- Не совсем так, господин генерал. Во время дела Таганцева, в двадцать первом году, я действительно перешел границу на свой страх и риск. У меня была красноармейская форма, которая позволила проникнуть в приграничную зону, и загодя подготовленное командировочное удостоверение, предписывающее мне подыскать землю для артиллерийского полигона. А там, засев у реки, я дождался, пока исчезнет из виду большевистский патруль, и бросился в воду. Слава богу, в прежние годы мне доводилось встречаться с генералом Маннергеймом - его имя в Финляндии служит хорошим пропуском.
В этот раз все было по - другому. После ареста моих товарищей стало ясно, что ОГПУ - так нынче именуют ЧК - плотно взяло нас в кольцо и гонит, как волков на флажки. Я нашел убежище у своего боевого товарища - поручика Линевича, он служил красным, но только по принуждению. Его родные были взяты заложниками. К тому же он комиссован в двадцатом году после ранения, живет тихо, преподает в школе младших командиров. Я надеялся отсидеться - Линевич не принадлежит ни к каким нашим организациям, это была моя личная конспиративная квартира.
- Ближе к делу.
- Когда я уже было решил, что все успокоилось и можно рискнуть перейти границу, в квартиру Линевича пожаловал человек, назвавшийся Болеславом Орлинским.
- Никогда о таком не слышал.
- Это не настоящая фамилия. На самом деле это бывший статский советник Владимир Орлов, теперь доверенное лицо самого Дзержинского. Ныне он занимает должность председателя Центральной уголовно - следственной комиссии в Петрограде, или, как его теперь именуют, в Ленинграде. В восемнадцатом году по поручению генерала Алексеева этот господин пробрался в Петроград для ведения разведывательной деятельности и благодаря знакомствам устроился в Наркомат юстиции.
- Очень интересно, - кивнул Згурский, делая пометку карандашом в маленькой записной книжке. - Проверим. Что же сказал вам этот Орлов - Орлинский?
- Он сообщил, что ГПУ выследило мое убежище, и потому пришел арестовать меня до того, как это сделают чекисты.
- Для чего?
- Видите ли, пользуясь своим положением, он собрал в Петрограде большую военную организацию из бывших офицеров, нынешних краскомов армии и сотрудников милиции. Есть даже верные люди в ОГПУ. Его подчиненные совершили арест, вывезли меня и Линевича с квартиры, находившейся под наблюдением. Потом я якобы был застрелен при попытке к бегству. Ночью Орлинский с помощью верного начальника заставы переправил меня на эту сторону границы.
- Складно - складно… А где же ваш товарищ Линевич?
- Орлинский обещал позаботиться о нем.
- Н - да… - Згурский постучал карандашом по переплету записной книжки. - Предположим, вы говорите правду, хотя я в этом не убежден. Скажите мне, господин подполковник, с чего бы это вдруг законспирированному агенту такого уровня рисковать собой, чтобы спасти одного из многочисленных неудачливых боевиков генерала Кутепова?
- Орлинский спешил - ему нужно было срочно передать информацию, имеющую чрезвычайное значение. Потому - то я и просил о встрече, притом именно здесь, в Праге.
- Что за информация?
- Как утверждает господин статский советник, его организация - лишь филиал крупной сплоченной и вооруженной группировки бывших кадровых офицеров и генералов, находящихся в Совдепии. Эта группировка создана благодаря усилиям генерала от кавалерии Брусилова и имеет мощную опору в армии. Они ищут связь с надежными людьми в руководстве РОВС, чтобы согласовать действия и заручиться международной политической и финансовой поддержкой.
- Что ж, допустим…
- Позвольте мне продолжить, - нарушил субординацию Шведов. - По утверждению Орлинского, сам Брусилов будет в Праге через несколько дней.
- Все?
- Да. Хотя… - Шведов замялся.
- Я вас внимательно слушаю.
- Есть одно странное, очень странное, известие. После неудачного покушения я в Москве скрывался у одной дамы, на даче видного чекиста. Прежде этот особо уполномоченный мерзавец работал в Петрограде, но сейчас его перевели в Центральный аппарат. Так вот, моя знакомая рассказала, будто ее муж сейчас усиленно занимается розысками, - подполковник сделал паузу, - великого князя Михаила Александровича - младшего брата убиенного государя императора.
- Что еще за блажь? - Згурский нахмурился. - Великий князь Михаил Александрович убит большевиками в восемнадцатом году в Перми.
Шведов утвердительно кивнул:
- Газеты тогда сообщали, что он и его секретарь Джонсон бежали. Но потом выяснилось, что его императорское высочество был похищен из квартиры членами пермского ревкома и расстрелян где - то за городом. Но останков тогда найти не удалось. А сейчас ОГПУ сбилось с ног, разыскивая великого князя, казненного шесть лет назад.
