Ну, естественно, первой руку тянет круглая отличница Синицина – редкостная вредина и задавака.
– Причинами краха Первой Волны являются, – четко затарабанила она, получив разрешающий кивок преподавателя, – Во-первых, не полное понимание Истины, которую принес нам Маммона и в рамках которой только и возможно построение современного единого государства. Во-вторых, неоднозначность трактовки самой демократии. Демократия однозначно подразумевает обязательность правительства учитывать интересы рядовых граждан, объединенных под общим термином "народ". В период Первой Волны идеи Тоталитарной Демократии распространяли граждане североамериканской экономической зоны и примкнувшие к ним союзники из ряда независимых территорий нынешней Европейской Пустоши. Таким образом, в Демократическую Коалицию входило ограниченное количество народов. Соответственно, в процессе привнесения Тоталитарной Демократии на территории, занятые другими народами, возникала коллизия: в интересах какого конкретно народа будет действовать новое правительство – освободителя или аборигенов? Подобные споры, по традиции того исторического периода, решались в честной, открытой борьбе, что соответствовало мировым стандартам, но часто противоречило локальным воззрениям аборигенов. В основном, их претензии сводились к разрушению экономически ценных объектов и уничтожению не участвующих непосредственно в боях так называемых "мирных граждан". А, учитывая тот факт, что высокоточное оружие того периода особой точностью не отличалось – не всегда в страну попадали, не говоря уже о менее масштабных объектах, – потенциальный район возможных претензий был значительно шире демократизируемой зоны. При этом, после победы снова возникал все тот же вопрос: интересы какого народа представляет оккупационное правительство? И все начиналось заново. Так, к примеру, территориальное образование Сербия было демократизировано вообще до основания. Постоянные и безрезультатные локальные конфликты привели к истощению демократических сил с одной стороны, и росту недовольства всех прочих народов с другой стороны – закономерным итогом чего стал полный разгром войск Демократической Коалиции в битве при Косово в 4 году до нашей эры силами Восточного Альянса. На этом Первую Волну можно считать законченной, хотя окончательно Демократическая Коалиция развалилась лишь год спустя. Историческим итогом Первой Волны является практическое доказательство нецелесообразности военного метода демократизации и высокой эффективности взращивания демократии непосредственно внутри демократизуемой территории.
Позднее великий Маммона подтвердил эту интуитивную догадку в своем Откровении.
– Молодец, Синицина, – сказал Шприц. – А что послужило залогом успеха Второй Волны?
– Успех Второй Волны, – снова зачастила Синицина. – Предопределен: во-первых, волей и благословением Маммоны, а во-вторых, индивидуальным подходом к нуждам различных территориальных образований с целью прихода к власти истинно демократического правительства, которое и проводило под руководством жрецов Маммоны интеграцию своего территориального образования в современное единое государство.
– Именно так. Отлично, Синицина. На этом примере, Латынин, я надеюсь, вы поняли, что индивидуальный подход не только укладывается в рамки Тоталитарной Демократии, но и лежит в ее основе… Всем приготовить конспекты, мы возвращаемся к нашему уроку.
И Шприц неспешно направился к доске. Синицина показала Антону язык и состроила рожу. Кто бы мог тогда подумать, что спустя всего десять лет она окажется одним из лидеров восстания Непонимающих в какой-то жутко периферийной сырьевой зоне, и погибнет при зачистке территории войсками.
Воспоминание промелькнуло и исчезло, но какой-то осадок остался. Антон сконцентрировался на молитве, суть которой сводилась к возврату потерянных денег и получению Прибыли. Одновременный сеанс самовнушения укрепил и направил мысли в нужном направлении. Как показалось, из-за некстати ввернувшегося воспоминания молитва получилась не совсем искренней, и Антон для закрепления эффекта сделал еще один заход. Затем, еще раз склонившись в поклоне перед Золотым Тельцом, поднялся по винтовой, стилизованной под старину лестнице в офис храма. Для тех, которые справа, был установлен лифт, а левые восходили на пятый этаж пешком. В конкретно этом вопросе Антон ничего против лифта не имел, но традиции есть традиции. Их надо уважать.
Дежурный жрец, узнав постоянного прихожанина, приветливо кивнул. Антон внес десятину за неделю и выписал счет за посещение Храма. Аккуратно указал в должных графах количество поклонов, затраченное на молитву время и тому подобное – Маммона любит скрупулезность в расчетах. Покончив с делами, вышел в просторный холл.
