- Что же Вы сразу не сказали, капитан? Почему молчали? - моментально отреагировал американец, нажимая тангетку рации. - Говорит "Крёстный"! Билли, срочно спустись вниз! Захвати все наши медикаменты, найди себе пару помощников. У русских много раненых, в том числе и тяжёлых. Роджер.
- Я также пошлю за нашим корабельным доктором, - обернулся к матросам командир крейсера. - Да, Ваши люди, вероятно, голодны? Мы готовы поделиться и провиантом из корабельных запасов.
- Сеньор де Андидо, выслушайте, пожалуйста, меня. Ваш врач, может быть и хорош для медицины конца девятнадцатого века, но вряд ли сможет сделать больше своего коллеги из начала двадцать первого века, - внезапно произнёс Лонгворт.
- Как? Что Вы сказали? Какого века? - взволнованно загалдели испанцы, переглядываясь друг с другом.
- Ничего себе, товарищ капитан! Это как такое может быть? - дождавшись перевода с немецкого, удивлённо произнёс Пётр Глушко.
- Я знаю не больше тебя, Петя. Я ещё вчера вечером перестал что-либо понимать в этой катавасии, - грустно улыбнулся Виктор Максименко. - Сейчас расспросим американцев, они что-то темнят, и, видимо, знают больше, чем нам говорят.
- Господа! Сейчас всё объясню, - подполковник вновь поднял руки вверх, привлекая к себе внимание, и обернулся к испанцам. - Ваша "Рейна Рехенте", сеньоры, пропала без вести во время шторма в тысяча восемьсот девяносто пятом году. Вместе со всем экипажем.
- Батальон капитана Максименко, скорее всего, растворился в каком-то "котле", во время жестоких боёв летом тысяча девятьсот сорок первого года. Когда на Россию напал Гитлер. Вероятно, Ваших бойцов посчитали погибшими, и в неразберихе отступления попросту про них забыли, - выдержав небольшую паузу, продолжил американец.
- Это корыто на отмели, не что иное, как корпус бразильского линкора "Сан-Паулу", бесследно исчезнувший в штормовой Атлантике осенью тысяча девятьсот пятьдесят первого года. И, наконец, мы, штабная секция разведбатальона первой дивизии морской пехоты США. Во время боевого задания в Ираке попали в пыльную бурю, и были вынуждены приземлиться у какого-то странного водоёма. И оказались здесь, на берегу моря, в абсолютно незнакомой местности, где не работает спутниковая навигация, чужие звёзды над головой, чужие солнце и луна. У нас на календарях две тысячи третий год, - постукивая пальцем по наручным часам на запястье, закончил Лонгворт.
- Господин подполковник, а немчуру-то хоть разбили? - грустным голосом поинтересовался лейтенант Глушко, нарушая практически гробовое молчание.
- Да, товарищ лейтенант, разбили. В тысяча девятьсот сорок пятом году английская, американская, и советская армии вместе взяли Берлин. Гитлер покончил жизнь самоубийством, - глядя прямо в глаза русского командира, отчеканил американец.
- Ничего не понимаю. Какой Гитлер? Зачем немцам воевать со всем миром? - опять заволновались испанцы. - А кто тогда эти дикари? Из какого они века?
- Господин подполковник, в Вашу теорию не вписываются эти туземцы, - улыбнулся Максименко, кивая сидящих на песке аборигенов.
- Перед нами, скорее всего, местные жители данного мира, - без намёка улыбку ответил морпех, щёлкая тангеткой рации. - Говорит "Крёстный"! "Фалькон-три", приказываю идти на посадку. Нечего тратить топливо. Роджер.
На какое-то время на берегу воцарилась тишина, прерванная гулом вертолётных моторов. Напротив первого "хью" приземлился второй, с доктором на борту, а на палубу неподвижного дредноута села "суперкобра".
- О, Боже! Что будет с нашими семьями? - не выдержал один из испанцев. - Моя жена не переживёт известия о моей гибели!
- Господа, сейчас нам нужно подумать, как сообщить всем вашим людям о том, что мы угодили в неизвестный мир, - Лонгворт внимательно обвёл взглядом лица товарищей по несчастью.
- Почему нам? Ваши солдаты уже знают? - прищурил глаза капитан Максименко.
- Мои морпехи - дети двадцать первого века, века компьютерных игр и полётов на Луну. Их психика выдержит любые испытания, - с гордостью заявил американец, на самом деле весьма обеспокоенный душевным состоянием своих подчинённых.
Таща на спине здоровенный армейский мешок, подошёл доктор, сопровождаемый ещё двумя морскими пехотинцами. Один из них оказался женщиной, и изумлённые испанцы на какое-то время позабыли о своих проблемах. Вид женщины-солдата в штанах, навьюченной амуницией, воюющей наравне с мужчинами, вызывал осуждающие взгляды со стороны консервативных грандов. Русская девушка-переводчик в защитного цвета юбке с карабином на плече смотрелась куда более женственно, чем воинственная американка. Вторым морпехом оказался здоровенный негр, в крепких руках которого автомат смотрелся детской игрушкой. Чернокожий приветливо улыбнулся, обнажая ровные белые зубы.
