И все-таки это здорово, что я успел купить себе "тойоту". Ни на шоссе, ни на проселке – она ни разу не разочаровала меня. Очень устойчива на скорости, приемиста, сравнительно экономична. А главное – ее топливные элементы не на изооктане, а на простом сжиженном природном газе! А ведь сколько говорили и писали, что изооктан дает большую удельную мощность, что топливники на изооктане более долговечны, дешевы, что при сжигании изооктана токсичность выхлопа меньше, а на природном газе топливники быстро засоряются копотью из-за сравнительно малой температуры преобразования, требуют дорогостоящих платиновых катализаторов для дожигания газов, машина менее экономична… но вот прошло всего пять лет, и цены на изооктан (как и на все иные нефтепродукты) поползли резко вверх, а природный газ остался почти в прежней стоимости. И уже выигрыш налицо, несмотря на платиновые катализаторы, больший расход газа и прочие перекосы. Бак изооктана обходится в пятнадцать червонцев, а природного газа – пять-шесть. Да и сравнительно низкая температура в котлах топливных элементов "хонд" и "тойот" (сто шестьдесят – сто семьдесят градусов Цельсия против шестисот – восьмисот в котлах американских машин) положительно сказывается и на их ресурсе, и на окружающей среде.
А если учесть еще, что наши умельцы на станциях техобслуживания выучились кустарно промывать копоть в японских топливниках, и проделывают это за сравнительно скромное вознаграждение, тогда как американские при засорении приходится менять полностью (а удовольствие по обмену топливника – не из дешевых: от одной пятой до четверти цены машины), то польза от моего выбора "япошки" сегодня очевидна всем. Потому-то цены на "тойоты" и "хонды" в последние два года выросли на восемьдесят пять – девяносто процентов, тогда как на машины иных фирм даже немного упали. Выйдя на третью полосу, я хотел было включить радио, как вдруг вновь настойчивый голос совсека тявкнул мне в ухо: "Внук Сережа вызывает Максима!".
– Да, – отозвался я, – привет, Серенький!
– Дедушка, а чего ты меня все Сереньким кличешь, как маленького козлика?
– Ну прости деда, не хотел тебя обижать! Ты чего это вдруг вспомнил обо мне?
– Дедушк, ты говорить можешь?
– Да вроде могу. Правда, я по дороге еду, но язык и уши у меня свободны, могу слушать и отвечать, если ничего напряженного не последует.
– Можно я приеду к тебе в выходные? Только не один, а с друзьями.
– Приезжай. Ты же знаешь, что ваша мансарда свободна. Печку включишь, будет тепло. Твоя комната и комната Лизы свободны и просторны. Думаю, что места вам всем там хватит вполне. Разместитесь с комфортом. Комнату мамы и папы лучше не открывай.
– Хор! А то у Майкла день рождения, обещают хорошую погоду, нам в городе делать нечего.
– У Майкла? Это же сколько ему?
– Ну он почти на год моложе меня!
– Тринадцать, стало быть? Ну приезжайте, буду рад. Только убирать за собой перед отъездом не забывай. Сам потом в грязь приедешь, если что. Знаешь ведь, что я ваших комнат никогда не убираю.
– Разберемся! У нас и девчонки будут! Это их дело!
– Нет, это ваше общее дело. Про порядок не забудь, а остальное – смотри сам.
– Пасиб, дедушка! Я позвоню еще попозже. Пока!
– Пока. – Я машинально цокнул языком, давая отбой.
Слева от меня величаво проплыл в окне храм Казанской иконы Божией матери. Позади него, у деревни Елизаветино, какие-то великаны неторопливо и величественно махали руками – это проглядывали ветряки недавно построенного Фрязевского энергетического комплекса. Перед ними виднелись уже зазеленевшие поля рапса. Да! Кто бы сказал мне еще три года назад, что все пустыри в Подмосковье будут отданы под ветряки и сурепку, не поверил бы, ан вот они – широкие шаги новой энергетической программы в действии! Вот только цена на топливо почему-то не только не думает падать, но, напротив, постоянно растет.
