Радослава протерла мокрой тряпицей стол, набросала на него свежей травы - гостям для приятности… эх, побольше надо бы. Ничего, сейчас сбегает к ручью, нарвет, рано еще, посетителей мало - пара дружинников-варягов лениво цедили брагу. Один какой-то неприметный, второй угрюмый, с заплетенными в смешные косички волосами.
Прихватив плетенную из лыка корзинку, Радослава быстро миновала ворота и, пройдя по вьющейся меж березами тропке, спустилась к ручью, текущему на дне темного оврага. Наклонилась, попила студеной водицы - ух, и хороша же! - услышала вдруг голос сверху:
- Девица, не подержишь ли волов, набрать водицы?
Радослава подняла глаза: тот самый варяг, с косичками. Что, он незаметно так и шел за ней? Вернее, ехал на запряженной волами телеге. Что ж, просит, так подержу волов, хотя и привязать бы мог, вот хоть к этой березе.
- А они у меня пугливые, - объяснил варяг. - Ни за что одни, без человека, в лесу не останутся, волков боятся.
Девушка усмехнулась:
- Так тут что, лес, что ли?
- А не лес, так темно, и деревья, эвон, до самого неба! Истинно лес, клянусь молотом Тора. Так подержишь? Вином угощу.
- Нужно мне твое вино. Но подержать - подержу, чего уж. Давай поводья.
Варяг - длинный, сутулый - проворно сбегал к ручью, набрал воды в баклажку, прибежав обратно, благодарно улыбнулся:
- Счастия тебе, девица.
- Да ладно…
Варяг подмигнул, достал из телеги кувшинец, разбавил водою, от пояса отцепил рог, нацедил.
- Обещал - на, пробуй. Нектар, не вино! Если понравится, я могу привезти бочонок для корчмы вашей.
- Чего это ты так вином своим хвастаешь? - недоверчиво спросила Радослава.
- Так им мой родич торгует, Греттир из Вика.
- Ах, Греттир, - успокоилась девушка. Греттира она знала - смешной такой, вислоусый, а дочки у него - ух, и дурищи же! - Ну, давай сюда свое вино.
- С радостью и благодарностью, о благородная дева! - Варяг с поклоном протянул кубок.
Сначала Радослава ничего не почувствовала - вино, как вино, вполне приятное, пробовала она уже подобное - угощала Любима. А потом вдруг и сама не заметила, как потемнело в глазах и подкосились ноги. Оглянувшись по сторонам, коварный варяг осторожно положил потерявшую сознание девушку на дно повозки и ловко забросал ее старой соломой. В тот день его повозка появилась еще в нескольких местах: на окраине Подола, на пристани, на Глубочице, где плескались ребята. И почти всегда варяг уезжал с добычей - схема была все та же и работала безотказно.
Гнорр Ворон рассчитался со Стемидом честно, полновесными серебряными денариями. Удивился даже:
- Эвон, как ты ловко!
- Опыт, - хохотнул Стемид и попросил: - Ты бы, Гнорр, убирался из Киева как можно быстрее, хорошо бы, вместе с ладьями князя, так многие купцы поступят.
- И я так же сделаю, - кивнул купец. - Нечего тут светиться, еще пропавших искать начнут, мало ли…
Простившись с Гнорром, Стемид вернул повозку с волами давно поджидавшему у пристани селянину с дальнего огнища и, пройдя через распахнутые городские ворота, кивнул знакомым стражникам.
- Что, Стемиде, проследил за лодейками? - насмешливо поинтересовались те. - Все ли целы?
- Да все, что им сделается-то? - Варяг махнул рукой. - Чай, мы не спим на страже, как некоторые воротные делают.
- Да ладно тебе заедаться, - добродушно усмехнулись стражи. - Говорят, и вправду поход скоро?
- Скоро, - подтвердил Стемид. - Днями нужно считать.
Пройдя ворота, он вдруг остановился и хлопнул себя по лбу. Это что же - пообещав волхву Лютонегу задержать отход судов, он, Стемид, подставил самого себя? Вообще-то он вполне мог бы нанять шпыней и, как начальник стражи, незаметно пропустить их к ладьям, задержав экспедицию как минимум на неделю, а то и на месяц - кораблики-то ведь не только продырявить, но и поджечь можно будет. Это опасное дело Стемид тщательно обдумал и даже составил для себя план действий, включающий операцию прикрытия с несколькими подставами в лице нисколько не повинных младших дружинников - "детских", на которых вполне должно было хватить подмешанной в питье сон-травы, действие которой уже испытала на себе несчастная Радослава, да и не только она. А ведь в связи с отсрочкой похода задержится у киевской пристани и корабль Гнорра Ворона! А вдруг кто чего заподозрит? Если кто-то - тот же князь, а он во все самолично вникает и к тому же умен, недаром прозван Вещим - сопоставит все произошедшие похищения, почти всегда приписываемые ромеям, то… То очень скоро придет к выводу о необходимости обыска всех торговых судов. А Гнорр молчать не станет, сразу подставит его, Стемида, - дескать, просто-напросто прикупил рабов, кто ж знал, что они краденые. Ворон обязательно Стемида выдаст, поскольку будут искать продавцов, а вот самому Стемиду доказать сговор с Вороном не удастся. Значит… О, боги, как же поступить, как лучше сделать? С одной стороны, Ворон только что расплатился, как и обещал. С другой стороны, хорошо было бы сорвать куш и с волхва. Но Лютонег хитер… Однако совершил большую глупость, решив надавить на Стемида. Расслабился у себя в лесах, совсем нюх потерял, думает, кроме него нет никого в мире хитрее? Поглядим, ой, поглядим…
С самого утра и вот уже до полудня Хельги вместе с Ярилом занимались финансовыми подсчетами - сводили дебет с кредитом в заметно опустевшей казне. Оба нервничали - денежные дела, они всегда самые трудные.
