- А ты вспомни, о чём мечтала лет в десять? - подтолкнула её Марина. - Ведь если нет игрушек, то их очень хочется получить.
- Я не об игрушках мечтала, - покраснев, ответила Сатоми, - а о том, как бы отцу угодить и выучить новый приём как можно быстрей.
- Да уж, - постучала пальцами по рулевому колесу Марина. Их авто стояло на перекрёстке. - Выходит, мы, все трое, совершенно не представляем, что дарить Алисе-тян. Скверное дело.
Загорелся зелёный свет, и она нажала на педаль газа. Автомобиль покатил дальше, по направлению к Сибуе.
Перезвон колокольцев и амулетов отвлёк Накадзо от скучных размышлений ни о чём. Тренировок не было, однако почти весь персонал театра носился с днём рождения Алисы и антрепренёр, не принимавший в этом никакого участия, чувствовал себя едва ли не лишним на всём этом безумном празднике жизни. С ним, вообще, иногда случались приступы острой меланхолии, которые обычно гасил ударными дозами сакэ. Но сейчас расслабляться было никак нельзя. Юримару мог объявиться в любой момент, надо быть готовым к этому, встретить его во всеоружии, а потому пить Накадзо сейчас никак нельзя. Вот он и боролся с меланхолией без этого спасительного лекарства.
Появление агента Татэ не то, чтобы застало Накадзо врасплох, хотя тот и явился вне обычного графика. Антрепренёр обрадовался этому поводу отвлечься от дурных мыслей. Он быстро спустился, вышел на улицу, опёрся локтями о передвижной прилавок, словно прицениваясь к амулетам.
- Мои осведомители, - указал ему продавец на кругляш с иероглифами, облегчающий роды, - видели сегодня в городе Юримару. Создаётся впечатление, что он намеренно показался им.
- Это вполне в его стиле, - кивнул Накадзо, вертя в пальцах амулет. - Он бросает нам вызов по всем правилам. Прикажи своим осведомителям держаться от него подальше и ни в коем случае не пытаться следить за Юримару. Ни в коем случае, - повторил он.
- Уже пытались, - мрачно сказал продавец, кладя амулет родовспоможения и наугад протягивая Накадзо другой. - И закончилось это весьма скверно.
- Как именно? - поинтересовался Накадзо, отказываясь от нового амулета, в отличие от продавца он отлично разглядел его - надобности в талисмане для привлечения богатых покровителей у него не было.
- Последний из них пришёл к нам и сообщил, что следить за Юримару не стоит, - мрачно произнёс продавец. - Правда, он мёртвый был и голову свою под мышкой нёс.
- Да уж, - протянул Накадзо, - шутка вполне в его стиле. Ты только за этим пришёл, Татэ-сан?
- В общем-то, да, - ответил продавец. - Больше никаких новостей, однако я посчитал, что появления Юримару вполне достаточно, чтобы прикатить свой лоток вне расписания.
- И правильно сделал, - заверил его Накадзо.
Приобретя фарфоровую манэки-нэко с поднятой правой лапкой, он вернулся в театр.
Марина припарковала автомобиль и все выбрались из него. Вокруг них кипела суматошной жизнью Сибуя. Молодые люди совершенно не представляли, куда им идти, как выбирать подарок. Так и стояли они вокруг чёрного авто, потерянно глядя на суету вокруг.
- Чего мы стоим? - подтолкнула всех к действию решительная Марина. - Разделяемся и ищем подарок для Алисы-тян. Возвращаемся через полчаса сюда, обсуждаем варианты и выбираем.
Сатоми и Ютаро кивнули и они, как в сказке, разошлись в три разных стороны. Сатоми долго ходила среди ярких витрин, не решаясь заглянуть ни в один из магазинов. Она слабо представляла себе, что кроется за их ярким блеском. Что бы не говорили Марина и Ютаро, она не знала, что дарить Алисе. Да и что, вообще, принято дарить детям на день рождения. И зачем что-то дарить? Странные обычаи, всё же, у этих европейцев.
- Я вижу вы в затруднении, - вырвал её из раздумий незнакомый голос. - Быть может, я смогу помочь вам?
Сатоми подняла голову, отвернувшись от витрин. Перед ней стоял молодой человек с длинными, седыми волосами, одетый в костюм, представляющий собой эклектику японского и европейского костюма. Весьма удачную, надо сказать, что было удивительно.
- Я вижу, вы недавно в столице и у вас разбегаются глаза, - с усмешкой сказал седовласый. - Скажите, что вы хотите купить, быть может, я смогу вам помочь.
- Вряд ли вы сможете помочь мне, - вздохнула Сатоми. - Я ищу подарок для девочки десяти лет.
- Это же Сибуя, юная госпожа, - усмехнулся незнакомец, - здесь можно найти всё!
