- Сделай мне зелье, которое приворожит Кейндрих вернее короны Британии, - и я отправлю мерсийского посла с его предложениями холмом да торфяником, как ты говоришь.
- Не умею, - сказала сида, - вот не умею я такого. А могла б - прости, не сделала бы. Грех девушку воли лишать. Хотя…
- Говори. - Гулидиен воспрял.
- Есть способы сделать тебя привлекательнее для Кейндрих, не причинив ей ничего дурного. Например, воспитать в тебе качества, наиболее приятные очаровываемой особе. Тогда выбор будет сделан ее собственной волей - и в желаемом нам направлении. Пошли прознатчиков. И ей самой в открытую напиши. Мол, чего нравится, чего любишь. А потом мы это все организуем. С тобой, мой король, и с твоим королевством… С послами же и войной решай как хочешь. Только без меня. А вот в походе за сердцем любимой я тебе могу помочь. Надумаешь - пришли весточку, посчитаю, что, как, какие расходы… Еще дела остались? Тороплюсь я. У меня там маленький один.
- С кормилицей и кучей твоих сестер? - Как он когда-то на это надеялся! Новая Немайн несет любовь и счастье. И не хочет больше битв. Как раз тогда, когда для него, Гулидиена, именно битвы означают любовь и счастье! Воистину следует бояться исполнения своих желаний!
- Без меня, значит, один.
- Есть еще дело. Маленькое и приятное. Скоро армия подойдет. Будет шествие вроде триумфа. Выедешь за город и проедешь на колеснице вместе с ними, хорошо? И вид, пожалуйста, прими повоинственнее. Послы будут смотреть опять же.
- Парад? Хорошо. Это все, мой король?
- Это все. Я обдумаю твои слова.
Ушла. Но помочь обещала. Не надежно, но и то хорошо. А война… Куда она от нее денется, когда встанет ее собственный клан? Не оставят они ее дома. Слишком она большая сила, чтобы ей позволили остаться, слишком многих воинов стоит. Саксы говорят - второй армии Диведа, не меньше! И на триумфе себя покажет сторонницей войны, так что проголосуют Вилис-Кэдманы за войну…
Гулидиен снова улыбался. Он гнался за двумя зайцами, но был уверен в успехе погони, ибо не петлял за ними по следу, а по прямой стремился туда же, куда и они оба: к сердцу прекрасной ирландки. А до нового года пусть сида и правда спокойно с ребенком посидит.
Вечер. Две серьезные девушки. Одна с книгой и младенцем, другая с пером и свитками.
- Я не забыла своих обещаний. Но добрая традиция должна быть продолжена. Сегодня у нас много тем для беседы и много новостей. Но за делами нам не стоит забывать своей веры. Тем более перевод одной страницы много времени не займет. И подготовит ваши души к осознанию того, что наше время столь же важно и чудесно, как и время апостолов - просто потому, что любое время годится для веры!
На этот раз одна страница из Послания к галатам. План продолжал работать - сначала одно Евангелие. Потом деяния апостолов. Потом три других Евангелия как уточняющий и справочный материал. И лишь после этого Ветхий Завет, начиная с прикладных книг, псалмов например. А древнееврейскую историю в долгий ящик, в раздел необязательного чтения! На недоуменные вопросы епископа Дионисия - мол, чтения правильные, но почему так - Клирик признал полную субъективность выбора. Что кажется ближе душе на этот день, то и перевожу. А что начинать нужно с Нового Завета, это он полностью одобрил. И даже начал читать кусочки из перевода во время проповедей. Что очень нравилось валлийцам: пусть грек служит на своем языке, а проповедь приходится переводить, но уже цитаты из Писания звучат по-валлийски. Да и язык учит понемногу. Как и остальные греки. Скоро и проповедь и служба будут свои.
А потом был рассказ. И, отложив книгу, Клирик рассказывал о своих приключениях. Отчего-то оказавшихся веселыми и не очень трудными. Только в память о погибших в ночном лесу склонили головы и опустошили кружки. А закончил Клирик рассказ, сообщив, что дня через два придет войско.
- И вот тогда-то вам наврут с три короба. Только вы не очень верьте. Вы ж знаете - я сида. А сиды на деле славны не волшбой и чудесами. А тем, что никогда не врут!
Не удержался. Но право, кто знает, уродится ли вообще в этом мире барон Мюнхгаузен. Да и пусть подобная слава прилипнет к тому, кто и правда старается соответствовать образу!
Когда, вернувшись в свою комнату, Клирик распахнул дверь, то сумел промолчать. А вот Эйлет ойкнула.
Прямо перед дверью сидела на пятках давешняя пророчица. Чистый и аккуратный наряд бедной девушки превратился в лохмотья нищенки. Темные волосы - не черные, но на фоне Дэффидовой семейки и за японку сойдет. Тем более осунулась, побледнела…
- Я - это ты, - поприветствовала сиду, будто и не уходила из палатки, но сразу вышла из образа, громко чихнув. - А мне плохо: денег на настойку нет. А без настойки я тебя мысленно не слышу.
И снова чихнула. Перед закрытой дверью. Немайн вымело еще после первого чиха.
- Она нездорова!
- Да кто она… И так, чихает легонько… И темно…
Лампу гостья зажечь не удосужилась. А сентябрь не июнь - людям на дворе сине.
