Затем я стал исследовать стену ниже по течению ручья. Цель естественная. Нужно найти выход естественным выделениям человека. Пусть те, кто посадил меня сюда, чувствуют в своем кофе или в борще непередаваемый аромат узника, посаженного в темный бетонный ящик.
Вода поддерживала меня, но голод делал слабым. Я продолжал обследование моего узилища, но ничего такого, что бы шевелилось и что могло быть съедобным, я не находил.
Однажды, во время отдыха, ночного ли, дневного ли, потому что я потерял ориентировку во времени, я увидел две зеленые светящиеся точки в стене, под которой бежал ручеек.
Я закрыл глаза и полежал так несколько минут. Снова открыв глаза, я не увидел никакого свечения или светящихся точек.
- Галлюцинации перед голодным обмороком, - подумал я и мое сознание действительно отключилось.
Я не знаю, сколько времени провел без сознания, но мое возвращение в этот мир не было отмечено чем-то значительным. Такое ощущение, что меня только что посадили в этот зиндан.
Я стал вспоминать, что я делал, что у меня есть. Я проверил отверстие с источником воды и отверстие - отхожее место. Затем я вспомнил, что вроде бы видел светящиеся точки над водой, и стал медленно ощупывать руками стену.
Слепые люди, потеряв функцию зрения, начинают осязать мир при помощи других органов чувств. Так и у меня при нахождении в темноте обострился слух и чувствительность кончиков пальцев.
Мне иногда чудились чьи-то шаги и голоса за стеной, а кончики пальцев нащупали два кружочка в стене на уровне моих глаз. Стена была абсолютно ровной, но пальцы вынужденно слепого все время чувствовали как бы отверстия в стене, закрытые плотно прилегающей каменной пробкой.
Любой заточенный в тюрьме пытается найти себе щелочку на свободу. Иногда это становится навязчивой идеей и человек сходит с ума. Я не хотел быть сумасшедшим и перестал проверять сделанные мною "находки".
Во время обследования бетонного выступа, который служил для меня топчаном, я нашел вылезший наружу корешок какого-то растения. Немного покусав его, я сразу определил - это был корень ванили.
Делать нечего. Пришлось жевать этот корень.
Глава 87
Ароматерапевты утверждают, что запах ванили способствует подавлению чувства голода и они в чем-то правы.
Я жевал корешок и чувствовал, что чувство голода отступает, а мои мышцы получают живительные соки и снова делаются упругими.
Не думайте, что я жевал чистую ваниль. Ваниль получают из плодов лианной орхидеи - длинных зеленоватых стручков. Но и они проходят длительную обработку в виде ферментации и высокотемпературное воздействие, чтобы получились "ванильные палочки", являющиеся тарбаганской валютой и самым ценным в этой стране продуктом.
Найденный корешок я быстро сжевал и стал искать еще, но ничего не находил. Я стал подпрыгивать, чтобы обследовать стену выше моего роста и мне казалось, что кончиками пальцев я касаюсь других корешков, которые намного толще и сочнее того, что я нашел и съел. Но я отдавал себе отчет в том, что это могла быть осязательная галлюцинация и не стоит зацикливаться на этом вопросе.
Внезапно я поймал себя на мысли о том, что не использую для обследования стен возможности своего топчана, который сделан специально для того, чтобы в случае возможного наводнения узник не покончил с собой путем утопления, а цеплялся за свою жалкую жизнь, сидя на голом топчане.
Топчан был высотой примерно один метр и шириной метра полтора. Так что прыгать на нем можно, но осторожно. Не хватало мне того, чтобы я свалился с него и сломал себе конечности. Тогда я, конечно, буду реальным кандидатом на тот свет.
Я встал на топчан, прижался всем телом к стене и подпрыгнул. Раз. Второй. Третий и вдруг моя рука ударилась обо что-то напоминающее перекладину. Сердце мое заколотилось как перед первым свиданием с девушкой, и я прыгнул еще раз.
Моя рука ударилась обо что-то твердое, и я ухватился за толстый корень, не менее пяти сантиметров толщиной.
Я не верил своим ощущениям, но держал в руках толстый корень. Подтягиваясь на корне и ступая ногами по стене, я приподнялся и уселся на него. Слабый запах ванили говорил сам за себя. Еще выше я нащупал несколько корней и по ним взобрался до самого потолка.
Получается, что под самым потолком были корни ванильного дерева, причем мощные корни, стремящиеся уцепиться за что-то, хотя бы друг за друга, переплетаясь в причудливую сеть.
Я сидел на корне как на ветке дерева и жевал свежеоторванный отросток корня. Я был спасен. Ваниль не даст мне пропасть.
