- Прекратите ёрничать, Руднев-сан, - осадил меня хакусяку. - Подвиг вашего отца - пример стойкости перед лицом превосходящего во много раз врага. А Рожественский-тайсё - глупости и некомпетентности командования. С чего бы нашим офицерам восхищаться этими качествами, в ущерб проявленным вашим батюшкой?
- Наш народ отрёкся от старого мира, - покачал я головой, - что ему до его легенд. У Советской России теперь новые герои. Начдивы Чепаев и Щорс, матрос Дыбенко, бесшабашный Олеко Дундич. Я воевал с ним плечом к плечу, в Конармии, такого удальца ещё поискать надо. Так что и без моего отца хватает героев и легенд.
- Вы забываете о русской эмиграции, - сказал Мадзаки. - Пусть много организаций было разгромлено, но мой друг, Садао-сан, считает, что и без этих организаций движение может существовать и вредить Советам. Он уверен, что сейчас ваша разведка успокоена и не ожидает новых атак из-за границы, именно поэтому надо нанести удар. А для объединения эмигрантов нужно своего рода знамя.
- И на роль этого самого знамени, по его мнению, идеально подхожу я, - усмехнулся я. - Вот кем-кем, а знаменем бывать ещё не приходилось.
- Значит, - произнёс Накадзо, - мне ждать визита военного министра в мой театр, Мадзаки-сан. Благодарю за предупреждение. Встретим его во всеоружии.
- Звучит весьма двусмысленно, - заметил Мадзаки. - Встретить военного министра во всеоружии.
Мы беседовали в том же ключе ещё какое-то время, совершенно позабыв, как будто, о провокации со стороны хакусяку и Накадзо. Присутствие Мадзаки делало невозможными разговоры о наших "подпольных делах", а гнать отставного тайсё и друга хакусяку явно не собирался. Когда же солнце стало клониться с горизонту, Накадзо объявил, что пора бы и возвращаться в театр, а то нам - всем троим - грозят серьёзные неприятности от суровой Акамицу. Мадзаки и хакусяку остались беседовать на крыльце деревянного домика на окраине Токио.
- Они что же, друзья? - поинтересовался я, уже когда мы сидели в автомобиле. - Я имею в виду хакусяку и Мадзаки-сан.
- Вроде того, - пожал плечами Накадзо. - Я мало знаю и хакусяку и уж, тем более, Мадзаки-тайсё. Несколько раз Мадзаки-тайсё являлся в самый неподходящий момент, как будто, он или знает, когда приходить, либо у него какое-то сверхъестественное чутьё.
Каждый из нас был погружён в свои мысли и весь до театра мы молчали.
- Риббентроп снова кричал на меня, - сообщил Исаак братьям фон Нейманам. - Мне это начинает надоедать, Мельхиор. Я не для этого летел сюда через полсвета, чтобы выслушивать этого визгливого идиота, которым японцы вертят, как хотят. А вы своими необдуманными действиями им в этом ещё и помогаете, Мельхиор.
- Наши необдуманные действия, - ответил старший фон Нейман, - хотя бы приносят определённые плоды. - Он кивнул на лежащий на столе пухлый журнал. - В отличие от предпринятых вашим разлюбезным Дитрихом.
- Не надо валить с больной головы на здоровую, - заметил Дитрих. - Мои действия имеют плоды, просто в более отдалённой перспективе.
- Твоя голова не менее больна, чем у фон Нейманов, - осадил его Исаак, - и степень твоей вины, Дитрих, я ещё не определил.
- Не знаю, что там с дальней перспективой, - поправил очки Мельхиор, - но нам удалось добыть вполне реальные зацепки относительно кристаллов духа. Я могу точно сказать в лаборатории, которую мы разгромили, работали с ними.
- Тогда где образцы? - поинтересовался Исаак.
- Были похищены несколько раньше, - распространяться относительно Юримару, Мельхиор счёл лишним. - А, может быть, хранились не в самой лаборатории. У нас не было времени тщательно обыскивать весь комплекс, пришлось довольствоваться тем, что успели унести.
- С чего ты взял, что кристаллы могли быть похищены раньше вашего налёта? - вцепился во фразу фон Кемпфер.
- Были такие подозрения, - как можно убедительней солгал Мельхиор. - Но у меня создалось такое впечатление, что кто-то воспользовался нашим налётом и атаковал лабораторию изнутри. Мы нашли несколько изрубленных мечом тел в комнате с телефонами и у дверей склада, где, по моему предположению, хранились в сейфе кристаллы духа. Именно там, во взломанном сейфе, мы и обнаружили этот журнал. С другой стороны, - продолжал сплетать слова старший фон Нейман, пытаясь запутать Кемпфера, - кристаллы могли храниться и отдельно, и напавшие на этот комплекс так же, как и мы, не нашли ничего. А журнал им, видимо, был без надобности.
- Герр Исаак, разрешите мне, всё же, спросить у герра Мельхиора одну вещь? - с подчёркнутой учтивости Дитриха сквозила ирония, на грани откровенного ехидства.
- Если вы, герр Дитрих, - обернулся Мельхиор к сидящему в кресле юноше, - хотите поинтересоваться, откуда у нас информация о местонахождении этого секретного комплекса, могу ответить. У нас есть один достаточно надёжный источник информации, хотя, скорее всего, он навёл нас на этот комплекс с целью ограбить его самому. Я не исключаю подобного развития событий.