Антон любил бывать здесь. Строгая, деловая и вместе с тем такая уютная атмосфера храмового бизнес-центра словно дышала неторопливостью и уверенностью. Вдоль стен стояли мягкие кресла, каждое с гипношлемом и комплектом легких наркотиков для медитации – приятно провести время, пока храмовые службы определят параметры предоставляемого вам кредита, подготовят анализ вашего бизнес-плана или составят гороскоп-прогноз вашего нового предприятия. Сам Антон наркотиками не увлекался, предпочитая более активный отдых, а вот некоторые из его знакомых каждое воскресенье погружались здесь в сладкую нирвану. Потолок полностью занимал огромный экран, на котором ежесекундно менялись котировки акций на Всемирной Бирже. Полулежа в мягком кресле, можно было выйти в Сеть и успеть за время ожидания провести пару-другую трейдов. У Антона было отличное чутье и он почти всегда оставался с прибылью. Впрочем, порезвиться на Бирже можно и дома.
Справа от входа располагались в ряд семь маленьких изолированных офисов – кабинок для практических консультаций и политических доносов. Дверь третьей была приоткрыта и Антон шагнул внутрь.
Серые стены, пол и потолок. Из обстановки – простой металлический стол, перегораживающий офис пополам, пара стульев – по одному с каждой стороны стола – и старинная плазменная панель, повернутая к сидящему по ту сторону жрецу. Как и положено, жрец был в тяжелой золотой мантии, но сверкающая лысина и старомодные очки бессовестно скрадывали все величие образа. Этакий свой парень, случайно вознесенный в самую значимую иерархию мира. Тем не менее, Антон сложил руки и смиренно поздоровался.
– Приветствую вас, ведущий.
– А, ведомый Латынин, – радостно расплылся в улыбке жрец. – Давненько вы к нам не заглядывали – дела идут только в гору, и даже еще выше?
– Если бы, – криво усмехнулся Антон.
Он присел на стул, а жрец быстро сверился с цифрами на своем мониторе.
– Да-а, ведомый мой. На этой неделе твои доходы упали вдвое, – укоризненно заметил жрец. – Большому человеку, конечно, к лицу большие провалы.
– Увы, ведущий, – покаялся Антон. – Я ввязался в авантюру. Потерял и время, и деньги.
– Авантюра – это предприятие, угодное Маммоне, – довольно кивнул жрец. – Ибо только настоящая авантюра может привести человека к Максимальной Прибыли. Но… – тон жреца несколько посуровел. – Только удачная авантюра радует Золотое сердце.
Надеюсь, ведомый мой, ты извлек урок из постигшей тебя неудачи?
– Да, ведущий, – Антон, вспомнив дядю Ваню с его шпионским прожектом, невольно улыбнулся. – И еще я завел новое, интересное знакомство… С вашего позволения, я пока умолчу о деталях, – поспешно одернулся он.
Жрец благосклонно склонил голову.
– Коммерческая тайна священна, ведомый мой. Да благословит Маммона твой бизнес.
Антон поблагодарил и замялся.
– Желаешь донести на кого-нибудь? – осведомился жрец, доставая голубой бланк доноса. – В этом месяце у нас особые расценки на подрывную деятельность Непонимающих. Полуторная ставка за обычный донос, тройная – в случае предоставления неопровержимых доказательств.
Антон покачал головой.
– Нет… Вчера я видел ликвидацию политического… Недоброкачественное потребление…
– Несомненно, это – знак, ведомый мой, – авторитетно заявил жрец. – Маммона благословляет успех, но сурово карает неудачников.
Антон неуверенно кивнул.
– Да, это правильно… Конечно… Но убийство…
– Неужели ты думаешь, что Маммона раздает заказы на политических, как приглашения на сезонную распродажу? – жрец улыбнулся с мягкой укоризной в глазах.
– Нет, ведомый мой. Прежде, чем принять окончательно решение, личное дело взятого на заметку потребителя тщательно изучается специальной комиссией из трех жрецов. Храм предпринимает все возможные усилия, чтобы помочь человеку и вернуть его к правильной жизни. И только когда не остается никакой надежды, заказ передается Контролеру. Это вынужденная, но, увы, необходимая мера. Как хирург отсекает больную плоть, чтобы спасти жизнь больного, так и Контролеры отсекают недоброкачественных потребителей, чтобы спасти целостность нашего общества.
Понимаешь?
– Да. Спасибо, что разъяснили.
– Пожалуйста. Пять кредитов.
Антон кивнул, положил на стол пятерку и попрощался.
Башня управления конгломератом, 42-й надземный этаж, кабинет Хранителя Безопасности.
Пал Палыч выслушал доклад своего заместителя, стоя у окна и задумчиво глядя вдаль.
– Это все? – спокойно спросил он.
– По существу дела – да, – с готовностью подтвердил заместитель.
Пал Палыч поморщился. Что существенно, а что – нет, он и сам может решить.
Словно угадав его мысли, заместитель выложил на стол кристалл.
– Здесь полная запись действий Юрия Максимовича за текущую неделю. Где был, с кем говорил. Как я уже отмечал в своем докладе, подозрительный контакт один, с лидером местного движения Непонимающих Морозовым…
– Кстати, сколько там их у нас осталось? – поинтересовался Пал Палыч.