Ну ладно. Я один вошел в кафе, точнее в пивную, сел за стол и посмотрел в сторону Датского кафе. Там все было хорошо. Там ели Датские ребра. Я не стал прощаться с Эдит. Еще опять затащит в кладовку. Но… Ничего не вышло. Я просто ударился лбом о стену. Проклятье… это зеркало. Я попробовал еще раз. Нет. Я прижался к зеркалу, сделал из ладоней бинокль и попытался получше рассмотреть, что там происходит в Датском кафе. Я узнал Итальянца. Вот, ублюдок. Только три дня назад вылетел из окна второго этажа, а уже ходит по игорным заведениям.
- Эдит, что там за зеркалом? - я подошел к прилавку и стал смотреть, как она качает насосом пиво.
- Там нет никакого зеркала, малыш, - ответила эта мощная дама, не разгибаясь. Это просто доски.
- Доски? Но я вижу зеркало. Я вижу там людей.
- Жаль.
- Жаль, что там никого нет, малыш, - ответила Эдит.
На лице у меня проступил холодный пот. Вроде бы чего бояться? Там жить, или здесь - какая разница? Нет, здесь что-то не так. Это все равно, что живым попасть в могилу.
- У меня клаустрофобия, - сказал я. - Эдит, что мне делать. Я боюсь замкнутого пространства.
- Не бойся, малыш, вечером я освобожусь, и мы поедем в настоящий кабак. Не хуже, чем у вас на Марсе.
- Лучше бы ты сказала на Луне.
- Почему это лучше?
- Потому что я не с Марса.
- Да? Но я бы не сказала, что ты с Луны свалился. Хотя что-то в тебе есть необычное.
- Что?
- Пока не знаю.
Мы поговорили и я сел за стол с кружкой пива и куском скумбрии. Прямо перед собой я видел зал Датского. К Итальянцу подошел незнакомый мне человек. Они о чем-то поговорили, потом Итальянец передал незнакомцу какую-то вещь. Сначала я не понял что это. Потом сверкнула бирюзовая ручка, и я понял, что это тот самый кинжал, который Итальянец кидал в меня. В это время один мужик за столом рассказал, что вчера в парке его остановили три женщины и изнасиловали в кустах. Я думал, что все сейчас начнут смеяться, скажут, что мужик врет. Нет, никто даже не удивился.
Вошел Женя фиксатый. Свою железную подругу он оставил дома.
- Я поставил ей фингал под глазом. Теперь она пару дней побудет дома, - сказал Женя.
Я рассказал Жене, что вчера три женщины изнасиловали мужика.
- Где? В парке?
- Ты этому веришь?
- Верю. И знаешь почему? - Он сделал глоток пива. - Это был я.
- Ты?!
- Я так хотел трахаться, что как только зажила нога, пошел искать кого-нибудь. Трое женщин лет по тридцать пять окружили меня в парке, ощупали и молча поволокли в кусты. Сначала я даже испугался. Но все окончилось благополучно. Хуже было с одним инвалидом неделю назад. Десять лет после войны он странствовал по свету, вернулся и попал под поезд. У него отрезало ноги. Этот старшина все думал, примет ли его жена. С медалями на груди, но без ног. Но встретили старшину сразу четыре женщины. Как ты думаешь, почему? - Женя блеснул зубами и продолжал: - Оказывается, они всех мужей так встречали. Первый вернулся в сорок пятом. Он так затрахал свою жену, что она попросила помощи у соседки. Та сначала отнекивалась. Неудобно как-то. Но потом все-таки согласилась. Ее-то муж еще не вернулся. Потом этот мужик умер. Муж другой соседки вернулся с войны. И она поделилась им с подругами. Трое мужей у троих соседок умерли за пять лет. Только у одной соседки муж еще не вернулся. Наверное, он убит, думала женщина. И вот он вернулся через десять лет без ног. Четыре женщины так натерпелись, что перетянули член старшины нитками. Они трахали его ночь, день и еще одну ночь. Потом старшина умер.
- Их посадили?
- Нет. Решили, что боец сам придумал этот способ с ниткой.
- До какой же степени все здесь натерпелись. - Я допил свое пиво и сказал Жене, что хочу вернуться назад. - Я вижу свой город, - сказал я. - Вот он, - я протянул вперед руку, - за этим зеркалом.
- Там нет зеркала, - сказал Женя.
- Я уже в курсе. Но я его вижу.
- Я не знаю, как тебе помочь. Думаю, ты просто выдумал, что ты из другого мира.
- Да? А что тогда я сейчас вижу там? - я показал на зеркало. - Я вижу зеркало, а ты стену. Мы разные люди, ты понимаешь?
- Ты можешь это доказать?
- К сожалению… к сожалению, нет.
- В общем, так, - констатировал Женя, - идем на дело. Ты получишь настоящие деньги.
- Вы хотите ограбить сберкассу?
- Мы хотим напасть на машину, которая повезет бумагу для дензнаков.
