* * *
Коля расположился на стуле в полумрачной комнате, напротив следователя, записывающего что-то за столом на лист бумаги. У следователя, или точнее, оперативника было овальное лицо с исключительно некрасивыми, слащавыми губами и угловатыми скулами.
- Итак, вас опознали. Несколько раз в пещерах объявляли тревогу среди персонала. Вы заходили в пещеру с группой и пропадали. Поиски человека проходили безрезультатно. Им пришлось сообщить в полицию. Вы думали, что этот факт останется незамеченным? Как бы не так! - опер постучал пальцами по столу. - Сегодня вас опознали два экскурсовода.
- Они ошиблись, - равнодушно сказал Коля. - Это был не я. Никуда я не пропадал. Я вообще сегодня первый раз в Кунгуре оказался.
- Вот только давайте не будем! - резко возмутился оперативник. - Вчера утром пропали двое, до этого - еще двое. А сегодня явилось четверо. И вы в том числе. Как это объяснить?
Полицейский наклонился ближе, приоткрыл противные губы, уставился на Колю недобрыми серыми глазами.
- А в чем собственно меня обвиняют? - Герасименко глянул в окно, там качнулась набухшая зеленью ветка тополя.
- А хотя бы в ношении самодельного револьвера. Где вы его взяли?
- Послушайте, это не мой револьвер, - разозлился Коля и глянул на оперативника. - Это тех бандюг пистолет.
- Ну да, они - бандиты, проходили по другим ориентировкам. Теперь им точно посидеть придется. Но они говорят в один голос, что это ваш пистолет, - спокойно изъяснился хозяин кабинета, выпрямив осанку.
- Не-не-не, они просто хотят на меня… как это называется? Повесить пушку? Нет, не так. М-м. Короче, списать револьвер на меня.
- Ладно, - вздохнул оперативник, - вы рассказываете правду, и я вас отпускаю. Под подписку о невыезде. Пистолеты мы все равно изъяли как вещдоки.
- Хорошо, так и быть, я вам сознаюсь. - Коля честно посмотрел на полицейского. - Вот, слушайте. Я и мой друг Дмитрий Кукарский… В общем, мы с некоторых пор вместе путешествуем во времени. А до этого я один путешествовал. Мы остаемся в пещерах, в третьем гроте, ибо он какой-то волшебный, и, затаившись там, мы незаметно перемещаемся в тысяча девятьсот восемьдесят третий год.
Все это Николай проговорил быстро и четко.
- Вы что, на полном серьезе? - опер сделал странное выражение на лице, словно приготовился воскликнуть, выдавить из себя нечто злобно-удивленное.
- Ну конечно на полном серьезе, - Коля не моргнул. - Вот и патефон мы оттуда принесли. Тоже вещдок?
- Бред какой-то! Перестаньте дурачиться! - опер напрягся и даже слегка покраснел, Коля принялся машинально наблюдать, как двигаются некрасивые губы визави. - Мне тут не надо комедии разыгрывать! Или может ты в камеру к уголовникам захотел? Я из тебя дурь-то быстро повышибаю!
- Не верите, - печально вздохнул Николай, когда опер замолчал. - Я так и знал! Но тогда скажите, откуда же у меня взялся патефон?
Полицейский почесал кончик носа.
- Да леший тебя знает! Скорее, у тебя с мозгами не в порядке. Таскаешь патефон вместе с собой, туда-сюда. Короче, отправлю-ка я тебя в психиатрическую, на обследование.
- Еще чего! - обиделся Коля. - Слушайте, вы же обещали меня отпустить! Под подписку. Ну. Я же не опасный для общества. Хорошо, никуда я не перемещался. Просто оставался в пещерах, а потом выходил позже сам. Ну, дурью маялся.
- Ладно, - заключил опер. - Посидишь в коридоре, подумаю, что с тобой сделать.
Колю вывели и усадили за дверью кабинета. Он осмотрелся. Улизнуть не представилось возможности. Слишком много полицейских ходило вокруг да около. К тому же, пропуска-то на выход не выписали. Как через дежурного прошмыгнуть? Да и с Димкой не ясность. Где он? Где-то здесь? Его отпустили или нет?
Меж тем Димка сидел у другого опера, и Кукарского тоже допрашивали.
- Что вы делали в пещерах? - строгая брюнетка с погонами лейтенанта и даже с едва заметными усиками, впрочем, вполне очаровательная, постукивала по клавиатуре ноутбука.
- Как что? Сходил на экскурсию в пещеру. - Кукарский откровенно разглядывал девицу в форме.
- Тогда каким образом вы оказались в компании двух преступников и некоего Герасименко? - низким грудным голосом осведомилась брюнетка.
- Я недавно познакомился с Герасименко, - протянул Дмитрий. - Мы вместе пошли на экскурсию. По дороге случайно купили патефон. А эти дебилы напали на нас. Видимо, хотели отобрать антиквариат.
- Они угрожали вам оружием? - девушка-лейтенант оторвала глаза от ноутбука - Димка поэтично отметил их как глубокие омуты серо-зеленого оттенка.
- Совершенно верно, - кивнул Кукарский.
