- Еще раз увижу, что потянули ее на мачту, спущу шкуру. Реально спущу, месяц сидеть не сможете… - моя рука взлетела в воздух и отвесила близнецам легкую оплеуху. - Теперь ты…
Взляд переместился на смущенное личико Лидки. Ну что же, девка боевая, так что и нечего в рамки загонять. Проведу эксперимент - жутко интересно, что из этого получится. Но попугать для порядку не мешает.
- Еще один такой выбрык и останешься в ближайшем порту. Понятно?
- Ага, господин… - красивые глазки девчонки налились слезами. Явно притворными - сам видел как она старательно нос морщила.
- Клаус!
- Да, монсьор.
- Берешь эту троицу под свою ответственность. Да, Лидию тоже. Делай что хочешь - учи фехтованию, стрельбе, просто гоняй кругами по палубе, да что угодно, но на хулиганство у них сил не должно оставаться. Близнецов можешь колотить, а на девчонку будешь жаловаться мне - сам накажу. Понял? Да… буде кто в команде станет судачить, что девка непотребным для женского полу делом занимается, пресекай на корню либо докладывай мне.
- Так точно, монсьор! - Клаус сунул кулак под нос близнецам. - Слышали господина?
- Ага…
- На выход, сейчас проверим как вы бегать умеете…
- Господин… - все вышли из каюты, а Лидия задержалась. - Можно я вам объясню лично, зачем залезла на мачту. На ушко, ибо я страшно стесняюсь…
Розовый язычок девчонки облизал пунцовые губки заставив их влажно заблестеть…
Ох и хитра чертовка! Не иначе… - Объясняй..
24
Узкое, лошадиное лицо с выдающейся вперед челюстью и низкий лоб. Сросшиеся густые брови над вдавленными в череп глазницами. Из‑под черного колпака - шаперона* неряшливыми косицами свисают хорошо битые сединой волосы. Довольно высокий рост, узкие плечи и длинные как у гориллы руки. Вид премерзостный и преисполненный презрения ко всем окружающим. Короче - сволочь. Я его примерно так и представлял.
Да, это он. Бывший вольный стрелок руа франков Луи, Пьер Ле Горжиа, а ныне успешный хозяин таверны 'Пьяная Треска', Никола Джулиани.
- Чего надо? - маленькие глазки неприязненно сверкнули.
- Комнату бы мне, хозяин.
- Ночлежка за углом… - буркнул кабатчик и отвернулся к полкам.
Да, все правильно, видом я однозначно не вышел - обычный матросик, да еще в крайней степени потрепанности. Да и вообще я сомневаюсь, что он знает как выглядит обличье бастарда Арманьяка - обличье его смерти. Да, я решил дела в Нанте начать с этого ублюдка - дюк* и все остальное подождет. Ну не могу по другому…
Лиард покатился по прилавку и звякнув об оловянную кружку, приземлился около ладони трактирщика.
- Это за неделю! - ладонь мгновенно накрыла монетку. - С завтраком и ужином. Без вина, но с пивом.
- Идет.
- Вельма! - заорал кабатчик. - Проводи гостья в комнату на втором этаже!
Могучая девка, весьма миловидной наружности, отчаянно виляя задом повела меня в гостиницу.
Я поднимаясь по лестнице, воспользовался моментом и шлепнул ладошкой по ее обширному, каменной твердости крупу.
- Заработать хочешь подружка?
- Два денье… - девка даже не повернулась. - После работы, трактир закрывается через час.
- Идет, прихвати с собой кувшинчик вина и подмойся хорошенько.
- Денье вперед… - Вельма явила собой образцовый пример лаконичности.
- Держи, а это куда дверь?
- Хозяйские комнаты. Я как приберусь у него, так сразу к тебе…
- Хорошо…
Был уже глубокий вечер, так что долго ждать не пришлось. Едва пробили колокола на городской звоннице, как по коридору протопали тяжелые шаги и в дверях появилась, принарядившаяся для такого случая служанка. С собой она тащила поднос с нарезанным мясом и объемистый кувшинчик.
- Ну что, отпустил тебя хозяин?
- А куда он денется? - отмахнулась Вельма и бухнулась рядом со мной на тюфяк. - Я у него не в рабынях.
- Злой небось? - я разлил вино по кружкам и осторожненько принюхался. Вроде ничего. И говядина свежая…
- И не скажи… - вздохнула служанка и махом высадила кружку. - Ну эта… мы делом будем заниматься али болтать? Учти, платить все равно придется…
- А как жа… - я тоже отпил вина. - Сейчас поем маленько и нахлобучу. Держи монету авансом…
- Это можно, - Вельма поймала монетку и засунула себе за пазуху. - Ну наливай что ли…
- Вот смотрю я на тебя и думаю: до чего же ладная девка. Я бы такую на руках таскал, а хозяин…
- Да не… он мне доверяет…
Короче, девку я так и не трахнул - не то что побрезговал, а просто не захотел. Лишнее оно. Заболтал, выведал все что надо и подсыпал в стаканчик хитрого порошка выданного Самуилом. Ну не убивать же мне ее? Пусть поспит немного, а дальше, я надеюсь ей хватит ума молчать.
