* * *
- А диспозиция наша такова, - развернул карту города Петровский, - значит, по прибытию поезда инкассаторы получают на вокзале груз и движутся следующим маршрутом. Вот сюда и сюда..
Повел пальцем по карте Михаил.
- Сколько человек охраны?
- Четверо. Два конника спереди и два конника позади кареты. До банка они движутся по центральной улице. Улица широкая. Перехватить здесь не получиться. Предлагаю под видом посетителей зайти в банк и подождать их приезда. В банке всего два охранника. Вы уберете их перед началом.
- А почему вы решили, что деньги будут заносить с парадного входа? - полюбопытствовал я. - Такие операции чужих глаз не терпят?
- А черный вход будет загорожен внезапно поломанной телегой, - подмигнул Петровский, - там у какого-то крестьянина колесо отлетит. Переулок там узкий и придется карете разворачиваться.
Изображать крестьянина с телегой будет товарищ Степан судя по косоворотке и залихватскому кепи, сообразил я.
- Зачем разворачиваться? Может и взять их в этом узком переулке.
- Спрятаться там негде, - проронил слово Алексей, - они нас ещё на подъезде увидят, и стрелять начнут, а карета развернется.
картина предстоящего сражения была удручающая. Четыре жандарма сопровождения, два вооруженных инкассатора, + у извозчика может ствол оказаться, +два охранника в самом банке, + обязательный ствол под канцелярскими папками у администратора зала. Телефон и связь с жандармским управлением есть обязательно. При начале перестрелки какая-нибудь канцелярская крыса или сам хозяин банка начнут звонить. Если учесть, что управление от банка в 15минутах ходьбы (это я вчера проверял), то верхом они здесь появятся через пять минут. Очень понимаю нежелание товарища Вострикова лезть в эту мышеловку.
- Кому принадлежат деньги? - спросил я просто так, ввиду отсутствия других мыслей.
- А какое это имеет значение? - резонно заметил Петровский. Но на вопрос ответил, - Деньги придут из Москвы для Демидовского завода.
Был такой завод в нашем городе, и считался местной достопримечательностью. Хотя если подумать, империя Демидовых таких заводов понастроила в своё время по всей России. Имея карт-бланш от императорского двора грех было не развернуться. Лично на меня же эти строения из темно-красного кирпича цвета запекшейся крови, наводили тоску. Было в них что-то фундаментально мрачное и безрадостное, не смотря на качественность постройки, разумности в планировке и функциональности. Такое же впечатления производили на меня костелы в Прибалтике и Германии. "Дома Господа" мрачные и безжалостные как святая инквизиция, не то что наши веселые церквушки с золотыми искрящимися на солнце куполами. Одно слово, вернее два - Православие!
Совершенно не к месту вспомнился анекдот, но скорее всего это мозг мой выкинул фортель ввиду бесперспективности ограбления. И я рассказал его присутствующим:
"Подходит молодой прихожанин поющий в церковном хоре к батюшке и спрашивает:
- Святой отец, а почему в католическом храме поют под фисгармонию, а мы поем без аккомпанемента?
- А потому отрок, что талант не пропьешь, а фисгармонию как не фиг делать".
Анекдот был не к месту поэтому присутствующие лишь хмыкнули. А у меня родилась идея.
- Не наведаться ли в гости к управляющему завода? - спросил я, - И аргументировано попросить его, чтоб деньги с вокзала привезли в кассу завода, а не в банк. Незнакомых людей он может и не принять. Но если к нему пожалует человек в сутане просящий пожертвовать деньги на нужды храма.
- Авантюра, - скептически хмыкнул товарищ Михаил.
Востриков наоборот оживился.
- А что? Сутану я хоть сейчас организую.
- Времени нет, - отмахнулся Петровский.
- Поезд приходит в семь вечера, сейчас только девять утра. Если подсуетиться, то может выгореть. И к тому же если это Р… - Алексей запнулся взглянув на меня, - Никита возьмет на себя, должно получиться.
Жаль, что именно это я не могу сказать про тебя Алексей, подумал я о Вострикове. В записке написанной самому себе из прошлого, было всего две строчки. "Никому не верь. Забери документы у Вострикова!" Петровский удивленно посмотрел на Алексея.
"С каких это пор товарищ Востриков проникся таким доверием к товарищу Браузеру?" Печатными буквами было написано на лбу Михаила. Печатные буквы мелькнули и умчались бегущей строкой. Вслух Михаил произнес другое:
- Рад, что взаимопонимание и чувство локтя в наших рядах крепнет.
Чувство локтя было в области печени. Именно туда я ласково толкнул Лешу, чуть не назвавшего меня другим именем.
* * *
Борода хоть и короткая у меня имелась, но стриженая бородка не окладистая поповская.
