- Случайно пронюхали, - нервно бросил Димка.
- Значит, они не посвященные, - проговорил бровастый Рустам, глянув на спутника. - Помнишь, что Илко говорил? Придется их замочить.
При слове "замочить" у Димки внутри ёкнуло. Он глянул на сотоварища. А что тот?
Коля никогда не стрелял в людей. Но он понимал, что рано или поздно какие-то вещи приходится делать в первый раз. Его подрагивающий палец на спусковом крючке стал вдруг главным органом тела. Еще чуть-чуть и… Нажать или не нажать?
Он примерно прицелился в руку Рустама, держащую настоящий офицерский пистолет, прицелился без ловли на мушку, не выдавая себя. Еще мгновение и…
Димка вздрогнул от оглушительного хлопка. Его рука сама выдернула баллончик, и тот беспорядочно запшикал по лицам соперников. Хотя Кукарский еще не понимал, кто выстрелил первым. Во всяком случае, едва газ распылился, оба бандита схватились за головы, принялись истошно кашлять и перебрасываться матерными словами.
Но и Коля тоже проявил себя - толкнул сбоку.
- Беги туда! - крикнул он.
И Димка, успев схватить пакет, уже полетел, подскакивая, по крутому склону. Где-то сбоку натужно задышал Герасименко. Опомнились они только внизу.
- Какого черта? - тяжело дыша, спросил под деревом Коля. - Ты где. Баллончик взял?
Димка присел на корточки.
- Слушай, прости. Я так. На всякий случай взял. Он у меня давно. Валялся. С незапамятных времен. А ты. Ты выстрелил в него, да?
- Нет, я не успел. Это он, видишь, - Коля показал окровавленное плечо с надорванным рукавом. - Но я же везунчик по жизни! Это только царапина. Представляешь, чиркнуло, как комарик укусил.
В другой руке он держал свой револьвер, водил стволом вдоль кровавого подтека.
- Тогда бежим дальше, - спохватился Димка. - А то они сейчас оклемаются.
Коля спрятал пистолет. Товарищи осмотрелись и, к счастью, не обнаружив погони, помчались к выходу из комплекса.
Оказавшись в поселке, они отдышались. В поле зрения попала остановка. Автобус как раз подъехал. Они снова бросились вперед, и едва успели вскочить на подножку.
В пустом салоне Коля снял серую ветровку, задрал рукав рубашки (в этот раз они оделись попроще, чтобы соответствовать эпохе). Затем Коля осмотрел рану. На коже, и вправду, была всего лишь царапина, хотя и не маленькая. Кровь уже почти запеклась.
- Надо бы обработать, - нахмурившись, протянул Кукарский.
- Сейчас, - Коля махнул здоровой рукой. - Приедем на вокзал, чекушку купим. На-ка, заплати за проезд.
Дима взял протянутую мелочь и сходил к чудесному аппарату с крутилкой.
Когда он вернулся с двумя билетиками, Герасименко, как ни в чем не бывало, уже сидел у окна, облаченный в надорванную ветровку.
- Ты слышал, они сказали: Илко? - обратился Коля к подошедшему товарищу. - Дескать, что-то там Илко говорил, поэтому придется замочить.
- Ну да, вроде того, - поморщился Кукарский.
- Интересно, кто такой Илко?
- Имя какое-то странное, - заметил Дима, присев рядом. - Финское, что ли?
- Не думаю, - Коля внимательно поглядел в окно, словно бы желая убедиться, что погони нет до сих пор. - А здорово ты их остудил!
- Да, если б он выстрелил второй раз… Был бы полный пипец!
- "Бы" не считается… Блин, теперь еще придется руку от людей прятать, - посетовал вдобавок Николай.
…На вокзале они не стали светиться. Взяли чекушку в продмаге и забрели подальше в частный сектор. Там присели на лавочку, и Димка обработал рану товарищу. Затем каждый отпил из горлышка.
- Эх! - сказал Коля, занюхивая кулаком. - Хороша "Пшеничная". Не то, что сейчас гонят муру всякую!
- Ага, точно, - подтвердил Кукарский, беззастенчиво приняв свою дозу.
- Ну что, а теперь давай по плану, - повеселевшими густо-серыми глазами Коля поглядел на спутника. - Я занимаюсь здесь фотиками и книжками, а ты едешь в Пермь выцеплять Любу.
- Окей, как договаривались, - вздохнул Димка, встал и оправился. - Ладно. Я погнал?
- Дуй. Пузырь я себе оставлю. А тебе вот трешка. Последняя, - Коля протянул заскорузлую купюру.
На том и распрощались.
* * *
После Димка быстро добрался до города.
И вот он уже шел по направлению к почте, где работала Люба, четко следуя инструкциям Герасименко. Солнце, необычно теплое для сентября, припекало с правого боку. Под ноги изредка падали с тополей желтые фантики - осень начинала трапезу с десерта.
Кукарский шел и радовался окружающему, хотя действие "Пшеничной" уже прошло. Диму восхищало полное отсутствие рекламной шелухи. И так сладко забавляли огромные лозунги на зданиях:
СЛАВА КПСС!
ЗАДАНИЯ 11-й ПЯТИЛЕТКИ ВЫПОЛНИМ ДОСРОЧНО!
