Опустив голову и ни на кого не глядя, я думал. Долго думал, взвешивал все "за" и "против", прикидывал так и эдак. Потом, подняв голову, оглядел всех.
- Ну, вот что я думаю... Уходить напрямую к перевалу, что с золотом, что без него, нам всё одно не гоже. Это для нас путь самый короткий и самый быстрый. А значит, по нему преследователи, буде таковые появятся, в первую очередь и кинутся. И потому уходить нам нужно другой дорогой. Как раз той, о которой Грызун говорил. Это первое. Теперь - насчёт золота. Я думаю, что одного нашего "спасибо" союзничкам нашим маловато будет. Даже не смотря на то, что мы за поруганную честь Шармака отомстим. Им чего-нибудь посущественнее подавай. Вот тут-то золото краденое нам и сгодится. С ними поделимся. И за помощь оказанную, и за право на проход через их ущелье. Опять же, купцу за обиду похитители заплатить должны. Я им такое условие ставил. Да и мы тоже в стороне не будем оставаться. Какой же хороший воин от дополнительного приработка откажется, верно!? - рассмеялся я, - Так что, други мои, будем считать, что не краденое оно вовсе, а как и сказал Грызун, военный трофей. А теперь надо бы с Кузлеем наше дело обсудить. Зелёный, ну-ка, позови их всех сюда. Чего они там отдельно сидят? Пускай присоединяются.
Когда подсевшим в наш общий кружок горцам рассказали о возможности взять золотой куш, у них загорелись глаза. Не долго думая, они тут же предложили свой план, как избавиться от охраны золотого запаса. Он оказался прост и незамысловат, как та овчарня, в которой мы сидели. Двое из них брались просто пойти к караульным и под благовидным предлогом их всех напоить вином со снотворным зельем. А потом просто забрать то, что окажется без присмотра...
- План хорош, - согласился я, - есть только два вопроса. Первый: под каким предлогом поить будете? Ведь ни вы с ними, ни они с вами не знакомы. Второй: у кого есть сонное зелье? Ну, и третий, так... побочный: а будут ли они вообще пить? Караульные, всё таки...
По поводу третьего вопроса горцы, как знатоки местных нравов, тут же заверили меня, что караульные пить будут. А вот первые два заставили всех задуматься.
После некоторого молчания один из горцев вспомнил, что в соседнем аиле есть бабка травница. И она ему даже вроде бы какой-то роднёй приходится. Может быть, у неё зелье отыщется? На коне пара часов ходу. К темноте как раз обернётся.
Долго не рассуждая, тут же отправили его к бабульке. А пока стали думать над поводом к попойке.
- Кстати, - подал голос Зелёный, - а где вино возьмём?
- В любом доме есть, - отмахнулся Кузлей, - большими хумами в погребах стоит. Бери, сколько денег не жалко.
После ещё некоторого размышления и обсуждения пришли к выводу, что лучше всего, если к караульным завалятся двое уже подвыпивших родичей Кузлея, якобы празднующих рождение сына у брата одного из них, живущего в соседнем аиле. А по причине подпития уже не очень хорошо соображающих, куда именно они попали. Короче говоря, парни как бы в таком состоянии, когда им уже не важно, где и с кем пить. Было бы - что... На том и порешили.
Пока дожидались отправленного к знахарке за снотворным гонца, Кузлей с одним из своих родичей лично сгонял в аил и привёз оттуда две полных чересседельных сумы кувшинов с вином. Два из них мы отставили в сторону и обернули в куски ткани, отодранные от какой-то тряпки, валявшейся в углу. Они предназначались для создания запаха от наших "празднующих день рождения племянника" и для первичной затравки караульным. Чтоб, значит, во вкус вошли. В остальные было решено всыпать сонное зелье.
Закончив с вином, решили разработать план вызволения молодого купца и кражи золотого запаса пришлых карзуков. И определиться, кто куда идёт и что делает.
Уже в полной темноте вернулся наш гонец. Весть привёз не радостную. У бабульки сонного зелья не оказалось. Поразмыслив ещё немного, мы решили несколько изменить дислокацию наших сил и порядок действий. А караульных - просто напоить, насколько хватит возможностей. К тому же, Кузлей заверил нас, что знает одно средство, как на короткое время можно вывести из сознания даже не очень сильно пьяного человека. Но что за средство - говорить не стал. На том и порешили.
Первой на дело отправилась группа Грызуна, в задачу которой входило добыть золотую казну. Вышли они уже почти в полночь. Моя группа, назначенная для спасения купеческого сына, уходила второй, спустя два часа. Всё ж таки надо было дать первой группе время на спаивание караула. Как назло, светила полная луна, а на небе - ни облачка. Не увидеть нас на покрытом снегом склоне хребта мог только слепой. А потому идти пришлось кружным путём, уходя ещё южнее, к скалам с торчащими среди них голыми ветвями кустов.
