После баньки и дальней дороги спалось замечательно. Даже не пил, а вырубило моментально. Потому и не среагировал на открывшуюся дверь. Даже когда под бок притулилось женское тело, а руки принялись ласкать, очухался не сразу. Так в полудреме и приступил машинально к действиям. Ну сон хороший пришел, нервничать, что ли, по этому поводу? Тем более практически все совершается без моего участия. Потом оказался уже сверху и не мог прерваться, затопленный вожделением, хотя и видел в свете луны из окна ее зажмуренные глаза. Уже и вскрик прозвучал, а я все не мог остановиться, пока не закончил. Очень долго не шевелился, тихонько поглаживая ее по распущенным волосам.
- Ты спятила? - спросил, так и не дождавшись ни единого звука.
- Может быть, правду говорят, - тонким голосом сказала Стеша, - вы, Михаил Васильевич, великий человек и гений. Только в женщинах вы ничегошеньки не понимаете.
Особенно доставило после случившегося величание по имени-отчеству. Хотелось рассмеяться, но прозвучало бы в высшей степени неуместно.
- Смотрите, а не видите. Я вас люблю. С детства. Для того и сюда приехала, чтобы быть рядом. А вы про женихов спрашиваете. Зачем мне другие? Не нужен никто! - Она замотала головой, аж волосы взметнулись облаком.
- Ты достаточно взрослая, чтобы соображать. Один раз нашли супругу, не спрашивая, - в сердце кольнула старая боль, - второй раз возможен.
- Я знаю, не в вашей власти на мне жениться, - сказала Стеша без особого огорчения. - Генералам дворня не ровня. Ну и что. Пока во дворец представлять не тянете, никому дела нет, с кем живешь.
- И Анне?
- Она вас любит, но совсем иначе. Всегда видела то ли отца, то ли старшего брата. Сильного, умного и не пытающегося поставить на место. Напротив, готового помочь и позволить опереться.
А это, похоже, пришло от Таньки, очень трезво подумал. Сестра до сих пор в доверенных горничных ходит. Такие слуги иногда ближе любой родни. Молоденькие девочки частенько влюбляются в учителей. И очень удачно, что я не преступил определенную черту. Ни один любовник при царице, тем более мужицкого происхождения, долго не удержится. Слишком много завистников. Но разве для меня плохой вариант, только что озвученный? Даже во взаимоотношениях с Юлькой. Я, выходит, ей не соперник в борьбе за сердце Анны. Не может не догадываться. Пожалуй, лучший из всех возможных вариантов - советник, друг и почти родственник.
- И потому, - убежденно заявила Стеша, - никогда она сама вас к женитьбе толкать не станет. Ревновать будет. Как к Александре Александровне.
А я ничего не видел. Видимо, натурально в женщинах не разбираюсь.
- Не любила она ее. Прятала отношение, но косилась нехорошо.
- Не надо про это.
- Да, - прижимаясь ко мне, прошептала, - не буду ворошить прошлое. Надо жить сегодняшним днем, пока его не отняли. Я люблю вас, и никогда не сомневайтесь в том. Никогда. Не за деньги, не за то, что вы дали или можете еще дать мне или семье. Я не Андрей, которому золото и власть свет застит. Да хоть отнимите все, продолжу любить издалека! А татарку удавлю, ежели сюда привезете, - неожиданно добавила.
Опа! Хорошая заявочка. И кстати, я не настолько дурной, чтобы не почувствовать. Я первый, и в отличие от Лейлы ничего Стеша не умеет, хотя очень старается. Просить прошения в данной ситуации глупейшее дело.
- Так подарил я ее, - говорю чистую правду.
Привязался перед отъездом, а человек нужный. Всерьез собираюсь приспособить к новым обстоятельствам. Возвращаться ей некуда, а бросить тоже не по-человечески. А Иван Константинович Бошняк частенько смотрел с жалобным видом. Все подкатиться к ней норовил с комплиментами двусмысленными. Даже обещал жениться. Ей-богу, Лейла ничуть не хуже Екатерины. Про постель не знаю, но ту тоже передавали из рук в руки, пока в императрицы ненароком не угодила. Но я честно спросил, девушка не против была. Мужчина видный. Все лучше, чем на улицу.
- Вот и прекрасно, - забираясь на меня сверху, довольно говорит Стеша. - Не надо искать далеко, когда есть рядом.
Интересно, как она отнесется к идее Анны поселить меня во дворце? Покои выделили чуть не прямо за стенкой.
- В походе всякое случается, однако же домой тащить девок непозволительно.
Я не ошибаюсь, это разрешение при случае погулять? Забавно. Ладно, обнимая горячее тело и целуя женщину в губы, решаю. Мы ведь живем сегодняшним днем, чего зря загадывать.
