Однако ночь прошла спокойно, и Мишке даже поспать удалось - сморило. Утром в било ударили, ратники и ополченцы на стены полезли. И Михаил с ними. Встав под защиту брёвен, он осторожно выглянул в бойницу.
Визжа и размахивая саблями, к крепости приближались татары. Пыль из-под копыт мешала определить их численность, но навскидку - сотни две. Это все или только передовой отряд?
Не доезжая до крепости с полсотни шагов, татары стали стрелять из луков, тут же сразу же после выстрела отворачивая в сторону - их место занимали другие. Мишке было даже интересно, пока рядом не стали падать сражённые защитники. Появились раненые и внизу, среди мирных жителей. Татары кричали что-то, явно обидное и уничижительное для русичей, только Мишка за шумом и криками разобрать не мог.
После первого, безуспешного, хотя и с потерями для вятичей, натиска, татары изменили тактику. Прикрыв спины щитами, они потащили к крепости лестницу. Это Мишке прежде казалось, что стены высоки и неприступны. На деле же - насыпанная земля перед тыном да брёвна в два-три обхвата высотой шесть-восемь аршин.
Татары начали штурм сразу же со всех сторон. Большая часть полезла на лестницы, другая - начала бить тараном из бревна в ворота. Мишка вытащил саблю из ножен, облизал пересохшие от волнения губы. Сердце отчаянно колотилось, в животе была пустота. Стоящий по другую сторону бойницы седоусый ратник предостерёг:
- Не высовывайся из бойницы! Вот когда татарин в проёме покажется - бей! А башку высунешь - сразу стрелу меж глаз поймаешь! Из лука стрелять они мастера!
С наружной стороны стены раздавались крики, визг. В бойнице показалась сабля, за ней - рука. Мишка и рубанул по ней, как Митрофан учил. Невидимый за стеной противник заорал от боли. Ратник на секунду выскочил из-за укрывавших его брёвен, добил раненого мечом и столкнул вниз. Тут же в стену ударили две стрелы. Только ратник уже успел укрыться за толстыми брёвнами.
- Молодец, парень! Так их и надо бить. Татарин - он силён, пока на коне. И нападать они любят, когда у них численное преимущество.
Из проёма показалась короткая кавалерийская пика. Ратник ударил по древку мечом, перерубив его, а Мишка подался вперёд и ткнул татарина саблей в шею. Бить по голове было бесполезно, её прикрывал плоский стальной шлем - мисюрка. Ударивший фонтан крови обрызгал Мишку. От неожиданности он бросил саблю и стал протирать глаза. И быть бы ему убитым, да ратник в сторону толкнул. Мимо просвистела стрела, зацепив ухо. Мишкина кровь смешалась на лице с татарской кровью.
В это время ополченцы по команде вылили в желоба кипяток и кипящую смолу. За стеной раздались отчаянные крики, стоны. Штурм прекратился, татары отошли.
Через некоторое время, когда защитники унесли своих убитых и успели перевязать раненых, татары сделали несколько залпов из луков. Стрелы зловеще шелестели в воздухе. Перелетая через стены и падая внутрь крепости, они находили свои жертвы среди детей, стариков и женщин. Крича, люди в панике бросились ближе к стенам, в мёртвую зону.
Обстрел прекратился. На земле корчились раненые, в нелепых позах лежали убитые. Одних перевязывали женщины, других перенесли в центр, в самое опасное при обстреле из луков место. Им уже хуже не будет.
По команде воеводы ратники и ополченцы стали поливать бревенчатые постройки внутри крепости водой.
- Это зачем? - спросил Мишка у ратника.
- Если татары начнут стрелами с горящей паклей стрелять, то чтобы пожара не было.
- А почему сразу не начали?
- Экий ты любопытный. Сам рассуди - татары за добычей приходят, зачем им пепелище? Будут ещё штурмовать. А коли увидят, что взять крепость невозможно, тогда и поджечь могут. Со зла!
- Вот ироды!
- А то как же, на то и татары!
Со стороны Хлынова приближалось пыльное облако.
- Никак ещё татары!
Все мужчины заняли места на крепостной стене. Через какое-то время стало понятно, что не татары это вовсе, а помощь из Хлынова спешит.
Татары боя не приняли, ушли. Наши преследовать не стали, послали вослед лишь малый дозор - проследить, куда татары направятся. От Хлынова лишь два пути - на Устюг да на Нижний.
Защитники спустились со стен, открыли ворота. Хлыновские ратники въехали в крепость, и Мишка, к своему удивлению и радости, увидел впереди них Костю Юрьева - в чешуйчатой кольчуге и сверкающем на солнце шлеме-шишаке. Начались разговоры, расспросы.
- А что Хлынов-то? Не нападали татары?
- Бог миловал. Как гонец к нам в город явился, так сразу помощь вам и отправили. Как вы тут?
- Держались.
Костя прошёл вдоль строя защитников крепости, остановился напротив Мишки.
- Ты что весь в крови, ранен?
- Это татарская кровь, - пояснил седоусый ратник, - самолично татарина сразил. Одного - он, другого - я.
- Каждый бы так! Эй, парень, а мы, кажется, встречались.
