– Вам нужно будет написать следующее: "Я, такой-то, перечислить все титулы, клянусь в следующем: 1. Никогда и ни при каких обстоятельствах я не буду препятствовать братству, его целям и задачам. 2. Никогда и ни при каких обстоятельствах я не буду протестовать против решений настоятеля братства после того, как они окончательно приняты и доведены до всеобщего сведения. 3. Никогда и ни при каких обстоятельствах я не расскажу ни одной живой душе о существовании братства, кроме как заручившись разрешением настоятеля. Дата, подпись".
Все, кряхтя, начали выводить эти строки на пергаментных свитках, также предоставленных прислугой. Поттер, расхаживая между ними, подобно учителю, произнес: "Забавно, впервые встречаю ситуацию, при которой количество титулов идет скорее во вред, чем на пользу".
После того как все было написано, Говард снова встал и спросил:
– А настоятель, стало быть, вы?
– Пока не знаю, – улыбнулся Поттер, – я вовсе не стремлюсь к абсолютной власти. Поэтому настоятеля выберет братство открытым голосованием. Прямо сейчас.
Решение было принято единогласно. После того как задумчивые акционеры начали расходиться, новоявленный настоятель братства попросил остаться двоих – Роберта Кейтсби и Хамфри Эпплби. Роберт Кейтсби был ревностным католиком из Уорикшира, принявшим участие в ряде восстаний против Елизаветы I. В результате терпение королевы лопнуло, и в 1601 году Кейтсби был оштрафован на огромную сумму и сослан на север. Ходили слухи, что деньги, заплаченные Кейтсби, превышали стоимость всего его имущества раза в три, и он никак бы не смог заплатить штраф, даже несмотря на продажу поместья. Однако деньги откуда-то изыскались, и Кейтсби уплыл в изгнание, оставив свой пакет акций в управление Поттера. Вскоре после смерти королевы, Кейтсби вернулся в Лондон и стал весьма полезен Поттеру как в дипломатических, так и в силовых акциях. Эпплби был господином с роскошной бородой и сомнительной репутацией, про таких говорили "неизвестно, откуда он пришел и куда идет". Поттер, однако же, абсолютно доверял Эпплби. Или заставлял всех так думать.
– Ну что, господа, – поднял бокал Поттер, – теперь, когда мы заручились безоговорочной поддержкой наших друзей, давайте придумывать план извлечения нас из задницы.
– Во-первых, у нас есть вариант увеличить эффективность нашей работы… – начал Эпплби.
– Само собой, – кивнул Поттер, – но никаких гарантий нам это не даст. Нужны решительные шаги.
– Устранение конкурентов не подойдет, их сейчас просто нет, – задумчиво проговорил Эпплби, – зато потом они начнут плодиться, как кролики, и мы уже ничего не сможем сделать.
– Парламент отпадает. Там не так много наших ставленников, несмотря на то, что через нас проходят огромные финансовые потоки. Значит… – с этими словами Поттер и Эпплби повернулись к Кейтсби, как бы ожидая от него единственно возможного ответа.
– Король… – прошептал тот. Затем, нервно посмотрев по сторонам и облизав пересохшие губы, повторил, – король.
У стороннего наблюдателя сложилось бы мнение, что весь диалог был хорошо отрепетирован двумя участниками, а третьего просто подводили к нужным репликам.
– Похоже, что так, – отчеканил Поттер. – Но что мы можем сделать?
– Да, – сказал Эпплби, – к тому же король не выказывал враждебности по отношению к нам. Чего не скажешь о католиках, – добавил он как бы невзначай.
– Он многое обещал католикам, – обжег его взглядом Кейтсби.
– И примерно столько же не выполнил, – усмехнулся Поттер. – Вам нечего бояться, мистер Кейтсби. Мистер Эпплби, например, такой же добрый католик, как и вы. А я после своих приключений вообще вряд ли могу считаться адептом какой-либо религии.
– Вы католик? – удивленно спросил Кейтсби у Эпплби.
– Клянусь Девой Марией, – ответил ему Хамфри, – и мне больше, чем кому бы то ни было, осточертели эти протестантские выкрутасы.
– Но, простите, наша нынешняя обстановка… – с недоверием сказал Кейтсби, обведя рукой комнату, – не способствует попаданию в рай…
– Тогда, простите, что вы здесь делаете? – поднял бровь Эпплби.
– Я служу своему Богу так, как считаю нужным. Братство – это не религиозная община, а общность успешных людей. Или я ошибаюсь?
– Вовсе нет, мистер Кейтсби, я руководствуюсь теми же мотивами, – сказал Эпплби.
– Мы уходим от темы, – вернул их к разговору Поттер, – хотя… может, нам как-то сыграть на религиозных противоречиях?
– Не представляю как, – сказал Эпплби, – хотя было бы здорово добиться наших целей и пробить новые уступки католической церкви. Может быть, у вас есть идеи, мистер Кейтсби?
