* * *
Как и обещала Межан, через час Роун снова почувствовал покалывание в коже и скоро с помощью друзей он смог подняться и самостоятельно ходить.
- Ты уж меня прости, что я опередил тебя моей спицей, - извинился Камьяр. - Уверен, что ты и сам убил бы этого клирика, даже если бы тебе пришлось разорвать его зубами.
- Возможно. Хоть мысль об убийстве мне не доставляет никакой радости.
- Совсем никакой? Может быть, именно поэтому ему и удалось тебя вырубить.
- Не исключаю.
- Вот так рождается еще одна легенда о долгожданном избавителе, - с усмешкой сказал Камьяр. - Он скорее погибнет, чем ввяжется в драку, как истинный сын Негасимого Света.
- Не совсем так.
- Неужели? А что есть истина, Роун? Тебя учили уважать жизнь во всех ее проявлениях - так гласит известное избитое сказание. Потом тебя насильно сделали воином.
- Я бы не сказал, что это было сделано насильно.
- Тебе это было по душе, конечно, тебе это нравилось. У тебя талант к военному искусству. Дар, как сказали бы некоторые. И тебе бывает приятно его проявлять.
- Так мне говорил Святой.
- Может быть, он не во всем ошибался.
Роун опустил глаза, уставившись себе на ноги.
- Было время, когда и я так думал.
- А теперь?
Роун осторожно поднял рубашку и сморщился от боли, отрывая ткань от открытой раны.
Камьяр даже присвистнул.
- Красивая, конечно, но слишком уж большая.
- Это я получил в дар от тех семей, родственников которых я убил, используя мой, как ты говоришь, "талант", - сказал Роун.
- К вопросу о твоем таланте - ты уж меня прости, но мне нужно знать, - если нам снова доведется столкнуться с клириками, могу я быть уверен, что ты будешь сражаться на нашей стороне?
- Если до этого дойдет, конечно, буду. От вида крови меня не стошнит.
- Но если все-таки тебя вырвет, целься во врагов. Рассмеявшись, Роун протянул руку Камьяру.
- Договорились!
* * *
Они вышли из зарослей кустарника на широкую разбитую дорогу, уходившую к самому горизонту. Уже почти стемнело.
Лампи шел впереди и заметил у обочины древний дорожный знак, заляпанный грязью и покрытый ржавчиной.
- Шоссе номер один, - прочитал Роун. - Эта дорога вела в Город.
- Да, - откликнулся Камьяр. - Она и теперь туда ведет.
- Идти по ней, наверное, опасно, - предположил Роун. - Нас здесь легко заметят.
- В обычных обстоятельствах мы могли бы этого избежать.
- Но в обычных обстоятельствах эти синие мундиры не рыскают по лесам, - заметила Талия.
- Если позволите, вопрос: почему эти клирики вообще на нас напали ни с того ни с сего? - вклинился в разговор Доббс. - Обычно синие мундиры перед тем, как убить, о чем-либо расспрашивают.
- За последние недели они сильно изменились, - сказала Мабатан. - Любого, кто идет не по дороге, они считают врагом.
- Именно в этом кроется ответ на волнующий нас вопрос. Идти в Город нам надо открыто, - заявил Камьяр. - Да, скоростная магистраль. Неужели вы не испытываете благоговейного трепета, ступив на ее поверхность?
Талия подошла к повозке, ласково похлопала лошадку и достала пару длинных одеяний.
- Подмастерья! - командирским тоном позвала она.
- Обратите внимание на капюшоны, они вам пригодятся.
Роун накинул на себя накидку, скрывшую его заплечный мешок и меч. Все семеро вышли на дорогу, зорко оглядывая окрестности. Мабатан остановилась, приложила ухо к земле, и все напряженно замерли.
- Талия сказала мне, что мы лишь в трех днях пути от Города.
- У тебя есть какой-нибудь план, Роун из Негасимого Света?
- Нет, плана у меня никакого нет.
- План всегда полезен, - назидательно заметил Камьяр, - особенно если хочешь выбраться из передряги живым.
- Роун разыскивает сестру, - сказала ему Мабатан.
Сказитель слегка опешил.
- Действительно? У тебя есть сестра?
- Наша Стоув, - сказал Лампи.
- Нет, вы слышали? Он хочет получить аудиенцию у Нашей Стоув!
Всем стало не по себе. Камьяр взглянул на Роуна.
- Тебе это очень надо?
- Очень.
- И мне не удастся тебя переубедить?
- Не думаю.
Камьяр глубоко вздохнул и отряхнулся, как собака после купания.
- Ну что ж, друзья, переубедить его нам, как я понимаю, не удастся, - сказал он актерам, потом обернулся к Роуну: - Ты хоть что-нибудь знаешь о Городе?
- Однажды я видел его, когда был в Краю Видений.
- Ну и что же ты из этого понял?
- Общей картины у меня не сложилось, но я уверен, что там опасно.
- Для начала неплохо. По крайней мере, он знает, что в Городе опасно.
- Как в пасти чудовища, - согласился Доббс.
