Все сходилось один к одному, Котлов даже сам с собой поспорил, что им выделили позицию у Оркнейских или Шетландских островов с приказом атаковать только тяжелые боевые корабли английского флота. Кузнецов и Редер похоже решили дать надменным лайми эскадренный бой. Пусть бой будет на наших условиях, по планам штабов, но Котлов опасался, что в итоге все будет как всегда, через известное место.
Противник силен, он сильнее соединенных немецкого и советского флотов. Вслух говорить об этом не рекомендуется - распространение панических слухов, так это называется. В условиях военного времени пахнет трибуналом. Сам же для себя Котлов как разумный человек готовился к худшему варианту. Самому худшему по его разумению. Командир "Красногвардейца" еще не знал, что все его опасения, все его наивные расчеты окажутся сущим пустяком по сравнению с тем, что на самом деле им уготовило союзное командование.
7.
- Новости есть? - деловито поинтересовался командир, просовывая голову в люк, ведущий в центральный пост.
- Чисто, товарищ капитан-лейтенант - отрапортовал штурман, не отрывая головы от окуляров перископа.
- Есть радиограммы с базы - высунулся из своей конуры радист.
- Добро - Котлов прошел через отсек, на ходу ловко обогнул старшину отделения рулевых и лейтенанта Серебрякова, умудрился разминуться с ввалившимся на центральный пост заспанным замполитом и втиснулся в радиорубку.
В помещении корабельных Маркони и без того было тесновато. Все пространство занимала радиоаппаратура. Немного места оставалось для шкафов с журналами и кодовыми таблицами. Сам командир отделения радистов Антон Черемизов скорчился за заваленным журналами и таблицами крохотным столиком. Как там еще поместился Котлов уму непостижимо!
Первым делом радист протянул командиру сводку погоды, затем последовали два запроса о местоположении подводной лодки. Черемизов и дежуривший до него радист Седлецкий сразу же после получения отбили квитанции. Заурядная процедура благодаря которой командование знает, что на корабле получили сообщение и все живы-здоровы, подлодка боеспособна.
Последним, на самое сладкое Черемизов приберег приказ по бригаде, требующий сменить позицию сегодня ночью. Судя по завитушке подписи на бланке, старпом уже успел ознакомиться с этим приказом. Это как раз было его дежурство. Будить командира ради сомнительной радости прочесть несколько коротких строчек старший лейтенант Соколов не стал. И правильно сделал.
Перечитав радиограмму дважды, Виктор Котлов негромко выругался и, выскочив из радиорубки, поспешил к штурманскому столику. Да, все точно, указанный в приказе квадрат позиции находился северо-западнее Оркнейских островов, как раз у выхода из Скапа-Флоу.
Кроме того, в приказе рекомендовалось быть осмотрительными - в квадрате должны быть наши подводные лодки. Сколько и кто именно не уточнялось. Конспираторы фуевы!
- Прикинь курс, лейтенант Серебряков - ворчливо бросил командир.
- Четырнадцать часов хода в надводном положении.
- А если экономическим?
- Я рассчитывал на девять с половиной узлов. Это здесь у берега волнение слабое, стоит выйти из-под защиты острова и придется побультыхаться.
- На нет и суда нет - пробурчал Котлов.
Подводная лодка провела на позиции двое суток. Над Атлантикой бушевал шторм, и капитан-лейтенант специально держал свой корабль близ береговой линии острова Мейкленд. Здесь в тени скалистой громады острова волнение было терпимым. Здесь можно было крейсировать вдоль побережья в надводном или полупогруженном положении, не превращая стальные отсеки корабля в грохочущий, вибрирующий и вырывающийся из-под ног ад. Вражеских самолетов Котлов не боялся. В такую погоду только сумасшедший рискнет подняться в небо, и только очень везучий человек сможет это сделать.
Кроме того, восточное побережье Шетландских островов считалось прекрасным охотничьим местом. Возвращающиеся с патрулирования в высоких широтах корабли, по разумению командира "Красногвардейца", должны были стремиться проложить свой курс вдоль восточной линии береговой черты, дабы дать своим командам небольшой отдых от шторма. Раз уж распечатанный после выхода в море приказ предписывал не отвлекаться на безоружные транспорты и атаковать только боевые корабли и вспомогательные крейсера, то грех было не воспользоваться удачной нарезкой позиции.
Котлов не знал кому из товарищей не повезло получить квадраты западнее и севернее архипелага. Можно было предположить, что у Шетландских островов патрулируют "Декабристы", "Ленинцы" и "эски". А может быть из больших и средних лодок на этом участке только Д-3. Крупных морских лодок у нас мало, куда больше средних "Щук" с небольшой дальностью плавания.
Как бы то там ни было, но за двое суток патрулирования наблюдатели "Красногвардейца" заметили только один эсминец и крупное торговое судно, шедшие курсом на север. Дистанция и курс в обоих случаях не позволили выйти в атаку. Гоняться же на подводной лодке за эсминцем считается развлечением для полных, абсолютных, отчаянных безумцев.
