В первые дни войны был огромный патриотический подъем, молодые ребята осаждали военкоматы с требованиями записать их добровольцами на фронт. И многие всерьез боялись, что не успеют принять участие в разгроме немцев. Но жизнь не кино, тем более не кино "Если завтра война", в жизни оказалось все намного страшнее. И когда молодой лейтенантик поднимал навстречу немцам свой батальон, то первым получал пулю от снайпера, а немцы открывали такой ураганный огонь из пулеметов и автоматов, что выживали только те, кто успевал упасть на землю, до того как его прошьет пуля. Но после первых двух недель войны люди стали понимать, что что-то происходит не так, и сильно не так. А власть стала призывать всех от шестнадцати до шестидесяти лет, девушек тоже брали охотно, но только добровольцами. А немцы уже прошли Белоруссию, Украину, и вовсю двигались по России. Начали формировать первые заградотряды. А в госпиталях зачитали приказ, в котором говорилось, что все сведения о фронте, вооружениях немцев, и их тактике отныне секретные, за разглашение - расстрел по законам военного времени. Но все равно на каждый роток не накинешь платок. И слухи о "котлах", разгромах частей Красной армии пошли гулять в народе.
Прибалтика: Литва, Латвия, Эстония.
Май 1941 г.
А вот в Прибалтике немцев встречали цветами, как освободителей. Проведя год под советской властью, эти три народа очень хорошо прочувствовали и поняли что для них значит советская власть. А незадолго до этого в кабинете Гитлера состоялся его разговор с Николаем Петровичем.
- Вы все-таки настаиваете, чтобы мы дали независимость прибалтам. Эстонии, Латвии, Литве? Может Моравию с Богемией тоже отдать? Нельзя возвращать то что завоевано! - раздраженно заметил фюрер.
- А зачем они вам? - пожал плечами Николай Петрович, - да, и Моравия с Богемией вам честно говоря не нужны. Вы сами говорили. "Там где живут немцы - там Германия!". А в Чехии их нет. Побудут год другой под протекторатом, а потом пусть получают свой суверенитет и сами его едят. Сельское хозяйство у них слабое. Поверьте мне, еще сами прибегут проситься обратно. И прибалтийские страны - зачем они вам? Полезных ископаемых нет. Ну разве что янтарь, но вы же не хотите сделать вторую янтарную комнату в рейхсканцелярии? Серьезной промышленности - тоже. Пусть себе живут, ловят и экспортируют рыбку. Шпроты я например очень уважаю. Но никаких больших производств я там бы размещать не стал. Курортный и туристический бизнес - тоже не подходит, никто туда не поедет. Так что введите у них собственные полицейские силы, да сшибите денежек за освобождение от большевиков.
- Это как? - не понял фюрер.
- Просто, как получат независимость и придут в себя через годик, потребуйте с них компенсацию, мол мы вас освободили, и мы не коммунисты у которых все бесплатно, так что оплатите счетик за патроны, снаряды, и так далее. Повозмущаються, конечно, но заплатят.
- Думаете у них есть золото?
- Естественно никакого золота у них нет, но рыбка у них есть, и сельское хозяйство большевики порушить не успели, так что, оплатят, только наглеть не надо. Они же прекрасно все понимают. Защитить их некому, поэтому надо заплатить.
- Да вы прямо таки торгаш, - усмехнулся Гитлер, - еслиб не был уверен что вы русский, подумал бы что вы еврей.
- Нет, просто я закончил торговый институт, и еще много лет был подпольным цеховиком. И знал лично почти всех руководителей республик, входящих в СССР.
- Ха! Здесь вы знаете лично главу государства, на данный момент, самого мощного в мире, и имеете большие возможности и привилегии, - самодовольно провозгласил Гитлер. И это было правдой, Николай Петрович, приходя на встречу с Гитлером не сдавал оружия. Кроме него это право имели только Мюллер и несколько высших офицеров, имеющих допуск в проект.
- Но вернемся к Прибалтике. Дам я им независимость, так они же у меня и армию попросят.