Глава 3
ИНТЕРВЬЮ С БЫВШИМ ВЛАДЫКОЙ РОССИИ
Тяжелая дверь с грохотом затворилась за мной. Забавно, но, видимо, ничего нового с древних времен не придумали для содержания в тюрьме. Та же стандартная "кормушка", позволяющая, не открывая запоры, передать миску с хлебаловом, и деревянные нары с небольшим столиком. Правда, вместо продавленного множеством тел матраца и подушки обычное сено, пусть и свежее, а скамейка не привинчена к полу, но параша ничуть не изменилась, неприятно попахивая в углу.
Упаси бог, самому сидеть не приходилось, однако в детективах описание попадалось.
Обитатель камеры поспешно поднялся, внимательно глядя на меня. Судя по реакции, гость понравился. На его месте я тоже бы порадовался. Не на допрос поволокли, с личным визитом явился не самый последний человек в государстве Российском. Наверняка он в курсе последних веяний в политике, даром что в Шлиссельбургской крепости пребывает под стражей.
- Здравствуйте, Эрнст Иоганович, - вежливо говорю по-немецки. Вряд ли Бирон за то время, что мы не виделись, озаботился тщательным изучением русского языка.
- Здравствуй, Михаил Васильевич. Какими судьбами? - ответил тот вопреки моим ожиданиям на государственном наречии. Видать, тюремные стены очень полезны для продвижения в изучении разговорной речи.
- По старой памяти зашел, - благовоспитанно отвечаю, по-прежнему на немецком. - Плохого от тебя не видел и не стремлюсь восторжествовать, вытирая ноги о поверженного.
- А что тогда? - настороженно спрашивает Бирон.
- Пытаюсь разобраться в случившемся и понять.
- На себя примериваешь?
Не для того заявился, тем не менее смысл в его словах имелся, и немалый. У Бирона изначально отсутствовали родственные связи и поддержка. Никакой партии русской или немецкой за его спиной не существовало. Надежных помощников и клиентов еще предстояло найти. Поэтому в первые годы своей "российской" жизни обер-камергер неизбежно должен был "быть для всех приятным", сотрудничать с другими фигурами из окружения Анны, договариваться, уступать, интриговать и учиться. Натуральный пример для подражания и одновременно подсказка на тему, чем может закончиться стремительный взлет при царском дворе.
- И это тоже, - соглашаюсь.
- И чем же я могу помочь?
- Правдивыми ответами. Есть два варианта, - не дожидаясь заверений о счастье способствовать во всех начинаниях, говорю. - Плохой и хороший. Первый - это когда господин Ушаков получает разрешение пытать, пока не услышит нужное. Императрица шибко недовольна ходом следствия и выразила пожелание привести тебя в надлежащее чувствование и для явного обличения.
- Нет моей вины…
- Да-да. Твои слова против ее воли. Она хочет поскорее закончить. А где спешка, там сам понимаешь.
- А другой вариант?
- Мы поговорим открыто, без запирательств и попыток спрятать всем известное и никому не ведомое.
- И…
- Я обещаю, в этом случае казнь не состоится, пытка тоже. Ссылки и конфискации избежать не удастся, - я развел руками, - однако можно жить на севере, с белыми медведями посреди тундры, а можно в достаточно комфортабельных условиях где-то возле Казани.
Бирон человек сильный, достаточно умный и волевой. Сломать не так-то просто, да и не нужно. Без Анны Иоанновны сдулся моментально. И не по своей вине, а из-за отсутствия реальных сторонников. Он опирался на государыню и с ее смертью потерял власть. Немаловажный урок на будущее.
- А мои родственники?
Братья его устроились тоже неплохо: оба стали генерал-аншефами. Теперь находятся под стражей, как и весь бироновский клан.
- Да кому они нужны. Отправят подальше и вручат Магнусу или Густаву роту на Алтае. Все польза, чем сторожить в крепости и деньги тратить.
Без тебя они пустое место, как, собственно, и ты сам без Анны Иоанновны. Не прозвучало, но и так на поверхности лежит.
- Действительно обещаешь?
- Не все от меня зависит, но что могу - сделаю.
- Помню, - задумчиво сказал Бирон. - Слово редко нарушаешь.
- И не по своей вине.
- А мы всегда не виноваты, обстоятельства. - Кажется, включился сарказм. Раньше он высказывался прямо и не выбирая выражений, не пытаясь подколоть исподволь.
Бесспорно, натуральный хам, ни во что не ставил подчиненных ему людей, с которыми обращался грубо и бесцеремонно. Но сказать негодяй и подлец? Ничего подобного. Обычный человек, волей судьбы заброшенный наверх и не ограниченный практически ничем. Не часто люди смогут избежать искушения, оказавшись на его месте. Его пример отнюдь не наука другим. Всякий мнит себя центром вселенной и очень удивляется, когда она бьет прямо по темечку. И не могу отрицать, самого тоже касается.
- Так что выбираешь, Эрнст Иоганович?
- Il se fait passer au monde, - ответил он ожидаемо. С французского переводится как "нужно пробиваться в люди". На самом деле по смыслу ближе к бессмертному "хочешь жить - умей вертеться".
- Одной привязанности Анны Иоанновны было явно недостаточно.