- Вот-вот, всю комнату заразила. А у меня сынок! Которому болеть совсем не с руки. А потому мы к себе не вернемся, а пойдем спать к Анне… А эта пусть дальше чихает да кашляет. Потом зайду спрошу, чего ей надо. Ты ее не бойся, она не злая… И обычно тихая.
"Потом" оказалось часа через три. Когда малыш заснул, Клирик осторожно выскочил наружу, приоткрыл дверь. "Японка" сидела в той же позе, все так же впотьмах. Только чихала уже на каждом втором выдохе. Но поклонилась изящно, а говорить продолжила в своей манере:
- Ты права. А я, когда не ты, глупая… У меня вообще ничего нет. Поспать негде. Одежды сухой нет. Еды нет. Настойки нет. Воду из речки пить противно. Но я ведь - это ты… А потому я здесь!
Ее била крупная дрожь. Озноб? Да и окно, в которое влезла, закрыть не догадалась. Точно глупая.
Клирик залез в один из ларей, заменивших шкафы.
- Раздевайся. Ты выше меня ростом, но достаточно молоденькая чтобы денек походить в коротком, как девочка. Сейчас ты переоденешься в сухое, и…
Клирик замолчал. Никакого внятного "и" не вырисовывалось. Выгнать в дождь это несуразное существо было совершенно невозможно. А ведь прикажи - уйдет. Ладно. Сначала переодеть. Клирик отобрал в ларе рубашку, верхнее платье, в котором сам болел, простыню, обернулся… все что держал в руках, на пол выпало.
Перед ним стояла совершенно обнаженная девушка.
- Извини… Я такая страшная, да?
Улыбается виновато. И чихает. Всем телом. Кто там писал про неповторимые движения мышц лица? Да тут все неповторимо - и спинку выгнула, а уж грудь… Захотелось прижать бедненькую к себе. Согреть… Да хоть на плечике поплакаться, раз уж ничего другого не выйдет. В этот момент открывается дверь. Входит Дэффид. В руках кружка с горячим варевом.
- Ученица твоя передала… Это кто? - не сразу увидел в темноте. Хорошо, не облился. - Дочь, нам нужно серьезно поговорить.
- Это девушка, прежде всего, - Немайн набросила на пророчицу простыню, - которая очень промокла и простудилась, вот я ее в сухое заворачиваю. А еще это моя… хм. В общем, языческая жрица. Из Аннона. Слушала мои мысли и пастве излагала. Услышала, что я крестилась - пришла. При этом простудилась, изголодалась и очень устала. Такое вот чудо болотное.
Пророчица радостно кивнула-поклонилась. Чудом ей быть нравилось, а против болот не попрешь. Снова чихнула.
- И что ты собираешься с ней делать?
- Отогреть. Накормить. Вылечить. Дать отоспаться. Потом пристрою к делу. Удочерять не буду, ни-ни!
- И на том спасибо. Я о чем хотел поговорить… И чуть не забыл, весело с тобой по вечерам… Многие мастера берут больше, чем одного ученика. Ты тоже могла бы взять еще. Анна, это хорошо. Я так понял, она очень многое знает и умеет, потому тебе с ней легко. Но не взяла бы ты в ученицы кого-нибудь из сестер? На всех зятьев заезжих домов не напасешься, а так у них будет статус повыше, чем у прежних клановых ведьм.
Клирик немного подумал.
- Боюсь, как сестер ни учи, первой будет Анна. Очень хороша, - понизил голос, - местами лучше меня.
Пророчица ахнула. И чихнула. А вот дрожь прошла. Лоб холодный. Похоже, все-таки просто продрогла. Тем лучше.
- А ты пей, - прикрикнул на нее Клирик. - Маленькими глотками. А после этого лезь в кровать, кстати, в мою… И не стоит разводить при ней секреты. По крайней мере, пока.
Дэффид хмыкнул.
- Какие тут секреты? Всем ясно - Анна будет первой в Камбрии. А то и Британии. Тебя не считаю - ты у меня наособицу. Но у нас есть и королевства поменьше. Дивед. Брихейниог. Наш клан тоже не может оставаться без ведьмы, или как это теперь будет называться. Очень правильно, что по другому. В общем, твоя ученица - хорошо, а еще и твоя сестра - отлично…
- Хорошо. Сейчас эту вот напою горячим, уложу спать - и договорим. - Клирик повернулся к пророчице: - Кстати, зачем ты лезла в окно? Есть двери.
- У дверей твои большие стоят, у которых лица взрослые.
- Взрослые?
- Ну с бородами. Да-да, усы я тут наверху у всех видела. Но почему они бород не носят? Хотят выглядеть моложе? Стареть боятся? Так женщины же тоже стареют… А-апчхи!
А чихает уже чуть реже. Надо, чтоб заснула, пока варево действует.
- Римский обычай.
- А, правило верхнего мира. Ну и пусть. Мне вот лично безбородые мальчики даже больше нравятся. А тебе?
- Всякие, - обтекаемо заметил Клирик, внутри которого уже ворочалась, пробуждаясь, ранняя стадия тоски по оставленному за соседней стеной сыну. - Спи.
- А кто это - Дэффид?
- Мой отец.
- Бог? Ллуд крестился?
- Нет. Человек. Хозяин заезжего дома. И я не богиня. Просто сида. Спи.