– Ступайте за мной. – Мудрец оглядел своих спутников беглым взглядом. Если не принимать во внимание заросших физиономий и настороженных взглядов, россы смотрелись вполне достойно. – И будьте приветливы! Не следует смотреть на обитателей замка, как на врагов или диких зверей!
Сказав это. Мудрец нацепил на лицо поистине чарующую улыбку. Россы попытались последовать его примеру, но без особого, признаться, успеха. Мудрец оценил их старания, вздохнув и укоризненно покачав головой.
Как и днем, Эльмеш следовал бок о бок рядом с Мудрецом, демонстрируя свою заботливость и внимание к гостю.
– Этот коридор ведет в центральную часть замка, – пояснял он на ходу. – Отсюда можно попасть куда угодно – в любой из шпилей или в подвалы, расположенные в толще горы. Если следовать по ответвлению направо, мы попадем в казармы княжеских воинов, налево живут слуги, прислуживающие князю. Там же покои женщин, которые скрашивают наше одиночество.
– А где живет сам князь?
– Наверху самой высокой башни. Он любит услаждать взор видом подвластных земель. Осторожно, здесь выбоина – Эльмеш поддержал гостя под локоть, словно ненароком коснувшись эфеса меча. Мудрец аккуратно отстранил непомерно услужливую руку. Сотник, казалось, не обратил на это никакого внимания. Ласково улыбнувшись, он сообщил:
– Вот мы и пришли.
Он толкнул ладонью массивную дверь, пересеченную по горизонтали двумя металлическими полосами. Первым вошел Мудрец, за ним – четверо братьев, а последним – Эльмеш.
Гости очутились в громадной, шестиугольной формы зале. Висевшие на стенах масляные факелы заливали ее ярким светом. Посреди залы располагался огромный стол, за которым могло разместиться, верно, не менее пятидесяти человек кряду. Стол был сделан столь искусно, что даже самый внимательный взгляд не смог бы различить на его матовой поверхности ни единого стыка. Создавалось впечатление, будто он сделан из одного куска дерева. За столом уже находились несколько человек, дружно повернувших головы навстречу вошедшим.
Ближе всех ко входу сидел пожилой мужчина с большими пушистыми усами, делавшими его похожим на сытого кота. Рядом в высоком кресле расположилась женщина, единственная из присутствующих оставшаяся безучастной к появлению гостей. Если судить по рукам, лишь по локоть прикрытым платьем, она была молода; красива ж она или гнет, сказать было трудно – лицо женщины пряталось в тени невесть с какой целью установленной рядом со столом колонны, которая, кстати, была не единственной. Через несколько кресел от женщины восседали два воина. Об их роде занятий свидетельствовали могучие руки, украшенные в запястьях бронзовыми браслетами, предохраняющими в бою эти уязвимые места от ударов мечей. Оба воина были довольно молоды, по крайней мере, намного моложе человека, сидевшего по правую руку от них. То был старик с неприятным жирным лицом. Одежда старика была вызывающе роскошной.
И, наконец, во главе стола в огромном золотом иль золоченом кресле восседал мужчина, облаченный в пурпурный, цвета запекшейся крови, костюм и черную мантию. Поначалу он не отреагировал на появление гостей, оставшись неподвижным, и лишь спустя несколько мгновений поднял глаза, вцепившись взором в Мудреца.
Взгляд Мудреца столкнулся с этими глазами, и предводитель россов невольно, сам не зная почему, вздрогнул. Лицо человека в черной мантии было прекрасно. Такие лица сводят с ума женщин и импонируют своей мужественностью мужчинам. Высокий, рассеченный тонкой вертикальной морщинкой лоб, крепкие и вместе с тем изящные скулы, прямой, резко очерченный нос и волевой подбородок. Но более всего притягивали к себе глаза – колдовские, глубокие, неземные. Глаза цвета утренней зари, точь-в-точь того цвета, что и глаза Мудреца.
Человек в черной мантии довольно долго рассматривал Мудреца, затем приветливо улыбнулся, продемонстрировав безупречно ровные белые зубы.
– Келрун, гость из страны Рось, и его спутники! – громко объявил выступивший из-за широких спин россов Эльмеш.
Сидевшие за столом никак не отреагировали на эти слова, а мужчина с пышными усами даже отвернулся, словно потеряв всякий интерес к иноземцам. Зато человек в черном плаще проявил исключительную почтительность. Поднявшись из кресла, он низко склонил голову.
– Приветствую тебя, Келрун! Приветствую твоих друзей! – Голос человека был низок, но не хрипл. – Меня зовут Вульго. Я владыка здешних земель и этого замка. Прошу тебя и твоих спутников занять место за моим столом. Чувствуйте себя, как дома!
Вежливая улыбка, появившаяся на лице Мудреца, едва хозяин замка начал говорить, застыла. Россы удивленно переглянулись между собой. Еще бы! Князь Вульго беседовал с гостями на их родном языке.
Однако Мудрец быстро совладал с собой.
