– Вы правы, товарищ Сталин. Я хотел использовать именно это слово, ― так же тихо ответил он. ― Я много размышлял об этом. Я прекрасно понимаю и отдаю себе отчет, что модернизировать страну за двадцать пять лет, проведя ее от сохи до атомной и космической промышленности, было бы невозможно, действуя другими методами. Что внешние вызовы не оставляли нам возможности действовать более плавно и не так… жестко. То, что вам удалось сделать за двадцать пять лет, не удавалось никому и никогда в человеческой истории, несмотря даже на то, что некоторые страны и правители находились в гораздо более благоприятных стартовых условиях. Возможно, при этом случались перегибы, но вы, впрочем, не раз осаживали особо ретивых товарищей, пытавшихся в этом плане бежать впереди паровоза. Как бы то ни было, под вашим руководством удалось модернизировать страну таким образом, что она выстояла в схватке с объединенной под руководством Гитлера Европой и смогла ответить на ядерный вызов Соединенных Штатов. Я думаю, будущие поколения смогут дать должную оценку этому периоду нашей истории и вашей роли в нем. Но, как уже сказал, я ― реалист. Я никогда не смог бы сделать того, что удалось вам. У меня нет ваших качеств, и я вряд ли поэтому подхожу на роль преемника.
– Вы вэрно подметили, Алексей Николаевич, что у нас нэ было выбора. Мы нэ могли дэйствовать по-другому. ― По усилившемуся акценту Косыгин понял, что Сталин сильно волнуется. Чтобы успокоиться, вождь начал набивать трубку, и продолжил лишь какое-то время спустя. ― Когда меня не станет, многие дела нашей партии и народа будут извращены и оплеваны. И мое имя тоже будет оклеветано. Мне припишут множество злодеяний. И не только за рубежом. У нас тоже такие найдутся. Попытаются на меня свалить свои собственные грешки. Но, не сомневаюсь, наши потомки разберутся с нашим наследием и смогут правильно оценить наши дела. Наши враги никогда не смирятся с самим фактом нашего существования. Они будут пытаться уничтожить наш Союз, чтобы Россия никогда больше не смогла подняться. Сила СССР ― в дружбе народов, поэтому удар будет направлен на разрыв этой дружбы, на отрыв окраин от России. Для этого будет использовано такое оружие, как национализм. Если мы не сможем с этим справиться, внутри наших республик появятся национальные группы во главе с вождями-пигмеями, предателями внутри своих наций. А такое может случиться в том случае, если мы начнем проигрывать капиталистическому окружению в экономическом плане. Именно поэтому мы сегодня с вами тут беседуем. Время чрезвычайщины в нашей истории подходит к концу. Нельзя все время жить на пределе. Народ действительно заслужил передышку. А это значит, что пришло время строить новую экономику, и вы, я считаю, именно тот человек, кто может с этим справиться. У вас есть понимание того, в каком направлении двигаться, чтобы решить задачу. Вы говорите, что у вас нет качеств, необходимых для управления страной в чрезвычайных условиях. Но они вам и не нужны, потому что чрезвычайные условия, в основном, позади. Ваша задача ― сделать так, чтобы жители капиталистических стран смотрели на нас с завистью, а внутри нашего Союза никому бы и в голову не могла прийти мысль об отделении. Национализм обычно проявляется лишь в случае, если страна оказывается в кризисе. Он может проявиться, если наши люди будут жить хуже, чем на Западе. Но он очень редко дает о себе знать в здоровой и процветающей стране. Вы согласны?
– Абсолютно согласен, товарищ Сталин. Что касается вашей роли в нашей истории, то потомки, несомненно, правильно оценят все, что вы сделали. Я же со своей стороны никогда и никому не позволю трепать ваше имя, поскольку абсолютно уверен, что сделать для нашей страны больше, чем сделали вы, в существующих условиях не смог бы никто.
Наверное, Сталин надеялся услышать посыл, подобный прозвучавшему в последней фразе, потому что сразу после этого перешел к конкретному обсуждению ближайших шагов.
– Настраивайтесь на новую работу, Алексей Николаевич. А мы вам поможем на первых порах. И поддержим. А сейчас поговорим о деталях…
Глава восьмая
Майор Копылов перебирал поступившие за ночь донесения с мест ― ответы на свой запрос по студентам. Взяв в руки очередную бумагу, он скользнул взглядом по содержанию. Внезапно он замер и подобрался, затем еще раз внимательно перечитал текст, после чего принялся лихорадочно просматривать оставшиеся донесения. Два часа спустя он отложил в сторону последний лист и с хрустом в суставах потянулся. Наконец-то! Затем позвонил полковнику Зотову.
