- Я не с бухты-барахты, поверь. Давно уж к тебе приглядываюсь. Ну, так что, подписываешься?
В едальню ввалилась толпа подвыпивших ребят и девчат, с шумом взялась исследовать холодильники на предмет закуски.
Рой поднялся со стула также неспешно-ловко-быстро, как делал всё, показал на них глазами:
- Всё, братан. Молчим. Разговора не было. Я тебя ещё найду, тогда продолжим.
Пожал мне руку выше локтя и пропал в гулкой пустоте коридора. Я поднял со стола свою посудину, подлил в остывший напиток кипятку и перебрался за столик к молодёжи - послушать баек.
Хмурое утро разродилось вручением нам очередного подарка жизни.
- Это ссылка, - подняла Рат глаза от бланка командировочного предписания, - но ссылка почётная.
- Гм?
- А я всегда говорила тебе: язык не распускай.
- Да я вроде…
- Молчи. Песенки твои двусмысленные, шепотки с Роем на кухне… Рой изгой, отверженный. Он бывший десантник, профессиональный убийца, его все боятся. Но это не значит, что кто-нибудь испугается мелкого фельдшеришку Шуру. А вот за что я должна с тобой вместе страдать?
- Должно, за то, что плохо воспитала.
- Да уж…
- А что это за место такое - Кардин? И почему на целую неделю командировка? Что там делать?
- Кардин - брошенный город в Песках. Там есть вода, потому в его руинах собралась тьма всякого сброда чуть не со всей пустыни. Беглые преступники, бродяги, цыгане…
- Тут разве цыгане водятся? Никогда не видел!
- Цыгане везде водятся… Плюс ко всему нашей клиентуры там пропасть. В пустыне рехнуться несложно, тем паче в мёртвом городе. Та ещё обстановочка… По профилю из Кардина не госпитализируют, там и так, считай, филиал. А едем мы с тобой на ежегодный праздник богини Великой Пустыни, у нас его обыкновенно Фестивалем Безумцев зовут. Ну, что большие народные сборища для "Скорой" хуже стихийного бедствия - не тебе объяснять, работы будет выше крыши.
- Ты вроде сказала, ссылка почётная?
- Ну да. Живы будем - с пустыми руками не приедем. В Песках народ ещё не отвык докторам подарками кланяться. Если будем…
Патрик к известию о поездке на Фестиваль отнёсся спокойно, пожав плечами:
- Высплюсь хоть. Мне-то работать, поди, не придётся. На безумцев я с вами и без того насмотрелся досыта, не в диво. А и то - люди всё-таки. Не русалки с вампирами да лешими.
- Какими ещё лешими? Леших не было вроде.
- А кто, по-вашему, дорогу на Тринадцатую подстанцию прячет? Договорились с лешаком, ясное дело. Шура, вы разве забыли? Вы же первый про него сказали.
Я хмыкнул, припомнив, что помянул лесного хозяина просто так, для фигуры речи. Но вслух сомнений выказывать не стал - кто его знает, может, и прав наш пилот. Я уже ничему не удивлюсь.
У входа в гараж нас поджидал Рой. Он задержал меня:
- На Фестиваль, слышал, вас послали?
- На его.
- Тогда возьми, - протянул свёрток.
Развернув его, я обнаружил поношенную армейскую камуфляжную куртку, похожую на ту, какую любил таскать дома вместо ветровки в летнюю пору.
- Это ещё зачем?
- По Кардину лучше так ходи. Среди жителей много вашим братом психиатром обиженных. Для них белый халат - что тряпка для быка. В машине не тронут, а в городе можно нарваться на неприятности. Зато дезертир никого не удивит - их там пруд пруди.
Поблагодарив, я попрощался, хлопнув по широкой жёсткой ладони. Рой, кивнув, напомнил:
- Вернёшься - потолкуем.
К старой караванной тропе, еле заметной средь высоченных дюн, сходилась вилка двух дорог. Патрик едва успел затормозить, чтобы не врезаться в огромный красивый автомобиль, несущийся по другой бетонке к тому же исчерченному непонятными знаками красному валуну, что и мы. Валун обозначал начало пути в глубь Песков. У его подножия пара отвратительных голошеих птиц рвала какую-то мерзкого вида добычу.
Остановились бампер к бамперу. Полыхнул светоотражающей краской на белом капоте крест. Шестиконечный. Снова и снова кривая дорожка приводит меня к медикам с Потерянной подстанции. Говорят, дурная примета. Но я-то уже не раз встречал их бригады - и ничего. Или чего? Знать бы.
Из фургона выгрузились трое ладных парней в голубой форме, водитель остался за рулём. Я выбрался навстречу коллегам, не без некоторого любопытства. Вообще-то, как мне уже пришлось убедиться, без веских причин Тринадцатая своих машин не посылает. Это наши диспетчеры любой чих принимают и регистрируют.
Чужаки начали разговор первыми:
- Что, в пустыню наладились, друзья?
- Вроде того.
- На праздничек богини?
- Ну да.
Вздох облегчения.
- Наконец-то собрались. Ваши совсем обнаглели, два года бригад на Фестиваль не отправляли. Хоть в этот раз догадались. Добро, мы в Песках не нужны. Иштван, звони, что мы свободны.