- Твоя сестра сама чудовище, - сказала Межан, наскакивая на Роуна.
- Она не может быть ничем, кроме символа, ей еще только десять лет.
- Думай что хочешь, - парировала Межан, - но о том, что творится вокруг, нам известно многое. И можешь быть уверен, что сестрица твоя стала Идолом Города совсем не за красивые глаза. Люди видели, как она присутствовала при операциях, когда вырезали органы похищенных детей, а некоторые даже говорили, что она сама принимала в этом участие.
Роун вздрогнул. Он вспомнил, как во время странствия в Краю Видений видел кровь, капавшую с пальцев сестры.
- А один человек даже был свидетелем того, как она на общественной дороге раскалывала своим слугам черепа.
- Да как же маленькая девочка могла раскалывать взрослым черепа? - спросил Лампи.
От этого вопроса Роуна передернуло, но он вполне мог такое допустить. В этом чудовище, как теперь называли Стоув, он продолжал видеть ребенка, продолжал любить свою сестру. Он все сделает для нее!
- Я должен с ней встретиться. Мне нужно видеть ее лицом к лицу.
- Ее все время охраняют. Она никогда не выходит из Пирамиды без сопровождения небольшой армии, - предупредила Талия.
- Если сначала она сама не отправляет своих охранников на тот свет, - криво ухмыльнулась Межан.
- Ну что ж, - сказал Камьяр, - у нас есть кое-какие связи в Городе. Хотя уверен, что радости это никому не доставит - с нами вообще неохотно идут на сотрудничество. Но надежда на чудо нам не повредит.
Мабатан подняла руку, призывая их к тишине, склонила голову к земле и мрачно произнесла:
- Двое всадников.
- Клирики? - спросил Камьяр.
Она поднялась и отрицательно покачала головой.
- Нет. У этих кони крупнее.
- Ну вот, друзья мои, настало время во всем блеске показать наш актерский талант. А ты, Роун, будь так добр, сыграй нам что-нибудь повеселее, пока мы будем разыгрывать представление.
Роун вынул из кармана флейту.
- Подмастерья, накиньте капюшоны. Сыграй джигу, будь любезен.
Вскоре показались двое всадников. Братья. Одним из них был брат Волк.
Роун с Лампи низко склонили головы, спрятав лица под капюшонами. Как и подобает настоящим подмастерьям, держались они так, чтоб их никто не замечал.
- Кончай балаган, подмастерье! Не видишь? У нас дорогие гости! - Камьяр улыбался, глядя в бесстрастное лицо Волка. - Достопочтенные братья! Всего за несколько монет мы с радостью сыграем для вас потрясающий спектакль!
- Скажи мне, рассказчик, сколько времени вы шагаете по этой дороге? - спросил Волк.
- Всего лишь день. Мы давали представление в том самом селении, где вы так своевременно появились. Да благословит вас Господь за то, что вы спасли нас от этих злодеев-фандоров.
- Скоро мы избавим вас от них навсегда, а с ними и от их предателя-предводителя, - сказал Волк, одной рукой поглаживая и успокаивая коня.
- Если б только это положило конец нашим бедствиям! По их следам Город уже рассылает клириков.
У Волка эта новость вызвала живой интерес.
- А сам ты видел клириков?
- Да, собственно, вчера на закате там, в лесу. Сколько их было, ты не помнишь? - спросил Камьяр, обернувшись к Талии.
- Десять, кажется. Или, может быть, девять?
- А еще мы слышали, что они разорили селение землепашцев к востоку от того озера, которое формой напоминает палец, - пробормотал Доббс.
- Да, это уж точно работа клириков, - поддакнула Межан.
- Мы разыскиваем одного беглеца из нашего братства, - крикнул Волк, перекрывая завязавшийся галдеж.
- Готовы вам служить!
- Высокий, белокурый. У него такой же меч, как у меня. - Он поднял свой меч-секач. - Ему где-то лет восемнадцать.
Интересно, подумал Роун, разыскивает ли его брат Волк на собственный страх и риск или все братья хотят заставить его заплатить за смерть своего Пророка?
- Ты это говоришь о Роуне из Негасимого Света? - поинтересовался Камьяр.
- Ты что-нибудь знаешь о нем? - воскликнул Волк.
- Лишь то, что он погиб в землях Пустоши. По крайней мере, так мы рассказываем в своих историях.
- У нас есть основания считать, что он жив.
- Ну что ж, молодого человека с такой репутацией, как у него, выследить будет не сложно, - сказал Камьяр, почесывая щеку. - Он вам нужен живой или мертвый?
- Он нужен нам живой. Никто не должен причинить ему вред. Он наш.
- Не сочти мой вопрос слишком дерзким, брат, но полагается ли за это награда?
- Три коня. И сотня золотых.
В глазах Камьяра искрой блеснула корысть.
- Достойная награда! Может быть, мы и кажемся лишь никчемной группой лицедеев, господин, но нас еще никто не заподозрил в глупости, и мы ничего не пропускаем мимо ушей.
- Я наслышан об этом.