ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
и поистине несчастливая, ведь в конце ее любящие расстаются, как им кажется, надолго, вот только ни Тристану, ни Изольде так и не удается понять, по своей ли инициативе они это делают, или все-таки по воле Всевышнего (да и кто он такой, этот Всевышний?)
Лес Мюррей - действительно очень большой лес. Начинается он у самого Тинтайоля, а тянется через весь Уэльс аж до южных областей Альбы. Может, он и не самый большой в Британии, но весьма, весьма солидный по масштабам. А вообще кому же, скажите на милость, пришло бы в голову в десятом веке площадь лесов измерять. С аэрофотосъемкой тогда несколько напряженно было, не говоря уже об орбитальном мониторинге, а по опушкам чапать с раздвижным аршином дело нудное, муторное, и терпения у кельтских землемеров хватало только на прилегающие к замкам баронов сады, поля и прочие сельхозугодья.
Но Мюррейский лес действительно раскинулся широко, и было бы смешно утверждать, что, кроме Тристана с Изольдой и Курнебрала, никто в нем не живет. Ну вот хотя бы отшельник Нахрин. Живет у себя в скиту? Безусловно, живет. А кроме того, обитали в Мюррее и другие монахи-схимники, и разбойники, и просто бродяги, и лесничие. А в самой глубине, в самой недоступной чащобе, встречались еще ведьмы, тролли, гоблины и лохматые лесные укун-дуки. Места обитания всей этой нечисти доподлинно известны не были, конечно, но видеть их случалось многим. Что же касается лесников, своего рода сторожей Мюррейского зеленого массива, то их знали хорошо.
Ближайшей к гроту Тристана и Изольды оказалась избушка лесника по имени Орбит. Несколько замкнутый и нелюдимый, как, впрочем, и все лесные жители, ничем особенным он, в сущности, не отличался и знаменит был единственной странностью - нелюбовью к сладкому. Говорили, ни разу в жизни не ел ни меда, ни сладких овощей и фруктов. Исключение делал только для морковки, ягод и зеленых яблок. А еще, говорили, деньги любил очень. Да кто ж их не любит?
В общем, раза два или три молодые наведывались в гости к старику - посидеть, поболтать, пивка выпить. Кстати, не такой уж он был и старик, если приглядеться повнимательнее, просто однажды поставил человек на себе крест, да и захирел. Для королевской службы росточка и силы мышц недоставало, а для освоения семи искусств и магии - умишком, видать, не вышел. Стать бы ему купцом, да и там здоровье недюжинное требовалось. Так что хватило Орбита лишь на совсем мелкую торговлю, переходящую в жульничество и заканчивающуюся, как правило, побоями. И тоща отошел он от суеты и обрел спокойствие в лесу. Какое-никакое, а все-таки дело. Вроде и люди уважать начали.
Но гадкая червоточинка в характере Орбита все же напоминала о себе постоянно. Обида на весь мир за свою неустроенность и неполноценность не давала леснику покоя, зависть и злоба копились в душе, а выхода не находили. Баронам да сенешалям проще: выехал на большую дорогу, порубал головы каким-нибудь мерзавцам - и все, опять ты добрый и порядочный человек, и на душе полегчало. А тут сидишь один в лесу, жизненные силы утекают понемножечку, а все только думаешь-гадаешь, кому бы пакость сделать, что бы придумать такое поинтереснее…
Тристан и Изольда стали для Орбита настоящим подарком судьбы. Побеседовал он с ними душевно, справки навел капитально, выследил, где живут, виртуозно - даже чуткий до шорохов Курнебрал ничего не заметил. А собака Луша - вот повезло шпиону! - увлеклась в тот момент поеданием спелых ягод на соседней поляне. Мысль о грядущем вознаграждении вскружила леснику голову. Сто марок золотом! Все-таки сто, он это наверное уточнил. Какие огромные деньжищи! Но вместе с тем и страшно было бедняге. Все никак не решался он отправиться в замок к Марку. А что как вместо денег король возьмет да и отхватит Орбиту голову - сгоряча-то? Или дорогою нагонит его Тристан, почуявший беду. Может такое случиться? Конечно, может, ведь Тристан очень не прост.
* * *
В один из дней октября, когда охота обещала быть особенно удачной, Тристан услышал в лесу голоса, сразу скомандовал Курнебралу "стоять", сам притаился и тихонечко выглянул из кустов. Так и есть: знакомые все лица! Мерзадух и Гордон в окружении слуг числом не менее десяти не спеша двигались наискосок через большую поляну.
- Натяни-ка тетиву, Курнебрал, - шепнул Тристан оруженосцу. - Расстояние для выстрела отменное. Ты должен попасть в голову Мерзадуха, а я возьму на себя второго. Две стрелы - и сразу назад. Иноходцы паши резвее их лошадей, да и лес мы знаем не в пример лучше, чем эти бестолочи. Готовься, Кур!
Они подпустили врагов поближе, и стрела оруженосца пронзила сенешалю его толстую мерзкую шею, а Тристан послал свой смертоносный снаряд точно в левый глаз Гордона, да с такой силою, что стальное острие пробило череп и из затылка выскочило окровавленным шипом.