- Что ещё за источник информации? - поинтересовался у него Исаак.
- Мы, естественно, работаем через посредника, - пожал плечами старший фон Нейман, - скорее всего, он не один. Возможно, это некая подпольная организация, вроде этой их мафии со странным названием или кого-то ещё. Каков их профит в этом деле, я не знаю, а домыслы строить не хочу. Слишком мало фактов, на которые я мог бы опереться.
- Кстати, об источниках информации, - напомнил Дитрих Исааку, - до встречи осталось не так много времени.
Кемпфер вынул из кармана серебряный брегет, щёлкнул крышкой, кивнул сам себе.
- Верно, - сказал Дитриху, - спасибо за напоминание. - Юноша поднялся из кресла, но Исаак жестом остановил его. - На встречу я пойду один. Вы обратили на себя слишком много внимания.
Неожиданно рядом с фон Кемпфером возник Гудериан. Он нёс перекинутым через руку плащ Исаака.
- Вам слишком опасно ходить одному, - сообщил телохранитель, подавая шефу одежду. - Город может быть враждебен нам. Я чувствую постороннее внимание к нам.
- Именно поэтому я и собираюсь пойти один, - надел плащ фон Кемпфер, - чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.
- Я не отпущу вас одного, - покачал головой Гудериан. - Не сегодня.
- Чувствуешь опасность? - прищурился Исаак, именно из-за этого почти звериного чутья он держал молодого человека своим телохранителем.
- Возможную, - пожал плечами тот.
- Хорошо, - кивнул Исаак, - идёшь со мной. Остальные до моего возвращения не покидают дома.
Подкатывать на чёрном немецком авто к самой мастерской декораторов Тонга, конечно же, не стали. Оставили транспорт в паре кварталов оттуда и дальше пошли пешком. Когда выходили из него, Исааку снова бросил взгляд на Гудериана, тот снова кивнул. Они давно уже понимали друг друга без лишних слов. Кивок в данном случае означал, что опасность никуда не делась.
Бокий ждал Исаака ровно там же, где они встретились с Дитрихом. Он стоял, привалясь спиной к фонарному столбу в расслабленной позе. Завидев две фигуры в чёрном, он отлепился от столба и направился к ним. Опытным взглядом разведчика заметил филёров, глядящих куда угодно, только не в их сторону. Отводить глаза немцы с двадцать первого года научились преотлично.
Бокий подошёл к немцам. Они долго глядели друг на друга.
- Если не изменился Дитрих, - вместо приветствия произнёс Бокий, - то и ты ничуть постареть не должен был. Однако, всё равно, думал, что ты поседеешь хотя бы, Исаак.
- А вот тебя время не пощадило, - безжалостно заметил фон Кемпфер. - Больше десяти лет ведь прошло с нашей встречи в Новгороде. И много тебе принесли результаты моих поисков? Всегда было интересно узнать это.
- Как минимум, - усмехнулся Бокий, пропустив мимо ушей реплику о времени, - разоблачение контрреволюционного заговора в Новгородском губчека. Недаром мне так не нравились все эти Гайдины и Дмитренки. Щёголи, белая кость, оказались врагами Революции. - Бокий сунул руку во внутренний карман. - С тех пор я ношу конфискованный у тебя пистолет, и раз уж судьба снова свела нас. - Он вынул из пиджака небольшой пистолет и отдал Исааку.
- Сохранили, - удивился тот, - да ещё и вернули, и это через столько лет. Я начинаю проникаться истинной симпатией к вашей организации.
- А кто ваш новый спутник, герр Исаак? - поинтересовался Бокий.
- Мой телохранитель, - отмахнулся фон Кемпфер. - Вы настаивали на нашей встрече, но ведь не для того, чтобы вернуть мне пистолет?
- Конечно же, не для этого, - усмехнулся Глеб Иванович. - Если сфера ваших интересов не слишком изменилась с нашей встречи, то я почти уверен, что вы прибыли сюда за тайной кристаллов духа.
- Япония полна тайн и загадок, - развёл руками фон Кемпфер, - и за них никто со времён монахов иезуитов всерьёз не брался. На каждом острове свои тайны, в которые только загляни - не оторвёшься.
- Оставьте, герр Исаак, - Бокий едва не рассмеялся, - всем этим вы могли заняться когда угодно, но сейчас почти все разведки помешались на кристаллах духа и японских БМА. Так что и ваш институт не мог остаться в стороне. Вы ведь теперь в Аненербе работаете, верно?
- Вы догадливы как никто, - растянул узкие губы в улыбке фон Кемпфер. - И что вы хотите мне предложить, товарищ Бокий?
- Русский эмигрант, работающий при столь заинтересовавшем вас театре, уже предостерёг меня относительно вас, - сообщил ему Бокий. - Именно из-за этого я и обратил внимание на Дитриха, быть может, без его предупреждения, и упустил бы его из виду.
Руднев, действительно, сообщил Глебу Ивановичу, а если быть точным то мастеру Тонгу, но в присутствии Бокия, об интересе со стороны немецкой оккультной разведки к театру. Ведь интерес этот вполне мог коснуться и декораторов, хотя это и весьма сомнительно.