Стенвольд стоял у ворот промышленного двора, в задумчивости глядя на длинный ряд мастерских и цехов. Со времен его собственного ученичества здесь воздвигли два новых здания, а на старые наслоилось еще больше сажи. Коллегиум жив не политикой, не историей с философией, не боевыми искусствами: двигатель, несущий его вперед с самой революции, покончившей с недобрыми старыми временами, помещается здесь. Город жуканов сделали великим не бойцы, не заговорщики, не туманные мистики, а созидатели. Фамилии Вершитель, Созидатель, Строитель здесь встречаются на каждом шагу.
Сажа и пепел уже оседали на белой одежде. Стенвольд кивнул привратнику и двинулся по цехам сквозь облака пара, озаряемый красными сполохами печей.
Из всех студентов в преддверии Игр здесь трудились только инженеры-механики. Все они, не считая Тото и одного бледного таркийского муравима, были жуканами. Сын ремесленника и дочь богатого шелкоторговца работали самозабвенно, воплощая каждый свою мечту. Тото в защитных очках, окруженный искрами, обрабатывал что-то на токарном станке.
Стенвольд не стал отвлекать его от работы. На верстаке рядом уже лежало несколько вариантов весьма сложного механизма. Стенвольд слышал о Тото немало хороших отзывов - жаль, что парень полукровка и сирота. Будь он из хорошей семьи, мастера величали бы его не иначе как гением. Коллегиум потратил много веков на то, чтобы дать свободу и равные возможности всем без изъятия; в другом городе Тото стал бы рабом в худшем случае и чернорабочим - в лучшем, но происхождение и здесь тяготеет на нем наподобие кандалов. Все законы на его стороне, все неписаные правила - против.
Стенвольд взял в руки одно из готовых изделий. В трубке с его кулак толщиной помещалось что-то вроде насоса, но мастер не догадывался, для чего это нужно. Тото, бросив на него взгляд, убрал ногу с педали станка. В очках, рукавицах и кожаном фартуке он мало чем отличался от прочих студентов, но Стенвольд узнавал его сразу по сутулым плечам и наклону шеи.
- Я нужен вам, мастер Вершитель? - спросил юноша голосом механика, способным перекрыть шум какой угодно машины.
- Я проходил свою выучку в этом самом цеху, - Стенвольд инстинктивно перешел на тот же регистр, - но давненько уже не занимался сваркой или навивкой пружин. Что это ты мастеришь?
- Воздушную батарею, мастер.
- Не надо так официально, Тото. Разве воздушная батарея входит в твою программу?
- Это мой личный проект. Теперь, когда все на Играх, только и можно…
- Да, понимаю. - Стенвольд в его возрасте вел себя так же, полагая, что будет заниматься инженерным делом всю жизнь. - Неудобно спрашивать, но что это за штука такая - воздушная батарея?
Тото будто сразу прибавил в росте.
- Это вот камера сжатого воздуха, - стал объяснять он. - Видите, я поставил тут однопроходной клапан. Когда она наполняется, давите три-четыре раза на этот рычаг, нагнетая давление, а потом жмете на спуск. Принцип, как в арбалете, а сила почти такая же, как у порохового заряда.
- Молот и клещи, - почтительно пробормотал Стенвольд. - А для чего она?
Тото сдвинул назад очки, открыв два светлых круга на чумазом лице.
- Это новое оружие.
- Оружие?
- Да. - Только что обретенная уверенность в себе снова покинула юношу. - Я хотел бы заниматься именно этим… если мне разрешат.
- Непременно займешься - не здесь, так в Сарне. Оружейников, учившихся в Коллегиуме, там высоко ценят. - Чувствуя, что это прозвучало не очень-то убедительно, Стенвольд положил воздушную батарею на место. - А в Геллероне ты бы хотел побывать?
- Еще как хотел бы! - Глаза Тото распахнулись - он, как видно, втайне мечтал об этом. В Геллероне производилась немалая доля всего оружия Нижних Земель, от мечей до бронемашин и осадной артиллерии. Этот город, признанный король индустриального века, изготовлял все, что только возможно, но оружейной торговлей славился больше всего.
- Ладно, - неопределенно ответил Стенвольд, желая поразмыслить еще немного. Таниса и Сальма его не тревожили - он знал, что они сумеют за себя постоять, но Тото, тихий замкнутый полукровка, все еще был неизвестной величиной. Стенвольд впервые обратил на него внимание, когда Чируэлл умудрилась сдать механику с его ненавязчивой помощью, и в поединке с Адаксом парень тоже хорошо себя показал. Пусть себе Кимон называет эту дуэль скучной - Стенвольд был убежден, что Тото, превзошедший свои способности, дрался лучше Пирея, талантливого, но ничем не блеснувшего. - Я выезжаю туда через несколько дней, и пара молодых рук мне бы не помешала. Ну, что решим?
Он ждал немедленного, жадного подтверждения, но Тото, к вящему уважению мастера, медлил с ответом.
- Скажите, а Чи… Чируэлл тоже едет?
- Я не планировал… - слегка нахмурился Стенвольд.
