Бой был как мне показалось, какой-то сумбурный. Собственно - я сперва тупо мешался под ногами артиллеристов, затем, убило какого-то негра-подносчика, около одной из ЗиС-3, и я его заменил. Кидая 76 миллиметровые заряжающему - проникся. Они, заразы, оказались на редкость тяжелыми. Тем не менее - воевали, пока в щиток пушки не пришелся аккурат бронебойный. Как меня не убило нахрен - сам плохо понимаю. Нет, ну я был дальше всех, у снарядного ящика, в тот момент. Весь расчет аннигилировался моментально. Но и мимо меня куски чего-то (или кого-то - я не особо приглядывался) просвистели очень живописно.
Затем - бой распался на какие-то куски. Я помню что садил из пулемета по наступающей за танками цепи, причем постоянно оскальзывался на трупе пулеметчика. Потом кончилась лента в ящике, а заряжать новую я тупо не умел.
Потом - моментом - я закидываю снаряд в ЗиС-2. Причем наводчиком вроде как сам комбат. А может это меня и проглючило. Потому как в следующий момент у меня был полный рот песка и крови, а грабинскую зверобойку раскорячило так, что было очевидно, что если и был там кто живой на момент попадания, то после оного - живых уже остаться не могло. Ну и потом смущало то, что раскардаш был явно авиационного происхождения, а бомберы у немцев кончились на нашем участке фронта уже давно. Около часа назад. Почти вечность по меркам боя.
....Полежав еще минуту с закрытыми глазами, я, с сожалением отметил что вообще-то становится как-то прохладно, да и бой вокруг идет. Так что продолжать предаваться рефлексии - становится несколько затруднительно.
С этими мыслями я попытался встать. Как ни странно - это вполне у меня получилось. Видимо - пока еще серьезно ранить не успели.
У красноармейца неподалеку - я позаимствовал ППШ и подсумок с дисками. Красноармейцу он в любом случае был уже не нужен, по вполне очевидным, печальным причинам.
Вооружившись, и почувствовав себя чуть увереннее - я попытался разобраться в ситуации. Откровенно говоря - она была аховая. Танки немцев уже успели вмять гусеницами в грунт остатки передовых орудий, и сейчас методично выкашивали пушечным и пулеметным огнем наших ребят. Бойцы, в ответ вели огонь из ПТР и уцелевших орудий. На моих глазах "треха" заполыхала свечой, от удачного попадания из "сорокопятки", вытащенной ребятами непонятно откуда. В передовых окопах уже вовсю кипела рукопашка. На моих глазах здоровенный негр натурально порвал одного неудачно подвернувшегося фрица. В смысле схватил за руки и так рванул в стороны, что одна рука так и осталась у него трофеем. В мою сторону - полетели пули, и я понял, что продолжать изображать из себя сурриката в дозоре - не стоит. Нырнув в ближайшую сохранившуюся щель, я почти сразу обнаружил молоденького немца, с ножом в руке и совершенно дикими глазами. При виде меня - он даже не вскрикнул, а взмяукнул что-то нечленораздельное, и попер как танк на трехлинейку. Разумеется - был встречен очередью из пистолета-пулемета. Он еще даже успел очень обиженно на меня посмотреть, когда пули распороли ему живот, выпуская кишки.
На звуки стрельбы, в щель, из незаметного ранее отрога высунулась залитая чьей-то кровью озверелая морда, с огрызком сигары в зубах и "томми-ганом" в лапах. Сия иллюстрация звериного оскала американского милитаризма окинула меня взглядом, прочитала по чудом сохранившимся кубарям мое звание, после чего слегка подтянулась и обдав меня облаком алкогольного выхлопа с концентрацией заведомо превышающей допустимый для ОВ женевской конвенцией поинтересовалась: "Эр алок, комрад каммандиир, сэр?". Сарж американского происхождения, и, судя по всему, алабамского розлива, покосился на мой первый адресный "трофей", оценивающе прицокнул языком и отметил - "Гуд шот, каммандиир, сэр, джерри из инстант пи*дец!". Я, честно говоря, от такой лингвистики слегка прибалдел. Особенно мне понравилось как он выговаривает русское "командир", с американско-флотским прононсом. Жалко этого не слышали мои приятели-лингвисты из ЖЖ, с их вечными шутками на тему реального звания коммандера Спока.
От мыслей о прекрасном далеке (которое даже со всеми этими вашими Ме и Пу, в тот момент казалось мне сказочным и безоблачным - по крайней мере, в нем, меня не пытался убить каждый чертов джерри... В смысле ганс в радиусе пары километров) меня отвлек крайне неприятный свист. Я едва плюхнулся на пузо и прикрыл голову руками, после чего получил пару центнеров земли в виде дисперсного промороженного песочка за шиворот. В общем - было холодно, мерзко и печально. И гимнастерку, и без того за сегодня потасканную, мне испохабили, козлы.
Я сменил барабан, свистнул бравому саржу и пошел в сторону приближающегося шума рукопашной схватки. Там сейчас гибли мои предки, а значит - был вполне себе весомый повод мне не отсиживаться по безопасным капонирам.