Глава 2
Ожидание
Эти новые хайвеи, приподнятые на ножках над землей, очень полюбились москвичам, которые метко окрестили их флейтами. И в самом деле, они были хороши, даже несмотря на то, что за небольшим исключением были платными. Ведь никаких развязок, только въезды и съезды, расположенные исключительно в правой низкоскоростной полосе, и по четыре просторных ряда в каждом направлении, разделенных невысоким барьером. Но самое главное – загрузка здесь, видимо благодаря отсутствию халявы, всегда довольно щадящая, и потому высокий скоростной режим гарантирован. Правда, иногда и тут все же случается авария (да, даже здесь!), когда дорога перегораживается полностью, и спешащим водителям остается только ждать милостей от природы, вернее – от дорожной полиции и работников, что обслуживают этот участок.
На подступах к Железке посреди ровного, недавно высаженного елового леса в глаза бросился недострой – два одинаковых громадных ярко-голубых небоскреба, что составили бы честь любой столице мира. Здесь четыре года назад, еще до старта последнего кризиса, начали строить какой-то учебно-научный центр, чуть ли не с собственным Академгородком, а теперь вон они – стоят себе памятниками былой активности!
Эти недостроенные близнецы выглядят как-то особенно сиротливо и угрюмо на фоне подрастающих елочек, высаженных пять-шесть лет назад. Даже громадный щит яркой голографической рекламы со смуглой обнаженной красоткой, призывающей всех отдыхать этим летом непременно в Анталии, где расценки ввиду кризиса повсеместно снижены более чем на треть, не добавлял радости этому печальному пейзажу.
Обгоняя меня, на приличной скорости пронесся фиолетовый "Меркюри". Ох и ни хрена же себе! Идет – похоже, на углеводороде – под двести и ничего не боится! А ведь тут камеры чуть не через каждые сто метров натыканы. Или очень богатый, или какая-то спецмашина. У меня никаких денег не хватит, чтобы на такой скорости пролететь даже с полкилометра. Разденут донага. Впрочем, сейчас у меня не хватило бы денег даже на оплату штрафа за непристегнутый ремень и незаряженные подушки безопасности.
А вот и "ловцы удачи" – активисты "фурокура". Пацаны гроздьями облепили технические фермы хайвея и в вожделении ожидают грузовых фур, чтобы сигануть к кому-то на крышу, а потом скакать с машины на машину на полном ходу. Адреналина им, видишь, не хватает. Многие поклонники "кровавых новостей" вместе с корреспондентами рубрики происшествий любят смаковать подробности гибели этих малолетних несостоявшихся ловцов удачи, которые срываются с крыш грузового транспорта прямо под колеса следующей за ними техники. Считается, что гибнет каждый пятый-шестой приверженец этого экстремального времяпровождения, но число его поклонников ничуть и не собирается уменьшаться!
Засмотревшись на пацанов, что куковали, поджидая "дальнобойщиков", не заметил, как проскочил кольцо, и только по приближающейся громаде торгового центра "Новогиреево", торчащей впереди, словно палец в небо, понял, что уже въезжаю в старую Москву. Торопиться не было никакого смысла. Я с гарантией успевал к пятнадцати тридцати и даже, когда в результате аварии движение у станции метро "Авиамоторная" замерло, расслабился и решил поспать. Но уснуть не получилось, хоть я долго гнездился на этих столь удобных в любое другое время креслах. Неизвестность нервировала. Оставалось лишь включить радио, поднять спинку водительского сиденья и осмотреться.
Солнце, прорвавшись сквозь разрывы облаков, светило ярко, но тепла еще не ощущалось. Что вы хотите – середина апреля! "Флейта", плавно поворачивая налево, постепенно спускалась к большой транспортной развязке у "Авиамоторной", где и прекращала свое существование, рассыпаясь на потоки, втекающие в шоссе Энтузиастов, а также множество улиц, переулков, проездов и путепроводов. Отсюда, с высоты в пятнадцать метров, прилегающая местность была видна довольно далеко вперед и налево.
Окинув взглядом панораму окрестностей, я вдруг понял, что совершенно не знаю этот кусочек старой Москвы, некогда бывший мощной промзоной, массовая застройка которой началась лишь двадцать лет назад. Даже когда приходилось почему-то проезжать здесь, то это происходило на большой скорости, и мне было не до мелькающих за окном авто разноцветных и разнокалиберных пятен. Что же, восполним, хоть немного, сей недочет!
Открывшаяся картина поражала, особенно в лучах весеннего солнца. Ее величие не могли бы передать ни карты, ни планы, ни тем более кучка фотографий в инете или каком-то цветном бульварном издании.