишка, направленный пинком в нужную сторону, пару секунд отдыхал на полу в неприличной позе. Потом резво выбросился в сторону Глеба, тараня головой живот.
"Выпил, твою мать!" - огорчился Рамзес, обрывая таран ударом в висок.
Мальчишка всхрапнул и сполз по барной стойке. Глеб затряс рукой - забыл в кулаке зажигалку и рассадил изнутри пальцы. Резко обернулся, почувствовав опасность.
- Стой!
Глеб наставил палец на бармена. Вадик принес бутылку, но с замыслом нечистым. Держал ее за горлышко, явно целясь Глебу в затылок.
- Лучше налей, и закроем вопрос.
Вадик злобно хрипел и бутылку из рук не выпускал.
- Браво! - насмешливо сказали из зала. - Вы это… сталкер… вечерами теперь ходите осторожно. Чаще оглядывайтесь.
- Угрожаешь?!
- Упаси бог! - жилистый мужик с белесыми совьими глазами не выдержал его взгляда. - Как же вам угрожать? Вы легенда, вас даже в нашем захолустье знают: Рамзес-везунчик. Нет, я не угрожаю, я предупреждаю. Констатирую факт, если хотите: вас не любят, легенда, а вы нарываетесь. Слишком многие погибли рядом с вами, а вас будто черт бережет. У ребят накопились вопросы.
Сталкерюга не из последних, определил Глеб, разглядывая выдубленное солнцем лицо.
- Хочешь сказать, что я стреляю в спину? - спросил он каменным голосом.
Незнакомый сталкер всплеснул руками:
- Нет, конечно! Я хочу сказать, что рядом с вами всегда что-то случается. Даже сейчас: мы, законопослушные граждане, выпиваем за упокой души рабов божьих Константина Фоксина, Игоря Ляли и Витюши Смутницкого, а тут вы. Шум, гам, драка. Зачем?
Глеб усмехнулся краем рта - все ты понимаешь, говорун! Но повернул ловко. Теперь любые мои оправдания стоят детсадовского "он первый начал".
- Фокса видел! - сказал Глеб, и все, кто его доселе игнорировал, повернули головы. - И двоих других.
- Где?!
- Налей! - скомандовал Глеб, и бармен подчинился.
Глеб махнул стакан и зажмурился. Ох и гонят же местные отраву!
- В следующий раз водки нальешь, - прохрипел он. - Не люблю кустарного.
- Где?! - повторил вопрос давешний сталкер.
- А ты подумай!
Глеба провожали тяжелым молчанием.
Сталкер устроился ждать на скамейке у выхода. Расчет оказался верным, очень скоро у "Харчо" затормозил большой, похожий на катафалк джип. Никак Артур? Большой человек, Артур Сароян, а большому человеку - большая машина.
Солидно клацнули двери, одна и вторая. Рамзес счел ниже достоинства бежать навстречу, хотя знал, что эти два человека идут к нему, и как минимум один вооружен. Зона его знает откуда, но Глеб был уверен, что в подмышечной кобуре у того, что сзади, пистолет.
Артур Ашотович Сароян по кличке Князь - и это была именно кличка, а не позывной, шел безоружным. Князя Глеб видел только на фото, богатая событиями жизнь ни разу не свела их ни в Зоне, ни за ее пределами. И к лучшему, потому что за Периметром Рамзес обычно стрелял в тех, кому давали клички, а не позывные.
- Здравствуй, дорогой! Как самочувствие?
Артур, пожилой, огромный, похожий на седого медведя армянин в дорогом спортивном костюме протянул Глебу ладонь-лопату.