Начало мая 1924
До отправления московского поезда оставалось четыре с половиной часа. Нильс Кристенсен постоял у билетной кассы, с грустью поглядел на дверь с надписью "Управление ГПУ по железной дороге". Судя по росписям в стиле модерн и серебристым чашкам, изображенным на стекле, прежде здесь находился вокзальный буфет.
"Уйма времени", - подумал сотрудник Красного Креста и вышел на Невский проспект. Впрочем, теперь прорубленная самолично императором Петром Невская першпектива носила звучное, но диковатое для ушей иностранца название "Имени Двадцать пятого октября".
- Подвезти, гражданин - товарищ - барин? - тут же сунулся к потенциальному клиенту бойкий извозчик. - Дешево. По городу не больше трех целковых!
Кристенсен отрицательно покачал головой. Ехать было некуда. Он не спеша двинулся по знаменитому проспекту в сторону Зимнего дворца.
"Интересно, следят или нет? - крутилось в голове институтского оперативника. - Вероятно, следят".
Он остановился возле сверкающей витрины шляпного магазина. Огромное количество головных уборов красовалось за стеклом. Но сейчас виконта интересовали не "последние фасоны всего мира" и даже не самая популярная модель сезона - алая фуражка с маленькой звездочкой, именуемая "красногусарская". Отраженные в витрине прохожие шли мимо. Некоторые, особенно совбарышни, в простеньких, но уже подогнанных и не лишенных элегантности платьях, на миг останавливались, с печалью глядели на шляпки "из Парижа" и торопились дальше.
"Кажется, никого, - с удивлением отметил Нильс. - Но, может быть, ловко маскируются". Он отошел к афишной тумбе.
"Кинотеатр "Паризиана" - гласила самая большая афиша. - Проспект 25 октября, одновременно 1 и 2 серии - 13 тетей, исключительного, захватывающе - интересного фантастического киноромана "Невеста Солнца" в 4–х сериях, 25 частях с участием королевы американского экрана, бесстрашной Руфь Ролан".
"Совзапкино" - "Микроб коммунизма" - обещала другая.
"Фильм Григория Козинцева и Леонида Трауберга "Похождения Октябрины" - заманивала третья.
Виконт прислушался к своим ощущениям: филеров заметно не было, и все же чувство, будто кто - то его внимательно разглядывает, Нильса не оставляло.
"Ладно, пусть наблюдают, черт бы их побрал! - про себя выругался виконт. - Мне пока скрывать нечего".
Он отправился дальше, ища глазами вывеску ближайшего кафе или ресторана.
- Гражданин, гражданин! Помогите! - В рукав его костюма вцепилась абордажными крючьями тонкая девичья ручка. - Там хулиганы! Моя сестра… Пожалуйста, пожалуйста, скорее! Помогите!
Девочка - подросток лет пятнадцати, размазывая по щекам слезы, с неожиданной силой буксиром поволокла Нильса в ближайшую подворотню.
Он попытался освободить руку, но девица вновь схватила его и умоляюще взвыла:
- Давайте же, давайте! Скорее!
Когда за спиной громыхнула, закрываясь, калитка массивных кованых ворот, виконт резко повернулся, спеша оценить ситуацию. Детина совершенно не аристократической наружности стоял, привалившись к калитке, поигрывая цепью с пристегнутым к ней амбарным замком.
- Ну что, господин хороший? Приплыл?
Из - за дровяного сарая на заморского гостя вразвалочку надвигались еще два социально близких пролетариату элемента. - Скидавай шкары, фря залетная!
В руке налетчика блеснул нож.
- А то ведь, гляди, сегодня уже с прадедом своим почеломкаешься! - Говоривший сплюнул окурок и сопроводил не
доброе пророчество выразительным жестом, проводя острием ножа поперек шеи.
Не вступая в дискуссии, Нильс Кристенсен шагнул вперед, перехватил запястье вооруженной руки и крутанул его, точно собираясь запустить пропеллер аэроплана. Бандит не аэроплан, но и его развернуло. В тот же миг вторая рука "врача - травмопевта" обрушилась на затылок преступника, направляя любителя чужого добра лбом в каменную стену.
- Ах ты… - Соратник пострадавшего кинулся было на помощь, но тут же рухнул с вбитым в горло кадыком.
Предусмотрительно отскочившая к сараю девчонка завизжала так, что в окнах нижних этажей вздрогнули герани, а дылда, подпиравший калитку, отбросил цепь и собрался выскочить на улицу. Но не успел.
- Всем стоять!
Подворотня заполнилась людьми в милицейской форме и с наганами в руках.
Виконт поднял руки:
- Не стреляйте! Я датчанин, врач, сотрудник Красного Креста!