Один из парней вынул из кармана компактную супермодную рацию. Вдруг Люси, долго и напряжённо всматривавшаяся в лица чужой бригады, удивлённо пискнула, словно не веря сама себе:
- Сеппо?
Плотный зеленокожий малый с небольшими залысинами возле острых ушей, шагнув вперёд, кивнул:
- Я всё ждал, когда же догадаешься. Здравствуй, Люси.
- Но ты ведь умер!
- Всё в этом мире относительно.
- Нет, ну ты же точно покойник, - не унималась моя начальница, - и очевидцы есть.
- Не помнишь: "Врёт, как очевидец"?
- Да как тогда…
- Слушай, Рат, - потерял терпение парень, - ты думаешь, ты жива, что ли?
- Во всяком случае, по моим ощущениям, это так, - вскинула носик мышка, - а что, есть другие мнения?
- Есть. У тех, кто знал тебя там, раньше. Все вы, ребята, не менее мертвы, чем я. - Медик засунул шестипалые руки в карманы. - Патрик твой вместе со своим броневиком взлетел на воздух в Ольстере - ребята из Ирландской Революционной постарались. Им плевать, что за рулём О'Доннели - машина-то Королевских войск. Сама ты сгорела вместе с бригадой "Скорой" при пожаре на газораспределительной станции в Дирборне. Меньше надо было людской медициной увлекаться. А что касается вас… - Взгляд перешёл на меня. - Как ваша, простите, фамилия?
Я с некоторой робостью представился. Зеленокожий обернулся к освободившемуся Иштвану:
- Проверь по компьютеру.
Тот ненадолго скрылся в кабине, а появившись вновь, прошептал что-то врачу на ухо.
- С вами чуть сложнее. Пропали безвестно вместе с водителем на перегоне от областной психбольницы до базы. Но, так как пропадать там, в принципе, негде, я полагаю, вы уже тоже скорее всего официально признаны умершим. По сроку пора бы.
- Сэр! - позвал нашего собеседника из кабины водитель. - Вы задерживаетесь! Новый вызов уже четыре минуты как на экране.
- Салют, коллеги, - поднял ладонь Сеппо, - не унывайте. Удачи там, в Песках.
И шикарный фургон канул за близким горизонтом.
- Это что же, то проклятое Зеркало, или как его, что нас сюда заволокло, оно, выходит, у нас не только будущее, но и прошлое отобрало? - разводил руками Патрик.
- Попала собака в колесо… - мрачно бормотнула Люси.
Глава четырнадцатая
Издали Кардин выглядел, как пошлая декорация к фильму о чудесах Востока. Ступеньки неровно обломанных городских стен, обгрызенные минареты, дырявые купола, дворцы без крыш. И везде - песок, песок, песок… Под каждой стеной - наносы, на мощённых изъеденным камнем площадях и улицах - кучи. Ветер перемещает его вдоль дорог, а когда стихает - оставляет после себя застывшие серо-жёлтые волны.
Патрик остановил автомобиль на небольшой площади, бывшей когда-то рыночной. До сих пор ещё сохранились полуразрушенные торговые ряды. Я приоткрыл дверцу, подпёр её носком сапога, дабы не захлопывалась, закурил.
К машине начало стекаться местное население. Жители песчаного города, вылезая невесть из каких щелей, всё прибывали и прибывали, окружая нас. Тёмные лица, иссечённые песком и обожжённые солнцем, выгоревшие лохмотья. Никто не произнёс ни единого слова - лишь стояли и смотрели на чудо, прибывшее из внешнего мира.
По спине прошёлся неприятный холодок. Ситуация очень напоминала ту, в которую я однажды попал много лет назад. Тогда мне довелось забирать в дурдом бабушку, отправленную туда доведёнными до ручки соседями по подъезду.
Эта милая старушка приютила у себя около сорока кошек, да ещё подкармливала приходящих. Я помогал ей собираться, а отовсюду - со шкафов, со стульев, из-под кровати, с подоконника - за мной следили десятки круглых внимательных глаз. Жутко. Постоянное чувство, что, только я повернусь спиной, все эти кошки немедля бросятся на меня и раздерут на части острыми когтями, защищая хозяйку.
Тогда обошлось. А вот сейчас ощущения были очень сходными. Протянул назад руку, нащупывая за сиденьем ремень автомата. Моя ладонь натолкнулась на ладонь Патрика. Как ни странно, это почему-то помогло мне обрести душевное равновесие. Я даже улыбнулся своим страхам.
Ну и что, подумаешь, собрались. Развлечений у людей мало, вот и пришли поглазеть. Когда, бывало, приезжал в психинтернат, там тоже народ сбегался, как на представление. Живут в изоляции, каждое новое лицо в диковину, и все дела.
Однако ж клиентуры тут в достатке… Большая часть лиц отмечена в той или иной степени печатью безумия. Как это говорила начальница? Из Кардина по профилю не госпитализируют? Воистину - филиал…
От толпы отделилась, направившись к нам, иссохшая от солнца и шизофрении женщина, обряженная в неописуемые лохмотья, из-под которых проглядывало немытое тело. На морщинистой черепашьей шее красовалось бриллиантовое колье стоимостью, похоже, в полстанции "Скорой" с персоналом вместе, спутанные белые волосы удерживала золотая сетка.