- Я почувствовал, что в столице снова творятся неладные дела, - старик медленными движениями тёр тёмный бок благоухающей чаши, - но не думал, что так скоро и именно к нам прибегут с ними.
- Поймите! - не удержался я. - У нас девочка лежит и едва дышит после всех этих "неладных дел". Мне нужен Рюхэй-сан! Он сможет помочь!
- А может и такая старая развалина, как я, на что сгодится, - улыбнулся почти беззубым ртом старец, и только тут, в восходящих лучах солнца, я признал в нём Дорутона. Скромное одеяние заставило меня принять его за служителя.
Ей-богу, сюжет из сказки! Служитель оказывается настоятелем храма, а глупый герой не понимает этого, демонстрируя всяческое неуважение. После этого обычно происходит длинное нравоучение о почитании старости. Но сейчас не было времени на это, а потому я низко поклонился и быстро заговорил, не разгибая спины.
- Дорутон-сан, - сказал я, - простите меня за неуважение, но к нам наведался Юримару. Мы отразили его атаку, вот только Алиса-тян сильно пострадала. Она сейчас лежит пластом, мы опасаемся за её жизнь.
- Правильно опасаетесь, - ответил Дорутон. - Хватит уже спину гнуть, Руднев-сан, помогите мне добраться до вашего экипажа.
Я едва удержался от того, чтобы подхватить худого старца на руки, так бы мы много скорее добрались бы до авто. Однако подобного неуважения демонстрировать я не стал, подставил Дорутону локоть, и мы медленно зашагали к чёрной автомашине. Я распахнул перед старцем дверцу и помог ему устроиться на заднем сидении, сам же прыгнул рядом с Мариной. Не успел я закрыть дверцу за собой, как Марина дала задний ход. Уличка сувениров, по которой мы приехали к воротам Асакуса Канон, была очень узкой, развернуться здесь большой чёрный автомобиль наш не мог. Улочка уже начинала оживать, и редкие торговцы спешили убраться с нашего пути, ругаясь, конечно же, на чём свет стоит.
На наше счастье японских орудовцев поблизости не было, ни то не миновать нам штрафа и разбирательств. Автомобиль развернулся в сторону театра, и Марина нажала педаль газа. Меня вжало в мягкое кожаное кресло, катили бы мы по нашей, расейской, дороге - прыгали бы уже до самого потолка, но тут как будто летели над землёй, так легко и плавно ехало наше авто, управляемое твёрдой рукой Марины.
Примчались в театр мы так скоро, что вводить Дорутона в курс дела не было смысла. Я вышёл из автомобиля, помог выбраться монаху и, вновь подставив ему локоть, повёл внутрь театра. Марина успела поставить авто в гараж и нагнала нас на лестнице - древний старец едва шевелил ногами. Наконец, мы добрались до комнаты, где лежала Алиса. Дорутон потеснил Кавори, которая, казалось, не пошевелилась с нашего отъезда. Он присел у постели Алисы, проверил пульс, пощупал лоб, виски, шею, живот, солнечное сплетение.
- Её энергетические потоки не были нарушены вредоносным влиянием магии Юримару, - заключил он. - Ничего страшного, девочка находилась далеко от источника, это только шок. Скоро организм её переборет последствия и она оправится. С ней всё будет хорошо. А вот вы, Руднев-сан, - обернулся он ко мне, - получили очень сильный удар скверной магией. Однако, могу сказать, что Рюхэй-кун хорошо поработал с вами. Вашей силы вполне хватило, чтобы защитить вас.
- Простите, что мы потревожили вас, Дорутон-сан, - поклонился ему Накадзо. - Мы сейчас же вернём вас в Асакуса Канон.
- Рано ещё, - возразил старец. - Защита вашего театра прорвана. Я останусь здесь, а вы вызовите из храма монахов для того, чтобы восстановить её.
- Понятно, - сказал Накадзо.
- И лучше всего всем покинуть комнату, - добавил Дорутон, поднимаясь с моей помощью. - Пусть только девушка останется, - он указал на Кавори. - Ты хорошо влияешь на неё, - улыбнулся он почти беззубым ртом.
Мы вышли из комнаты. Дорутон попросил проводить его в фойе. Он сел на один из стоящих там кожаных диванов и, казалось, задремал.
Гонять автомобиль в храм снова Накадзо не стал. Он прямо из фойе позвонил куда-то, сказал всего пару слов и положил трубку. Не прошло и получаса, как в театр прибыла группа из пяти монахов. Был среди них и Рюхэй, хотя сразу видно, что он явно не главный среди них. Приехали они на рикшах, и тут же принялись за дело под руководством Дорутона.
Они расставляли вокруг театра небольшие чаши, крошили в них благовония, лепили на стены листки бумаги с иероглифами, двое же просто ходили по кругу навстречу друг другу, бормоча молитвы и щёлкая чётками. Когда приготовления были закончены, монахи - все, кроме расположившегося на полу фойе Дорутона - расселись прямо на земле, сложили пальцы в сложные фигуры и принялись читать не то молитвы, не то заклинания. Голоса их звучали вразнобой, отдаваясь почти колокольным гулом в моей голове. Хорошо, что старец заранее предупредил меня об этом и сказал, что голова может закружиться, а потому мне лучше всего присесть, чтобы не грохнуться на пол. Я так и поступил, однако ощущения были далеки от приятных.
