- Думаю сейчас это преждевременно, вам нужен покой и лечение, - ответил переводчик и что-то сказал врачу по-немецки. Тот кивнул и медсестра сделал конструктору укол после чего он провалился в беспамятство. Так продолжалось четыре дня. Уколы, капельницы, прием пищи в виде каш в полубессознательном состоянии. А на пятый день Кошкин проснулся утром бодрым и не сказать что совсем здоровым, но с ясной головой. Пройдя утренней обход врачей, ему сообщили что, важная персона прибудет к обеду. Кошкин ждал кого угодно, но когда в его палату вместе с охраной вошел Адольф Гитлер, он офигел.
- Здравствуйте, как вы себя чувствуете, господин Кошкин? - задал вопрос фюрер. А конструктор был так ошарашен, что удивленно спросил:
- А откуда вы знаете русский язык?
- Просто решил выучить. Между нашими странами много общего и одновременно разного. Поэтому занимался с преподавателем. И, кстати, как вам мой русский?
- С акцентом, но речь правильная, - автоматически ответил Кошкин, все еще не придя в себя от такой сюрреалистической картины. Его больного в палате навещает сам Адольф Гитлер. Но чувство реальности быстро взяло верх. За это время Гитлер выпроводил охрану и остался один на один с конструктором.
- А знаете, господин Кошкин, вы ведь мой личный враг, - усмехнувшись сообщил он.
- И чем же я вам так успел насолить? - в чем чем, а в мужестве конструктору танков отказать было нельзя, он и с грозными советскими военачальниками ругался, - вроде женщин не уводил, жалоб и доносов на вас на писал.
- Верно, - усмехнулся фюрер, - но вы конструктор танка Т-34.
- А так за это? Но опять непонятно. Я же не один его конструировал. Или вы мне решили устроить показательный расстрел, чтоб никто больше его не дорабатывал? Так не получиться. Найдутся люди и после меня. К тому же я сразу предупреждаю, что на вас работать не буду.
- А вы мне не нужны, - окатил его как из ведра холодной водой фюрер.
- Так что же вам нужно?
- Чтобы вы остались живы и после свержения большевизма в России возглавили там танкостроение. И у нас заодно. Да, не удивляйтесь. Танки всегда лучше всего делали русские.
- И что теперь со мной будет?
- Поживете, полечитесь. Пытаться бежать в СССР как вы сами понимаете бесполезно. А потом может и войдете в проект.
- Какой проект?
- А об этом рано говорить, сейчас отдыхайте. А потом может и поговорим, - и фюрер направился к двери, но перед тем как открыть ее, обернулся и сказал совершенно серьезно, - вы должны были умереть через пару месяцев, сейчас думаю этого не произойдет. Всего хорошего, господин Кошкин.
После ухода фюрера начались обычные больничные процедуры. Но снотворное ему больше не кололи, и если вечером от переживаний у конструктора танков поднялась температура, то утром она спала. Он с каждым днем чувствовал себя все лучше. Но ему не давала покоя предпоследняя фраза Гитлера. Он и так и этак прокручивал события и их, следствие. И вдруг догадка которой он так боялся, приняла четкий смысл. Немцы знали будущее. Вот почему он личный враг Гитлера. Что-то он сделал, что так разозлило лидера Третьего Рейха. А сделать он мог только танк. Но если он умер, то значит танк доделали за него другие. Но теперь Адольф не боится его танка, значит он действительно знает будущее, и он как конструктор нужен не ему, а России. Стоп, а почему России, а не СССР. Значит будет война, в которой немцы считают, что победят. Кошкин не питал иллюзий насчет своего бегства. Его поселили в глухой провинции, и приставили немногочисленную охрану, немецкого он не знал, но ему дали радиоприемник, который ловил и радиостанции Москвы, а также присылали русскоязычные газеты, не только советские, но и издания эмигрантов. Когда он попросил кульман, его тоже предоставили. Конструктор всегда должен тренировать мысль. В феврале 1941 года приехал Вальтер Шеленберг, и передал ему тубус. Когда Кошкин развернул чертежи, то на первым там лежала большая, то тем меркам, формата А4 и цветная фотография танка Т-62 с немецким крестом на башне. Конструктор сразу понял, что его танку в будущей войне не конкурировать с этим.
Пригород Бранденбурга, Полигон диверсионного отряда "Брандербург-800".
Сентябрь 1939 г.