- Это же я, Михаил. Помнишь, по весне из Вятки мы тебя вытащили, когда ваше судно тонуло?
- Попозже поговорим, - жестом остановил его Костя. - Иди - умойся да поешь.
От одного упоминания о еде Мишку чуть не стошнило. А вот умыться надо. Видать, он и в самом деле страшен, коли Костя сразу его не признал.
Он нашёл кувшин с водой и отмыл лицо и руки от засохшей уже крови. Ухо, оцарапанное татарской стрелой, сразу засаднило. Рубаху жалко - почти новая, она вся была в кровавых брызгах.
Мишка нашёл своих деда и бабку. Тут же рядом появилась Лизавета.
- Ой, ты в крови весь - ранен?
- Не моя это кровь - татарская. Бабка всплеснула руками.
- Тебя же убить могли! Пусть взрослые лучше воюют, ты же дитё ещё!
Лиза слегка потеребила его за рукав:
- Сними рубаху, я простирну, может, отмыть удастся.
Он стянул рубаху и отдал Лизе. Подошёл Костя:
- Едва нашёл тебя! - Улыбнулся широко: - Отойдём!
Они нашли место поукромнее.
- Ты вот что, парень. Язык особо про плавание - ну, где команда с ушкуя нас спасла, - не распускай. Не всем про то знать надо.
- Да я что - напомнить просто.
- Ну и ладненько. Я смотрю, ты слова мои не забыл. Сабля вон на боку у тебя, татарина зарубил. Хвалю!
- Правильно говорил - жизнь заставила.
- Каждый бы так. Убей одного татарина, а лучше - двух, которые пришли на нашу землю с желанием поживиться, глядишь - остальные побоялись бы на Русь нападать. Надеюсь, ты не забыл, где в Хлынове меня найти?
- Помню.
- Ну, удачи тебе, купец.
- Не купец я - приказчик только.
- Будешь купцом - хватка у тебя есть. Бывай! И Костя, не оглядываясь, пошёл к своим конникам.
Жители начали расходиться по своим дворам. Ввиду того что помощь из Хлынова подоспела вовремя, осада не продлилась и суток, а главное - татары не успели разграбить избы за крепостной стеной, брошенные хозяевами. Уходили ведь второпях, забирая самое дорогое - детей и скот. Даже до лавки с товарами татары не добрались - не успели, а мародёры, если и были, укрылись в крепости или ушли в леса.
Хлынов стоял на высоких холмах, окружённый лесом, и с юга был прикрыт рекой Вяткой. Для татарской конницы место для ведения боевых действий крайне неудобное. Местные дороги узки, и больше чем в три ряда коней не поставишь. Стоит сделать завал из деревьев, и малая рать вполне может держать тысячное войско. Татарин только на коне силён, когда массой давит, да тучей стрел осыпает противника. А в лесу из лука во врага не попадёшь - ветки да кусты мешают, опять же конь запросто ноги сломать может в барсучьих норах да промоинах.
После недолгой осады прошла неделя, жители успокоились, и жизнь вернулась в своё русло. Снова Михаил в поход за товаром отправился. Памятуя о татарах, плыли осторожно, к своему берегу прижимаясь да по сторонам поглядывая - не мелькнёт ли чужой? Однако - обошлось.
Так они дошли до Нижнего. На пристани народ шумит - ярмарка на берегу торгует, разве что поменьше стала. И первой новостью было - татары стороной пошли, на Москву или Владимир. Покупателей, как и продавцов, поубавилось, но Михаилу удалось свой товар выгодно пристроить у оптовиков и, в свою очередь, самому закупиться. Всё успел за два дня. Обрадовался - как же, татары стороной прошли, по торговым делам порядок! И вечером - в обратный путь, пока солнце не село.
Добрались они до знакомой стоянки, пристали, ушкуй верёвкой за дерево привязали. Дальше - по накатанному: костёр, кулеш, ужин - и на боковую. Дежурного выставили - как без него? Только не помог дежурный.
В середине ночи проснулся Михаил от какой-то возни. Глянул в освещенный костром круг - а там двое чужих Капитона ножами добивают. И непонятно в скудном свете тлеющих дров - разбойники это или татары?
Подхватился Мишка, заорал: "Тревога!" Схватился за саблю, что рядом с собой положил, выхватил её из ножен, в два приёма чужаков настиг. Одного с лёту поперёк спины ударил - с потягом, как Митрофан учил.Увернулся от удара ножом, резанул второго по шее.
Корабельщики вскочили и кинулись на ушкуй - за топорами. А из кустов человек семь чужих вывалились. Видать, те двое дежурного должны были тихо снять, остальные же в кустах прятались до поры до времени. Столкнулись чужаки и корабельщики между костром и береговым урезом. Теснят чужаки, а у корабельщиков и пространства нет никакого: шаг назад - и вода. Крики, ругань, звуки ударов. Хрясь! Это Трофим топором череп нападавшему проломил. А рядом Никанор застонал, получив удар сулицей в грудь. Стоял, качаясь, но видно было - не жилец.
Михаил крикнул Павлу:
- Ушкуй уводи, я отобьюсь!