- Хорошо искать, когда знаешь, что ищешь, - развела руками Сатоми.
- Юная госпожа, - незнакомец явно был в приподнятом настроении, - дети любят игрушки. А девочки больше всего обожают кукол.
- У вас есть дети? - наивно поинтересовалась у него Сатоми.
- Нет, - как-то даже смутился седовласый незнакомец. - Однако это же проще простого. Мальчишкам подавай мечи и пистолеты, а девочкам кукол.
- Спасибо… - Сатоми замялась, не зная, как обратиться к незнакомцу.
- Уцуномия, - представился тот с лёгким вежливым поклоном.
- Уцуномия-сан, спасибо, - куда ниже поклонилась ему Сатоми.
- Позвольте узнать ваше имя, юная госпожа, - сказал ей седовласый Уцуномия.
- Кузуноки, - ответила она. - Кузуноки Сатоми.
- Уж не родственница ли вы мастера меча Кузуноки Наэтаки? - заинтересовался Уцуномия. - Я брал у него когда-то уроки.
- Я его дочь, - с какой-то даже гордостью ответила Сатоми. - А вы приезжали к нему в школу или учились, когда он преподавал в столице?
- Я брал у него уроки в столице, - сказал Уцуномия, - частным порядком. Он - великолепный мастер, его уроки очень много мне дали. Как его здоровье, кстати?
- Отец ещё преподаёт, - грустновато произнесла Сатоми, - хотя, к радости его учеников, занятия длятся не так долго, как раньше.
- Все мы, увы, не молодеем. - Уцуномия прочесал длинными пальцами седые пряди. - Наверное, и я бы сейчас был только рад уменьшению тренировки, хотя когда-то мне казалось, что они слишком коротки. Однако ваш отец, Кузуноки-сан, за эти короткие тренировки умудрялся выжимать меня, как тряпку. Когда увидите его, передавайте привет от меня.
- Обязательно передам, Уцуномия-сан, - поклонилась Сатоми. - А сейчас мне пора идти. И ещё раз спасибо за подсказку.
- Погодите, Кузуноки-сан, - остановил её Уцуномия. Он сунул руку во внутренний карман длиннополого плаща и вынул оттуда небольшой колокольчик на красной ленточке. - Передайте этот колоколец вашему уважаемому отцу, вместе с моим приветом.
Уцуномия протянул ей колокольчик на затянутой в узкую чёрную перчатку раскрытой ладони. Сатоми приняла его, подивившись тому, что колокольчик оказался странно тяжёлым. Вся поверхность его была покрыта сложным узором, который Сатоми ощущала кожей ладони.
- Обязательно передайте его отцу, - попросил на прощание Уцуномия.
Сатоми вежливо поклонилась ему, заверив, что конечно же передаст подарок и напоминание отцу при первой же возможности. Попрощавшись с Уцуномией, Сатоми поспешила к автомобилю, где её уже ждали Марина и Ютаро. Колокольчик лежал у неё в кармане, иногда позвякивая и сильно оттягивая его своим весом.
Посоветовавшись, молодые люди пришли к тому, что дарить лучше всего именно куклу. Ютаро предлагал ещё платьице в европейском стиле, но девушки резонно возразили, что платье лучше всего шить по индивидуальным меркам, а не покупать готовое. Ютаро быстро уступил более авторитетному мнению, и они все вместе отправились в первый же магазин, где торговали игрушками.
Насколько хороша была кукла, которую они купили, могла бы оценить разве что сама Алиса, но брать её в эксперты не получилось бы никоим образом. Марина потратила все деньги, что были выделены на это дело Накадзо, и большая кукла в нарядной коробке заняла почти всё заднее сидение чёрного авто. Всю дорогу до театра Сатоми разглядывала её, думая, понравился бы ей такой подарок, когда ей было десять лет. А в кармане периодически позвякивал тяжёлый колокольчик на красной ленточке.
Несмотря на прекращение тренировок и медитаций дел у меня, кажется, только прибавилось. Я ведь почти забросил основную работу в театре, и теперь приходилось выслушивать бесконечные жалобы мастера Тонга. Китайский эмигрант со своей бригадой тянул эту работу сам.
- А как работать? - в энный уже раз спрашивал он у меня. - За деньгами к кому идти? Мидзуру-сан нет, а кто за неё - не знаем. Ни вас, ни Накадзо-сан не доищешься. А деньги заканчиваются. Надо дерево покупать. Надо грузовики подряжать. Краски, опять же недешёвы. Да и людям моим кушать хочется. Ещё день-два, помяните моё слово, и они разбегаться начали бы.
- Будут вам деньги, Тонг-сан, - в сотый раз отвечал я. - И на краски, и на дерево, и на грузовики.