13 Безмолвный крик боли
Хоть это и было опасно, Мудрец решил, что для поисков Дора лучше разделиться. Ратибор с девочкой должны были вернуться в гостевые покои, Храбросерд вызвался спуститься в подземелье, Горислав сказал, что осмотрит шпили, а Правдомысл решил обыскать обеденную залу и прилегающие к ней помещения. Сам Мудрец отправился на поиски хозяина замка, который, если верить Эльмешу, должен был находиться в своих покоях на вершине главного шпиля.
Россы разошлись в разные стороны и были мгновенно поглощены мрачной, наполненной перешептыванием и полумраком, бесконечностью замка. Скорый на ногу Храбросерд, избавившись от назойливого внимания слуг Вульго, устремился по теряющейся в зыбкой полутьме лестнице в подземелье. Правдомысл, сопровождаемый одним из сотников и воинами, принялся обшаривать центральную часть замка. Ратибор, какого, стоило ему очутиться внутри, перестал мучить кашель, заперся в покоях, у дверей в которые тут же стали люди-волки. Мудрец поднялся в центральный шпиль, но князя здесь не нашел. Тогда Мудрец решил дождаться хозяина замка. Дабы не тратить попусту время, он принялся изучать лежавшие на столе манускрипты. Неясное чувство подсказывало Мудрецу, что он может отыскать там нечто, что раскроет тайну могущества Вульго. Вошедшие следом за россом Эльмеш и граф Паллас ничуть не препятствовали бесцеремонному гостю.
Гориславу, как и Храбросерду, без особого труда удалось избавиться от сопровождающих. Воспользовавшись тем, что шедшие за ним воины чуть приотстали, росс юркнул в небольшую нишу. Когда ж слуги Вульго прошли мимо, Горислав покинул убежище и отправился на поиски пропавшего Дора. Он не знал, куда идет. Он просто шел, полагаясь на везение и на ту великую силу кровного родства, которая сливала воедино души братьев.
Лестница круто убегала вверх, полумрак давил изменчивой игрой теней и неясными шорохами. Горислав упрямо поднимался по ступенькам до тех пор, пока путь ему не преградила дверь, отворив которую росс очутился в просторной, изысканно обставленной комнате. Высокая, с балдахином кровать, небрежно брошенное на спинку кресла платье и, особенно, столик, заставленный множеством флакончиков и баночек, свидетельствовали о том, что здесь живет женщина. На стене над столиком висел огромный медный диск, до блеска отполированный. Росс различил в нем могучего бородатого мужчину и подмигнул ему. Подобный предмет был известен в стране Рось, им пользовались женщины, а назывался он – зеркало.
Комната была пуста. Горислав повернулся, собираясь уйти, как вдруг его настороженный слух уловил негромкий отзвук шагов поднимающегося по лестнице человека. Раздумывать было некогда. Росс бросился к кровати и с неуклюжим проворством залез под нее. Свисавшее до самого пола тяжелое покрывало надежно спрятало Горислава от посторонних глаз.
Он успел укрыться как раз вовремя, потому что в следующий миг в комнату вошел человек. Росс мог видеть только его ноги, обутые в черные кожаные сапоги. Человек пересек комнату и уселся напротив зеркала. Теперь он находился спиной к Гориславу и вряд ли мог увидеть его. Осторожно, затаив дыхание, росс приподнял край покрывала.
Горислав не смог увидеть лица незнакомца, но массивная фигура, резким силуэтом очерченная черным плащом, наталкивала на мысль, что в кресле сидит сам хозяин замка. Словно желая развеять остатки сомнений, князь слегка повернул голову, продемонстрировав хищный профиль, после чего вновь обернулся к зеркалу. Тусклая поверхность диска искажала лицо Вульго. Линии его причудливо колебались. Вот они обрели хищные черты волка, чрез миг узкая морда растянулась вширь, превратившись в отвратительную оскаленную личину летучей мыши. А еще чрез миг из зеркала смотрел человек.
В руке хозяина замка очутился маленький серебряный ножичек. Вульго принялся играть им, ловко крутя сверкающее лезвие между пальцами. Вдруг он резко повернул голову. Горислав замер, решив, что князь заметил его. Однако внимание Вульго было обращено на дверь. Она распахнулась, и появился еще один гость. Он был обут в мягкие кожаные туфли и потому ступал совершенно бесшумно. Этот человек присутствовал на пиру, росс узнал его. Это был очень важный толстый господин, роскошно одетый и с противно бегающими глазками. Подойдя к князю, толстяк поклонился. Вульго пронизал его лицо внимательным изучающим взглядом, после чего повернулся к гостю спиной, продолжая, однако, наблюдать за ним в зеркало.
– Ну что? – спросил князь после долгой паузы.
Горислав поразился тому, что понял смысл произнесенных слов. Так случается, когда очень нужно понять.
– Они разбрелись по замку.
– Где он?
– В твоих покоях, повелитель.
– Пусть подождет. – Гориславу почудилось, что князь усмехнулся. – А где княжна?
– Думаю, внизу, повелитель.
– Следовало б поговорить с ней.
– Мне уйти?
