- Держимся. Фйдеры прут, как дурные, но мы ещё ни на шаг не сдвинулись. Они уже выдохлись порядком. С флангов наши танковые корпуса прорвались до семидесяти километров и замкнули кольцо. Одна их армия в котёл попала. Слышишь, долбят её?
Капитан кивнул и сказал:
- Хорошо. Молодцы. Нам бы к своим.
- Могу только БТР выделить до аэродрома. Оттуда улетите, куда вам надо, летунов я предупрежу.
- А привезти оттуда топливо для этого борта? - поинтересовался Туркалёв. - Мы на нём бы и улетели.
- Ну ты уж совсем, разведка, - хмыкнул мотострелок. - Слышал я, что вы бессовестные, но уж не до такой степени. Может ещё вертолёт туда на руках перетащить? Да и как вы полетите над нашей территорией с их опознавательными знаками?
- Ладно, не бери в голову, - улыбнулся Янычар. - Но генерал-полковника я с собой заберу.
- Он бы и здесь пригодился, - не согласился мотострелок.
- Это не обсуждается. Он отправится на самый верх, к моему непосредственному начальнику.
- О, как! - удивился офицер. - А как же триста одиннадцатый полк?
- Временно прикомандированы. Но задачи у нас другие.
- Как это вы пристроились так?
- Хочешь жить, умей вертеться. Слышал такую прописную истину?
- Слышал. Верчусь постоянно. Везёт пока. Тьфу-тьфу-тьфу, - мотострелок постучал по прикладу автомата. - Ну, что, пойдём, выделю вам броню до аэродрома, свяжусь с летунами, пока вы едете.
Мотострелок в сопровождении разведчиков и связанного генерал-полковника пошёл вдоль окопной линии к вертолёту. Парни забрали оружие, находящееся под охраной двух солдат, выставленных в караул возле винтокрылой машины.
Затем небольшой отряд снова углубился в лесок, где стоял уделанный старой засохшей грязью БТР.
Постучав прикладом по броне, мотострелок дождался, когда из люка появится заспанное лицо механика-водителя.
- Чё надо? - пробурчал тот.
Увидев командира, парень испуганно юркнул назад, быстро появился уже более взбодрённый.
- Левченко, гад, спишь опять?
- Никак нет, товарищ капитан. Изучаю матчасть.
- Аж рожа опухла от учения, - отозвался офицер. - Доставишь группу на аэродром и пулей назад. Выполняй.
- Есть, доставить на аэродром и пулей назад! А кто это, небритые такие?
- Будешь задавать много вопросов, заставлю с порошком мыть машину.
- Понял, товарищ капитан. Молчу, как немой.
- Ладно, разведка, давай прощаться.
Офицер пожал всем руки.
- Удачи вам, - сказал он напоследок, когда парни разместились на броне, подняв связанного "языка". - Может, развяжете, куда он денется? Всё ж таки генерал-полковник, не хрен собачий.
- Ничего, посидит связанный, - ответил Янычар. - Когда ещё увидишь связанного генерал-полковника? Удачи тебе и твоим людям, капитан.
БТР взревел двигателем и тронулся.
На диверсантов пролился золотой дождь от очень довольного результатом операции Астронома.
Во-первых, все получили по Ордену Мужества. У Янычара, Бека и Негатива это были вторые ордена. Кроме того, каждый был награждён медалями "За отвагу", заслуженными в "горячих точках".
У Мамбы и Кубы это были первые награды.
Во-вторых, Большой Папа сдержал обещание и всем присвоил очередные воинские звания. Так капитан Алексей Туркалёв стал майором, догнав в звании отца, причём тот майором вышел на пенсию, а его сыну не было ещё и тридцати.
Старшие лейтенанты Ринат Кубаев и Юрий Шахов стали капитанами.
Лейтенанты Рустам Мамбеталиев и Виктор Седых примерили новенькие погоны с тремя звёздочками.
Одно немного огорчало обласканных диверсантов: в их ситуации поносить погоны вряд ли удастся. Может, после войны…
А вот отпуск Астроном зажал.
Но он, кстати, и не обещал его за это задание. От щедрот своих он дал парням трое суток отдыха в пределах гарнизона, где разведчики останавливались всякий раз, когда Янычара с завязанными глазами увозили в бункер.
Парни спрятались в выделенном им домике и хорошо отметили событие.
Война продолжалась.
Очередное задание получили сразу после отдыха.
За время отсутствия группы у Астронома накопились кое-какие нерешённые вопросы, ими он занялся, загрузив парней опасной работой.
Закончились сентябрь и октябрь, наступил ноябрь, ударили первые морозы, выпал снег.
На фронте шли тяжёлые бои.
Глава III
"День артиллериста"
"(6.11) Много таких вещей, которые умножают суету: что же для человека лучше?"
Ветхий Завет, Екклесиаст, Глава шестая
Ноябрь, 2017 год. Восточная Сибирь, линия фронта войск Объединённой Оппозиции и федеральных войск.
