Крестьяне, в соответствии с моими инструкциями, соорудили сотню тачек, ни одна из которых теперь не стояла без дела. Чтобы было легче их толкать, вдоль дорожки уложили выструганные доски.
Все излучали дружелюбие, но драгоценного времени тратить на меня не собирались, так что я был предоставлен самому себе. Семена, которые я привез, дали хорошие всходы. На полях появились небольшие участки, на которых появилась пшеница, бобы, зимние кабачки и тыква. Крошечное количество семян гибридов уже взошло и дало урожай. Его собрали и поместили отдельно от обычного зерна. Собственно говоря, граф Ламберт сложил эти "элитные" семена прямо в своей спальне, чтобы кто-нибудь не съел ненароком весь урожай по ошибке.
В тот же вечер он показал мне свое сокровище.
- Посмотрите, пан Конрад! - Он держал открытый мешок, где находилось несколько фунтов ржи. - Все это выросло из одной-единственной горсти семян!
Я не увидел ничего необычного.
- И что, мой господин?
- Как это - что? Да тут, наверное, отдача пятьдесят к одному! Ты что, не знал, что отличным считается урожай пять к одному, а три к одному является нормой?
- Нет, мой господин, кажется, не знал. Вы имеете в виду, что каждый год берете одну треть зерен, чтобы снова засеять поле и получить урожай следующего года?
- Именно это я и имею в виду. А что, урожай пятьдесят к одному в твоей стране считается нормой?
- Не уверен, ваша милость. Я не работал на земле. Но у меня создалось такое впечатление, что нашим земледельцам требуется довольно мало семян. Обычно они не сажают часть своего урожая. Просто покупают семена у людей, специализирующихся на их производстве.
- Эти специалисты порядком набили руку в своей работе! Могу только надеяться, что нам удастся добиться того же. Будь уверен, все эти зерна надежно припрячут и посеют следующей же весной. Теперь вот еще что. Где семена у большинства твоих растений, мы знаем. А что делать с корнеплодами?
- Нам важны картошка и сахарная свекла, мой господин. Как обращаться с картошкой, я знаю. Из семян - как мы в этом году - ее обычно не выращивают. Вы разрезаете картошку так, чтобы на каждом кусочке оставался глазок, и потом сажаете в землю. Сахарная свекла же меня беспокоит. Честно говоря, я не знаю, что с ней делать.
- Ну, если она похожа на обычную свеклу, то даст ростки на второй год. Некоторые сорта оставляют в земле. Некоторые глубоко закапывают, а потом пересаживают следующей весной. Некоторые складывают в подвал.
- Думаю, лучше попробовать все три способа, мой господин. Какой-нибудь да сработает.
- Так и поступим. Подумать только! Свекла величиной с человеческую голову!
- Дело не только в размере, ваша светлость. Этот сорт на одну шестую часть состоит из сахара. Когда у нас будет достаточно свеклы, я покажу, как извлекать его, и у вас появится очень прибыльный корнеплод.
- Ну, можем попробовать. Но уже поздно, пожалуй, я стану готовиться ко сну. Спокойной ночи, пан Конрад!
Я позаботился об установлении дружеских отношений с одной из девушек с фабрики, так что ночь действительно прошла отлично.
На следующий день у меня состоялся разговор с отцом Кристины. Он мог бы вылиться в мучительный спор, так как я спал с его дочерью, но не собирался жениться на ней. Не вылился. Он смотрел на наши отношения как на что-то само собой разумеющееся. Его больше заботили розовые кусты.
На прошлое Рождество я подарил Кристине семена японской розы, и она посадила их перед родительским домом. Кусты разрослись даже слишком хорошо, и теперь доставляли неудобство своими размерами. Отец Кристины хотел, чтобы я спросил девушку, можно ли их оборвать. Конечно, как отец, крестьянин не нуждался в ее разрешении, но мудрый человек старается не разрушать своими руками мир в собственной семье.
Я ответил, что вместо того, чтобы обрывать кусты, пусть лучше подрежет их и посадит отростки, вдруг те пустят корни. Японские розы, наверное, действительно слишком большие для его двора, но в полях из них получится хорошая ограда. Идея понравилась, и крестьянин согласился воплотить ее в жизнь, когда закончится сбор урожая. Если отростки не выживут, он снова попробует следующей весной, ну а если и тогда ничего не получится, кусты обязательно вырастут из семян.
Этот год, как и предыдущий, выдался богатым на урожай, а в прошлом году он не успел перевезти весь свой ячмень в амбары, прежде чем дожди испортили оставшиеся на полях колосья. В этом году у отца Кристины появилась тачка, и разница ощущалась существенная. Он мог перевезти с ее помощью в три раза больше за день, чем раньше, и даже опережал график. Теперь крестьянин беспокоился, что у него не хватит места для хранения зерна.
Наверное, земледельцу всегда нужно о чем-то беспокоиться.