- Тогда почему Герасименко держал в руке пистолет?
- Они заставили его играть в русскую рулетку.
Дама из полиции пару раз моргнула и затем постучала на клавиатуре ноутбука. Дима отметил про себя, что пальцы у нее холеные, тонкие.
- И что? - тихо спросила брюнетка. - Герасименко сыграл?
- Да. Но, как видите, ему повезло. Если б не полиция, следующим был бы я.
- Понятно, - заключила лейтенант. - Вам тоже повезло.
- Что-нибудь еще… хотите спросить? - с легкой улыбкой поинтересовался Кукарский.
- Ладно, у меня пока все.
- Значит, я могу быть свободен? - обрадовался Кукарский.
- Да, но пока вам запрещено выезжать из города.
И Дмитрия Кукарского отпустили из восемьдесят четвертого отделения полиции Перми.
Выйдя в коридор отделения, Дима достал мобильник и набрал Герасименко, но у того, видимо, телефон приказал искать зарядку. Тогда Дмитрий прошелся по коридорам и счастливо напоролся на Герасименко.
К этому моменту Колю уже решили отпустить. И вместе друзья покинули отделение полиции.
Первые секунды они шли молча, и майское солнце улыбалось им, и встречные девушки с интересом поглядывали на них.
- Слушай, а что с патефоном? - наконец спохватился Димка.
- А! - Николай махнул рукой, недовольно сморщил лицо.
- Ну и хрен с ним.
- Может, еще вернут, - предположил Коля. - Им главное - те уроды. Ублюдки оказались преступниками, которых уже искали.
- Да-да, - покивал Димка.
- Блин, пушку жалко, - посетовал еще Коля. - Ее-то точно не вернут!
Димка промолчал. Некоторое время они снова шли без разговоров.
- Ну что, поедем смотреть, во что нынче превратилось пепелище? - Коля оживленно вспомнил про подожженный товарищем дом и задорно поглядел на спутника.
- Блин, я сейчас не могу. Мне же срочно на работу надо!
- Ну и хрен с ним, - передразнил Герасименко. - Сам потом разберешься. У меня тоже дома дел навалом. Мусор вынести. Лампы для телеков поискать.
- Какие лампы?
- А? Да это я так, пошутил.
Дима машинально посмотрел на проступающую плешь товарища.
- Ладно, - подытожил он. - Мне все-таки надо на работу спешить.
- Ага, давай вали, - усмехнулся Николай. - Вечером увидимся, если что.
На том они и расстались.
Часть вторая
Май 2013 года, Сентябрь 1983 года, Дмитрий Кукарский и его личные планы насчет всей страны
Одно из ярких воспоминаний, вынесенных Димкой из семейной жизни - это запах утреннего детского сада с ароматом прогорклой каши. Когда он сдавал ребенка воспитателю, казалось, ничего нет ужаснее этого запаха!
Но после развода Дмитрий получил невероятную свободу, и в полной мере ощутил ее самую на своей шкуре. Некуда больше стало спешить, не перед кем отчитываться. Впрочем, через какое-то время он по самое не хочу вкусил этой свободы, пресытился и почувствовал скуку и одиночество.
В свободное время, если не транслировали хоккей или футбол, и никто не звал пить пиво, Димка сидел в интернете. Но и там он не делал ничего определенного, а занимался всякой ерундой. Например, искал ответы на беспокоящие его каверзные вопросы. Как то: "что помогает космонавтам обойтись без секса?" Или: "как отмыть следы от почек на кузове автомобиля?" Либо, на худой конец, вводил какие-нибудь известные фамилии, скажем, "Путин и Кабаева".
Все это было так, пока Димка не встретил Николая, пока не погрузился в удивительный мир далекого детства. Когда же погрузился, когда прошел первые круги испытаний - когда связался с кагэбэшником, Кукарский уже стал совсем иным. Он почувствовал, что жизнь его вдруг круто изменилась, и причем, бесповоротно.
Дошло до того, что Дмитрий решил уволиться с работы.
Нет, вернее, дошло до того, что он отправился в следующее путешествие в одиночестве, без Герасименко.
И лишь параллельно взлелеял план скорого увольнения. Потому что после второго путешествия в прошлое приступить к служебным обязанностям оказалось куда тяжелее, чем даже после первого.
Прежде всего, Димка получил втык за то, что сильно опоздал. И не от кого попало, а именно от Шахини. Как на зло, начальница искала его с самого утра, чтобы выдать новые порции "пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что". А Димки долго не было.
Впрочем, он оправдался очередной полуправдой - дескать, совершенно случайно попал в отделение, так как стал свидетелем одной бандитской разборки. Шахиня поверила, но подробности ее не заинтересовали.
Весь в мыле Димка отправился исполнять новые поручения. И сам этот процесс разозлил его, и вот тут-то он и задумался вплотную об увольнении. Долг банку его не смущал - стоило лишь провернуть на пару с Колей какую-нибудь крупную операцию в прошлом. Зато если уволишься - алименты не платить! Диме даже стало наплевать на некогда казавшийся карманным отпуск в Турции. Он даже решил пожертвовать этим отпуском.