"Здесь в будущем будут ловить рыбу", - подумал он, минуя поля и въезжая в лесок, который был на обеих картах.
Именно здесь могли быть вырыты ямы, оставленные еще древним человеком, а это давало возможность построить землянку в два раза быстрее.
Семен Федорович переместился в завтрашний день и осмотрел местность. Щукин сразу же обнаружил следы своей ночной деятельности. Это была древняя яма, возле которой были аккуратно сложены бревна.
- Теперь осталось только это сделать, - проговорил он и прыгнул в прошлое.
Повесил на ближайшее дерево, один из двух фонарей, что прихватил с собой и вернулся к автомобилю. Достал топор, лопату. Отнес к месту будущей землянки.
Всю ночь, под свет разожженного костра он рубил лес. Складывая бревна возле ямы.
Где-то за час до рассвета Семен Федорович вернулся в монастырь.
Четвертый день в прошлом.
На четвертый день поутру до монастыря дошел слух, что в Мологе, у одного из высокопоставленных начальников угнали автомобиль. Тот его под окнами дома, где встречался с любовницей, оставил. Потом слышал шум заводившегося двигателя, да вот только значения не придал, думая, что ее его шофер в гараж решил отгонять. В машине, как сообщил привезший этот слух Егор Тимофеевич, были лопата и топор. На вопрос Щукина, а зачем они важной персоне они нужны были? Крестьянин ответил:
- Дороги Семен Федорович, дороги. Это ведь не телега. Машина в грязи застрянет, попробуй, сдвинь. А так срубил несколько жердей, бросил под колеса, песочком посыпал, ну, и езжай дальше спокойно.
В девятом часу крестьянин откланялся, сообщив, что собирается отправиться в Рыбинск.
- Надеюсь посетить ваш монастырь еще раз, - проговорил он настоятелю.
- Увы, - вздохнул священник, - боюсь этот ваш приезд сюда последний. У меня плохое предчувствие, что монастырю осталось существовать всего-то несколько дней.
О том, что сюда скоро подойдут внутренние войска, как отметил для себя Щукин, монах промолчал.
Крестьянина проводили. Семен Федорович даже заметил, как облегченно вздохнул настоятель. Вполне вероятно, что тот уже винил себя в том, что в тянул в аферу - путешественника. Отказал бы в приюте тому, и Щукину пришлось бы проследовать своей дорогой. Да вот только не отказал, а теперь уже поздно.
Ближе к обедне, впервые за время пребывания в обители, Семену Федоровичу пришлось заняться строевой подготовкой монахов.
Интересно было наблюдать, как заправские военные, маршировали иноки.
- Левой, правой, - командовал игумен, разглядывая вновь испеченных бойцов. Потом повернулся к Семену Федоровичу и спросил:
- Выйдут из них солдаты?
Щукин задумался. Долго, пристально всматривался в монахов и, улыбнувшись, ответил:
- Вряд ли. Солдаты из них не получатся. А вот люди способные с оружием в руках отстоять свои права - да.
Настоятель утверждено кивнул, и, не обращая больше внимания на Семена Федоровича, продолжил тренировать иноков.
После обедни Щукин начал давать уроки стрельбы и метания гранат. Это процедуру он решил совершать с монахами каждый день.
Ночью он вновь совершил вылазку за пределы монастыря.
Восьмой день в прошлом.
Днем учить монахов военному делу, ночью строить землянку. Иногда возвращаясь в монастырь, уже у кельи, когда никого рядом не было, совершал перемещение во времени в прошлое. Причем умудрялся это сделать так, чтобы временной промежуток между его уходом и возвращением был минимальным. Фантастика, одним словом. Тут же падал на кровать и засыпал мертвецким сном, аж до утра. Если бы Семен Федорович проснулся, что было маловероятно, то услышал бы, как к его двери кто-то подходил. И если бы выглянул бы наружу, то заметил себя нажимающего на машине времени кнопку перемещения. Но этого, из-за навалившейся усталости не происходило.
В то же самое время, когда один Семен Федорович, мирно спал в келье, другой продолжал строить землянку. Страшно было представить, что могло бы с ними случиться, если бы они столкнулись в коридоре. Вполне возможно герой просто растворился, как это произошло в одном из голливудских фильмов. Эта мысль неожиданно посетила Щукина, когда он на площади учил монахов навыкам обращения с оружием.
Между тем сутки, благодаря машине времени, у Семена Федоровича были растянуты. За какие-то двадцать четыре часа он успевал прожить еще восемь лишних часов, но зато за это время он успел достроить землянку. Не будь их, в этом Щукин был уверен, он просто не успел бы.
С землянкой пришлось повозиться. Во-первых, укрепить стены, так чтобы потолок не рухнул, в течение восьмидесяти лет, и не завалил сокровища монастыря. Пришлось установить внутри дополнительные колонны. Во-вторых, засыпать потолок сверху землей. Пришлось немного повозиться.
Пока одно радовало Щукина - вряд ли люди Лаврентия Берии будут искать сокровища монастыря в этих краях. Зять рассчитал все верно.
