Наступал новый день. Смог от заводов в Кент-Вэлли заполнял долину, змеился желтоватыми сернистыми языками, расползаясь по всему небу. В его мутной дымке темнели ржавые бока десятков супертанкеров, прибывших с арктического шельфа и ожидавших разгрузки в заливе. За танкерами проступал силуэт авианосца "Усама бен Ладен", до войны носившего имя "Рональд Рейган". С некоторых пор он постоянно патрулировал побережье. Пятнадцать лет назад группа террористов из Бразилии, принадлежавших к христианской секте Конца света, захватила аэробус и попыталась направить его на одно из главных зданий столицы. Лишь по милости Аллаха, а также из-за устаревшей версии авиасимулятора компании "Майкрософт", на котором обучались террористы, катастрофа не состоялась. Хвост самолета до сих пор торчал из воды неподалеку от фарватера в качестве напоминания о том, как опасно всем терять бдительность. Слегка развернув стул, Ракким окинул взглядом гору Рейниер. Солнце окрасило ледяную шапку потухшего вулкана в розовый цвет.
- Сара тоже так делала, - заметила Мириам. - Лично мне нравится вид города. Люди. Подъезжающие и отъезжающие грузовики. Энергия. Мне дикая природа не нравится, а Сара… Сара предпочитала смотреть на горы, как и вы.
Ракким представил ее, сидящую на том же самом месте и пьющую чай. В последний раз они виделись три месяца назад. Целых три месяца, заполненных пустыми обещаниями.
- Сара часто бывала у вас?
- Почти каждую неделю. Мы познакомились в университете примерно год назад. Совершенно случайно. Она присела за мой столик в комнате отдыха, а потом мы разговорились, словно знали друг друга уже много лет. - Мириам провела указательным пальцем по краю чашки. - Я, конечно, знала, кто она такая. Книга "Как в действительности был побежден Запад" вышла в свет за несколько месяцев до нашей встречи и стала сенсацией в университете. Вы не можете даже представить, какое негодование она вызвала у ее коллег. - Женщина то смотрела прямо на него, то отводила взгляд. - Заведующий моей кафедрой предложил избегать контакта с ее автором, но я решила не обращать внимания на подобные рекомендации. Честно говоря, мне было лестно находиться в обществе такого борца с традиционными верованиями. Я чувствовала себя в некотором роде изгоем.
- Когда вы видели ее в последний раз?
- Гм… в воскресенье, две недели назад. Чудесно провели время. - Мириам переплела пальцы с коротко остриженными холеными ногтями идеальной формы.
Первое потрясение во время первой же операции на территории Библейского пояса Ракким испытал, увидев ногти местных жительниц. Пестрые и острые. Мусульманки, согласно требованиям Корана, стригли их коротко и содержали в первозданной чистоте. Женщины бывшего юга Соединенных Штатов, напротив, не только предпочитали иметь на пальцах некое подобие когтей, но и разукрашивали их самым жутким образом. В основном они использовали цвета старого флага, звездно-полосатого, с христианским крестом на синем поле.
- Вам не нравится чай, мистер Эппс?
Он поднес чашку к губам. Мириам выглядела уверенной, но усталой. Лучи восходящего солнца высветили морщинки, собравшиеся в уголках ее глаз. Скорее всего, неожиданный визит Раккима подтвердил наихудшие опасения профессора по поводу Сары, однако она пыталась сохранять самообладание и не впадать в панику. Теперь бывший фидаин понял, почему эта женщина так сдружилась с племянницей Рыжебородого. Он придвинулся к хозяйке дома, собираясь успокоить ее, и краем глаза заметил, как Терри, маячивший за стеклянной дверью, молниеносно отреагировал на его движение.
- Мне кажется, ваш телохранитель только и ждет предлога сломать мне позвоночник.
- Ему нравится меня защищать. Он и его жена следят за порядком в доме и заботятся обо мне. Мои родители скончались, а я, как старая дева, нуждаюсь в компании. - Мириам поправила чадру. - Как гласит Писание, одиночество - дверь в преисподнюю.
- Многие двери ведут к шайтану, профессор. Слишком много дверей и мало замков. Из моих же проблем одиночество - самая ничтожная.
