- Рад вас видеть в добром здравии, святой отец! - без особой приязни он поздоровался с монахом. С Олегом Иванычем обменялся крепким рукопожатием. - Мы вот тут решаем, что делать.
- Сражаться! - брякнул кто-то из освобожденных матросов.
- Ты, верно, хотел сказать - умереть? - съязвил капитан. - Нас тут всего пятнадцать, а проклятых мавров - три галеры!
- Так что, бежать? Оставить маврам детей и женщин?
- Ни то ни другое! - неожиданно заявил отец Томас. - Вернее - и то и другое.
- Ты как-то туманно выражаешься, падре! Разъясни-ка нам, неразумным.
- В Кадисе стоит флот адмирала Кастилии. Может, мы встретим его уже по пути. Моряки угонят галеру - спасший меня сеньор утверждает, что одна из них вполне пригодна для плавания. Местные же тайно уведут из деревни детей и женщин. Ну, кого смогут, конечно. Впрочем, они могут оставаться и в домах. Думаю, уже к вечеру христианнейший адмирал Гуэрьес будет здесь и разгромит мавров.
Пользуясь безлюдьем из-за полуденного зноя, Олег Иваныч, Гриша, отец Томас и капитан Родригес со своими матросами покинули деревню, никем не замеченные. Обойдя гавань, подобрались к галерам.
Боже, как же там много мавров! Ну да беглецам только бы пробиться во-он к тому дальнему судну. Гребцы, надо думать, примут их сторону.
- Сеньор Олег, ты умеешь командовать галерой?
- Вполне, сеньор капитан! Имеется кое-какой опыт.
- Тогда чего же мы ждем? И действительно, чего?
…Переодетых маврами Олега Иваныча и капитана Родригеса никто не окликнул. Тут много таких шаталось. Ремонт… Они подошли к самому причалу и, взяв пару ведер с разогретой смолой, опустили их в одну из лодок. После чего спокойно взялись за весла и, обогнув причал, направились к поджидавшим на берегу приятелям, пройдя мимо борта галеры. Весла были втащены внутрь, и подойти удалось довольно близко.
- С нами Святая Дева! - шепнул гребцам капитан. - Много ли на галере мавров?
- Капитан и еще человек двадцать, - по-испански откликнулся кто-то, звякнув цепями. - Кто вы?
- Ваши друзья. Уже недолго вам оставаться в рабстве. Будьте готовы уйти в Кадис.
Гребцы заволновались, зашептались, напряженно оглядываясь - не подкрадывается ли подкомит с плеткой.
Погрузившись в лодку, заговорщики-христиане быстро подошли к борту галеры.
Ах, черт! Надсмотрщик. И принесло же!
- Эй, парень, держи-ка! - Олег Иваныч протянул надсмотрщику тяжелое ведро со смолой.
Тот, брезгливо поморщась, взял… И тут же полетел в воду!
Капитан Родригес вспрыгнул на длинный помост-куршею, проходивший посередине галеры, и крикнул шиурме:
- Ребята, гребите! И - вон из гавани! С нами Пресвятая Дева!
- Раскуйте, раскуйте нас! - закричали в ответ гребцы. - Снимите цепи!
- Не время сейчас, - Родригес взмахнул саблей, и голова приблизившегося пирата кровавым арбузом покатилась вниз. - Главное, выйти в море!
На корме завязалась схватка. Олег Иваныч, проткнув шпагой очередного мавра, пробился вперед, к пушке. Небольшая кулеврина. Похоже, заряженная… Олег Иваныч снял казенник - точно, заряжена! Он забил клин.
- Гриша, быстро фитиль!
Черт, попробуй найди. А, вон там, на причале, костер. Греют смолу. Ну-ка…
Перепрыгнув через спины гребцов, Гришаня прорвался к костру, растолкав всех, схватил горящую головню, обжигая пальцы. Он не чувствовал боли. Главное, успеть вернуться.
Кромка воды между причалом и кораблем становилась все шире. Гриша прыгнул с разбега. Уцепился за весла левой рукой, правой держал головню. Пущенное ему в спину копье просвистело мимо, воткнулось в куршею. Схватившись за него, Гриша подтянулся, забросил ноги на помост, вскочил и бросился к корме.
Корма была уже в руках христиан, а вот на носу толпились пираты. Олег Иваныч разворачивал пушку.
- А, Гришаня! Пришли с огнем… Крикни Родригесу, пусть возвращается. Ах, ты ж…
К корме пристала пиратская шлюпка. И мавры, зажав в зубах сабли, полезли из нее на палубу.
Однако начеку оказался монах, отец Томас. С криком: "Да поглотит вас ад!", схватил обломок весла и принялся лупить по головам лезущих на корму пиратов. Те градом посыпались в море.
- Зря ты это! - прокричал Олегу Иванычу вернувшийся с куршеи Родригес, кивая на кулеврину. - Снесешь мачту!
- Пустое! Дойдем и на веслах.
Олег Иваныч тщательно навел ствол кулеврины на нос судна. Приложил горящий фитиль к затравке. Чуть повернул ствол и…
Ага!
Ядро со свистом пронеслось над куршеей и ударило в мачту. Та повалилась со страшным треском прямо на головы пиратов, толпящихся на носу галеры.
На стоящем позади "Тимбане" почуяли наконец что-то неладное. Тоже наладили пушку…
- Гриша, заряжай! - крикнул Олег Иваныч. - Где дудка?