- Я не грабитель.
- А чем ты там занимался?
- Я не помню.
- А что ты помнишь?
- Я знаю этого парня. Вон видишь, - я показал на Итальянца.
- А кто он?
- Не знаю. Если бы я мог попасть туда, - я кивнул прямо перед собой, - я бы узнал, кому Итальянец передал бриллиант.
- Бриллиант? Большой?
- Очень большой. На десять миллионов долларов. А говорят, даже больше.
- Ты его видел?
- Нет.
- Тогда откуда ты знаешь, что у них находится большой бриллиант? - спросил фиксатый Женя.
- Сам не знаю. Я даже знаю, как он называется.
- Как?
- Сейчас. Большая Медведица.
- Ты это только сейчас придумал.
- Может быть.
- Ну ты идешь с нами на дело?
- Нападать на государственный грузовик с бумагой для денег? Нет. Нас просто перестреляют.
Вошел Вася и сел с нами. Он не успел сказать ни слова. Дверь резко распахнулась и появилась Полина Владимировна. Она сразу спросила, отдал ли я долг.
- Он расплатился сполна, - сказала Эдит. Она улыбнулась и добавила: - Даже больше.
- Тебя зовут там, - сказала мне Полина, и показала рукой на дверь, - девушки.
Я поднялся, но не смог разойтись в проходе с полной официанткой. Поля задела меня мощным бедром. Я замахал руками, стараясь сохранить равновесие. Но не получилось. Зеркало с грохотом разбилось, и я тут же услышал:
- По аккуратней там! - Я сбил вешалку. Правда, на ней ничего не висело. Было тепло, и верхней одежды никто не носил. Я развеселился. Я-то ведь думал, что разбил огромное зеркало.
В первый момент мне показалось, что это опять не я. Это какой-то новый человек. Я помнил все, что было со мной в 1955 году. Я помнил все, как будто был там на самом деле. А ведь получается, что был.
Я на троллейбусе доехал до своего дома. Сосед из дома напротив сказал мне, что была милиция и дом опечатан.
- Говорят, была комиссия из Москвы.
- Уж эта мне Москва, - сказал я. - Уж эти мне комиссии. Ну, ладно, пока. Не говори никому, что видел меня.
- Хорошо, - ответил сосед.
Я повернулся и пошел назад к остановке. Еще рядом с домом соседа напротив я обернулся и увидел, что он набирает номер на сотовом телефоне. Понятно, звонит в милицию. Раньше он был управдомом и входил в разные комиссии. Слово Комиссия было его любимым словом. Но это раньше. Теперь его любимая фраза:
- Мне надо сделать звонок в органы. - Ублюдок. Я хотел вернуться и разбить его орудие производства об асфальт.
Я поехал опять в центр. Вошел в ресторан. Народу было не много. В кабинете Лизы сидела незнакомая женщина.
- Она в больнице.
- А вы кто? - спросил я.
- Я ее замещаю.
Я закрыл дверь кабинета и спустился вниз. Еще в троллейбусе я думал, куда Смеляков мог деть настоящую кассету с записью разговора авторитетов. Если ее не нашли в зале, значит он мог спрятать ее в подвале. Пошел искать меня, на него напали, и он спрятал кассету прямо в подвале.
Где это может быть? Здесь вроде и прятать-то негде. Все двери закрыты. Пусто. Только ящики с пустыми бутылками. Их, конечно, уже проверили. Но на всякий случай я все-таки раздвинул высокие стопки ящиков. Вдруг кассета где-то между них застряла. Нет. Ничего не упало. Она могла, конечно, завалиться в сам ящик. Но тогда надо снимать все ящики, разбирать эти пирамиды и вынимать все бутылки. Это долго. Я осмотрелся. Слева шел вентиляционный короб. Его тоже должны были проверить. Но я все-таки решил проверить. Взял два ящика, поставил их один на другой и заглянул поверх короба. Кассета лежала в трех метрах от меня. Как же это они не проверили поверхность вентиляционного короба? Я передвинул ящики, взял кассету и пошел к выходу. Черный ход был закрыт, пришлось идти по лестнице. Навстречу мне попались два парня в ярко-голубых джинсовых костюмах. Кажется, я их где-то видел. С площадки между этажами я посмотрел вверх. Мелькнула красная кроссовка с тремя желтыми полосами. Киллеры. Неужели за мной? Я решил не садиться в ближайший троллейбус, а зашел за дом, потом за детский сад и направился к другому маршруту. Я дождался ночи, пробрался в свой дом и вставил кассету в магнитофон. Это был не тот Свой дом, где моим соседом был Семен, а дом, где я занимался эзотерикой с дамами. Это был дом Александра Федоровича. В свой дом я возвращаться не решился. Там-то уж точно меня ищут. Собаки моей нигде не было видно. Я взял маленький переносной магнитофон Панасоник и пошел слушать кассету в беседку. До нее было далеко от ворот. В случае чего можно уйти.