- Думаю, на дорогие ткани и посуду нужно налоги поднять, княже, - горячился Ярил. - Пусть уж купцы цену гнут - кто покупал всю эту роскошь, у тех богатства и на новые цены хватит. А если на жито поднимем да на овес - тут и до голодного бунта недолго.
- Да не будет никакого бунта, - невесело усмехнулся Хельги. - Просто разбредутся смерды по лесам, сами спрячутся и зерно спрячут.
- А оно нам надо?
- Вот именно.
- Еще пошлины на хазарский скот поднять…
- Это можно. Хазары и без того на нас озлоблены, за радимичей, северян, вятичей.
- Ох, боюсь, не пошли бы войной, княже!
- Не пойдут. Мы пока на них печенегов натравим… есть у меня там знакомства, завтра же посольство пошлю.
- Печенегам тоже малая вера.
- До осени они хазар подержат, а зимой те и сами не нападут. А вот весной, как снега стают… тут мы по Хазарии и ударим! Нечего нашу кровь пить.
- Ну и задумки у тебя, князь. На годы вперед видишь, недаром Вещий!
Скрипнув дверью, заглянул управитель-рядович.
- Помощник начальника ладейной стражи Стемид у крыльца челом бьет, княже!
- И чего ему надобно? - недовольно поднял глаза Хельги.
- Греческого огня просит, траву с кустами у воинской пристани пожечь, чтоб лазутчики не подобрались.
- Вот как? - Князь перевел удивленный взгляд на Ярила. - Слыхал?
- Так и дать ему этот огонь, - усмехнулся тот. - Для дела ведь.
- Ну, пес с ним, и в самом деле - пусть уж лучше перебдят, чем недобдят. - Хельги обернулся к рядовичу: - Выдай пару горшков из амбара, чай, хватит им пары… Траву ведь жечь, не ладьи!
Довольный Стемид, аккуратно замотав горшки в старый плащ, быстро пошел к пристани. А ближе к ночи хитрый варяг уже поджидал в условленном месте - у заводи на Глубочице - старого волхва Лютонега.
- Вижу, вижу. - Волхв явился на встречу во-время и с удовольствием наблюдал встающее от реки зарево, - Исполнил ты мою просьбишку, Стемиде, вот тебе и награда. - Он отсчитал серебро и удалился, позвав кого-то с собой из кустов.
Стемид лишь хмыкнул - все правильно, осторожничал волхв, прихватил с собой охрану. Но ведь и на старуху бывает проруха, тем более на какого-то там волхва!
Со всей осторожностью - травинка не шелохнулась - пошли вслед за Лютонегом пущенные Стемидом молодые дружинники - "детские". Босиком, чтоб не стучать постолами, не скрипеть лаптями, в неприметных пестрядинных рубахах, простоволосые, ни дать ни взять обыкновенные ребята - подмастерья иль служки корчемные. Безусые все - молоко на губах не обсохло, - однако у каждого за пазухой острый кривой нож-кончар. А уж пользоваться им эти ребята умели. Что и испытали на себе и старый волхв Лютонег, и его ничего не подозревающая охрана. Просто пробежались мимо ребятки, в пряталки - догонялки играючи, чирк по шее ножичком незаметно - и нет никого в живых, ни волхва, ни охраны. Осмотревшись, ребята спрятали убитых в траве, подождали ехавшую сзади повозку и, проворно покидав в нее трупы, увезли к глубокому оврагу, что меж Копыревым концом и Градцем. Так хитрый варяг Стемид заработал изрядную толику серебра, а готовившийся к северному походу княжеский флот был спасен от поджога. А окажись Стемид менее хитрым или более боязливым? А не поверь ему волхв Лютонег на свою седую дурную голову? Вполне могли и сгореть ладейки, пусть не все, пусть часть, а задержали бы поход, отложили. Ведь не о них сейчас болела голова князя - о финансах. А думать сразу обо всем - это богом надо быть, не человеком. Но Хельги - князь, Олег Вещий, богом не был, был человеком, правда, не совсем обычным. Но, как свойственно всем людям, и он допускал ошибки.