Иноходцы не подвели их. Уже через полчаса в другом, далеком от злополучной поляны, месте Курнебрал заприметил кабана, и они вернулись к мирным занятиям, если, конечно, охоту можно считать таковым.
Гадкий осадок остался в душе у Тристана. Нет, не от самого убийства - дело-то уже более чем привычное. К тому же он радовался, что удалось тихо убрать кровных врагов своих, а ни в чем не повинных слуг оставить живыми. В чем же дело? Противно стрелять исподтишка? Да нет, тут закон джунглей: не ты, значит, тебя. Наверное, он просто понял вдруг: настанет момент, когда всех не перестреляешь. И случиться оно может очень скоро. Сначала Денейлон, теперь эти двое. Неужели случайность? Вряд ли. Жаль, что не Гордона первым убрали. Ну да ладно, клятве своей, данной в день несостоявшейся казни, Тристан формально верен остался: именно от его руки невоздержанный злопыхатель погиб. Но разве в этом дело? Дело совсем в другом. Не случайно они сюда зачастили, ох не случайно! Кольцо вокруг Тристана и Изольды сжималось.
* * *
А лесник Орбит как раз и видел, как увозили из леса мертвых баронов. Быстро сообразил он, что к чему, и испугался. Промедление в выступлении смерти подобно! Опередят его, обскачут! Пора бежать к королю.
Но лошади у Орбита не было, потому до Тинтайоля добирался лесник долго и к воротам подошел изможденный и грязный, охрана пускать не хотела. Но он требовал личной встречи с королем, один на один, без свидетелей. Воины посмеялись вначале, однако лесник решился и сказал всего лишь одно слово: "Тристан". Туг же кто-то из охранников побежал наверх. И лесника пригласили к королю и покормили, а после велено было удалиться всем, и Марк потребовал:
- Рассказывай.
Орбит рассказал, увенчав свой рассказ заранее придуманной фразой:
- … и увидел я королеву и Тристана нагими и лежащими в объятиях друг друга.
Не видел он их лежащими, тем более нагими, не видел, потому что, подкравшись к гроту и попытавшись заглянуть в дверную щель, услыхал позади, из густой листвы, шум шагов и ломаемых веток и обделался еще прежде, чем успел повернуться. Оказалось, просто косуля шла себе через кустарник на водопой, но, Боже мой, если б Тристан проснулся, ни один сумасшедший не дал бы медного денье за жизнь лесника! Словом, отмываться в реке пришлось долго, а вода холоднющая была осенним-то утром, и злоба от этого всего еще сильнее скручивала Орбита.
А теперь он все точно рассчитал. Последняя фраза окончательно убедила короля. Была она в общем-то честная, Орбит ведь знал, чем в действительности занимаются молодые люди в лесной пещере, а что своими глазами не видел - велика ли беда? Да и срамно это - за чужой любовью подглядывать.
Король поверил. Выдал леснику задаток. Быстро собрался, велел седлать двух лошадей - себе и Орбиту. И строго-настрого запретил кому бы то ни было следовать за ними.
Андрол, считавшийся в ту пору начальником королевской охраны, даже дар речи потерял в первый момент от такого безумного приказа, а потом заговорил много и быстро:
- Помилуй, мой король! Как можно ехать совсем без свиты? Властитель, которого никто не охраняет - это же супротив всех правил! Это неслыханно, дядя! Возьми хотя бы меня с собою. Не могу же я позволить тебе уехать без сопровождения. Да если что - не дай Боже! - я потом в жизни не прощу себе!
- И не прощай, Андрол, - улыбнулся король Марк. - Я отдал приказ - твое дело выполнить.
- Конечно, дядя. - Барон понял, что дальнейшие уговоры бессмысленны. - Однако не соизволишь ли ты объяснить хотя бы, ради чего так рискуешь своей жизнью?
- Мой меч со мною, и еду я недалеко, - сообщил Марк, не отвечая на вопрос. Потом сделал паузу и решил все-таки дать объяснение странному своему поступку: - Девица мне назначила свидание, а к месту тайной встречи проведет лесник. Или вы решили уже, что я без королевы и мужчиной быть перестал?
Рассмеялся король, и оба всадника, Марк и Орбит, растворились в утреннем тумане, только цоканье копыт еще долго слышалось вдалеке.
Лесничий не обманул, а потому был награжден и отпущен - король свое слово держать умел.
И вот, оставшись один, долго сидел Марк в мокрых от начавшего таять ночного инея кустах, смотрел на поднимавшееся за деревьями холодное розовое солнце и все никак не решался приблизиться и войти в пещеру. Боялся? Да. И страх присутствовал тоже, Тристан ведь мог и убить его, невзирая на родство. Но главное… Главным было другое: он перестал понимать, для чего пришел. Почему - знал. Просто потому, что не мог не прийти, тянуло его сюда, сильнейшее чувство тянуло. А вот для чего?..
Да уж, не зря он отправился в путь совсем один. Знал, что выглядеть будет глупо, еще глупее, чем тогда на дереве.