Уже когда работа была закончена, Семен Федорович подумал, что понадобится год, прежде чем холм покроется травой. Теперь оставалось только замаскировать вход в землянку, чтобы детишки, собравшиеся в лес по грибы и ягоды, на него не наткнулись.
Удалось, причем без особых усилий. Для этого пришлось несколько раз совершить прыжки в прошлое, в поисках подходящего камня.
- Как только будут сокровища в тайнике, - проговорил Семен Федорович, вытирая проступивший пот, - запечатаю камнем вход.
Утром, отоспавшись, выходил Семен Федорович за переделы монастыря, затем поднимался на колокольню одного из соборов, и в бинокль оглядывал окрестности. Иногда Щукин задумывался, почему ОГПУ не спешит с выполнением поставленных перед ним задач. Неужели, там не предполагали, что у них мог завестись - "крот", сообщивший о планах захвата Югско Дорофеевой пустоши.
Днем Щукин по-прежнему обучал монахов. Заставляя их перемещаться в коридорах зданий так, чтобы не возникало непредвиденных ситуаций.
Вечером на восьмой день из Рыбинска приехал Егор Тимофеевич. Несмотря на все протесты архиепископа, убедил крестьянина в том, что бы он покинул монастырь, у них ничего не вышло.
- Да, что я не русский что ли, - орал он, размахивая руками, - да, что я не православный, чтобы обитель на разорение антихристам отдать. Дайте мне оружия, и я до последней капли защищать буду.
Пришлось выделить Егору Тимофеевичу келью рядом с Щукиным. Вот тогда облегченно Семен Федорович вздохнул, поняв, что вовремя уложился в строительство землянки.
Девятый день в прошлом.
Щукина разбудил набат. Он протер глаза и вскочил с постели. Оделся и вышел в коридор. Там держала в руках винтовку, уже стоял Егор Тимофеевич. Рубаха вылезла из штанов, ноги босые, борода взлохмачена.
- Началось, - пробормотал крестьянин, который казалось, за последние часы просто постарел. Семен Федорович теперь не сказал бы, глядя на него, что они ровесники. - Скорее к бойницам, - произнес старик.
Щукин покачал головой. Затем посоветовал одеться, дескать, в таком виде смерть принимать зазорно. Крестьянин на секунду задумался, затем посмотрел на рубаху, штаны и босые ноги, тяжело вздохнул.
- Вы правы, Семен Федорович, - согласился он, - ох, как правы.
Вернулся в свою келью. Щукин проводил его взглядом, и направился на монастырский двор.
В бирюзовом утреннем воздухе громко надрывался монастырский колокол. Этот звук, ранее они были совершенно другими, и тот, что звал в молельню, и тот, что призывал к трапезе, пробирал аж до печенок. Семен Федорович осенил себя крестным знамением. Вновь бросил взгляд на небо, словно пытаясь рассмотреть там какой-нибудь знак. Но вынужден лишь был проворчать сердито и недовольно. Вместо лика богородицы или еще чего-нибудь сверх естественного там, словно голодные грифы, прилетевшие отведать человеческого мяса, кружили вороны.
Черный ворон,
Что ж ты вьешься,
Над моею головой…
Это Щукин произнес вслух. И от слов своих же ему вдруг стало тревожно. То ли набат сыграл какую-то роль, то ли кружащие в небе птицы, но Семен Федорович на секунду задумался, а что будет, если он погибнет? Мало ли как бывает. Случайная пуля, маленький камушек, отколовшийся от монастырской стены, да мало ли еще что. А если он умрет здесь, в не своей эпохе, что будет тогда со всеми там в будущем? Неужели Геннадий этот вариант не предвидел. Хотя зять умолял его не вмешиваться. Но можно ли было предположить, что события затянут Семена Федоровича в водоворот. Теперь Щукину казалось, что по-другому он просто не мог бы поступить.
Мурашки по спине пробежали. Будто ветерком могильным подуло.
- Бред, - проворчал Семен Федорович, направляясь к центральной башне крепости.
Только стоя на колокольне, под сводами деревянного шатра ему, наконец, удалось окинуть взором поляну между рекой и обителью.
Там внизу, на приличном расстоянии, словно орда Тохтамыша, рассредоточились регулярные милицейские части городов Мологи и Рыбинска. Привезенные на четырех грузовиках АМО-Ф-15, в сопровождении легкового автомобиля НАМИ-1, они выстроились в линию в ожидании начала боевых действий. К тому же, двумя колоритными точками выделялись на этом фоне два стареньких броневика, явно прошедшие все тяготы двух последних войн.
"Интересно, и для чего понадобилось все это? - вдруг подумал Щукин, - Достаточно было без предупреждения, и всей этой бравады овладеть монастырем. Или руководителям ОГПУ этого не достаточно, и те решили просто морально надломить дух осажденных. Давая им понять, дескать, что вы с вашим Богом сделаете против нас? М-да".
Его спины коснулась рука, и голос настоятеля произнес:
- Началось!