Да и голый череп в образ не вписывается, к тому же шрамы на нем кое-где имеются. Если в тридцатые насчет шрамов я ещё мог отшутиться, что беляки саблями порубили, то теперь это было излишне приметно. Влезая в церковное одеяние меня смутил один аспект. В случае если придется делать ноги раздеться не просто. И с поднятой рясой пятками сверкать будет занятно. Если подрясник был почти в пору, то ряса оказалась великовата. Было такое ощущение, что носили их разные люди.
От подрясника здорово несло потом, что меня нервировало. Единственная радость - в широких рукавах как нельзя кстати помещался аигути, ножны которого я прибинтовал к руке. Бороду взятую на прокат из гримерной театра завязали на затылке, прикрыв завязки париком. Облачаться мне помогал товарищ Степан, сведущий в церковных обрядах и порядках. К своему удивлению я узнал, что Степан одно время прислуживал в храме и даже хотел идти на дьякона. Но что-то там не срослось. Заключительным аккордом облачения стал наперсный крест, большой массивный, серебряный. На обратной стороне креста я прочитал: "Образ буди верным словом, житием, любовию, духом, верою, чистотою". Крест насколько я знал, был у попа как табельное оружие выдавался при рукоположении один раз в жизни.
- Вы это. батюшку не того? - спросил я у Степана.
- Господь с тобой! Грех на душу не возьму!
- Сперли что ли?
- Не.
- А как?
- Да батюшка когда пьяный азартный очень, вот в карты и продулся.
- И крест на кон поставил? - не поверил я.
- Да, не. Крест сняли когда он уже пьяный спал.
* * *
Время близилось к обеду. Весеннее солнце лупило в макушку. Чтоб камилавка не наезжала на глаза и не висла на ушах под донышко подложили полотенце. Пот лил градом. Мне так и хотелось снять её и утереться полотенцем. Но я стоически терпел и дабы не уронить престиж шел важно, неторопливо, мельком поглядывал на шедшего по той стороне улицы Вострикова. Позади меня, шагах в десяти, плелся Степан. Я уже отличал его шаги от шагов в прочих прохожих. Была у него шаркающая кавалерийская походка. И где это её мог приобрести церковный служка? Впрочем, меня сейчас больше занимал другой вопрос. Что должно произойти? Суть в том, что работая журналистом в газете "Светлый путь" я по долгу службы, а зачастую и по собственной инициативе навещал городской архив. В архиве я пролистывал подшивки нашей газеты, которая до революции называлась "Ведомости Н-ска" и изучал более-менее значимые события тех времен. Писали в основном всякий вздор: Что у помещика Кривошеина родился двухголовый теленок. Что состоялся суд по факту возмещения морального ущерба причиненного чиновнику Пискунову от чиновника Лопарева. Лопарев физическим действием (плюнул Пискунову в лицо) нанес потерпевшему глубокую психологическую травму несовместимую с жизнью. Писали о том, что лето нынче будет жаркое и звонарь храма Александра Невского Варвин говорит, что это однозначно к войне. Писали о том, что забастовка начатая в понедельник на "Демидовском заводе" закончилась в пятницу, после того как управляющий Соловьев К.К. выдал бастующим аванс и они разошлись. Кто домой, а кто по кабакам. Группа рабочих были доставлены в полицейский участок дюже пьяные и без денег. Писали о том, что учитель естествознания Клеопатров Ю.Н. совместно со своими учениками на реке Нуре откопал фрагменты скелета доисторического слона или мамонта. Фрагменты торжественно переданы в краеведческий музей. В общем писали в то время обо всем, что происходило в маленьком уездном городке. Хотя не был он таким уж маленьким. В городе было несколько гимназий, было реальное училище, были ремесленные училища, был театр, был парк развлечений с каруселями. В здании городской ратуши проводились дворянские собрания и балы. А позже открыли синематограф.
Так вот. Ни о каком ограблении банка или вооруженном нападении не было и речи. Если такое событие имело место быть, то уж описали бы его скучающие братья по перу во всех подробностях и описывали бы не менее полугода. Не могли они пропустить такую благодатную тему. И это в затхлое время, когда пауки оплели паутиной чернильницы и каждую газетную полосу приходилось высасывать из пальца? Не могли они такое пропустить! Не могли! А значит не было никакого ограбления и попытки даже не было? А что было? Что?
Это на фронте у меня не было времени изучать прошлое, перед войной же я планомерно его изучал, зная, что рано или поздно мне придется там жить. Поэтому вносил в память различные разрозненные факты. Никогда не знаешь, что именно тебе может из всего этого пригодиться. Вот например была заметка, что "заезжий священник приезжающий в наш город по семейным делам сделал замечание двум хулиганам. Те не унимались, тогда он перекрестил их наперсным крестом, от которого у них образовались шишки на голове и оба оказались связаны оторванным подолом подрясника к фонарному столбу. Подоспевшие полицейские доставили гражданина Орлова и Давиденко в участок". Стоило мне завернуть за угол как я понял, про кого это было написано.