Теодор фон Хиппель, или "русский Судоплатов", которого по окончании войны в отличии от нашего, не репрессировали, сам не подозревал во что развернется его подразделение. Еще до его предложения о формировании части профессиональных диверсантов в конце 1939 года, он был вызван самим фюрером, и был принят в проект, ему следовало организовать спецподразделения под общим названием "Ночные призраки". Все его идеи были одобрены, а самому его дали очень много материалов из "будущего". А также необходимые материальные средства. Хиппель сразу задал три направления работы своего формирования. Первое - в свете предстоящей войны с Советским союзом - подразделения "Ост", второе - спецназ, но общего назначения, и третья элита - самая малая часть, аналог нашего спецназа ГРУ. Действовать которым можно было в любой точке мира. Все подразделения дислоцировались отдельно друг от друга, как и в нашей истории. Под Бранденбургом дислоцировалось подразделение "Ост", под Веной - "Гильдия убийц" так назвали спецназ ГРУ, а под Дюрене - штурмовые части специального назначения, вобщем германский спецназ. Набор в такие части был крайне специфичен. Но методики и техника 21 века превратили этих бойцов в ужас войны. Их девизом был: "За солдатами Рейха стоит Бог и фюрер, а за нами - дьявол". Все лучшее от оружейников, химиков, электротехников шло в первую очередь им. Но и спрос был соответствующий. При учебном захвате штаба часовым заранее сообщалось о возможном нападении, и разрешалось стрелять на поражение. Пули конечно сделали из резины, покрытой медью, да и в патронах пороху поменьше насыпали, но одновременно диверсантам надо было нейтрализовать часовых, не причиняя им увечий, и тем более не убивая. Но все справились. Потому что их инструкторы применяли очень жесткие методы тренировок. Получить от них резиновую пулю в грудь или "подорваться" на светошумовой гранате - обычное дело. И они учились. Захватывать, а если надо - взрывать мосты, подключаться к коммуникациям связи, для дешифровки у них были нетбуки. И к сорок первому году это была очень грозная сила. А еще они отрабатывали совместные действия высадки или эвакуации с вертолетчиками. В результате "Брандербург-800", так прижилось название этой дивизии стал одним из ударов, перевернувших ход войны в этой истории.
Пригород Бранденбурга. Часть диверсионного отряда "Брандербург-800".
Сентябрь 1939 г.
Первым в части выкопали при помощи экскаваторов небольшое, но глубокое озеро, вернее - большой пруд. А дальше почти половину его занял крейсер, вернее он так назывался в девятнадцатом веке, когда был построен, а сейчас старую посудину притащили сюда и она не тонула только потому, что была прочно посажена на донный песок. А вот аквалангисты тренировались на ней, прикреплять магнитные мины к корпусу судна. А инструкторы большими шестами наказывали ударами самых "громких". "Тишина - подруга диверсанта, и не следует ее злить", - повторяли они. К удару по СССР, в апреле 1941, все части Брнбербурга-800 находились в полной боевой готовности, и ничем не уступали спецназу нашего времени. Но их главная задача была не уничтожать противника, а загонять в части в "котлы", пользуясь связью советского командования. И они с этим прекрасно справились. В первый месяц войны в котлах оказались свыше миллиона советских военнослужащих. А дальше началась операция "Гроза над Москвой".
Берлин. Рейхсканцелярия.
Апрель 1941 года.
- Итак, - начал Гитлер совещание, - война с СССР потребует от нас всех сил и возможностей. Как говорили в той истотории, это не легкая прогулка по Европе.
- Я предлагаю напасть внезапно, как в том варианте. Уничтожить все к чему мы можем дотянуться. Прежде всего технику. Тогда русским просто нечем будет воевать, - сказал Кейтель.
- И русские опять пойдут на наши пулеметы и танки с винтовками? - спросил Гудериан.
- Но тогда погибнет меньше наших солдат, - возразил Кейтель, - и их кстати, тоже. Видя что они ничего не могут противопоставить нам, они либо отойдут, либо сдадутся в плен.
- Вы что ничего не читали из материалов Геббельса? - взъярился фюрер, - они пойдут и на пулеметы и на танки с голыми руками!
- Тогда какой выход? - спросил фон Брахулич.
- Простой, - сказал, сидевший в сторонке Мюллер, - мы объявляем войну. Даже дадим им время: сутки или двенадцать часов. Сразу после этого у русских начнется бардак. А если подключатся наши диверсанты, то все упроститься. У нас прекрасная разведка и взаимодействие частей. Вот этот козырь мы и используем. Ничего особо не меняется. Мы усвоили все уроки Испании, Польши, Франции и Англии, а русские после финской кампании так ничего и не поняли. Даже форму не сменили.
- Не хочется воевать с самоубийцами, - поморщился Гудериан.
- Они не самоубийцы, просто заиделогизированные до невозможности люди, - ответил Мюллер, - я их очень хорошо изучил, и поверьте, мне их даже в чем-то жалко.
- Не замечал в вас раньше сентиментальности, - усмехнулся Гейдрих, его элитные части СС уже успели прославиться крупными военными победами над французами.
- Что с военнопленными? - задал очередной вопрос Гитлер, - нам же всю эту ораву кормить придется!