Глава 9
Ночь выдалась холодной. Наверное это и привело меня в чувство. Я попытался сесть, и понял что это вне моих сил. Даже оторвать голову от земли оказалось сложнейшей задачей, во многом за счет волос, вмерзших, в мою же, судя по всему, блевотину.
Голова кружилась со страшной силой. Желудок сразу по пришествии меня в сознание - попытался найти что бы еще вывернуть наружу, но, по счастью, у него ничего не вышло.
Звуков я почти не слышал. Лицо было покрыто ледяной коркой. О происхождении оной я догадывался, но особо об этом старался не думать. Вообще - переход от городского айтишника покупающего себе четырехслойную туалетную бумагу, до грязного и заблеванного дятла с сотрясением, которому похрену все говны мира - был весьма разителен. В более подходящее время - я бы наверняка много пофилософствовал на эту тему. Вот только сейчас - мозги работать в этом направлении отказывались. Собственно - они и вовсе работать как надо отказывались. Координация - на ноле, зрение - плавает, слух - тоже не очень. "Пичаль-пичаль", блин. Видимо тот снаряд - был ну совсем излишним...
...В окопе, мы с сержантом появились очень вовремя. Как раз, что бы обеспечить решающее преимущество нашим ребятам. Особенно отличился дюжий украинец из разряда "в крынку нэ лызе". Парнишка орудовал дегтяревым с погнутым стволом, как дубинкой. Я помнится как то эту бандуру поднимал в руках. Проникся уважением к пулеметчикам. А этот - махал ей как веточкой ивовой. Немцы, надо сказать, от такого сами слегка прифигели, так что наши с саржем два ствола - поставили на них жирную точку.
Дальше мы все вместе очищали наши позиции от немчуры. А немчура и поляки - все не кончались. Помнится на меня выскочил какой-то отмороженный жолнеж с шашкой наголо. Я от такой наглости впал в легкую прострацию и вместо выстрела - засадили ему кирзой в грудину. Как ни странно - помогло. Видимо габариты сказались. Пшек улетел к стенке, а мгновением спустя был вколочен в нее васильковским пулеметом. В смысле - физически вколочен. А потом, все тот же Василек (это этого громилу так звали - представляете?) прикрыл меня от четырех немцев, приняв все что шло мне. А у меня, как назло - заклинило чертова Шпагина. Тут я впервые увидел как умеет "писать" ножом, невесть каким чудом попавший к артиллеристам американский рейнджер. Сарж перескочил через падающего Василька бешенным бультерьером и врубился в немцев.
Вообще когда оцениваешь почти любой бой задним числом понимаешь, что в нем море совершено бестолковых элементов. Моментов, когда можно, да и нужно было бы действовать ну СОВСЕМ иначе. Так, саржу было совершенно не нужно лезть в рукопашку. У него в томи, патроны далеко не закончились. Это стало ясно уже пару мгновений спустя. Да и вообще - рукопашка в бою возникает, как мне кажется, не столько потому что противники оказались без огнестрела по тем или иным причинам, сколько когда адреналин и взимная ненависть сражающихся пробивает какую-то запредельную планку.
Во всяком случае - я рукопашки видел куда больше, чем это можно было бы объяснить логически.
Окопы мы держали минут 20, потом к нам полетели гранаты, и пришлось отходить.
Я бежал последним - устал, непривык к таким режимам. И вообще - я НКВДшник! Где мои зеки, которых я охранять должен, согласно изысканиям либеральных историков! Фигли я на передовой то делаю???!!!!
Короче, во время этого самого отхода, какая-то скотина решила пострелять по подвижным целям из пушки. Не попали, конечно. Но мне хватило и просто близкого разрыва. Меня швырнуло в сторону бетонной стенки какого-то из наших фортификационных объектов, причем - строго головой. Я еще успел в полете отметить как удачно я лечу, после чего свет вспыхнул и померк.
...В принципе - я четко понимал что в таком состоянии встать у меня не выйдет. Шум боя - все еще был. Видимо - стороны не успокоились. Обидно, но насколько у меня хватало соображалки - шумело со стороны наших позиций второй линии обороны. Радовало, что линия Карбышева еще держалась. Не радовало то, что немцев еще не отбросили.
В любом случае, оставаться под чистым небом в конце осени 40-го года на ночь - было идеей крайне сомнительной. Следовало так или иначе - добраться до ближайшего нашего хоть каплю уцелевшего блиндажа. Там можно согреется и хоть немного разобратся в ситуации. Да и просто отлежатся - первое дело при сотрясении. Тем более что магнезии в местном сервисе явно предусмотрено не было, а стабилизировать состояние надо хоть как-то. Собравшись с силами, я рывком оторвал голову пожертвовав некоторым количеством волос. От усилия - меня снова заколбасило. Наверное я на несколько секунд опять потерял сознание, потому что голова оказалась на земле.
На сей раз я постарался встать на четвереньки более-менее аккуратно. Получилось.
Штормило, конечно, знатно. По полной программе штормило, что уж там. Тем не менее - со скоростью подыхающей улитки - я пополз к более-менее сохранившемуся (если мне конечно не показалось) блиндажу.