Впрочем, не интимные отношения внутри царствующего дома, не партнеры и партнерши королев и принца-консорта в те годы привлекали внимание большинства политиков, олигархов и даже многих и многих простых людей. Невероятный взрыв научных открытий, изобретений, находок в самых различных областях человеческих знаний, потрясший общество в последние десятилетия привел к грандиозному прогрессу не только в быту или на производстве, но - в первую очередь - в военном деле, уравняв на поле боя силу имперских легионов и жадно поглядывающих на богатые владения короны гвардейских полков соседних государств. А тут еще и губернаторы, особенно на окраинах страны, стали подумывать о самостоятельности вполне серьезно. Ведь каждому управителю той или иной провинции, отправляя в столицу собранные на данной ему в пользование земле налоги, хоть раз в жизни, да приходила мысль оставить в своем распоряжении все золото, драгоценные металлы, руду, уголь, хлеб и мясо, да заодно и возложить на свое чело венец полновластного и единственного владельца всех этих богатств.
В такой вот неуверенной, полной ожидаемых ужасов, близкого, но все равно мифического распада Империи, атак на её границы давно таящих алчную злобу соседей, междоусобиц среди губернаторов и влиятельных олигархов, - в атмосфере всеобщего страха и подозрительности вступали в свою взрослую жизнь красная и лиловая королевы.
По традиции, после окончания элитной закрытой школы, обе королевы переселялись из загородных семейных апартаментов в Столицу, снимая или одну на двоих, или две отдельные квартирки в каком-нибудь не самом фешенебельном районе. Делалось это и для воспитания самостоятельности в домашних, по сути, девушках, привыкших исподволь к всеобщему почтению и вниманию, и для непосредственного ознакомления Властительниц с жизнью простого народа, что было отнюдь не самым маловажным фактором в сложном процессе подготовки королев к будущему участию в управлении государством. Кроме того, все воспитатели, в узком кругу, разумеется, единогласно считали, что молоденьким девчонкам следует перебеситься вдали от ежедневного и ежечасного присмотра многочисленных слуг, родственников и наставников. Конечно, "бесились" королевы под бдительным контролем саттелитов-телохранителей обоих полов, но - в данном случае надзор был лишь внешним, поверхностным и чаще всего - незаметным, предназначенным для сохранения жизни и здоровья, ну в чем-то и личной неприкосновенности Властительниц.
Переехавшие в Столицу королевы самостоятельно решали, чем же им заняться в ближайшие два-три года: то ли пойти поработать продавщицами в магазин, то ли поступить в известнейший на всей планете столичный Университет, то ли просто пробездельничать все это время, отсыпаясь днем и посвящая вечера и ночи активному и разгульному образу жизни. Впрочем, и кроме работы, учебы и прожигания жизни в Столице было чем заняться юным, уже неплохо образованным и пока еще мало что видевшим в жизни девушкам: и театры, и кинематограф, и концерты известнейших исполнителей в любых музыкальных жанрах, и выставки от классического до самого наиавангарднейшего искусства. А сколько людей!.. лишь по официальной, всегда чуток не добирающей до истины, статистике в городе-гиганте проживало полдесятка миллионов человек, а если приплюсовать сюда ближайшие пригороды и приезжающих в столицу по делам или просто полюбоваться своим главным городом провинциалов…
Вот с этого самого момента и начинается история
"…О несчастных и счастливых, о добре и зле,
О лютой ненависти и святой любви…"(с)
I
Позевывая и почесываясь со сна, как самая настоящая простолюдинка из какого-нибудь дешевого, анекдотичного фильма, лиловая королева выбралась из спутавшегося, сбившегося во время её сна в непонятный комок одеяла, лениво поднялась на ноги, одернув на ходу коротенький, прозрачный пеньюарчик ценой без малого в три тысячи полновесных имперских монет, и пошлепала по холодному, застеленному пестреньким линолеумом полу к дверям своей комнаты: маленькой, с высоченными потолками, украшенными старинной, полуобвалившейся лепниной, очень похожей на монашескую келью или девичью спаленку, если бы не огромная, широкая кровать с упругим, будто специально предназначенным для плотских утех матрасом, застеленная шикарным, но сбитым в трудно разъяснимый комок бельем бледного, сиреневого цвета. Даже перебравшись в Столицу, живя третий уже год в съемной квартире в квартале Забав и на досуге слушая лекции по экономике, психологии и, зачем-то, металлообработке в местном Университете, юная королева предпочитала свои цвета при покупке любых вещей, будь то постельное белье, верхняя одежда или - новинка технической мысли - переносной, карманный телефончик.
