А у меня теперь есть. Получил орден за Анапу и генерал-майора по совокупности за достижения в деле усмирения вражеских народов и присоединение новых земель к России. Для двадцати восьми лет неплохо поднялся. Бывают, конечно, генералы и помоложе, но те все больше за близость к трону и родовитость отхватывают чины. А мне все же за реальные заслуги отвесили. Есть чем гордиться.
Невнятно, но очень резко кто-то заговорил не по-русски.
- Он говорит, заканчивай, - быстрым шепотом перевел застывший рядом Афанасий Груздин. - Хватить болтать попусту, о деле говори.
- О каком?
Некрасовец выразительно пожал плечами. Откуда ему знать.
- Генерал Ломай Нос! - позвал первый, и я практически уверен, что сказал так специально. Не в насмешку, скорее с уважением прозвучало.
- Так слушаю. Не пойму, правда, кто там у вас начальник. Ты или недавно распорядившийся заткнуться.
- Выбирай слова, генерал, - зло сказал кавказец. - Это у вас "я начальник - ты дурак". У нас уважают не назначенного, а заслуженного. Мне никто не отдает приказов в отличие от тебя. Почему молчишь? - спрашивает после длинной паузы.
- Слушаю.
- Жить хочешь?
- А кто не хочет?
- Тогда отдай золото из могилы, генерал, и будешь жить.
Опаньки… Как все просто, и насколько мало в очередной раз я думал головой. Слухи не могли не пойти. Теперь расплачиваемся. Как хорошо, мысленно перекрестился, что не стал хранить в другом месте и приволок все ценности в блокгауз. Вдвойне замечательно, что поставил охрану. Или, найдя ценности, они бы убрались и так? Может, не зря молился, и это знак? Выскочим?
- То есть возьмете и уйдете?
- Именно так! Или с трупа заберем, или сам отдай, и не тронем. Думаешь, никто с пушками обращаться не умеет, кроме твоих уродов? Сможем!
- Обманут? - еле слышно спрашиваю у Афанасия.
- Могут, - неуверенно подтвердил он.
Начнем ящики выносить - кинутся? А нужно ли терять людей, если и так отдадим? Кровушку-то непременно пустим.
- Ну что, - говорю громко, - обидно, но лучше, чем богатыми в могилу, а?
- А зачем отдавать все? - спрашивает кто-то из солдат. - Нешто про все знают?
- Вы, должно быть, думаете, - говорю с насмешкой тому, кто снаружи, - у меня пуды и пуды драгоценностей. А всего половину одного не хочешь? Как делить станете, на всю орду по чуть-чуть на нос выйдет.
- Не ври, генерал. Много ящиков было.
Следили, ничуть не удивляюсь. Очень может быть, из того селения с противоположной стороны реки. Кстати, уцелеем, непременно навестить надо и спалить к чертовой матери. Хотя нет. Лучше точно выяснить, кто участвовал в налете, и их дома вместе с хозяйством под корень. Судя по одежде, много всякого народу собралось. Из-за Терека чечены, шапсуги и аварцы точно имелись.
- Так, ежели хочешь, могу и остальное отдать. Котлы бронзовые большие, зеркало тоже бронзовое, наконечники для стрел, меч железный, насквозь ржой проеденный, да горшки глиняные. Ох и много уважения дома за такие сокровища получите! Я прямо жалею, что не увижу. Но согласен. Забирайте. Позабавимся непременно. Выносим по одному ящику, подходят четверо, уносят. Затем следующий. А хотите, прямо на месте вскрывайте. Еще смешнее выйдет, когда делить бляшки с конской сбруи станете. Как бы не передрались.
- Так не пойдет, - после горячего спора на непонятном языке отвечает. - Крутишь ты что-то. Зачем тебе мусор?
- Ты в дом зайди, где офицеры жили. Под столом мешочек лежит, ежели никто из ваших не украл. Посмотри на монеты. Две сотни бронзовых и медных, три серебряных. Вот и остальное сокровище такое же.
- Не верю. - В голосе явственно прозвучало колебание. - Кто-то проверить должен внутри. Вдруг не все отдадите.
- Пустить ваших внутрь? Ну ты совсем спятил!
- Меня. Одного.
- И как тебя зовут, храбрец?
- Умар.
- А род какой?
- Зачем знать такие мелочи, вдруг захочется отомстить и в мой аул нагрянуть.
- Думаешь, не узнаю, в каких золото старинное всплывет?
- Поживем - увидим.
- Подожди! - крикнул я в окошко. - Посоветуемся. Ну они не дурнее нас, - говорю своим. - Делать нечего, будем откупаться. Двое взяли ящик поменьше, остальные приготовились к отражению атаки. Ружья зарядить и передавать стрелкам. У отверстий не тесниться. Вопросы есть? Тогда начали!
- Господин генерал-майор, - окликнули со второго этажа, - суетятся они как-то странно.