Следующим утром я с Анной поскакал в Бытом. Мы прибыли на место за несколько часов до полудня, и вскоре я уже разговаривал с младшим герольдом, которому, похоже, нечем было заняться.
- …Меньше сотни человек, - отвечал он на мои вопросы. - Обычно собирается большая толпа народа.
- Думаю, все дело в сезоне сбора урожая, ведь почти все заняты делом, - предположил я.
- Ваша правда, мой господин, но божий суд должен состояться именно сейчас, потому что он и установит, кому будет принадлежать собранный урожай. На количество зрителей повлияло и то, что сражаются соперники не насмерть. На кону всего лишь наследство. По-настоящему обиженной стороны нет, поэтому рыцари бьются до первой крови.
- А в чем дело?
- Все просто. Умер человек, не оставив письменного завещания. Его имущество унаследовали бы вдова с дочерью, но двоюродный брат усопшего заявил, что они не могут выполнять военный долг, и поэтому его честь требует оспорить наследование. Большинство женщин пошло бы на компромисс, уступив ему часть собственности за выполнение военного долга. Но пани Мария не из того теста сделана. Она наняла профессионала защищать ее права. И теперь ее кузен, несомненно, жалеет, что дал жадности одолеть себя. Ему не остается ничего, кроме как согласиться на поединок, в котором у него нет ни малейшего шанса победить. Говорят, он заплатил рыцарю, чтобы тот его не особо покалечил, хотя правды никто не знает.
- Значит, исход предопределен. Неудивительно, что бой не привлек толпы народа, - сказал я. - Я слышал, что профессионал может дать урок-другой для желающего научиться сражаться. Как бы мне все устроить?
- Вам надо поговорить с одним из его оруженосцев, мой господин. Они стоят вон там, в серо-коричневых ливреях; нормальные геральдические цвета для Польши, хотя и редко встречающиеся в остальной Европе. Конечно, вам придется потратить десять-двенадцать гривен на урок. Ведь профессионал - это тот, кто продает свое умение за деньги.
Я последовал совету и, поговорив с оруженосцем, обнаружил, что за урок его хозяин брал двенадцать гривен. Двухнедельная зарплата рабочего. Однако если я научусь чему-то, что спасет мою жизнь, вполне приемлемая сделка. Уроки даются сразу после схватки. Конечно, оруженосец не сомневался, что его хозяин будет в достаточно хорошей форме, чтобы давать уроки после боя.
В полдень или около того, трубач своей игрой привлек внимание толпы, священник прочел молитву, и профессионал с соперником предстали перед зрителями, сняв шлемы. Наемный рыцарь - спокойный тридцатилетний мужчина. Его противник - молодой парень с улыбкой на губах и сверкающими глазами. Правильные черты лица, привлекательные почти до женственности: кто-то шепнул мне, что его прозвали Милашкой Яном.
Герольд прочел два обращения, от каждой стороны, чтобы все поняли, за что сражаются противники. Несколько крестьян поставили скамьи, и я заплатил за место как раз в пятидесяти ярдах от поля, Анна смотрела на сражение из-за моего плеча.
Два закованных в броню человека помчались навстречу друг другу с противоположных концов поля. Профессионал был одет в сдержанные серо-коричневые цвета, парень - в веселые желто-голубые, свои фамильные цвета.
Когда они встретились, профессионал поднял свое тяжелое копье, и мне на миг показалось, будто он собирается отдать первый раунд сопернику. Копье Милашки скользнуло по щиту противника, пана Болеслава, а тот обрушил свое копье, словно дубину, на шлем проносящегося мимо соперника.
Даже в последних рядах был слышен хруст.
Толпа вежливо похлопала, в то время как кузен пани Марии сложился в седле, а потом свалился с коня. Пан Болеслав помахал зрителям, принимая восторги, потом спешился посмотреть, в состоянии ли противник подняться.
Тот встал, поэтому профессионал вытащил меч и направился к парню. Вежливо подождал пару минут, пока противник перестал качаться, потом сказал: "Защищайтесь!".
Милашка попытался последовать совету, но из этого мало что вышло. После нескольких выпадов, которые пан Болеслав играючи отбил, последний ударил наотмашь по передней части похожего на бочку шлема. Парень упал как подкошенный.
Победитель снял шлем, поднял вверх меч и провозгласил что Бог вынес свое решение, и с этого момента право пани Марии на земли и титул не подлежит сомнению. Потом поклонился и возвратился в свою палатку.
Несколько человек вышли помочь проигравшему: оказалось, что снять с него шлем не так-то уж и просто. Железо настолько вдавилось внутрь, что пришлось парня поднимать и нести к наковальне кузнеца. Следующее событие привлекло гораздо больше народу, чем сама схватка, на работу металлических дел мастера собралась посмотреть целая толпа. Кто-то посоветовал нагреть шлем, чтобы тот легче гнулся: все, кроме Милашки, засмеялись.