Первую ночь я спал на лианах как бедняга Маугли. А почему Маугли бедняга? Он был по-своему счастлив в джунглях, и я тоже обеспечу себе счастливую жизнь в моей каморке. Во всем нужно искать положительное. И это не просто слова. Несчастен человек, который мечтает стать миллионером и не становится им. А человек, который живет по своим доходам и не соотносит себя с миллионером, счастлив в своей жизни.
Конечно, это парадоксально говорить узнику строго охраняемой тюрьмы, чтобы он был счастлив в своей камере, но если он не будет искать что-то положительное в своем нынешнем положении, то его гроб пронесут перед оком его врагов, а не наоборот. В любой ситуации нужно искать возможности для выживания.
Я не знаю, сколько прошло времени с тех пор, как меня заключили сюда, но я научился определять время по своему сердцебиению. У меня стабильный пульс, шестьдесят ударов в минуту.
- Как часы, - говорили мне врачи.
Итак, в одной минуте шестьдесят минут. В одном часе - три тысячи шестьсот секунд. В одних сутках - восемьдесят шесть тысяч четыреста секунд. Следовательно, в месяц это будет два миллиона пятьсот девяносто две тысячи секунд, если в месяце тридцать дней, а если тридцать один день, то получится два миллиона шестьсот семьдесят восемь четыреста секунд.
Конечно, в счете до двух миллионов можно легко ошибиться, а вот мысленно просчитать примерно девяносто тысяч секунд человек может. Нужно тренироваться. И я начал тренироваться. Даже во сне частичка моего мозга не спала, а вела подсчет сердцебиений, Так я установил для себя дневное и ночное время. Совпадало ли оно с тарбаганским, не знаю, но зато я стал чувствовать себя намного лучше, четко чередуя ночь и "день". Как только счетчик показывал примерно девяносто тысяч сердцебиений, я своим скребком делал на стене черточку. После десяти черточек я ниже ставил крестик, как количество десяток, а после десяти крестиков еще ниже я ставил другой крестик, православный с двумя перекладинами.
Время я исчислял и по длине волос. Считая, что в сутки волосы растут примерно на один миллиметр, мои волосы были уже чуть ли не пояс, а борода была даже длиннее.
Я был в заточении уже полгода, плюс минус то время, когда я был как в невесомости вне времени, не соображая, где день, а где ночь.
Глава 88
Постепенно я начал видеть в темноте. Возможно, что это результат обострения зрительного нерва и активной работы колбочек, как светящихся точек в электронно-лучевой трубке телекамеры, а, возможно, это результат потребления ванильного корня.
Я начал активно заниматься спортом, делая общефизические упражнения и силовые упражнения по методу Мюллера. Была такая мода в старое время накачивать свои мышцы, не выходя в далекие и дорогостоящие спортивные залы. Для этого, например, нужно встать у стены и пытаться ее отодвинуть от себя, напрягая все мышцы. И так раз по пять в день. Мышцы растут как на дрожжах, а в перспективе, можно и стенку дома вывалить наружу. Сила есть ума не надо.
Каждое утро, сделав комплекс разминочных упражнений, я вставал к стене, где я якобы обнаружил два неизвестных кружка, и делал силовые упражнения, стараясь сдвинуть стенку.
Иногда мне казалось или виделось, что тот участок стены, который я пытаюсь сдвинуть, очерчен как бы прямоугольником в виде дверного проема.
Подойдя вплотную к стене, я кончиками пальцев вроде бы нашел стык между бетонными плитами, в который проходили лишь отросшие ногти.
Прижавшись ухом к этому месту, я пытался ощутить дуновение воздуха из щели, но ничего не ощущал. Зато у меня была призрачная цель сдвинуть этот монолит, который закрывал вход в каземат.
Кроме того, я убедился в том, что обнаруженные мной два закрытых отверстия в стене действительно существуют. Еще один раз я видел светящиеся точки в том месте, а потом, при нажатии на закрывающие отверстия пробки, вроде бы чувствовалось их шевеление.
Однажды мне показалось, что во время толкания стены она вдруг немного сдвинулась. Руками я подтвердил свою догадку. Прямоугольник стены в виде двери действительно немного сдвинулся, четко обозначив разницу его уровня с уровнем стены.
- Ура, - кричал я про себя, потому что мне кажется, что я совершенно разучился говорить, даже не разговаривая с собой.
Возможно, что тишина в камере дает моим тюремщикам быть спокойными в том, что их узник давно мертв и можно даже не охранять его. Все равно, он исчезнет из своего зиндана, и никто не будет его искать.
Я стал толкать двигающийся куб два раза в сутки. Он по миллиметру, но сдвигался, да и у меня прибавлялись силы, как от корней ванили, так и от ощущения того, что где-то впереди реальная свобода.
Наконец, настало время, когда я приоткрыл дверь, толщиной примерно в полметра и на меня хлынул яркий ночной свет.
Света за дверью не было, но мне все было видно, почти как днем. Следовательно, где-то находился источник ночного света от небесных светил.