Вот дудка. То бишь свисток комита.
- Эй, шиурма! Постоим за святого Яго!
Олег Иваныч поднес свисток к губам. Пронзительная трель!
Он свистнул три раза. Послушно поднялись к небу весла.
- Ну, с Богом! Сеньор Родригес - на руль!
- Давно уже. И - раз!
Свисток - и вспенили воду весла. Галера дернулась и медленно пошла вперед, постепенно набирая скорость.
Раз… Два… Раз… Два…
Мерно опускались весла. Все дальше оставался причал.
Увидевшие такой поворот дела пираты прыгали с носовой палубы в воду.
Вослед галере раздался выстрел. Не причинив вреда, пущенное с "Тимбана" ядро упало в воду левее, подняв тучу брызг.
Раз… Два…
Джафар на "Тимбане" приказал идти следом.
- Но мы не догоним их, уважаемый! - вскричал плосколицый Керим. - Слишком велики пробоины!
- Нам вовсе не нужно их догонять, Керим. Уже к вечеру здесь будет кастильский флот из Кадиса. А мы спокойно дойдем до Малаги. Как ты, наверное, уже догадался, там нет никакого флота эмира Османа.
- А эти? - Керим кивнул на пиратов, оставшихся на берегу.
- "Тимбан" не выдержит всех. Ты же сам только что вопил о пробоинах.
- Вах, поистине безгранична твоя мудрость!
Кое-как, со скрипом, "Тимбан" выбрался в открытое море и повернул направо, к Малаге, оставив на растерзание испанцев остальных пиратов.
- Ну, Ялныз Эфе, ты опять жестоко обманул меня! - с ненавистью прошипел Джафар. - Впрочем, и ты уже не достанешь меня, на что, верно, надеешься… Да, пусть этот рейд и неудачный, волею Аллаха мы повторим его вскоре. Верно, Керим?
Керим согласно кивнул. Хотя насчет дальнейшей успешной карьеры Джафара у него имелись большие сомнения. Вполне оправданные.
"Астурия", флагман адмирала Гуэрьеса, и остальные корабли кастильского флота, числом около двух десятков, уже поднимали паруса, готовясь идти к побережью. В ту самую, захваченную маврами, деревню.
И отец Томас намеревался вернуться туда, как он выразился, "по делам веры". Он, приор монашеского ордена, основанного более двух столетий назад Домиником Гусманом в Тулузе во время похода французского рыцарства против ереси альбигойцев, не верил ни марранам, ни морискам.
Марраны, "свиньи", - так здесь называли крещеных евреев, по мнению отца Томаса, тайно исповедовали свою веру. Перешедших в католичество мавров так же презрительно именовали морисками.
Да и обычным-то "добрым католикам" отец Томас тоже не верил. Доминиканцы, с соизволения Папы Римского, подмяли под себя практически всю инквизицию - церковный розыск и суд. Потому, конечно, и не верили никому, включая папу. Профессиональная деформация личности. Олег Иваныч частенько сталкивался с такими людьми во время своей прошлой жизни, когда работал в одном из Петроградских РОВД в должности старшего дознавателя.
- А ты неплохо управляешься с саблей, сеньор Родригес, - отец Томас утер пот с тонзуры тонким батистовым платком. Прозвучало у него и как похвала, и как обвинение. Тем самым тоном, характерным для людей с профессиональной деформацией личности.
- Что есть, то есть, - буркнул капитан. В смысле, "только отвяжись".
- Да вы, вероятно, с не меньшей сноровкой, чем саблей, действуете и еще каким-нибудь оружием. Например, крестьянской косой.
Родригес невольно спрятал глаза, как и всякий иной при общении с людьми с профессиональной деформацией личности. Даже если ты ни в чем не виноват, чувствуешь - виноват.
- Славная, наверное, выдалась у тебя, Родригес, косьба в Каталонии, не так ли? В Барселоне, так?
- Да узнал я тебя, монах, узнал! - не выдержал Родригес. - Ты был в Барселоне, тогда, когда…
- Когда чернь во главе с неистовым Варнталятом пыталась расправиться с лучшими людьми города!
- Между прочим, в этом ей активно помогал его величество Хуан, добрый король Арагона. Он, кстати, даровал Варнталяту дворянство. Ну и мне… кое-что перепало.
Капитан Родригес подмигнул Олегу Иванычу:
- Ты не связывайся с ним. От этих монахов добра ждать не приходится.
- Ах, не приходится?! - взвился монах. - Как раз наоборот! - Он повернулся к Олегу Иванычу. - Я знаю, вы, сеньор Олег, собираетесь в Лиссабон. Вот вам рекомендательное письмо к моему другу, отцу Алонсо, в Кадис, адрес в письме указан. Он поможет вам добраться до Лиссабона.
Ну, спасибо. С паршивой овцы…
Уже вечером, когда ведомая счастливой свободной шиурмой галера входила в гавань Кадиса, Олег Иваныч развернул письмо. Ага, как водится, по-латыни:
"Добрый брат мой во Христе Алонсо. Податели письма - добрые католики-поляки, коим я очень обязан. Прошу тебя помочь им добраться до Лиссабона на попутном судне. С ними ты можешь заодно и отправить весточку в нашу миссию в Польше. Да пребудет со всеми нами благодать Божия.