* * *
Роун очнулся от сна, когда первые лучи восходящего солнца окрасили плывшие по небу облака кровавым заревом. Лампи с Мабатан колдовали над небольшим костром, готовя завтрак.
- Доброе утро, - сказала Мабатан. - Мы сварили супчик. Поешь, тебе понравится!
- Как ты себя чувствуешь? - спросил Лампи.
- Значительно лучше, - автоматически ответил Роун, но, когда попытался встать, голова у него закружилась, и он упал на одно колено. Лампи помог ему опуститься на густой мох.
- Расслабься, не напрягайся, - сказал он, а Мабатан протянула глиняную миску варева, немного напоминавшего грибной суп. - Она нашла неподалеку грибное место. У нас сегодня лучшая еда во всей округе!
От густого аромата похлебки у Роуна слюнки потекли, и он с жадностью накинулся на еду.
- Не торопись, - сказала Мабатан. - У тебя два дня во рту маковой росинки не было.
Но Роун быстро съел суп, и Лампи налил ему вторую миску. Протянув ее другу, он какое-то время колебался, не решаясь задать вопрос.
- Ты метался в забытьи и называл имя Святого. Роун пожал плечами.
- Я его видел.
На лице Лампи отразился ужас.
- Неужели он жив?!
- Нет. Он сейчас в одном кошмарном месте. - Роун повернулся к Мабатан. - Что это за место такое было?
- Когда тело человека умирает, разум его находит себе пристанище. Иногда он успокаивается, и на него нисходит утешение. Иногда - нет.
Странное возбуждение отразилось на лице Лампи.
- И там можно встретиться с человеком даже после его смерти?
- Некоторые могут, но таких немного. Большинство попадает лишь туда, где оказываются все. Но Роун может. Он - Вольный странник.
Лампи с мольбой взглянул на Роуна.
- Все не так, как ты себе представляешь, Лампи. Это не призраки, не привидения. Это вообще не люди, а их путаные, беспорядочные представления о себе, об их пытках и мучениях. Лелбит, какой ты знал ее, там нет. И мне кажется, тебе бы совсем не понравилось, если бы она там оказалась.
Лицо Лампи напряглось, глаза покраснели. Понимая, какую он испытывал боль, Роун прошептал:
- Мне очень жаль.
Лампи отвел взгляд в сторону.
Роун вопросительно взглянул на Мабатан:
- Никак не пойму, чего хотел Святой, почему он звал меня.
- Если бы ты там остался, может быть, понял бы. Поэтому тебе придется туда вернуться.
- Что я должен там сделать?
- Тебя туда звали… Ты должен возродиться в уме покойного.
Выражение ее лица было так печально и так серьезно… Поэтому, несмотря на кажущуюся абсурдность, он отнесся к ее словам серьезно.
- Что ты имеешь в виду?
- Ты был с ним, когда он умирал? Роун кивнул.
- Он хотел тебя убить?
- Да, он чуть было это не сделал. Но его убила Лелбит.
- Может быть, смерть пришла к нему в тот момент, когда он хотел закончить дело, которое обрекло его на гибель.
- Я его не убивал.
- Но ты же считаешь, что ответственность за его смерть лежит на тебе.
- Значит, мне придется вернуться туда и дать ему убить меня? Почему?
- Тогда ты сможешь проникнуть в его разум и узнать, что он хотел тебе предложить. Если ты испугаешься, если в страхе сбежишь, знание, которое он хотел тебе передать, будет утрачено.
- Не знаю, смогу ли я туда вернуться.
Мабатан пожала плечами и переломила тлеющий прутик из костра. Роун обернулся к Лампи, рассчитывая на его поддержку, но лицо друга выражало непреклонную решимость.
- Роун, сколько времени они еще смогут продержаться? Я имею в виду разлом - Мабатан сказала, что он разорвет.
Роун пристально посмотрел на Лампи.
- Тебя там не было. Ты не видел того, что видел я, не слышал того, что я слышал…
Он замолчал, увидев во взгляде Лампи боль и обиду. Они так много пережили вместе, но никогда еще они не пасовали перед трудностями. А теперь Роун отвернулся от друга в страхе никогда не вернуться оттуда обратно.
- Я даже не могу представить себе, через что тебе довелось пройти, но я видел, каким ты вернулся. Сейчас тебе ни за что нельзя туда возвращаться, даже если бы ты сам очень этого хотел. Время еще не настало. И никто тебя об этом не просит.
Слова Лампи приободрили Роуна. В тот момент он готов был лицом к лицу встретиться с любой опасностью, лишь бы не возвращаться к ужасу, который совсем недавно ему довелось пережить. Вместе с тем он не исключал, что через какое-то время отношение его к этому изменится. А может быть, через какое-то время удастся найти иное решение?
- Как думаешь, когда я снова смогу попытаться?
- Сначала тебе надо набраться сил, - ответила девушка.
- Тогда я пойду в Город.
Лампи не смог сдержать улыбку.
- Неужели ты думаешь, что в Городе будешь меньше рисковать?
- Речь о риске здесь вообще не идет. Мабатан говорит, что в Краю Видений есть такие вещи, с которыми справиться могу только я. Хоть это и не совсем так. Есть еще один человек, способности которого сравнимы с моими, - моя сестра.