Подлодка может только надеяться, что корабль пройдет на расстоянии в 10-15 кабельтовых от субмарины и подставится под удар. В противном случае пуск торпед приведет только к тому, что охотник и дичь поменяются местами. И как показывает опыт, у современных противолодочных кораблей неплохие шансы если не потопить, то серьезно повредить подлодку.
Поразмыслив, капитан-лейтенант решил не мешкать с исполнением приказа. Хронометр показывает 12-36. На поверхности волнение в 3-4 бала. Метеосводка обнадеживающая, шторм утихает, к ночи должно распогодится. Самое время совершить пробежку до новой позиции, пока облачность и снегопад закрыли небо для самолетов.
Лично решив проверить дизельный отсек и поинтересоваться у командира БЧ-5 состоянием моторной группы, командир направился в кормовые отсеки. Не успел он взяться за комингс люка дизельного отделения, как из центрального поста донесся громкий, радостный вопль штурмана:
- Вижу корабль!
- Боевая тревога! - вторил ему сонный вопль лейтенанта Донцова.
Командир торпедно-артиллерийской части только-только выполз из жилого закутка. Крик Серебрякова застал его по пути в гальюн, но среагировал лейтенант как надо. Сказались выучка и приобретенный за два боевых похода опыт.
- Мотористы, приготовиться к погружению - бросил Котлов и мелкой рысью метнулся на центральный пост. Быстрее, пока тесный коридор не наполнился спешащими по своим постам моряками.
Прильнув к окулярам, командир повернул зенитный перископ вокруг своей оси. Точно, со стороны кормы приближается крупный корабль. Судя по силуэту старый крейсер или эсминец. Подлодка медленно идет в полунадводном положении на электромоторах. Дистанция 20-25 кабельтовых, точнее пока не определить. Заметить на фоне берега низкую ныряющую между волн рубку подлодки немыслимо, но Котлов командует погружение на 10 метров.
- Носовой отсек к бою готов - докладывает лейтенант Донцов.
Торпедист успел оценить ситуацию и приготовился к атаке. Впрочем, скорее всего, свою роль сыграл старшина группы. Анашенков мужик серьезный, своих людей не распускает, держит в ежовых рукавицах. Торпедисты в тихую скулят, жалуются на старшину, но зато дело знают. В торпедных отсеках всегда порядок, аппараты исправны, баллоны с жатым воздухом проверены и заправлены, торпеды надежно принайтованы и смазаны тавотом. Еще не было такого случая чтоб, при выстреле торпеда заклинила, или аппарат беспузырьковой стрельбы отказал.
Зато с командиром группы комендоров лейтенанту Донцову не повезло. Владик Сомов хоть и прослужил на флоте 15 лет, но в чинах дальше старшины не поднимался. Всему виной были его безалаберность и любовь к спиртному. За это неоднократно и горел. Владика спасали только его беззаветная верность флоту, легкий характер и наивная полудетская улыбка, которую он нацеплял, как только вляпывался в очередную историю. Замполит как-то в сердцах обозвал Сомова Швейком. Так это прозвище к комендору и прикрепилось, после того как Махнов объяснил людям, кого он имел в виду, да еще притащил на подлодку книгу Ярослава Гашека.
Неизвестный корабль идет прежним курсом, дистанция медленно сокращается.
- Малый вперед - срывается с губ Котлова - право руля. Так держать
- Атакуем? - кивает старпом и тут же добавляет - лезет в первый угол.
- Лишь бы не отвернул. Мы его не догоним. Не могу понять, что за посудина. Лидер "Харви" или "Джервис"? Эсминец?
- Это крейсер - уверенно заявляет, завладевший вторым перископом, командир БЧ-2-3 - старый крейсер тип "Ц". И дистанция 25 кабельтовых, не меньше.
- "Карслай", "Серес" и прочие - проявляет свою осведомленность штурман. - Старая посудина времен прошлой войны. Небольшой, четыре с половиной тысячи тонн, скорость до 29-и узлов, бронирован, несет пять шестидюймовок в щитовых установках, несколько зениток.
- Противолодочного вооружения нет - продолжил Донцов.
- Кто бы там ни был, цель хорошая. Стоит колупнуть.
Подлодка тем временем неторопливо ползла навстречу противнику. Английский крейсер не менял скорость и курс, видимо его командир и не подозревал, что у Шетландских островов могут патрулировать советские или немецкие подлодки. Или же он надеялся на скорость - крейсер держал ход в 16 узлов.
- Лейтенант Донцов, рассчитайте торпедный угол на дистанцию в 5 кабельтовых.
- Пять?! - брови Бориса Алексеевича медленно поползли вверх.
- Трехторпедный залп - Котлов буквально выстреливает короткими командами.