Посадка в самолет прошла быстро – ибо всем было не до формальностей. Конечно, сотрудники службы авиационной безопасности аэропорта посматривали на нас косо – и я мог их понять. Еще бы! Опера тащили на себе все, что может им (и нам с Андрюхой) пригодиться в ближайшем будущем – от противогазов и баллончиков со слезоточивым газом до автоматов и пары "одноразовых" гранатометов. Вот за что я люблю "Боинги-737" – так это за их объемистые места для ручной клади – летели бы в нашей "тушке" – все имущество, нажитое операми непосильным трудом, оказалось бы на коленях – в том числе и у нас. Кроме нашей команды в самолет загрузились бойцы "Града" и "Тайфуна" – всего где-то 40 человек. Спецназовцы "обнюхались" и заняли салон эконом-класса – видимо, лишать бизнес-класса компанию, в которой самый младший по званию носил майорские звезды, они посчитали неэтичным. До конца полета мы их так больше и не увидели. Стюардесса, традиционно заявив о том, что командир корабля пилот 1 класса Бурбурбурбульский – фамилию, как всегда, разобрать было трудно – и экипаж в ее лице приветствуют нас, провела мастер-класс по пользованию надувными жилетами (и где там у нас по пути море, интересно?) и надувными трапами, после чего пожелала приятного полета и удалилась. Вопреки обычаю, не курить в салоне она не предлагала – видимо, резонно решив, что требовать такого подвига от людей, которых везут в сторону заведомых неприятностей, не стоит. Табло "не курить" также не загорелось, поэтому, когда самолет оторвался от бетонной дорожки взлетной полосы, а мы налили по первой за взлет (Вовка, черт – пьяный-пьяный, а подрезать со столу наши бутылочки беленькой не забыл), маханули ее, последовало предложение закусить курятиной, что мы с удовольствием и сделали. Я затянулся своим любимым "Честером", Вовка, по соседству, – "Парламентом", а занявший козырное место у иллюминатора некурящий Андрюха – и тем и другим сразу, естественно в пассивной (хе-хе) форме. Как ни странно, мое предположение о том, что кормить, а тем более поить на борту нас не будут, категорическим образом не подтвердилось. Судя по всему, начало гмм… событий никак не повлияло на работу Пулковской фабрики по приготовлению авиапайков – или как там это заведение называется. Короче говоря, вторую, третью и следующие мы закусывали уже настоящей курятиной и нахваливали прекрасную, милую и волшебную стюардессу, которая отвечала на все наши комплименты дежурной улыбкой до ушей. Сидевший за моей спиной Михалыч внезапно потрепал меня по плечу и сказал:
– Смотри-ка, а она вся в белом, да еще и длинном…
– Ну и? Тебя ее "календарь" интересует, что ли?
– Да не… Я про "длинный, белый"…
Мы с Андрюхой, который (поняв, что в окошке высматривать особо нечего – все то, что внизу, видено неоднократно и с разных курсов) прислушивался к нам, в голос захохотали, к нашему ржанию присоединилось ржание Михалыча, остальные, слегка недоумевая, смотрели на нас.
– Чего ржете, кони? – спросил нас убоповец Игорь.
– Ту это… короче, случай был… сейчас, расскажу. – такого прикола Михалыч, естественно, забыть не мог.
Дело было так: когда Михалыч еще работал на земле, а следствие в прокуратуре, не говоря уже о надзорах, было преимущественно женским, в районе отмечался праздник – день милиции, 10 ноября. На который естественно, были приглашены и прекрасные дамы – сиречь, я со своей тогдашней командой – восемь человек. Пятеро были "прекрасными", из них двое – в том самом возрасте, когда женщина уже прекрасно знает, что ей нужно от мужчины. Одна такого возраста еще не достигла, а двое из него уже вышли. Одна из двух нужной для мужиков категории дежурила по району – а надо сказать, что в теории дежурство по району заканчивается с окончанием рабочего дня – потом на все происшествия нашей подследственности должен выезжать следователь, который дежурит по городу. Но это – только в теории. Короче говоря, когда дежурная по району Марина, разогревшись шампусиком, станцевала пару-тройку плотных медленных танцев с одним из оперов – молодым человек лет на 5–6 ее помладше, но весьма, с ее точки зрения, симпатичным и ожидала продолжения по окончании торжественного мероприятия – естественно, в виде безудержного секаса до утра – к столу, за которым мы сидели, подошел прокурор.
– Марина Витальевна… Тут вот какое дело… Труп без внешних объявился – а у ребят сегодня все-таки праздник… Вы бы не могли сами съездить, отписать? Машину начальник РУВД дает.