НАРОД И ПАРТИЯ ЕДИНЫ!
А еще его радовали прохожие, облаченные в незамысловатые наряды - в их лицах не было мрака и озабоченности. По крайней мере, так ему казалось. И по дорогам не спеша ехали неказистые автомобили с огромными круглыми фарами и забавными ретро-формами: Жигули, Москвичи, Волги и Победы, а то и горбатые Запорожцы.
Вскоре обнаружился нужный дом, красноречиво описанный Коляном. Так и есть: в торце оказался вход в почтовое отделение. Кукарский постоял, подумал.
Через минуту-другую он проник внутрь. У окошка мостилась бабушка в повязанном на голову платке и что-то тихо говорила сотруднице. Дмитрий подошел ближе, вплотную, и осторожно наклонился. За рабочим столом сидела и вежливо отвечала посетительнице молодая женщина в самом соку.
Описания подтвердились - каштановые волосы с колечками на кончиках, чуть крупноватый нос, приятные черты, - сомнений не осталось. Это была Люба. Димка отошел в сторонку и подождал, когда бабулька отчалит. Больше никто, слава богу, на почту не заявился.
Дождавшись, Кукарский приблизился к окошку, наклонился к Любе и вполголоса произнес:
- Здрассте. Я от Коли. Меня зовут Дима.
Люба подняла голову, как только он начал говорить. И сообщая ей, от кого пришел, он замечал, как меняется выражение в карих глазах девушки. От безразличного и невеселого к изумлению и тревоге.
- Мне нужно срочно с вами поговорить, - продолжал Дима. - Коля кое-что передал на словах.
Почтальонша часто-часто заморгала. Замолчавшему Кукарскому даже показалось, что в одном глазу ее появилась влажность. Тут скрипнула дверь и в помещение вошла толстая женщина в шляпе и плаще.
- Вы сможете выйти минут на пять? - быстро спросил Дима.
Люба закивала:
- Да-да, подождите за углом. Я сейчас, человека обслужу только.
Через пять минут выбрела тетка в плаще и шляпе, а вслед за ней, через несколько секунд, появилась Люба в короткой курточке, накинутой на плечи. Они с Димой торопливо прошлись вдоль дома и сели на лавочку одного из подъездов.
- Где Коля, говорите же, не молчите?! - сходу накинулась Люба.
- Все нормально, - поспешил успокоить Дима, ощутив ее возбуждение. - Он жив-здоров и находится на свободе. Только не может здесь появиться. Ну, сами понимаете.
- Не может появиться, - задумчиво повторила Люба, теребя полу курточки. - Ну да, конечно. А все-таки, где он?
- Коля сейчас в Кунгуре.
- А, понятно. Что он хотел мне передать?
Кукарский опустил глаза на серый асфальт, прокряхтел:
- Хкгм. Просто… Он по-прежнему… м-мэ… очень любит вас. И он никакой не валютчик, милиция ошиблась. И он очень благодарен вам, что вы помогли ему бежать.
- Так, - почему-то кивнула Люба. - А кто же он на самом деле?
- Понимаете, Николай и я, Дмитрий… Мы являемся сотрудниками секретного НИИ, - Кукарский начал излагать легенду своего напарника. - Так вот, мы прибыли из Москвы с одним тайным исследованием. Это касается вопросов перемещений во времени. Очень фантастическое исследование, знаете ли.
Люба косилась на Диму округлившимися карими глазками, достойными пера поэта, и казалось, внимала каждому слову. А Кукарский продолжал:
- Даже советская милиция не должна быть в курсе. И так получилось, что в рамках исследования Коле нужно было состыковаться с валютчиком. Короче, они приняли его за обычного преступника.
- Я знала, что это ошибка, - просветлела Люба.
"Какая киношная патэтика! Но боже, как это мило!" - улыбнулся про себя Кукарский. А вслух сказал:
- Вы можете увидеться сегодня вечером в Кунгуре.
- Я согласна!
И они обсудили детали.
А потом Димка спросил:
- М-мэ, кто-нибудь из ментов, ой… из милиции вас беспокоил с тех пор, как вы ушли из отделения? Ну, с тех пор, как помогли убежать Николаю?
- Нет-нет, никто не приходил.
- Отлично. Итак, ровно в шесть на автовокзале.
- Да, хорошо, - кивнула Люба и вопросительно посмотрела на собеседника. - Ну, я пойду.
- Идите.
Она медленно поднялась и побрела обратно на почту. Но что-то появилось в ее походке. Что-то светлое и стойкое. Дима смотрел ей вслед, однако девушка даже не оглянулась.
Вскоре и он встал со скамейки и двинулся в другую сторону.
Кукарский вышел из двора и побрел по улице. Он вдруг поймал себя на том, что здесь, в прошлом, у него часто появляется какое-то нытье пониже груди. Какое-то необъяснимое томление души от окружающего зрелища. Особенно когда смотришь на эти милые панельные пятиэтажки с обнаженными балконами, на эти славные советские лозунги, на людей во дворах, гулко хлопающих подвешенные ковры, на все эти незамысловатые пейзажи, отдающие дешевой, но такой божественной простотой!
- Эй, молодой человек! - кто-то окликнул сзади.