– Что у тебя, майор? ― буркнул тот в трубку в ответ на приветствие.
– Товарищ полковник. Только что по результатам частичной обработки ответов на наши запросы на места выявлено тридцать два члена антисоветской организации, именующих себя молодогвардейцами.
– Что??? Немедленно со всеми материалами ко мне!
Полчаса спустя полковник уже докладывал об успехе в кабинете маршала Берии.
– …Таким образом, на настоящий момент ответы на наши запросы на места получены примерно от половины местных отделений. К концу суток будут полные данные, но уже можно предположить, что численный состав группы составляет 50―60 человек. Наличие фальшивых паспортов такого высокого уровня свидетельствует о том, что за спиной этих молодогвардейцев стоит какая-то серьезная спецслужба, о целях которой пока ничего не известно. Как вы приказывали, пока никаких оперативных мероприятий по фигурантам не проводилось. Жду дальнейших указаний.
– Хорошо, полковник. Ведь умеете, если вас раззадорить. Майора Копылова повысить в звании. Подумаем и по поводу награды. Ближайшие задачи: определить весь состав группы, местонахождение каждого участника, организовать скрытое наблюдение, средства связи, кто командует, ну, и так далее. Знаете, что нужно делать. Да смотрите, не спугните. Сколько вам на это потребуется времени?
– Полагаю, за трое суток управимся.
– Действуйте. Как все выполните ― жду с новым докладом. Тогда получите дальнейшие инструкции.
– Слушаюсь, товарищ маршал!
* * *
После свидания со Светой и крепкого чая Зордану не спалось, и он решил ознакомиться с последними данными наноботов видеонаблюдения. Для этого ему нужно было лишь отдать соответствующую мысленную команду. После просмотра материала о докладе майора Копылова полковнику Зотову и его последовавшей встрече с Берией Зордан понял, что спать ему этой ночью не придется совсем. ― "Значит, что-то я раньше упустил. Они подобрались совсем близко. Осталось трое суток, после чего станет совсем грустно. А задание пока не выполнено".
Зордан срочно вызвал на связь друзей и сообщил последние новости, а также дал указания по заброске новой листовки. По-видимому, последней. Напряженная работа продолжалась до момента, когда подошло время идти в процедурную на массаж.
… Светлана невольно залюбовалась сложением Анатолия, лежащего на массажном столике лицом вниз. Столь совершенного мужского тела ей еще видеть не доводилось. Крупные мышцы рельефно выделялись под кожей, отчего на ум Светлане пришло сравнение с античной статуей.
– Занимаетесь спортом? ― спросила она, приступая к процедуре.
– Есть такое дело, ― отозвался Анатолий.
– Каким?
– Самбо и другие силовые виды,― максимально близко к истине ответил Анатолий.
Светлана поймала себя на мысли, что ей очень приятно прикасаться к этому телу, и покраснела. Хорошо хоть, что он этого не мог видеть.
Когда закончила, велела ему полежать несколько минут, пока она не вернется. Ей нужно было увидеть главного врача, чтобы доложить о дежурстве.
И действительно, спустя буквально три-четыре минуты она вновь возникла на пороге процедурной, плотно прикрыв за собой дверь.
– Анатолий! ― И столько тревоги прозвучало в ее голосе, что Зордан мгновенно поднялся.
– Что случилось?
– Тобой интересовался товарищ из органов. Я случайно у главврача услышала. В чем ты замешан? Почему органы интересуются тобой? ― В глазах Светланы было смятение.
– Из-за листовок, Светоч. Но не волнуйся, все будет хорошо.
– Так ты к этому…
– Да, причастен. Но об этом в другой раз. Сейчас иди ― не нужно, чтобы нас видели вместе. Будут спрашивать ― отвечай, что я пытался ухаживать за тобой, но, получив отпор, больше не приставал. Нас могли видеть вместе, когда мы общались по ночам. Все, иди. Скоро мы встретимся.
– Но что ты собрался…
– Все разъяснения потом. Сейчас нет времени. Иди, иди…
Едва Светлана вышла, Зордан, сконцентрировавшись, перенесся в свой арендуемый домик. Здесь было безопасно. О месте его проживания была осведомлена из институтского окружения только Карма Квинтий.