– Благодарю тебя князь, за приветливые слова, – сказал он, поклонившись. – Мы счастливы принять твое любезное приглашение остановиться в этом доме. Надеюсь, мы окажемся приятными гостями, и визит наш не будет обременительным для тебя.
– Что ты, Келрун! – Князь Вульго улыбнулся, глубоко посаженные глаза его сверкнули, словно отшлифованные льдинки. – Больше всего на свете я люблю общество приятных и умных собеседников. Присаживайтесь к столу. Тебя, Келрун, я прошу занять место рядом со мной, твои друзья пусть рассядутся между моими друзьями, а вот этого красивого молодого воина, – князь указал взглядом на Дора, – я попросил бы сесть рядом с моей дочерью, княжной Иленной. Полагаю, им обоим будет приятно общество друг друга.
С этими словами князь Вульго опустился в кресло. Обернувшись к россам, Мудрец быстро показал им глазами, какие места они должны занять. У сидящих за столом, за исключением двух молодых витязей и присоединившегося к ним Эльмеша, не было мечей, но это ничего не значило – оружие могло появиться в любой миг. Поэтому россы расселись таким образом, чтобы отразить нападение, каким бы внезапным оно ни было. Горислав, неуклюже отодвинув кресло, устроился рядом с пышноусым господином, Храбросерд и Правдомысл – точно напротив Эльмеша и его товарищей, Дор, повинуясь просьбе хозяина замка – рядом с княжной, которая не удостоила юношу взглядом и продолжала сидеть, пряча лицо в падающей от столба тени. Мудрец занял кресло, соседнее со сверкающим троном князя Вульго.
Едва гости устроились, как князь заговорил вновь.
– Позволь, дорогой гость, я представлю тебе моих друзей, – негромко сказат он. На этот раз князь воспользовался родным языком, словно давая понять, что слова эти предназначены лишь для ушей Мудреца. – Начнем, пожалуй, с дамы, тем более что она единственная на нашем пиру. Как я уже говорил, это моя дочь. Ее зовут Иленна.
Если Дор не мог разглядеть лица княжны, то у Мудреца, оказавшегося точно напротив нее, была такая возможность, так как тень, если смотреть отсюда, была не столь густой.
Княжна была очень красива, красива той холодной, привлекательной красотой, что отличала ее отца. На поклон гостя Иленна коротко кивнула, тряхнув рассыпанной по плечам волной черных волос, и тут же с безразличием уставила взор в пустоту перед собой.
– Рядом с Иленной, – продолжил свою речь Вульго, – сидит мой советник граф Паллес.
Пышноусый господин, судя по всему обладал великолепным слухом. Он расслышат свое имя и в знак приветствия склонил голову.
– Эти двое, – Вульго указал взглядом на поигрывающих мускулами витязей, – мои сотники Лекс и Гаруд. С Эльмешем ты уже знаком. Ну и, наконец, мой секретарь Фрес.
Мудрецу захотелось обратить внимание князя на то, что обычный секретарь разодет с явно неподобающей сану пышностью, но и господин Фрес, и его хозяин, похоже, относились к этому, как к должному.
– Теперь будь любезен, представься сам и назови своих спутников.
– Меня зовут Келрун. Я свободный человек из страны Рось. А это мои друзья – Храбросерд, Правдомысл, Горислав и Дор.
– Какие занятные имена! – тая улыбку в прозрачной глубине глаз, заметил князь Вульго.
– Для страны, откуда мы пришли, они обычны.
– Но только не твое. Я прав, Келрун?
– Допустим. – Мудрец с твердостью встретил испытующий взгляд князя. Какое-то время хозяин и гость упрямо смотрели в глаза друг другу, словно ведя безмолвную борьбу, потом князь уступил, отведя взор. На его губах вновь заиграла улыбка.
– Веселись, Келрун, пока еще есть время. Веселись, если сможешь! – шепнул Вульго.
– Смогу, – так же шепотом ответил Мудрец.
– Я знал, что ты скажешь именно так! – Вульго хлопнул в ладони и сделав знак рукой, приказал приблизившемуся слуге:
– Подавайте!
Слуга поспешно исчез в сокрытой за драпировками двери. Переведя глаза с Мудреца на его спутников, Вульго внимательно рассматривал россов. По лицу князя пробегали ломкие отблески теней, отбрасываемых неровным пламенем факелов, отчего оно казалось неестественно зыбким, словно пытающаяся сползти маска.
Залу наполнило шарканье ног. Из-за портьеры появились слуги. Их было много, никак не менее двух десятков. Мудрец незаметным движением положил руку на эфес меча. Он посмотрел на своих спутников и по их неестественно окаменелым лицам определил, что они также заподозрили ловушку и готовы дать отпор при малейшем намеке на нападение. Но слуги не имели при себе оружия. Их руки занимали блюда, кувшины, подносы с кубками, зажженные канделябры и прочая столовая утварь. Прошло всего несколько мгновений – и стол был совершенно заставлен дорогой посудой, наполненной всевозможными яствами. Обитатели замка явно любили поесть. Лица россов, в особенности Дора и Горислава, моментально подобрели. Такая жизнь была им по вкусу!