Вельма, как бы услышав, что я думаю про нее, сотрясла комнатку богатырским храпом. Я подивился такой мощи, засунул ей в корсаж несколько серебряных монет, а потом отцепил от пояса связку ключей. Нет, ну просто удивительно полезной оказалась девка. Дай тебе Боженька здоровья! Хотя у тебя дорогуша, его и так не занимать…
- Ну что? Пора… - я осторожно вышел в коридор, огляделся и скользнул в сторону хозяйских апартаментов. Если судить по словам служанки, этот гаденыш сейчас тупо бухает или уже надравшись, спит. Семьей он не удосужился обзавестись, живет один, так что особых препятствий я не вижу. Тем более, это крыло гостиницы абсолютно пустое.
Сука, как же хочется уродцу в глаза глянуть. Хотя, с его точки зрения, он ничего плохого не сделал. Ну, грохнул графа - делов‑то. Довольно обычное дело, по нынешним‑то смутным временам. При этом никого не предавал, так как и не служил графу. К тому же, грохнул явно не по собственному почину, а по вполне внятному приказу, да еще очень прибыльно. По моим сведениям, лично сам Паук насыпал ему полный шапель* золотых.
Но мне глубоко плевать на обстоятельства. Ты уже не жилец Пьеро, ты им перестал быть ровно с того момента, как поднял руку на последнего графа Арманьяк. Стоп, почему последнего, я пока помирать не собираюсь.
Спустился на один пролет вниз и подошел к двери. Постоял секунду, прислушался и вставил в скважину ключ.
- Что за нахрен? - к моему дикому удивлению дверь оказалась открыта.
Ну, что же, тем лучше. Немного приоткрыл ее и заглянул в щель - коридор освещенный лампой казался пустым. Я открыл наваху и проскользну внутрь. Еще несколько шажков и тишину вдруг рванул ужасный булькающий хрип. И шел он из комнаты описанной служанкой как хозяйская спальня. Что за дела?
- Стоп дружок, не надо своей блевотиной давится… - я заскочил а комнату и на мгновение застыл потрясенный увиденной картиной.
Хозяин безвольно, разбросав руки, застыл на кровати…
Рядом с ним стоит на коленях черная, широкая фигура…
На стене, тень руки продолженная узким и длинным лезвием, раз за разом падает вниз…
Булькающий, постепенно угасающий хрип, заглушается мерным монотонным зловещим шепотом…
- Он мой!!! - я рванул незнакомца за плечо и развернув приставил к горлу лезвие навахи. - Ты забрал жизнь принадлежавшую мне!!!
На меня смотрело смертельно бледное лицо с нервными, тонкими чертами, обрамленное мокрыми от пота черными прямыми волосами. Маленькие, глубоко спрятанные в глазницах глаза, горели бешенным огнем ненависти. Узкие, бледные губы кривились, силясь что‑то сказать…
- Базиль?! - внезапно выпалил я и разжал руки. В голове немедленно явился очень давно снившийся мне сон, где отец поручал своему слуге горбуну, хранить тайну сокровищ рода. И как раз этот же человек снился мне намедни, но тогда, я так и не вспомнил кто это такой. Господи, воистину дела твои неисповедимы!!!
- Господин! - горбун всхлипывая обхватил мои колени. - Вы живы!!!
- Базиль… - я тепло обнял старого слугу. - Если бы ты знал, как я рад тебя видеть.
- Господин, само провидение свело нас вместе, но нам надо уходить. Идемте… - горбун крепко ухватил меня за рукав и повел за собой.
- Идем…
Ушли мы из таверны, через окно первого этажа, тем путем которым проник сюда Базиль. Долго петляли темными улочками, а затем подошли в скромному, но добротному каменному домику. Еще не старая, миловидная женщина, встретив нас в прихожей, молча провела на кухню и сразу же стала споро собирать еду на стол. Собрала, поклонилась и так и не проронив не единого слова, ушла.
Базиль молча, с улыбкой смотрел на меня. Губы шептали какую‑то молитву, а из уголков глаз, по щеке покрытой морщинами, одна за одной катились слезы. Я невольно поразился теплоте и нежности во взгляде старого слуги - воистину неимоверный, великий человек - я даже представить себе не мог, что кроме меня, кто‑то еще мстит за смерть графа Арманьяк. Да, ты сто раз был прав отец, когда говорил что верность простого человека, гораздо сильней верности дворянина, подверженного разным сословным соблазнам. Господи, я думал что подобное может случаться только в романах…
- Господин, - вдруг встрепенулся Базиль и налил мне в кубок вина. - Чувствуйте себя дома и молю, говорите. Как так случилось? Я все эти годы был уверен, что вы подверглись участи своего благочестивого батюшки. Хвала Господу, он услышал мои молитвы!
- Налей себе мой добрый друг… - я взял кубок в руки. - Выпьем же за счастливую встречу. Сегодня будет долгая ночь и мне есть что тебе рассказать…