Потирая не отдохнувшие за ночь, симпатичные, хотя и слегка припухшие со сна, пока еще мутноватые серые глаза, Метель прошла по длинному, гулкому в утренней тишине, коридорчику, иной раз прихватываясь спросонья за стены в дешевеньких, но оригинальных обоях, заглянула пожурчать в уборную, оттуда - в ванную, но принимать душ не стала, кое-как умылась, освежаясь после вчерашнего… ну, да, посидели, и неплохо, в маленьком кабачке почти на границе студенческого городка с сотоварищами по курсу, попили дешевого, но вкусного винца… без сомнения, в Лиловом дворце получше подают, но здесь - в компании, в разговорах о преподавателях, спорах о разных теориях великих мыслителей прошлых лет и современных их ниспровергателей - и вино было вкуснее, и дышалось легче, непринужденнее, свободнее и даже как-то романтичнее… вот, правда, из закусок вчера в кабачке были только бисквиты - шесть штук на десятерых, поэтому с момента пробуждения девушка ощущала вполне обоснованные и серьезные позывы аппетита, заставляющие её двинуться прямиком на кухню.
Но, едва очутившись на пороге маленького, загроможденного холодильником, газовой плитой, раковиной-мойкой, двумя столами и полудесятком табуретов помещения, Метель спросонья смутилась и рефлекторно одернула коротенький подол ночнушки. За обеденным столом в компании двух молоденьких, хмурых мальчишек сидела её сестричка - королева Этель, тоже по-утреннему полуодетая, но успевшая накинуть поверх пеньюара плотный и длинный халат, расшитый яркими красными цветами и вензелями царствующего дома. Третий мальчишка стоял за спиной красной королевы, загораживая худенькими плечами узкое высокое окно, и без того пропускающее на кухню маловато света. И Этель как-то странно, лихорадочно перебегала взглядом с одного из присутствующих на другого, ни на ком особенно не задерживаясь, будто опасаясь встретиться с ними глазами надолго.
Наверное, больше всего вошедшую девушку смутил возраст мальчишек, может быть, на год-два постарше самих Властительниц, и их странная одежда полувоенного покроя, в пестрых, но тусклых пятнах камуфляжа, но без всяких знаков различия, в которых и Метель, и её сестрицу учили разбираться еще в частной школе, в армейских, кажется, кепи с длинным козырьком, и в коротких чистых сапогах, больше похожих на модные сейчас у "золотой молодежи" заграничные ботинки-берцы. Впрочем, буквально через несколько секунд к юной королеве вернулось привычное душевное равновесие и, окончательно изгоняя минутное смущение, она с легкой и нарочитой брезгливостью в голосе предъявила претензию сестре:
- Телли, мы же договаривались не водить сюда мальчиков… во всяком случае - без предупреждения…
Назвав близняшку домашним, в узком кругу принятым именем, Метель сразу дала понять, что не собирается раскрывать свое инкогнито, а кроме того, не считает неизвестно откуда взявшихся мальчишек за достойных партнеров для своего завтрака.
- А я их и не приводила, - чуть нервно, играя пальцами сложенных на столе ладоней, отозвалась Этель. - Они сами пришли…
- Вот так - взяли и пришли?.. - удивленно приподняла бровь лиловая королева. - А разве так бывает?
- Бывает, милая барышня, еще как бывает, - грубовато отозвался от окна, похоже, старший из мальчишек, или, во всяком случае, самый бойкий и находчивый. - Когда нам надо, мы приходим сами и не ждем особого приглашения.
- А тебя вообще никто не спрашивал, - откровенно схамила Метель. - Я с сестрой разговариваю, так что - не влезай в разговор старших…
"Интересно, а как они прошли мимо наших сателлитов? - одновременно подумала она. - Что-то тут не вяжется, может, розыгрыш какой, а я со сна не пойму и воспринимаю все удивительно серьезно?.."
- Старший здесь на некоторое время - я, - с холодной улыбкой, твердо прервал неожиданное сопротивление обстоятельствам лиловой королевы стоящий у окна мальчишка. - И разговаривать вы, обе, будете с моего разрешения и лишь о том, о чем я вас спрошу. Это ясно?..
Вопрос был риторический, но Метель, упершись ладонями в бедра и чуть пригнув упрямую головку, собралась уже, было, ответить на такую неслыханную наглость так, как научилась это делать в студенческой бесшабашной среде, но её опередила сестра:
- Метти, они из-за своего товарища пришли, ищут его, - чуть сумбурно, не очень понятно, назвав Властительницу тоже домашним именем, сообщила Этель. - И не верят, что я тут не при чем…
- Почему мы тебе должны верить? Ты уже обманула нас, когда сказала, что в квартире одна, - резонно заметил один из сидящих за столом, блондинчик с пухлыми, совсем еще детскими губами и яркими васильковыми глазами.
- Ерунда какая-то, - резко пожала плечами Метель, при этом едва не выскользнув из своего воздушно-прозрачного одеяния и тут же стыдливо поддернув ночнушку на плечах. - Может, все-таки объясните, что тут происходит?.. А еще, я не отказалась бы от стакана чая с огромным бутербродом…
Лиловая королева по-хозяйски подхватила из-под стола табуретку и уселась, слегка раздвинув ноги, опершись в колени ладонями, будто готовая в любую минуту вскочить и броситься - хоть на незваных гостей, хоть вон из квартиры.