Мабатан закрыла глаза. Через некоторое время она кивнула, будто посоветовавшись с кем-то невидимым. Глаза ее резко раскрылись.
- Она не поможет тебе помириться со Святым.
Но зато она сможет помочь сделать так, чтобы разлом исчез.
Лампи расстроенно покачал головой:
- Ты ведь сама говорила, что с ней не все в порядке. Она же одна из Обращенных.
- За все это время я видел ее только в Краю Видений. Но мы с ней одной крови, и мы любим друг друга. Если мы сможем заглянуть друг другу в глаза, коснуться друг друга, может быть, мне удастся сделать так, чтобы она ко мне вернулась. Лампи вздохнул:
- Да неужели? - Потом, повернувшись к Мабатан, с наигранным недоверием покачал головой: - Он всерьез так считает! - Но опасение, явно отражавшееся на его лице, скоро стало подлинным. - Лучше бы ты пошутил. А если в Городе тебя поймают? И как ты рассчитываешь туда пробраться? Они будут искать тебя повсюду. Я всегда тебя поддержу, но даже и не представляю, как мне пробраться к городским воротам, ведь я весь в шрамах от лесных клещей!
Мабатан прикоснулась к Роуну и Лампи.
- Кажется, я знаю, кто сможет вам помочь.
ДЫРА В СТЕНЕ
ДЕМОНЫ СТРЕМЯТСЯ НАРУШИТЬ
ГАРМОНИЮ ГОРОДА. ВЛАДЫКИ ВЕДУТ С НИМИ ПОВСЕДНЕВНУЮ
БОРЬБУ. ДЛЯ УДОВЛЕТВОРЕНИЯ ОГРОМНОГО ЧИСЛА
ЗАЯВОК ЖЕЛАЮЩИХ ПРИСОЕДИНИТЬСЯ
К НАШЕЙ БОРЬБЕ, НАСТОЯЩИМ ОБЪЯВЛЯЕТСЯ О НАЧАЛЕ ПОСВЯЩЕНИЯ В СЛУЖИТЕЛИ.
ПРОКЛАМАЦИЯ ВЛАДЫКИ КЕРИНА
Стоув смотрела на Виллума, с мрачным видом сидевшего на синем лакированном стуле. Она подозревала, что его беспокойство связано с ней, причем девочке это очень не нравилось.
Прошло время, показавшееся ей вечностью. Наконец он, тяжело вздохнув, высказал то, что бередило ему душу:
- Ты слишком пристрастилась к снадобью.
- Но оно позволяет мне проникать в те пределы, которые лежат за гранью воображения.
- А цена, которую тебе придется за это заплатить, лежит за пределами допустимого.
- Владыка Дарий обратился ко мне с некоторыми поручениями. Ты ведь всегда советовал следовать его указаниям, а не противиться им, - ответила Стоув. - А теперь, получается, ты убеждаешь меня, что он действует мне во вред?
- Я говорю лишь о том, что ты принимаешь значительно больше снадобья, чем тебе надо.
- То, что мне предстоит сделать, требует гораздо большего его количества, чем обычно.
- Тебе, видимо, пытаются внушить эту мысль, но в действительности дело может обстоять совсем иначе.
- Виллум, неужели тебе не надоело говорить об одном и том же? Есть такие вещи, которые мы не в состоянии изменить.
В какой-то момент у нее возникло страстное желание выложить Виллуму все, что наболело, рассказать обо всех своих опасениях и надеждах. Странно, но Стоув вдруг увидела в нем не только наставника, но еще и друга. Но она не настолько глупа, чтобы довериться этому чувству. Виллуму, как и всем остальным, что-то от нее было надо. Но о том, что именно он хотел получить, она могла только гадать. Он печально сгорбился на стуле, выпил глоток воды, и она поняла, что учитель смирился. Если бы за этим стоял Кордан, ему бы он ни за что не уступил, но приказ исходил от Дария, а ему Виллум всегда повиновался. Он совсем не дурак… Если знать к нему подход, он во многом может быть полезен.
Стоув подвинула свой стул поближе к Виллуму.
- Расскажи мне, что ты знаешь о ловцах видений.
- Мне многое о них известно. Что именно тебя интересует?
- Я знаю только то, что про них всюду говорят. Все эти рассказы о пятерых, которые открыли снадобье. О том, как Дарий отошел от других четырех, чтобы защитить его. Как их жажда власти обернулась гражданской войной. И о том, как Дарий эту войну выиграл, приведя Город к победе.
- Ты ведь помнишь, мы уже как-то говорили с тобой о том, что история пишется победителями.
Склонившись поближе к Виллуму, Стоув шепотом спросила:
- Значит, в этой истории есть что-то еще?
Виллум усмехнулся и откинулся на спинку стула.
- В истории всегда есть что-то еще. Официальные источники повествуют о том, что семьдесят пять лет назад воздушные машины Дария стерли с лица земли все, кроме четырех армий изменников. Эти армии рассеялись, их бойцы разбрелись в разные стороны. Одна из них позже была уничтожена. От второй не осталось и следов. Потомки тех, кто составлял третью, не так давно были сокрушены Дарием. В живых из них остались только двое.