Баб осталось примерно в два раза больше, почти все с детворой, из стариков не уцелел никто. Вот и вся Грушевка, впрочем, теперь уже Леоновка.
…Клим, блаженствуя, допивал вторую кружку "Нескафе" (Милёна поделилась - у Борисыча нашла в загашнике целую непочатую банку). Милолика, отпробовав, отказалась, - горько и вкус непривычный. Но на супруга смотрела с удовольствием, подперев щёку ладонью. Вот ведь судьба… мужа потеряла, так словно сама в гроб легла. Думала, что и не оттает уже, так и будет жить, как бы и не живя вовсе.
А появился этот здоровенный, ладный и обходительный мужик - и капнула с заледеневшего сердца первая тёплая слёзка. Так и оттаяла и сейчас больше смерти боялась потерять это новое счастье.
Ведь эдакая напасть с деревней приключилась, а ей всё нипочём. Главное - рядом любимый, который не устрашился между ней и чудовищем встать. Да ещё и в бой с ним вступить не сробел, вышиб поганому его буркалы, чтобы не догнал он их. Кто ещё из баб в деревне может сказать, что муж её - герой, как богатырь из былины. Милолика испуганно прикусила язык, не к добру эдакой счастливой быть - боги накажут. Да хоть бы на что пожаловаться можно было, так вот ведь…. Ой, Лада, защити нас, горемычных.
- Об чём задумался, Климушка?
- Так, о жизни. Надо выживать как-то. Припасов всё же маловато, а зима уж на носу.
В дверь громко постучали.
- Заходи!
В дверь шагнул Весняк, один из тех, кто в первый день приехал за ними сюда. Потом он ему соседом оказался, на охоту и на рыбалку вместе хаживали и в баньке вместе парились. Мужик серьёзный, обстоятельный, только нудный немножко, да Бог с ним.
- Проходи, присаживайся, кофе с нами попей.
- Чего, говоришь, попить?
- Кофе. Да на вот, сам попробуй.
Весняк хлебнул глоток, другой, поморщился, потом махнул рукой, дескать, сойдёт на нашей ярмарке. Допив кофе, мужики достали цыгарки и задымили.
- Ну, что, Клим, как дальше жить будем? Запасов-то на зиму, почитай, кот наплакал. Всё змей пожёг. Охота да рыбалка, конечно, выручат, но без хлебушка тяжко будет, а без репы зуболом начаться может.
- Что ещё за зуболом? - не понял Слава.
- Хворь такая. Во рту кровить начинает, зубы шатаются…
- А-а, - сообразил Клим, - цинга.
- Да её, проклятущую, как ни назови, всё одно - беда.
- Слушай, Весняк, я вот что надумал. Надо здесь по домам хорошо посмотреть, многие вещи из нашего времени здесь - натуральная диковина. Ну, одежда там, утварь кухонная…. Здесь точно такого нет. Савельевну только спросить надо - тут она всему хозяйка. Я думаю - не откажет, она ж нам не враг. Отвезти их куда-нибудь, продать, купить хлебушка, припасов там разных, глядишь - и не пропадём. А? Только вот куда везти? Тут ведь одни леса кругом…
- Да не совсем чтобы уж кругом. Есть тут одна дорога. Дён через пять можно до хорошего города доехать. В городу-то, сам ведаешь, - и кнез, и гридни его, и торговые люди, вот они эти штуки купить могут. А нашему брату на что они? Кто на баловство последнюю резану спустит? Вот только есть одна закавыка…
- Какая ещё?
- Дорога через такие места лежит, что ею токмо от смерти пользоваться, потому и заброшена.
- Разбойники, что ли?
- Да нет, эти и сами туда без крайней нужды не суются. Нечисть там всякая появилась.
- Как, в смысле, появилась? Раньше не было, что ли?
- Наша-то и раньше была, исконная. Лешие там, кикиморы опять же, Лесная Дева ещё вот. Ну, берендеи, но это и не нечисть, хотя и не люди.
- Как не люди и не нечисть? А кто?
- Ну, не знаю, как тебе и сказать… Лесной они народ, нечисть и сами не любят, однако ж, и людей сторонятся, хотя и вреда не делали, вроде…
- Ладно, - у Клима лопнуло терпение, - ты толком можешь сказать - кто там появился? Кого ты-то опасаешься?
- Дак… Леший их ведает, я с ими брагу не пил.
- Тьфу ты… - рассердился Славка, - но проехать можно или нет?
- Так тут, опять же, как повезёт. Совсем те края заброшенные. Так ведь и другой дороги нет покамест. Через Грушевку ещё долго нельзя будет, там сейчас кто угодно может бродить, верную смерть сыскать только. В одну сторону чаща глухая, в другую - топь непролазная. А пройдём или сгинем, - про то Велес ведает. Опять же, коли не ехать - тоже надвое, то ли выживем, то ли половину веси схороним. Так что выбор у нас между засадой и западнёй.
- Ну, тогда и рассусоливать нечего, - с силой провёл рукой по лицу Клим, - пошли по домам смотреть. Заодно с мужиками потолкуем. С Савельевной это обсудить не помешает. О! Долго бабка жить будет, вон она сама к нам идёт.
- Слава! Мила! (Милолику Галина Савельевна для удобства обращения сократила).