Здание специально строили под наблюдательный пункт и выше вала. Теперь это пошло на пользу.
- Эй, русский! - крикнул знакомый голос. - Ты чего замолчал?
- Здесь я! - отвечаю, и к наблюдателям: - Смотри внимательно, что происходит на дороге. Павловский, это ты?
- Так точно. Я!
- Так пустишь одиночку? - требует настырный джигит.
На слабо берет, будто в детском саду.
- Иди, только оружие оставь.
- Иду! - И он действительно зашагал от ворот, предварительно выложив на землю оружие.
- Разворачиваются всей толпой на восток, - донеслось сверху. - Могу свалить кого-нибудь.
- Пока не надо. Лучше смотри, чего задергались.
- Никак подмога идет, - счастливо-неверяще сказал кто-то.
- Больно рано, - усомнился другой.
- А ведь стреляют!
- Точно. Пушка.
- Они уходят! - крикнули сверху. - Целыми группами снимаются и к реке.
Кавказец остановился, оглянулся на зовущие голоса. Он явно колебался.
- Умар! - позвал я. - Кажется, обмен не состоится.
- Похоже, ты прав.
- Уходи, Умар. Ты смелый человек и, видимо, хороший воин, но не попадайся больше на моем пути.
- Война не спрашивает желания, воин просто должен быть к ней готов, а встретимся или нет, от одного Аллаха зависит. Прощай, генерал, - ответил он и побежал к воротам.
Через несколько минут десяток всадников понеслись по направлению к реке.
Выбегать со счастливыми воплями я запретил. Вдруг хитрость, и стоит высунуть нос - целая толпа выскочит. Троянцы тоже думали, что греки ушли восвояси.
Прошло еще четверть часа, и в ворота начали въезжать драгуны. С облегчением вышел навстречу, признав командира эскадрона.
- Вовремя мы, - озирая заваленный телами двор, сказал штабс-капитан.
- Врач у вас имеется?
- Так точно. Следует сзади, как положено по инструкции.
Это поклон в мою сторону. Слегка лизнул, но без явного подобострастия. Далеко пойдет Анисимов.
- Срочно сюда! У нас много раненых! - И поволок ученого человека в блокгауз.
Достаточно быстро выяснилось: Гена жить будет, но плохо. С рукой, как я и думал, швах. И плевать. Найду ему занятие, главное, Бог меня услышал и оставил одного из моих немногих близких на этом свете. Не стал отбирать, как отобрал Сашу. Может, и нет в нем коварства. Не для воспитания характера, а просто не интересны мы ему. Зачем тогда забросил сюда? Давно о том не вспоминал, а теперь опять лезут мысли. Ответа все равно не появится - проверено неоднократно.
- С нами приехал ваш человек, - доложил драгун, обнаружив меня через некоторое время.
- Какой еще… Где?
Он указал рукой на офицерский домик. Я молча развернулся и отправился выяснять, что еще на мою бедную голову свалилось.
Андрюха сидел у порога, привалившись к двери. Бледное и осунувшееся лицо при моем виде расплылось в счастливой улыбке.
- Добрался, Михаил Васильевич, - сообщил он крайне оригинальную новость, шаря за пазухой. - Вот! - И протянул мне в несколько раз сложенную бумагу.
Я взглянул. Подписи нет, но почерк мне прекрасно знаком.
- Что случилось? - спрашиваю и невольно качаю головой в изумлении. Пока я изучал послание, Андрюха успел заснуть, и из приоткрытого рта тянется ниточка слюны. Эк его разобрало! И минуты не прошло. Наклонился и потряс за плечо.
- Все-все, - пробормотал он невнятно. - Доставил.
Я не выдержал и дал ему оплеуху. Ноль реакции. Отвесил вторично. Он открыл мутные глаза и тупо уставился на меня.
- Что произошло в Петербурге?
- Ничего.
- Как ничего? А зачем примчался?
- А я знаю?
- Кто тебя послал, скотина?
- Кто-кто, - сказал Андрюха недовольно, - известно кто. Сама Анна Карловна при мне писала. Не поленилась домой, то есть в ваш дом заехать для того. Наказала с максимально возможной скоростью доставить. Че, думаешь, драгуны сами помчались провожать? Пришлось на лапу дать.
Ай-ай, так мне надо в первую очередь расторопность старого приятеля благодарить, а не очередную инструкцию. Ладно, потом разберусь.
- И так всю дорогу. - Он вздохнул с тоской, даже сейчас, в полусонном состоянии, потраченных денег ему было жалко до боли.
Я выпрямился, слепо глядя на дверь. Выбор опять отсутствует. Меня, снова не спрашивая мнения, толкают на новый путь. Причем достаточно опасный. Зачем и почему она писала, неизвестно, но такими вещами не шутят. И лежит мне дорога в столицу нашей Родины - Санкт Петербург. Не иначе прав Умар - все от Бога, и наши планы пыль.