- Да пожалуйста, пусть покупают оружие и создают свою армию, - спокойно ответил Николай Петрович, - но сейчас им только полицейские силы можно разрешить для поддержания правопорядка. А привлекать их в качестве союзника - плохая идея, они ведь мстить русским пойдут. В ту же Белоруссию. Вам нужны их зверства? А так посидят у себя дома, выпустят пар за работой, ее у них будет немало. Коммунисты немного, но сумели там напортачить. Опять же, долг надо выплачивать, а там глядишь и война закончиться. И не забудьте потом вернуть тридцать тысяч их соотечественников, тех, которых успели угнать в Сибирь и они выжили.
- Ого, так много, - удивился Гитлер.
- Да, было бы больше не напади мы на СССР раньше, - ответил Николай Петрович. После освобождения Прибалтики фюрер Великой Германии, сразу предоставил независимость Эстонии, Латвии и Литве. Население чудь ли не танцевало от радости. Тем более Рейх отказывался формировать дополнительные военные части из прибалтов. А значит участие в войне им не грозило.
Литва, пригород Каунаса.
Май 1941 г.
- Сволочь белогвардейская, - ругался начальник милиции Остапчук, передергивая затвор винтовки, - бабка, а все туда же. И откуда у них оружие.
- Ты же сам у нее семью отправил в Сибирь. Вот она и мстит, - ответил Фима Шлеерсон.
Он пришел к красным сразу после их введения войск, и установления советской власти. Сначала стучал по мелкому: кто бывший жандарм, кто кулак, кто против советской власти настроен, за это получил повышение - должность оценщика при описываемом конфискованном имуществе депортированных в Сибирь. Вот тут он и разгулялся. Его дом ломился от роскошных вещей и денег. Новые власти вроде бы смотрели на это сквозь пальцы. Нет, они подозревали, что он занимается приписками, но при таком объеме работы с "несознательным" населением, на него они внимания не обращали. Впоследствии, видя что творит советская власть, он решил сбежать в Финляндию, или вообще в Америку. И естественно с награбленным.
- Потому что кулаки, они везде кулаки, - сказал Остапчук, - они наш классовый враг.
- Ты лучше скажи что мы делать будем? - спросил Фима, - нас же окружили.
- Ничего, нам бы сутки продержаться, а там наши подойдут и так им врежут из танков, что… - договорить он не успел, Шлеерсон пустил ему пулю в затылок. Он уже давно понял, что никаких "красных" танков не будет. И надо спасаться самому. Ему дела никакого не было до идеологически "подкованного" начальника милиции. Поэтому он и застрели его, что тот ему просто мешал сбежать. Потом быстро спустился в подвал, и пока отделение милиции не взяли штурмом, он, найдя потайной выход, оставшийся еще с царских времен, покинул здание. Но далеко не ушел, как только он выбрался из потайного хода, его ударом приклада свалили на землю и связали.
- Полицейское управление Латвии, вы арестованы, господин Шлеерсон, - раздался рядом громкий голос. И Шлеерсон, понял, что максимум что он переживет, это быстрый судебный процесс по своему делу.
Литва, пригород Каунаса.
Май 1941 г.
Бой пока что не утихал. А между тем рядом со старухой, вел огонь бывший штабс-капитан Русской Армии Врангеля из СКС, в этом мире известном как самозарядный карабин Шмайссера.
- Эх, нам бы в восемнадцатом году такое оружие, да патронов побольше - всех бы большевиков положили, а сейчас уже второго завалил, - похвастался сам себе штабс-капитан.
- А чтож не справились с красными? - спросила старуха.
- Погоди, ты же вроде русский язык не знаешь? - удивился бывший штабс-капитан.
- Да, знаю я ваш язык, просто к своему привыкла, произносить трудно, - ответила она, как заметил штабс-капитан говорила она с сильным акцентом.
- А откуда у тебя такая винтовка? - спросила старуха уже на латвийском.
- Немцы дали, - усмехнулся штабс-капитан.
- Что так сразу и дали? - не поверила старуха.
- Нет, просто подошел к их колонне, они уже дальше собирались, и сказал, что тут у нас милиционеры и НКВД-шники засели, попросил винтовку, и патронов. Они сначала мои документы проверили, хорошо, что и старые захватил, когда я еще в царской армии служил. Посмотрели, поговорили да и выдали мне это чудо. И патронов отсыпали.