Пока ходили да кружили, полночи прошло. Надо было поторапливаться. Подъехав к нужному нам дому с пленённым купчиком, остановились. Спешились. Ещё раз уточнили, кто и что делает (оставшийся с нами горец стережёт лошадей, я, Цыган и Зелёный идём во двор) и подошли к каменной ограде. Зелёный и горец упёрлись руками в стену и немного присев, отставили одну ногу назад. Коротко кивнув друг другу, мы с Цыганом разбежались и, пользуясь стоящими у ограды, как лесенкой, взлетели на каменный гребень. Не задерживаясь ни на мгновение, спрыгнули вниз и затаились. Спрыгнули мы удачно. Вдоль забора росли какие-то кусты, скорее всего - ягодные. Да ещё и телега старая стояла. Впереди виднелась задняя стена сарая, в подполе которого, скорее всего и держали молодого купчика. И нас, соответственно, никто не мог сейчас увидеть.
В общем, в отношении проникновения на территорию противника всё прошло удачно. Хуже было другое... В соседнем дворе залаяла собака. Её тут же поддержала ещё одна. И вскоре уже по всей улице раздавался заливистый собачий лай, колокольным звоном, тревожным набатом перекатывавшийся с одной стороны улицы на другую. Из глубины "нашего" двора раздались резкие гортанные выкрики, послышался шум шагов и хлопанье дверей.
- Похоже, засыпались мы, - хрипло прокомментировал Цыган.
И тут вдруг из-за ограды послышался протяжный, леденящий кровь, волчий вой. Стало слышно, как забились, захрапели испуганные лошади. Примолкли настороженные собаки.
" Вот зараза! - мелькнуло у меня в голове, - Волки-то откуда? Как бы на наших лошадей не напали!"
- Чёрт, сержант, волки, - зашептал Цыган, будто прочтя мои мысли, - могут наших порвать... Может, вернёмся?
Я не успел ничего ответить, как рядом с нами на землю почти беззвучно приземлился Зелёный.
- Чего сидим? - так же шёпотом поинтересовался он, - Караульных видели? Где они?
- Что за волки там у вас выли? - нервно поинтересовался я вместо ответа.
- Что, понравилось? - ухмыльнулся Зелёный, - Могу повторить...
- Так это ты, что ли? - изумился Цыган, - Тьфу, чтоб тебя!.. Мы ж думали, вам там конец уже... Но до чего ж похоже! - восхитился он, - Где так наловчился?
- С рождения обучен, - отшутился Зелёный
- Ладно, хватит болтать, - прошипел я, - пора дело делать. За мной!
Горцы, вероятно, решив, что собачий переполох приключился по причине оказавшегося поблизости волка, поуспокоились. Шум в доме стих.
Прокравшись между сараем и стоящим в трёх шагах от него сортиром, мы притаились в его тени. Я осторожно выглянул из-за угла и увидел костёр, у которого грелись двое караульных. Всё как и говорил Грызун. С той только разницей, что на крыльце дома сидел ещё один и, кутаясь в войлочную накидку, лениво что-то потягивал из кувшина.
- Значит так, - оглядевшись, решил я, - Зелёный, сначала стреляешь ты, в того, что на крыльце. Сними его первым же выстрелом.
- Обижаете, сержант, - усмехнулся Зелёный, накладывая стрелу на тетиву.
- Цыган, твой - ближний у костра. Я снимаю из арбалета дальнего. После этого ты, Цыган, рывком к сараю. Открываешь дверь, вытаскиваешь купчика и - ходу обратно, до самого забора. Там перелазите и ждёте нас. Мы с Зелёным прикрываем. Всё понятно?
Дождавшись дружного кивка, я резко выдохнул:
- Ну, охотник, давай!
Глухо тенькнула тетива, коротко свистнула стрела, и вот уже захрипевший горец валится с крыльца с торчащей из горла стрелой. В тот же миг с резким свистом мимо меня пролетел нож, пущенный умелой рукой Цыгана. И горец, сидящий у костра к нам спиной, падает лицом вперёд, прямо в костёр. А из-под затылка его выглядывает короткая рукоятка метательного ножа. Сидящий напротив него второй караульный и хотел было вскочить, позвать на помощь, но тяжёлая арбалетная стрела, пущенная мной в самый центр его груди, опрокидывает человека на спину. И пары вздохов не прошло, а три трупа уже лежали посреди двора, заливая снег медленно остывающей и парящей на холоде кровью...
И в этот момент позади нас раздался скрип открываемой двери.
Оглянувшись, я увидел, как из сортира шагнул на двор ещё один горец, на ходу затягивающий свой пояс. Находившийся за нашими спинами костёр не позволил ему сразу разглядеть три фигуры, притаившиеся в тени сарая. Это его и погубило.
Взглянув на Зелёного, я понял, что тот, держа в руках лук и неналоженную стрелу, не успевает. Моя правая рука метнулась к поясу за ножом. Но быстрее всех среагировал Цыган. С мягким шелестом выхватив меч из ножен, он в длинном выпаде одним коротким движением вогнал клинок точно между рёбер нашего внезапного гостя. Тот, коротко хекнув, начал быстро заваливаться набок. Цыган, выдернув меч, подхватил убитого под мышки и аккуратно опустил на землю. После чего, подхватив горсть снега, принялся очищать клинок от крови.
- Цыган, ты что, охренел? Чего копаешься? - прошипел я, - а ну, живо к сараю!