Князь ответил не сразу. Он немного подумал, после чего сказал:
– Нет, останься. Только спрячься куда-нибудь. В последнее время княжна стала слишком своевольной. Это объяснимо – дети рано или поздно пытаются обрести самостоятельность. Я не хочу ссориться именно сейчас. У меня есть дела поважнее. Я хочу, чтобы ты присутствовал при нашем разговоре и высказал свое мнение.
– Куда я должен спрятаться? – осведомился толстяк, похоже, весьма гордый возложенной на него миссией.
У Горислава сперло дыхание. Лучшего места, чем то, какое избрал для укрытия он, нельзя было и придумать. Князь считал так же.
– Под кровать.
К счастью, подобный вариант пришелся толстяку не по душе.
– Но там наверняка пыльно!
– Боишься испачкать одежду, Фрес?! – зловеще осведомился князь.
– Нет, повелитель. Опасаюсь, как бы ненароком не выдать себя. – Толстяк скорчил смешную рожу. – Если пыль попадет мне в нос, я ни за что не удержусь!
Что верно, то верно. Пыли под кроватью было предостаточно. При малейшем движении воздуха она взмывала вверх и принималась щекотать ноздри. Гориславу приходилось то и дело теребить нос, подавляя желание чихнуть.
Князь засмеялся.
– Хорошо, если платяной шкаф устраивает тебя больше, полезай туда.
– Благодарю, повелитель. Полагаю, там мне будет гораздо удобнее.
С облегчением выдохнув, Горислав проследил за тем, как толстяк неуклюже лезет в шкаф. Вот он очутился внутри, немного повозился и затих.
– Ну как? – спросил князь.
– Я готов, повелитель.
– Прекрасно. Теперь сиди тихо, как мышь.
Князь Вульго привстал. Прижавшись лбом к металлической поверхности диска, он принялся что-то шептать. Горислав напряг слух, но князь говорил столь тихо, что разобрать слова было невозможно.
В воздухе началось неясное движение. Тени, до того неторопливо скользившие вдоль стен, оживились. Ускорив движение, они постепенно переместились в центр комнаты и переплелись в замысловатом хороводе, постепенно сузившемся в столбообразную, расширяющуюся кверху спираль. Эта спираль сплеталась все плотнее, пока не обрела контуры чуть наклоненной вперед человеческой фигуры, которая словно клубилась, постепенно приобретая плотность и цвет. Прошло еще несколько мгновений, фигура вздрогнула и распрямилась. Горислав разинул от изумления рот: посреди комнаты стояла княжна. Волосы ее были растрепаны, платье измято. Недоуменно, как показалось Гориславу, обведя вокруг себя взором, княжна тряхнула головой. Черные волосы зловещей пелериной разлетелись по воздуху.
– Зачем ты вызвал меня? – В голосе княжны звучало отчетливо различимое недовольство.
– Разве я не вправе это сделать? – осведомился князь. Он по-прежнему стоял, прижавшись лицом к зеркалу.
– Ты оторвал меня от очень приятного занятия.
– Да? – Вульго медленно повернулся. Глаза его сверкали желтым блеском. – Надеюсь, ты уже сделала то, что должна была сделать?
– Еще нет.
– Почему?
Княжна заколебалась. На прекрасном лице ее отразилась целая гамма чувств.
– Пусть побудет собой еще немного, – заискивающе попросила она.
– Мне не нравится твое настроение, Иленна! – процедил Вульго. – Что это за капризы! А, может, ты влюбилась в этого чужака?
Княжна оскорбленно вскинула голову.
– Как ты мог подумать такое!
– А что я, по-твоему, должен думать? – Вульго медленным шагом направился к дочери. Очутившись рядом, он обнял ее за плечи, прижав хрупкую фигурку к себе. – Наш род вырождается, ты сама знаешь это, чтобы предотвратить вырождение, нужна свежая, непорочная кровь. Кровь дикаря восстановит наши силы и позволит, наконец, появиться на свет наследнику. Мне нужен наследник, Иленна! Он нужен нам обоим. Власть становится зыбкой, когда властелин лишен наследника. Я знаю, этот юноша понравился тебе, но он должен умереть. Умереть во имя нашего будущего. Его смерть необходима, чтоб возродить нашу силу, сделать ее еще более великой. Ты должна распалить его страсть, и в тот миг, когда он уже перестанет владеть своими чувствами и попытается овладеть тобой, ты должна вкусить его крови. Не раньше, так как она еще не наберет той силы, которая необходима, но и не позже, потому что успей он хоть на мгновение слиться с тобою, его кровь потеряет первозданную чистоту и силу. Пойми, Иленна, этот дикарь – ничто. Он не единственный на этой земле, их будет много, и ты еще не раз утолишь свою страсть. А сейчас тебе нужно вкусить огненной, напоенной любовной негой крови. Этот юноша – не более, чем средство, и не следует воспринимать его иначе. Лишь средство…
– Лишь средство… – шепотом повторила Иленна.
– Ты сделаешь, что я велю?
– Да, отец.
– Вот и хорошо. А потом ты придешь ко мне, и мы вместе насладимся страхом и унижением предводителя этих людей, негодяя, обесчестившего нашу мать. Он будет ползать у моих ног, а потом он умрет, передав нам свою силу.