- Еду, еду, - заверила Чи с порога. - Я тут не останусь, что бы ты там ни планировал на мой счет.
Стенвольд оглянулся. Она стояла, сжав кулаки, преисполнившись боевым духом - нет бы на Форуме так.
5
Стенвольд отрешенно зажмурился. Девочка, при всех ее недостатках, время рассчитала блестяще.
- Тото, ты не мог бы… - начал Стенвольд.
- Говори при нем, - отрезала Чи. - Я хочу поехать и поеду. Куда вы, туда и я. - Она непоколебимо стояла среди искр и копоти в своих лучших белых одеждах.
- Ничего подобного, - тяжело молвил Стенвольд.
Чи с вызовом смотрела ему в глаза - крепкий молодой жуканчик, студентка Коллегии, родная кровь.
- Я тоже участвую.
- Участвуешь - в чем, Чируэлл? Я еду на восток по делам, вот и все.
- По делам, для которых тебе нужны Тото, Сальма и Таниса, но только не я? - Чи намеревалась одолеть дядю разумно взвешенными словами… пока не обнаружила, что он шепчется с Тото в мастерской, словно какой-нибудь вербовщик. Теперь она чувствовала, что и эту схватку проигрывает. Студенты один за другим покидали помещение, но Тото, уставившись в пол, не двинулся с места.
- Тебе лучше не знать, что это за дела.
- Моим друзьям можно знать, а мне нет? - Чи вдруг ощутила, что все, так долго бурлившее в ней, готово излиться наружу. - Ты всегда так. Пожалуйста, дядя Стен, возьми меня тоже. Разреши мне помочь. Я знаю, это важное дело.
- Послушай, Чируэлл, - Стенвольд все еще взывал к голосу ее разума, - я не хочу тобой рисковать. Я не знаю в точности, что нас там ожидает, но возможен опасный поворот.
- Ты сам говорил, что в мире нет безопасных мест, - настаивала Чи, придавленная неудавшейся медитацией и проигранным поединком.
- Геллерон расположен близко к востоку, и я не хочу тебя впутывать в происходящие там события.
- Чего мне бояться? - выпалила она. - Не такая я слабенькая. Если даже толстые старики…
Одно лишь легкое движение с его стороны - и она осеклась, почувствовав за ним нечто большее, чем исторические труды.
- Извини, Чируэлл, - сказал он по-прежнему мягко, - но я не хочу, чтобы с тобой случилось что-то плохое. Что я скажу твоему отцу?
- Подумаешь тоже. Когда ты говорил с ним в последний раз? Или писал ему? - Чи топнула ногой в бунтарском порыве. - Почему я, дядя Стен? Скажи мне. Просто скажи. Что со мной не в порядке?
- Чируэлл…
- Я всегда была недостаточно хороша, да? Дурочка с глупым именем, которую терпят просто так, за компанию?
- Может, успокоишься? - Терпение Стенвольда стремительно истощалось. - Все гораздо проще: ты моя племянница и я тебя берегу.
- Племянница, значит. Родня. - Она так и знала, что этим кончится.
- Вот именно. - Стенвольд испустил тяжкий вздох. - Чируэлл…
- Знаешь, - Чи набралась храбрости, - за эти годы у всякого сложилось бы мнение, что это она родная тебе, а вовсе не я.
Когда она замолчала, повисла тяжелая пауза. Руки Тото сжались в кулаки на кожаном фартуке, Чи трясло так, что стучали зубы. Сейчас она зальется слезами и испортит все окончательно.
А Стенвольд? Кажется, он так разозлился, что вот-вот ударит ее.
Но этого не случилось. Он никогда еще не поднимал на нее руку, не сделал этого и сейчас. Он только сильно побледнел, и на лице его помимо глубокой печали отразилось еще какое-то чувство - то ли вины, то ли ужаса. Миг спустя он повернулся и зашагал прочь.
- Дядя… Пожалуйста!
Он остановился, ссутулив широкие плечи, и проронил:
- Не надо никому рассказывать об этом, Тото.
Тото молча кивнул, хотя Стенвольд не мог его видеть.
- Дядя… - повторила Чи, и он с тем же выражением грусти медленно обернулся к ней.
- Тебе нельзя со мной, Чируэлл. Я сделал много разных вещей, о которых со временем пожалел - с меня хватит. Ты прости меня за… словом, прости.
Чи, не переставая дрожать, бросилась в объятия Стенвольда. Через некоторое время Тото кашлянул и сказал:
- Атлеты прибывают на Игры… Надо бы посмотреть.
- Да, идем, - благодарно кивнул ему Стенвольд. - Вытри глаза, Чируэлл. Сегодня ты, думаю, уяснишь для себя часть моего замысла - довольствуйся этим.
На Патийском тракте, ведущем от северных окраин в центр города, собрался народ. Состоятельные горожане впритирку сидели на широких каменных ступенях вдоль улицы; Игры и парад атлетов были старше самой Коллегии, и сиденья сохранились еще с тех времен, когда город звался Патисом, а жуканы в нем были рабами или мещанами.