Утром выпал снег. Девственно чистый, белый он укрыл изуродованную войной измученную землю, обновил старый, успевший потемнеть, перемешаться с глиной взрывами, гусеницами и колёсами бронетехники, автомобилей, сотнями тысяч ног, втаптывающих в это месиво бесчисленные стреляные гильзы, брошенные окровавленные, грязные бинты, рваную старую одежду, прочий бытовой мусор.
На какое-то время всё это укрылось новым белым покрывалом, словно сама природа заботилась о неразумных детях, жалея, пряча их варварство и безумие.
Лёгкий морозец приятно обжигал лицо вышедшему из блиндажа Янычару в накинутом на плечи камуфлированном бушлате.
Он передёрнулся:
- Б-р-р! Der winter ist da, es ist kalt…
- Чё? - непонимающе повернулся Негатив, справлявший малую нужду неподалёку от входа в блиндаж.
- Пришла зима, говорю, холодно, - пояснил Янычар.
- А-а! Понял… А это ты на каком?
- На немецком.
- Командир, ты часом, не заболел?
- Шпрехен зи деич, Виктор Андреич? - выдал новоиспечённый майор очередной перл.
- Пойду, ребятам пожалуюсь. Скажу, командир использует не по назначению данные ему привилегии, обзывается на безответных подчинённых, - пробурчал Негатив, застёгивая ширинку.
- Иди-иди, жалуйся, ябеда, - сказал ему в спину Янычар, вставая на его место, вжикая неуставной "молнией" на пятнистых штанах. - Кстати, ты чё ссышь у блиндажа? На дальняк лень сходить? Вон он, в пятидесяти метрах.
- На дальняке боец из залётчиков ёлку рубит. Тутошний старшина наказание ему такое придумал, - ответил Негатив.
"Рубить ёлку на дальняке" на местном жаргоне означало, что залётчик, то есть провинившийся в чём-то боец, отправлен приказом старшины в туалет сломать намороженный столб экскрементов, "выросший" под самую дырку от бесконечных страждущих, отправляющих там естественные надобности. Для этого бойцу пришлось спуститься в промороженную выгребную яму и сапёрной лопаткой "срубить ёлку".
- Не, ну ты молодец, командир! На меня наезжаешь, а сам? Что-то будет сегодня, день как-то странно начался, - продолжал ворчать Седых, закрывая за собой скрипнувшую дверь.
Боёв не было уже неделю, а это верный признак, что скоро начнётся очередная заваруха. За последнее время фйдерам такого шухера навели, что они улепётывали, не оглядываясь, бросая всё: и технику, и имущество, и раненых.
Продвижение войск Объединённой Оппозиции по всему фронту составило более ста километров. Можно было идти и дальше. Деморализованный, разбитый противник ещё не скоро придёт в себя. Но сильно отставала тыловая служба, поэтому командование решило наступление приостановить.
Ситуация напоминала ту, когда Красная Армия отбросила немцев от Москвы в сорок первом. Кадры кинохроники очень наглядно передавали те события - горящая, покорёженная техника, сотни трупов, заметаемые снегом…
То же самое наблюдалось и сейчас, только воевать приходилось со своими, в этом было очень существенное, принципиальное отличие от той войны, когда фашисты пришли как захватчики, а наши обороняли Родину.
Янычар вздохнул от таких мыслей. Он очень сильно подозревал, что стремительному наступлению поспособствовал добытый "язык". Видать, выложил все карты, румяненький, раскололся по самые ягодицы. Что с ним теперь? Как поступают с такими чинами те, кто сам чином не меньше? Пленные-то солдаты и офицеры на тяжёлых работах используются, очень часто их по минным полям гонят впереди наступающих… Война…
Фйдеры тоже с пленными не церемонятся и поступают с ними не лучше. Гражданская война страшна кровопролитностью, с обеих сторон гибнет один и тот же народ.
От бесполезных мыслей Алексея отвлёк скрип открывшейся двери. Из блиндажа вышли парни с алюминиевыми тарелками в руках, в незастёгнутых камуфлированных бушлатах, резко контрастирующих с пока ещё девственным снегом.
- Пойдём к кухне, командир, попробуем найти пожрать, - предложил Куба. - Я твою чашку и ложку взял.
- А что вы всем коллективом? - спросил Туркалёв. - Мог бы кто-то один прогуляться.
- В наступление на кухню лучше скопом ходить, а то Эммануила Гедеоновича в одиночку хрен прошибёшь, - ответил Кубаев. - Щас наедем на него всей толпой, глядишь, разживёмся чем-нибудь. У него заначка всяко есть. Иначе, какой он шеф-повар?
- Вроде рано ещё, - высказал сомнение майор.
- А чё ты, жрать не хочешь? - удивился Негатив.
- Я бы не отказался от курочки копчёной и запотевшего штофа водочки, - несколько жеманно признался Янычар.
- Ха! - не сдержался Седых. - Я бы тоже. И от бабы заодно.
- Опять он о бабах, - вздохнул Бек.
- Молчи, презренный плебей, - отрезал Негатив. - Не мешай образованным интеллигентным людям с тонкой душевной организацией общаться на высокие темы.
Майор присоединился к процессии, двинувшейся в направлении походной кухни. Операцией взялся командовать Куба.