- Ты тоже. Раньше ты предпочитал более изысканное общество. Или я просто не в курсе, и девки тебе нравились всегда? Впрочем… в твоем положении быстро приучаются ценить услужливость и непритязательность.
Юлия говорила так, будто Агаты, поднимавшей сейчас с пола оброненную Платиной пробку от ликерной бутылки, в комнате не было, и Десница почувствовал, что начинает закипать. Да как она смеет!
- Девки… да, нравились. Женился же я на тебе?
Сдерживаясь из последних сил, стиснув кулаки, он смотрел, как пальцы Юлии, которые он когда-то целовал, замирая от нежности, подчеркнуто небрежно, оценивающе скользнули вверх по отвороту халата начавшей разгибаться Агаты. Вплотную приблизились к подбородку… и застыли. Лицо его бывшей жены мгновенно стало бесстрастным, но он-то знал эту женщину хорошо и всплеск боли в глазах заметил.
Костяшки пальцев приютской девчонки до синевы побелели на запястье девочки из хорошей семьи, и Десница не взялся бы предсказать, чем кончится дело. У Юльки лучше подготовка, Агата дралась всю жизнь. И дралась именно за жизнь, в этом Юлия проигрывала фатально.
- Отпусти ее, Агата. Отпусти, она все поняла. Если не поняла, в следующий раз можешь сломать ей руку. Твое право. А сейчас - отпусти.
Положение спас Платина, вывалившийся из ванной, будучи облаченным в одно только полотенце на бедрах.
- Эээээ… здравствуйте! - от неожиданности слишком громко сказал он.
- Утро! - буркнул Десница, устремляясь мимо него в ванную.
- Здравствуйте, Варфоломей Иванович. Меня зовут Юлия Максимовна. - Женщина разительно изменилась, теперь она демонстрировала спокойную доброжелательность. Картина была бы вполне правдоподобной, если бы не запястье с отчетливо проступившими следами пальцев на нем.
- Платина, - вступила в разговор Агата, - оделся бы ты, что ли… все-таки гостья у нас.
- А ты? - Пилот был сейчас похож на обиженного мальчишку, которого - вопиющая несправедливость! - отсылают в его комнату в самом разгаре интересной беседы.
- Я потом. Кто-то должен остаться, этого требует простая вежливость. Вернешься - оденусь. На мне хотя бы халат есть.
Варфоломей, должно быть, только сейчас сообразивший, в каком он виде, залился краской, странно неуместной на вполне мужественной физиономии, и исчез за дверью своей спальни.
Агата невозмутимо опустилась в кресло, держа спину подчеркнуто прямо. Несколько секунд она внимательно разглядывала свою недавнюю противницу, потом кивнула и слегка раздвинула уголки губ в холодноватой улыбке.
- Юлия Максимовна, мужчины могут вернуться в любой момент, а я хотела бы задать вам один вопрос. Без протокола, если можно.
- Вы видите у меня в руках протокол? - Юлия уже начала успокаиваться, в голосе засквозила насмешка.
- Не вижу. Но вы в данный момент работаете, а стало быть, протокол ведется автоматически.
- Один-ноль в вашу пользу, Агата Владимировна. Или лучше Дарья?
- Агата подойдет.
- Задавайте ваш вопрос.
- Вы злите Дмитрия и делаете это намеренно. Что это - стервозность или необходимость?
Опешившая Юлия покрутила головой, даже не пытаясь скрыть язвительное восхищение.
- Однако! Ничего себе вопрос… скажем так: из стервозности я бы валялась у него в ногах, заливаясь слезами.
- Значит, необходимость, - задумчиво пробормотала Агата. - Будучи в ярости, он лучше работает?
- Да.
- Понятно. Хорошо, я не буду вам мешать. Хотя и могла бы. Постарайтесь только не переходить за грань.
Блоки, закрывающие сознание Юлии, по-прежнему были прочны, Агата ощущала неприступную стену. Но что-то неуловимо изменилось - в позе, в манере держать голову, во взгляде. Да ее, никак, признали достойной серьезного подхода? Чудны дела Твои, Господи!
- Вспоминается старинный анекдот о женской дружбе… - Юлия прищурилась, изучающе глядя на Агату. Высокомерное презрение словно стерли с лица, как стирают следы маркера с экрана.
- Вы имеете в виду змею и черепаху?
- Именно. - Теперь женщина улыбалась. Чуть напряженная, это тем не менее была улыбка.
- Вы хороший специалист, Юлия Максимовна. Но… давайте начистоту.
- Сделайте одолжение.
- На вашем месте - месте хорошего специалиста - я не стала бы переоценивать вашу способность меня укусить. И уж тем более недооценивать мою способность вас сбросить.
Вернувшийся в гостиную Платина, уже полностью одетый, настороженно переводил взгляд с одного женского лица на другое. Что-то тут произошло, недоступное ему, а потому тревожащее. В дверь номера позвонили.
- А вот и завтрак. - Агата поднялась на ноги и слегка повела плечами. - Платина, поухаживай за нашей гостьей, а я пока приведу себя в порядок.
