Красивый город Будва. Красивый, но неверный. Народу здесь немало всякого шляется - так и жди беды! Выходит князь Милош от князя Георгия, минует врата Цитаделы, идет через площадь широкую. Но что это? Окружают его люди темные, достают кинжалы булатные - хотят убить князя Београдского. Но заметил их князь, вынимает он меч свой острый да разит душегубов беспощадно. Жаль только, не видит князь того, кто в спину ему ударить хочет. Уже занесен над князем кинжал, но падает убийца замертво с ножом в спине, а подле него - тот самый чужестранец с повязкой на голове. Долг платежом красен.
- Не люблю, - говорит, - в должниках ходить, светлый князь.
- Благодарствую! - на то князь ответствует. - Раз уж свела нас опять судьба, не откажешься ли ты, чужестранец добрый, отобедать со мною чем бог послал?
3
"Брат названый, гей, Иван Косанчич,
ты разведал войско ли у турок?
Велико ли турецкое войско?
Можем ли мы с турками сразиться?
Можем ли мы ворога осилить?!"
И ведет князь Милош гостя своего в корчму приморскую - не какую-нибудь, а лучшую во всей Будве. Корчмарь вокруг них так и вьется - раз одежды златом шиты, значит, и в карманах оно водится. Не ошибся корчмарь. Кидает князь на стол кошель с золотыми динарами и наказывает принести все самое лучшее - для него и для друга его странного. Уж в чем, в чем, а в этом корчмарь знает толк! На столе уже мясо дымится нежное, на камнях запеченное, мирисом пряным исходит - всё еретина да ягнетина. Поросенок на вертеле, целиком изжаренный, а к нему пршута, гибаница, сыр, каймак, дымнины вешалицы, ражньичи, белый хлеб пшеничный да горячая приганица - ай, хороша княжеская трапеза! Наливает князь шливовицы в чарку серебряную да протягивает ее гостю.
- Выпьешь ли со мной, гость дорогой, питие доброе? Аль у вас, нехристей, пить сие не положено?
- Не положено, светлый князь. Не к лицу правоверным трезвость терять пред лицом Всевышнего.
- А ты не бойся, гость, смерклось уж, твой Всевышний ничего не увидит.
Усмехнулся гость да залил в себя всю чарку разом. Возрадовался князь - хоть и чужак, а пьет по-доброму, по-сербски. Достает тогда князь кинжал, отсекает от поросенка кременадлы кус - не тонкий, в три пальца шириной - да подает его гостю.
- Откушаешь ли ты со мной, гость дорогой? А то отощал ты больно. Аль и этого вам, нехристям, не положено?
- Не положено, светлый князь. Свинья о дом Всевышнего потерлась боком - за то и не жалуем ее.
- А ты ешь, гость дорогой, не бойся - другим боком она терлась.
Рассмеялся гость, да и проглотил кременадлу - да и как тут не проглотить, ежели вкусна она?
- Светлый князь! Ты жизнь мне спас, как гостя меня принимаешь да потчуешь, а я низкий пес. Негоже тебе с такими якшаться да чашу заздравную поднимать.
- Негоже, говоришь? С кем хочу, с тем и якшаюсь. Я князь - мне и решать. Что чужак? Он предать не может. Хуже всех - брат, ударивший в спину. С ним по мерзости ни один пес не сравнится. Ответь же, чужестранец, как имя твое?
- Зачем тебе, светлый князь?
- Знать буду, кому жизнью обязан.
- Баязидом кличут. Иметь у нас такое имя - все равно что не иметь его вовсе. А твое имя как, светлый князь?
- Милошем нарекли при рождении - даром что и у нас Милошей предостаточно. Ответь, Баязид, а отчего ты меня князем называешь? На лбу у меня это, что ли, написано?
- На лбу не написано, а сапоги на тебе алые, одежды твои богатые, золотом шиты…
- Так в Будве любой конокрад злата на себя понавесит - пока не выловят да не высекут. Царь наш Милутин сказал давным-давно, что муж должен надевать на себя столько золота, сколько снести сможет, - вот и надевают люди неразумные.
- Меч при тебе острый, князь, каменьями самоцветными украшенный…
- Так может, сотник я? Аль юнак при витязе знатном?