Я чувствовал вибрацию голосов уже всем телом. Однажды мне довелось попасть на небольшом дирижабле в жуткую болтанку. Это было по пути в Харбин. Ураганный ветер трепал несчастный летательный аппарат, корпус его отчаянно вибрировал и дрожь его, казалось, трясла меня от макушки до пяток. Вот примерно также чувствовал я себя и сейчас. Не хватало только шума моторов и свиста ветра.
Но вот ритуал был завершён. Монахи собрали свои принадлежности с обычной скрупулёзностью и покинули театр. Для Дорутона, оказывается, пригнали рикшу с роскошной двуколкой. Теперь Монахи не доверили мне поддерживать старца под локоть. Его вёл под локоть уже Рюхэй. Они расселись по двуколкам и укатили в храм. А ещё, наверное, четверть часа не мог найти в себе сил подняться из кресла, так сильно сказался на моём организме этот буддистский ритуал. Ей-богу, от звона чёртова колокольца я отошёл намного быстрее.
Каким будет долгожданный день рождения Алисы Руа было непонятно почти до самого конца. Она пролежала без сознания несколько дней, а когда пришла в себя была очень слаба. За ней постоянно ухаживала Кавори, ставшей для девочки добровольной нянькой. К ней-то накануне Накадзо и обратился с вопросом - стоит ли праздновать день рождения или Алиса ещё слишком слаба?
- Лучше было бы отпраздновать, - подумав, сказала она. - Дело в том, что физически с Алисой-тян почти всё в порядке. Ей надо добраться духовных сил.
- Да, - кивнул Накадзо в ответ на её слова, - праздник лучше всего подойдёт для поднятия духовных сил.
После этого антрепренёр собрал всех нас в театральной столовой и попросил нас с Мариной рассказать, как проходит празднование дня рождения за пределами Японии.
- Да, - произнесла Марина, - собственно, никаких особенных правил нет. Просто устраивается вечеринка. Одни проводят только маленькие семейные торжества, другие приглашают друзей именинницы, третьи устраивают огромные праздники, собирая всех знакомых.
- И у каждого такого торжества, - резюмировал Накадзо, - свои правила поведения, верно?
- Разве что только в последнем случае, - сказал я, - когда из дня рождения ребёнка устраивают бал, на котором он очень быстро начинает чувствовать себя лишним.
- А маленькие торжества как проводят? - спросила Сатоми.
- Очень просто, - ответила Марина. - Ставят торт со свечками по годам именинника, дарят подарок, а потом сидят, едят этот торт, ну и вообще, всё, что ещё приготовят ко дню рождения, болтают о пустяках…
- Примерно так, - добавить к словам Марины мне было нечего.
- Насчёт торта и остальных угощений я уже договорилась с нашим поваром, - сказала Марина, - осталось только купить к нему свечек. Вот только Алиса-тян совсем не встаёт с постели.
- Ничего страшного, - заметила ненадолго покинувшая свою подопечную Кавори. - Я когда кормлю её, ставлю небольшой столик с тарелками и стаканами. А остальные расположатся рядом за своим столом.
- Только кровать Алисы-тян надо будет перенести в комнату побольше, - задумчиво произнёс Ютаро.
- Ну уж это-то невеликая проблема, - усмехнулась Готон. - Отнесём!
- Может быть, - предложила Сатоми, - устроить ей сюрприз. Ночью, пока она спит, перенести в большую комнату. Утром она только откроет глаза, а тут - праздник! Цветы, ленты, воздушные шары!
Девушка много расспрашивала нас о днях рождения и так впечатлилась нашими рассказами, что теперь просто фонтанировала идеями по этому поводу.
- Не стоит, - как-то невесело произнесла Кавори. - Алиса-тян как-то рассказала мне, что её однажды так уже переносили. Только не для празднования дня рождения. Её так перевозили из одного приюта в другой.
- Да уж, - помрачнела Сатоми, - тогда, действительно, не стоит. Но комнату надо украсить обязательно.
- Вот и займись этим, - отдал распоряжение Накадзо, - а Руднев-сан съездит в город и купит воздушные шарики со свечками для торта. Тем более, что вас, Руднев-сан, подвезут, - усмехнулся он.
- Кто меня подвезёт? - не понял я.
- Мне позвонили из контрразведки, - также весело ответил Накадзо, - и сообщили, что завтра за вами приедет автомобиль для проверки. Они вас и подвезут.
Весёлое дело! Накадзо, конечно, думает, что можно так подшутить над контрразведкой, не зная, что приедет за мной Мадзаки. И как мне просить его отвезти меня в магазин за шариками и свечками для торта? А по дороге, значит, мы обсудим судьбу восстания. Кстати, Мадзаки нужно будет передать отчёт для Михаила Николаевича, а я его ещё не закончил со своими этими делами.