– Есть, – замявшись, проговорил Кейтсби, – но они попахивают государственной изменой.
– Вы, что, забыли, мистер Кейтсби? – мягко проговорил Поттер, положив руку ему на плечо, – у вас больше нет национальности. У вас есть только братство. К тому же, пока что это просто идея. А с нашей помощью она, возможно, вырастет во что-то большее.
– От короля нужно избавиться, и я знаю, как это сделать, – выпалил Кейтсби. Затем он начал рассказывать примерный план покушения, который включал в себя подрыв короля вместе с парламентом во время ежегодной тронной речи, и который он подготавливал уже несколько месяцев.
– Это было бы здорово, и я бы всецело поддержал вашу идею, – сухо сказал Поттер, – но я дал определенные гарантии.
– И что же, вы собираетесь мне помешать? – с вызовом спросил Кейтсби.
– Отнюдь нет. Я лишь говорю о том, что, к сожалению, к моему огромному сожалению, лично я не могу вам помочь. Однако мистер Эпплби, помнится мне, не давал никаких гарантий. Верно?
– Совершенно верно, сэр Вильям, – спокойно ответил Эпплби.
– Но… Но это же здорово, – пораженно пролепетал Кейтсби.
– Да, это совсем неплохо, – ответил ему Поттер. – Но давайте договоримся сразу, никто, кроме нас троих, не должен знать о том, что братство принимает участие в подготовке. Предоставьте господину Эпплби список необходимых материальных вложений, которые вам потребуются. Людей, сами понимаете, дать не можем. И доклад мне ежемесячно, за месяц до операции – еженедельно.
– Я, я понимаю… Я все понимаю… Спасибо… Спасибо! Я с вами свяжусь, мистер Эпплби, – засуетился Кейтсби.
– Спасибо, Роберт, – назвал его по имени Поттер, – вы все делаете правильно. А теперь я бы хотел остаться с Хамфри, обсудить все детали.
– Да, конечно, спасибо! Спасибо, сэр Поттер!
– Не за что. Главное – помните. Никто не должен знать!
– Никто не узнает! Никто не узнает! – нелепо кланяясь, Кейтсби вышел из дома с огромным облегчением.
– Ай-яй-яй, сэр Вильям, ай-яй-яй, – с усмешкой произнес Эпплби. – А еще гарантии давали.
– А кто сказал, что я не намерен придерживаться своих гарантий? – налил себе еще эля Поттер.
– То есть…
– Неужели ты думаешь, что я настолько тупой, чтобы участвовать в заговоре против короля, когда есть реальная возможность получить его благосклонность?
– А почему бы и нет?
– Потому что эти кретины не получат власть. А если и получат, то не будут знать, что с ней делать. А здесь у нас абсолютно легитимный монарх, который будет обязан нам по гроб жизни.
– То есть вся эта хитроумная комбинация…
– Хитроумная? Элементарная двухходовка. Я даже удивлен, что ты сразу не понял.
– Черт возьми, мне предстоит еще очень многому у вас научиться, сэр Поттер.
– Надеюсь, ты будешь способным учеником. Впрочем, неплохие задатки есть у тебя уже сейчас. "Клянусь Девой Марией", – передразнил он Эпплби, – знаешь, чего мне стоило не расхохотаться?
– Да я и сам едва сдержался. Кстати, у меня есть еще один вопрос: а что делать с теми, кто отказался от акций и взял деньги?
– Как что? Ничего. Эти полудурки променяли возможность реальной власти и обогащения на сиюминутную выгоду. Они уже себя наказали.
– Хм… Благородно.
– Вовсе нет. Практично, друг мой, просто практично. Пора уже научиться абстрагироваться от эмоций. К тому же, я чувствую, что наша Богиня хочет еще чего-то, но никак не может до меня достучаться…
Ночь с 4 на 5 ноября 1605 г.
Англия, г. Лондон, подвальные помещения Парламента
Человек с опаской продвигался вперед, держа в вытянутой руке фонарь. Огонь трепетал, и на каменных стенах отражались причудливые тени, но он не замечал их. Он практически ничего не видел, шляпа была опущена почти на глаза, он просто шел к своей цели. Там, еще за двумя поворотами под мешками, хворостом и углем своего часа дожидались более 20 бочек с порохом. Ему предстояло схорониться за ними до утра, а затем, когда король начнет свою тронную речь, воспользовавшись длинным фитилем и спичками, взорвать символ Английской империи – Парламент – вместе с королем, королевой, палатой лордов и прочими важными шишками.
Человека бил озноб. Его звали Гай Фокс, с опытом ведения боевых действий у него было все в порядке. Но одно дело – возглавлять кавалергардскую атаку на ровном поле, и совсем другое – крадучись, как мышь, затаиться в темном подвале для того, чтобы совершить самое чудовищное преступление в истории человечества.