Она уже была на пороге своей комнаты, когда в спину ударил негромкий голос Юлии:
- Агата… прими мои извинения.
Завтрак получился сумбурным. У Десницы отсутствовал аппетит. Юлия была раздражена: ответ на запрос, отправленный по ее просьбе Варфоломеем, оказался неутешительным - их очередь на проход через стационарный гейт должна была подойти только через трое с лишним суток. Агата поинтересовалась, что мешает им открыть собственный гейт - на Волге же получилось, - и нарвалась на лекцию Платины по поводу различий между Вольными Мирами и имперскими колониями.
- Видишь ли, Агать, - вещал пилот - ты просто не понимаешь… Когда Империя ушла с Волги, все оборудование стационарного гейта, в том числе и комплекс подавления несанкционированного прыжка, было демонтировано. А здесь все как у больших. Опять же, Оймякон - не Земля. Это метрополия защищена так, что будьте-нате. А здесь проще подавить возможность выхода из туннеля на таком расстоянии, чтобы в случае чего помощь могла прийти вовремя. Прыгнуть-то мы прыгнем, не вопрос, только до той точки, где это получится, при комфортном ускорении суток четверо идти. Проще ждать.
Агата пожала плечами, прихватила со стола тарелку и ушла с ней в дальний угол, где и затеяла малопонятные переговоры. До Десницы доносились слова "пикник", "экватор", "гид"… впрочем, очередная затея суперкарго волновала его мало. Хотя тут еще с какой стороны посмотреть. Похоже, девчонка решила от греха подальше убраться сама и уволочь с собой пилота. Это она молодец, это правильно…
Ну точно: вполне формальное "Командир, ты с нами?", кивок в ответ на отказ, и молодежь сваливает. Вслед за молодежью исчезает Юлия. Как мило с ее стороны. Теперь можно и… А что, собственно, можно?
Настроение майора, и без того не слишком веселое, упало ниже плинтуса. Появление бывшей жены не могло его улучшить по определению, ибо само и послужило причиной хандры. Чем же заняться-то, а? Может, стоило все-таки прогуляться вместе с ребятами на экватор?
Конечно, для землянина само словосочетание "экваториальная тайга" звучит диковато, зато хоть какое-то разнообразие пейзажа… В этих-то широтах и посмотреть не на что: снег, промышленные районы, изредка перемежаемые жилыми кварталами характерной - предельно утепленной - архитектуры… опять снег, снова снег, и снова…
Впрочем, мысль проветриться недурна, а убогая окружающая действительность как нельзя более соответствует текущему расположению духа. Итак, решено.
Воплотить свое решение в жизнь Дима не успел. Совсем было собрался, даже попытался вспомнить, куда именно забросил вчера парку… но тут в дверь номера, которую он поленился запирать, позвонили. Нюх на неприятности мгновенно проснулся и взвыл благим матом, однако было уже поздно. Визитер не стал дожидаться, когда майор соблаговолит открыть, и вошел сам, без позволения. Вернее, вошла.
Что ж, нюху на неприятности можно было объявлять благодарность в приказе с занесением в личное дело: это снова пришла Юля. Успевшая переодеться в легкий сарафан и туфли, что, по-видимому, с ее точки зрения больше соответствовало ситуации. В сочетании с пригоршнями ледяной крошки, раз за разом штурмующими оконные стекла, ее наряд выглядел особенно "уместно".
- Я вижу, приглашения войти от тебя не дождешься, - спокойно заметила госпожа старший следователь по особо важным делам. - Однако присесть ты даме вполне мог бы и предложить.
- Раньше тебе не требовалось особого приглашения ни на что, - буркнул Дима, добавляя про себя несколько нецензурных выражений. - Ну, раз уж пришла, то присаживайся, конечно.
- Ты, дорогой, как никогда предупредителен и просто само обаяние, - фыркнула женщина. - Но все равно спасибо. Надеюсь, тебе не сложно сварить мне кофе?
Почти полное отсутствие ехидства в голосе бывшей жены майора изрядно удивило, и он, поначалу не собиравшийся быть любезным вообще, нейтрально кивнул:
- Хорошо, - и отошел к кофемашине - непременному атрибуту любого номера любой оймяконской гостиницы: заказ - заказом, а вдруг постояльцу приспичит, и ждать будет не с руки?
Возня с кофе помогала если не притушить смятение, то хотя бы скрыть его. В этом нелепом по оймяконским меркам наряде, почти не язвящая, Юля была чертовски привлекательна. Почти невыносимо привлекательна, и это мешало. Мешало думать, мешало держать себя в рамках приличествующего случаю поведения, мешало, черт побери, просто быть самим собой. И майор решил, что начнет сочиться ядом за двоих, просто для того, чтобы никто из присутствующих не расслаблялся.
- Какой именно кофе предпочтет госпожа старший советник юстиции? - поинтересовался Десница максимально индифферентным тоном. Впрочем, что толку с индифферентности, если яда в самой фразе хватает? Не так часто Юленьку вне служебного кабинета называют по полному званию.
- Простой эспрессо, господин майор. Дим, не надо так, а? Когда еще удастся спокойно посидеть вот так, сам подумай?