- Пригласи её, - скомандовал Клим женщине, та послушно скрылась в сенях и через пару минут вернулась со старейшиной деревни.
- Ну, Слава, давай прикинем, как из этакой передряги выкарабкиваться будем. Крыша над головой ещё не всё, - как всегда, с порога заговорила Савельевна.
- Да Вы присядьте…, - вежливо приподнялся Клим.
- Отстань! - отмахнулась бабка, - насиделась уж, пока одна тут куковала. Мила! - привычно скомандовала она, - Позови-ка быстренько старшую вашу сюда и кузнеца, сейчас мы это дело вместе быстро раскумекаем.
Пока Милолика (одна нога здесь, другая - там), сбегала за Милёной и кузнецом, Славке удалось всё-таки пристроить Савельевну на стул и налить ей кружку кофе.
Пришедшие, поздоровавшись, разместились в тесной кухоньке. С почтением поглядывая на хозяйку веси, вежливо помалкивали, ожидая, когда она скажет - зачем звала? Галина Савельевна, отставив пустую кружку, обратилась к собравшимся.
- Вот, ребятушки, что сказать хочу. Я тут, пока жила одна, успела все дома и дворы осмотреть и хорошо знаю - что у нас в загашнике есть, а чего нету. Самое главное - нету хлеба, без него нам каюк, не сдюжим. Огороды уберём, там картошки и других овощей ещё хватает, урожай в этом году баский. Мяса тут в лесах немеряно бегает, иной раз прямо к домам выходят. Коли охотники лениться не будут - не переведётся, а вот хлебушка взять негде.
- Да, - вздохнула Милёна, - без него русскому человеку карачун.
- Вот-вот, я и говорю, - покосившись на неё, согласилась Савельевна, - от наших денег, как я понимаю, тут толку нет, а ваших у вас кот наплакал, да и те змей отнял. Так?
Все горестно вздохнули, соглашаясь - так, мол.
- Я вот что удумала, - продолжала старуха, прищурив умные глазки, - надо продать то, что нам не надо, я тут уже кое-что присмотрела, в здешних местах оно диковинкой будет. Только есть ли куда везти?
- Ну, Савельевна, - в восхищении всплеснул руками Славка, - ну, не голова, а Дом Советов. Я же с этим самым делом к тебе уж идти собирался. И везти, Весняк говорит, есть куда. Раз ты не против, сразу и займёмся, время не терпит. Только вот сами-то как управляться будете?
- А что нам, молодым да незамужним? Да не журись ты, я как-никак войну пережила, - бабка со смешком подмигнула женщинам, - счас посидим с Милёной, всё обмозгуем, с кузнецом посоветуемся. Тебя звать-то как?
- Добруша, - пробасил коваль, не зная, куда пристроить пудовые кулачищи. С литой шеей и квадратными плечами, неглупый и явно не из пугливых, но перед Савельевной он робел. Она, правда, что и говорить, умела заставить себя уважать, кремень-бабка.
- Денька три-четыре надо подождать, по уму-то. Так, чтобы этот злыдень наверняка с Грушевки убрался. А потом кузню свою проведай, инструменты там, али ещё чего, ну, ты сам знаешь. С мужиками по-тихому сходи, не мне ж тебя учить? Заодно на пожарище пошуруди, в уцелевшие погреба гляньте, - авось что и осталось. Нам теперь всё ко двору ладно будет.
Мужики согласно кивнули.
- Милёна, - распорядилась Савельевна, - мужиков в лес за мясом отправь и собери баб да ребятишек, которые постарше. Мы с тобой и со Славой по домам добро соберём, которое на продажу. Баб спроворим огороды убирать, чтобы у них на переживания времени поменьше осталось. Молодых зашлём на озеро рыбу ловить, сети, лодка есть, бочки имеются для засола, часть засушим. Парочку поспокойней да посмекалистей оставь за малыми приглядеть. А я с мужиками как закончу, сама на весь гамуз ужин сготовлю. Ничего, перебедуем, не первая волку зима.
Этот первый день в Леоновке был весь наполнен трудами и заботами, трудились истово, почти до самой темноты, зато не давал возможности вспомнить о том горе, которое ещё кровоточило у каждого в душе.
Вечером вернулись охотники, а с ними вместе в деревню вошло поредевшее Грушевское стадо во главе со знаменитым бугаём. На его могучей холке победно восседал пастушонок, а рядом, устало держась за деда-пастуха, шла его мать. Дедок бодро вышагивал, задорно выставив бородёнку - мол, чёрт нам не брат, видывали мы карликов и поболе ростом. Возле него радостно скакали лайки с опалённой шерстью, - досталось всем, но живы, и хвала Велесу.
Охотники вели за собой несколько уцелевших от зверья и прибившихся к стаду коней. Бабы, плача от радости, разводили по новым дворам кормилиц с раздутым выменем, сочащимися молоком сосками и, подхватывая вёдра, спешно доили.
Вечером "штаб" во главе с Савельевной собрался опять у Клима с Милоликой. Решено было Славке, Весняку и молодому мужику Вихорко, повидавшему, несмотря на возраст, свет, завтра же с утра ехать в город с товарами. Савельевна, Милёна и кузнец ещё долго обговаривали - как заготовить корма свалившемуся на голову стаду.