Отказать шефу Марина не смогла – ее бы неправильно поняли. Поэтому она, кинув сожалеющий взгляд в сторону так и неосвоенного "комиссарского тела" опера, собралась, взяла дежурную папочку (на самом деле, конечно, папищу – уж больно много там всякого всего) – и отбыла к тому телу, которое без внешних. Итогом этого выезда стал протокол осмотра трупа, в котором была фраза о том, что он, в смысле труп, одет в "длинный белый член". Видимо, сочетание "длинный и белый" с плащом, в который по факту был одет труп в момент преждевременной кончины на почве неумеренного употребления фальсифицированной алкогольной продукции, в момент написания в голове Марины никак не ассоциировалось. Что делать – прокурорские барышни, а тем более – следователи, очень часто являются большими неудачницами в плане личной жизни. Само собой, что над этим протоколом в дальнейшем угорали все, кто о нем слышал.
Когда ребята услышали эту историю, с ними приключилась настоящая истерика – а очередной приход стюардессы, сообщившей, что наш самолет готовится совершить посадку в аэропорту столицы республики Беларусь города-героя Минск, был встречен еще более усилившимся хохотом. Недоуменно посмотрев на нас, девушка в белом предложила нам пристегнуть привязные ремни и, покачивая соблазнительными бедрами, удалилась.
– Длинный… белый… ха-ха-ха… никак не могли успокоиться мужики.
Проглотив на ход ноги по бутылочке "минералки", мы, собрав свою "ручную кладь", выбрались по трапу на взлетную полосу. Полоса выглядела любопытно: на краю площадки, видимо после работы бульдозера, высилась куча хлама, в которой без труда можно было узнать то, что еще совсем недавно было винтовыми самолетами. Присмотревшись, мы увидели на некоторых обломках фашистские кресты и свастики. Только тут до нас окончательно дошло, что все, услышанное нами про немцев-фашистов – действительно не шутка. Приголубили стервятников, похоже, "Шилки", которые, в количестве 4-х штук, стояли на территории летного поля, хотя возможно, это сделал "Бук" – одна из установок виднелась рядом с лесопосадкой. Да… А дела-то тут – серьезные.
– Следственно-оперативная группа из Питера? – спросили нас подошедшие военные, в количестве двух человек. Один из них, постарше, был одет в форму войск РБ – собственно говоря, обычную форму, но с красно-зеленым флажком белорусской эмблемы, второй носил эмблему в виде антенны локатора и двух пересекающихся молний. О! Кажется, я знаю, куда нас сейчас понесет.
– Есть такое дело – ответил штатский по своей натуре Андрюха, впрочем, в свое время отслуживший срочную еще в ГСВГ.
– Товарищи офицеры, ситуация следующая: фашистам удалось вклиниться на территорию Белоруссии. На территории Брестской области их остановили совсем недалеко от Барановичей – а там, как вы наверное знаете, находится очень важный объект, – продолжил подполковник из РТВ ВВС РФ. – Но это – полбеды. Вторые полбеды заключаются в том, что в районе станции замечены группы людей в советской военной форме довоенного образца. Когда одна из таких групп столкнулась с сотрудниками белорусского МВД, то по-русски приказала милиционерам предъявить документы, получив отказ – немедленно открыла огонь на поражение. Выжил только один из милиционеров – и он утверждает, что один из стрелявших по ним разговаривал на немецком языке – точнее, не разговаривал, а кричал – выживший милиционер открыл ответный огонь. Добивать его они не стали – ушли. Мы полагаем, что в районе нашего объекта действуют группы из полка "Бранденбург" – а ловить их, по сути, некому – вся белорусская милиция, все сотрудники КГБ сейчас держат фронт. Кроме того, не исключаются попытки с их стороны осуществить внедрение с долговременными целями (ртвшник, говоришь? Ну-ну… Знаем мы таких ртвшников). Поэтому задача ликвидации диверсантов возлагается на вас – и приданных вам в помощь белорусских партизан, в смысле резервистов, в количестве взвода, под командованием товарища Кулькина – подполковник указал в сторону белорусского военного – тот молча нам кивнул.
Хмм… Кулькин… Кулькин… Что-то знакомое…
– Простите, а вас зовут не Александр?
– Меня? Александр. А в чем дело?
– А дело в том, уважаемый Старый Империалист, что мы с вами заочно знакомы. Позвольте представиться: Понтий Пилат, собственной персоной!
– Обалдеть… Гора с горой – только и смог ответить Старый.
От такого пассажа все окружающие нас выпали в осадок. Некоторые из них, наверное, мысленно уже стали прикидывать нас на роль агентов семи дружественных и одной вражеской, другие – явно размышляли, нет ли в наших словах умысла на теракт.
Ничего. У нас целых 155 километров дороги от Минска до Барановичей для того, чтобы объяснить, что такое форум "В вихре времен" и с чем его едят. Понимающе усмехнувшись, Александр пригласил всех к посадке в кунг армейского "МАЗа". Светало. Наступало утро второго дня катавасии.