- О нет, князь. Мой глаз не обманешь. У тебя прямая спина и гордый взор. Волосы у тебя слишком светлы, глаза - слишком ясны. Ты князь, пришедший с севера. Про таких говорят в народе, что у них кровь другого цвета, нежели у простых людей. Теперь вижу я - не врет народ, правду говорит. Я пью за твое здравие, светлый князь.
- И за твое, Баязид.
Подняли они чаши серебряные да опорожнили их. Вновь подняли и вновь опорожнили. Чем не побратимы? А луна меж тем поднялась на небо. Закончилась шливовица в кувшине, тащит корчмарь другой. Загрустил с чего-то князь Милош. Спрашивает его чужестранец:
- Чего закручинился, светлый князь? Вижу я - грусть-тоска тебя снедает?
- Никому бы не сказал, а тебе скажу - нравишься ты мне. Был у меня брат. Был - да сплыл. Почитай что и нет его боле. Предать меня он замыслил - а от мысли до дела один шаг неверный. Скорблю я по дружбе порушенной.
- Эх, светлый князь, - Баязид ответствует, - мне ли не понять тебя! Ведь и мой старший брат замышляет убить меня - только и жду я коварного удара его. По обычаям нашим младший брат - и не брат вовсе, а так, отродье шайтаново. Никто, никто не ранит нас так сильно, как братья наши.
- Дело говоришь, Баязид. Только скажи-ка, за что хотели тебя повесить на площади? Ты и вправду лазутчик?
- Похож я на лазутчика, светлый князь?
- Нисколько. Лазутчика не увидишь и не услышишь - а тебя видно сразу. Тогда колдун?
- Лекарь я. Вот зелья мои, яды.
- На что тебе эти бесовские снадобья?
- Эх, князь! Яд - это оружие, как и меч твой. Он может не только брать, но и возвращать жизнь. Разве не обнажал ты меч за дело правое?
- Думал я, что лекари только сперва лечат, а потом - убивают.
- Не таков я, князь. Я сперва убиваю, а потом - лечу.
Засмеялся князь:
- Хоть и змей ты, а по нраву мне!
Хороши ночи в Будве. Сидят князь Београдский и бродяга заезжий в корчме до звезды утренней, выходят в обнимку, как пьянчуги заядлые, ноги у них заплетаются. Омылись они в волнах Ядранского моря, прояснилась голова. Говорит Баязид князю Милошу:
- Что ж ты за человек, светлый князь! Все думают, как бы ближнего своего убить да ограбить, а ты подобрал бродягу, посадил с собой за стол, накормил-напоил. Не думал я, что такие люди бывают на свете - ан все-таки бывают. Ты светлый князь, пришедший с севера. За силу твою и щедрость вознаградит тебя судьба.
- Зачем мне верить в судьбу? Я сам ее творю.
- Не веришь? Напрасно!
- Я верю в Господа нашего.
- Разве помеха одно другому? В судьбу надо верить. Судьба каждого читается по глазам - надо только уметь читать. Вот чует мое сердце, князь, встретимся мы еще. И эта встреча наша неспроста была. В ней видится мне перст судьбы.
Усмехнулся князь Милош:
- Раз читаешь судьбу, то скажи, какова моя судьбина?
- Твоя судьба велика; одного взгляда тебе в глаза - там, на площади, - мне было достаточно.
- Вот как? А свою судьбу знаешь ли?
- Знаю, князь, как не знать. Стану сперва я султаном…
Смеется князь. Смеется чужеземец. Плох тот бродяга, что не мечтает быть султаном!
- А после, князь, посадят меня в клетку и будут показывать людям, как зверя дикого.
Еще больше князь развеселился. Султана - и в клетку! Добрые истории чужеземец рассказывает.
- Вся судьба эта - бабские россказни. Если меч крепко в руке держишь - получше он твоей судьбы будет, повернее.
- Прям ты князь, как дорога на Константинополь, и честен. Слишком хорош ты для подлунного мира.
- Кабы были все турки такими, как ты, так и не воевали б мы с ними, - ответствовал Милош.
- А хочешь ли узнать, светлый князь, кто подослал к тебе убийц? Отправь людей своих в местечко Прокупле, что подле Ниша. Корчма там есть на окраине. На десятую ночь после вашего дня святого Николая придет туда человек в шапке зеленой, назовется Душаном, спросит у хозяйки чарку лозовача. Пусть твои люди возьмут то, что у него в суме лежит. Вдруг тебе пригодится.