Что произошло потом, не ожидал никто. Сидящие на песке пленники быстро переглянулись, и с громкими воплями вскочили на ноги. Один из них одним махом вырвал из рук испанского офицера свой топор, и бросился на афроамериканца. Второй попытался выхватить нож из разгрузки ближайшего морпеха. Спонтанно завязалась рукопашная. Капитан первого ранга де Андидо упал носом в песок, когда его сильно толкнули в бок. Лейтенант Глушко попытался перехватить аборигена с топором, но был послан в нокдаун ударом ногой в грудь. Наконец, объединёнными усилиями американцев и красноармейцев, буйных и невероятно сильных туземцев повалили наземь и успокоили, на всякий случай, крепко связав им руки и ноги.
- Похоже, мы теперь знаем, кого в этих краях очень-очень не любят, - усмехнулся Лонгворт, вертя в руках отобранный у аборигена каменный топор. - Этой штукой убить можно.
- Это расизм, сэр. Самый настоящий расизм, - кивая в сторону аборигенов, культурным тоном произнёс чернокожий сержант Майкл Грин. - Эти дикари, что, афроамериканцев никогда не видели?
- Скорее всего, сержант. Либо наоборот - видели, и теперь очень, очень боятся. А вот испанские моряки - точно многого ещё не видели. Иначе не пялились бы на тебя и Сьюзи такими удивлёнными глазами, - засмеялся подполковник. - Товарищ капитан, доктор Билли Мёрдок сделает всё возможное, что можно сделать в данных условиях. Уверяю Вас, Билли очень хороший врач. Проведите его и санитаров к раненым и пострадавшим.
- Спасибо, товарищ, тьфу, господин подполковник, - кивнул Максименко. - Фетисов, проводи доктора! Скажи гражданскому фельдшеру, что мы встретили здесь американцев… Нет, ничего не говори. Я сам всё скажу.
- Я всё же отправлю шлюпку за продовольствием. Судя по солнцу, скоро придёт пора ужинать, - отряхивая мундир от песка, произнёс де Андидо. - Подполковник Лонгворт, капитан Максименко, нам предстоит длинный разговор о многом. Поэтому я прикажу привезти вина. Хорошего испанского вина. Думаю, мы заночуем на этом берегу, а завтра разобьём здесь лагерь.
- Я бы не отказался от бокала хорошего вина, сеньор де Андидо, - улыбнулся американец. - И готов к длинному разговору. Но лагерь я бы рекомендовал разбить милях в десяти отсюда, на берегу впадающей в море большой реки. Там идеальное место для временного пристанища. Ваш крейсер запросто войдёт в реку, а заодно перевезёт и русских. Иначе они потратят на переход сквозь джунгли не меньше недели.
- А почему же Вы сразу не разбили лагерь в выбранном месте? - прищурившись, поинтересовался испанец.
- Вот из-за него, - Лонгворт махнул рукой в сторону корпуса "Сан-Паулу". - В этом линкоре наше будущее, господа коллеги по несчастью. День, когда "Рейна-Рехенте" отбуксирует его к нашей базе, станет первым праздником землян на этой планете.
- Полагаете, что этот броненосец возможно снять с мели? - с сомнением покачал головой де Андидо.
- Запросто, сеньор капитан, мы уже проверяли: корабль всего лишь приткнулся носом к береговой отмели, - улыбнулся в ответ довольный подполковник.
Глава 1
- Батальон! Равняйсь! Смирно! - во всю мощь лёгких рявкнул коренастый сержант-майор. - Вольно!
Команда разнёслась по взлётному полю аэробазы, на котором выстроился весь личный состав Третьего разведывательного батальона мобильной пехоты. Ровные ряды полностью экипированных десантников слегка шелохнулись. Взгляды сотен глаз устремились к высокой фигуре подполковника Ивана Руденко, марширующего по бетонке к группе высших офицеров вооружённых сил Республики. Обожаемый всеми подчинёнными комбат чеканным шагом преодолел последний десяток метров, и его зычный голос раскатисто зазвучал над просторным полем аэробазы.
Рапорт подполковника принимал сам Филипп Пинеда, назначенный почётным куратором военной экспедиции. Девяностолетний ветеран второго похода, генерал мобильной пехоты в отставке. Один из немногих уцелевших счастливчиков, вернувшихся из того неудачного полёта тридцатипятилетней давности. В уголках глаз старика поблёскивали слезинки, единственное, что выдавало его истинные чувства и эмоции. Рядом с Пинедой стоял реальный руководитель всей операции, командующий экспедиционными силами, пятидесятипятилетний корпусный генерал Кирилл Зиа, крепкий широкоскулый блондин с репутацией всегда идущего до конца задиры. Отец командующего, капитан мобильной пехоты Деметриус Зиа, так и не вернулся из того злополучного второго похода.
На полшага позади пары генералов замерли ещё пятеро высших военных чинов мобильной пехоты и Объёдинённого флота. Сейчас они все молча слушали рапорт командира батальона, пристально рассматривая шеренги готовых к бою солдат.