Мириам с улыбкой опустила глаза.
- Странно находиться здесь рядом с вами. Мы встречались только раз, а мне уже кажется, будто я вас знаю много лет. Сара так много о вас рассказывала. - Она посмотрела на него. - Жаль, что ее нет с нами.
- Мне тоже.
- Мы вместе работали над книгой. Она вам не говорила?
Ракким покачал головой.
- Да, работали. Начали собирать материал, результаты исследований… - Мириам заправила под чадру выбившуюся прядь волос. - Мы собирались написать книгу об интеллектуальном упадке нашего общества после Перехода. Тема рискованная, но Сару прельщала перспектива очередной научной схватки, а я считала необходимым высказать благодарность религиозным властям за нынешние преимущества. - Она добавила в чашку еще кусок сахара и зазвенела серебряной ложечкой. - Я родилась в семье мусульман. Вы представить себе не можете, как трудно было таким детям, как я, при старом режиме. Постоянные насмешки, оскорбления. - Профессор Уоррик поджала губы. - В детстве с меня срывали хиджаб бесчисленное количество раз, а после одиннадцатого сентября стало еще хуже. Я говорю это не для того, чтобы вызвать вашу жалость. День, когда страна стала исламской, стал счастливейшим днем в моей жизни, но как социолога меня не может не беспокоить то, что происходит в стране сейчас. - Она посмотрела ему прямо в глаза. - Мы были первыми в мире в области науки и техники. С трудом верится, правда? Год от года у нас становится все меньше дипломированных инженеров и математиков. Наши промышленные предприятия устаревают, производительность в сельском хозяйстве падает. Заявок на патенты поступает всего сорок процентов от того количества, что было при старом режиме. - Мириам поиграла ложечкой, положила ее на блюдце и заставила руки замереть. - Слишком много говорю, да?
Ракким вздохнул, припомнив о так некстати приключившемся сбое в системе сканирования радужной оболочки. И прогнозы погоды давно стали догадками, поскольку метеоспутники давно сошли с орбит. По крайней мере, в Исламской республике никто не голодал. Не замерзал зимой из-за того, что не мог позволить себе приобрести топочный мазут. Вот жители Библейского пояса до сих пор пили кока-колу и курили каролинский табак. Еще у них часто отключали электричество, дети болели рахитом, а нищие умирали от голода и холода. Там вера не требовала раздавать милостыню.
- Разговорчивость - профессиональная болезнь преподавателя, - вздохнула Мириам. - Студенты впитывают каждое наше слово, но они - слушатели поневоле.
- Что стало с книгой, над которой вы работали?
- Три месяца назад она передумала. Без всякого объяснения причин.
- Это когда у нее состоялась помолвка с сыном посла Саудовской Аравии?
- Откуда такие сведения? - Мириам поморщилась. - Дядя, конечно, пытался сдружить ее с нефтяным принцем, и принц, несомненно, увлекся Сарой, но вы же знаете ее характер.
- Как никто другой.
Но бывший фидаин также имел представление и о характере Рыжебородого. Значит, история с помолвкой действительно оказалась вымыслом. Теперь ему оставалось выяснить саму причину подобной лжи. Кстати, состряпанной без особого изящества. Глава службы безопасности не мог не понимать: Ракким узнает правду в самом скором времени. Не пытался ли он, изобразив столь неуклюжую уловку, отвлечь его внимание от куда более важной проблемы? Вполне в стиле Рыжебородого.
- Сара перестала со мной встречаться примерно в то же время, когда прекратилась ваша совместная работа над книгой. Нет ли связи между этими событиями. Почему она отказалась от участия в проекте?
Мириам помедлила с ответом.
- Решила написать другую книгу. Но не сказала о чем. Намекнула только, что тема слишком опасная.
- Она и так уже прошлась по религиозным чувствам доброй половины населения. Решила так же поступить и со второй?
- Сара была испугана. Когда вы в последний раз видели ее испуганной?
Улыбка слетела с лица Раккима.
- Она беспокоилась обо мне, - продолжала Мириам. - Приезжала только на такси, просила не звонить. Мы всегда оставляли друг другу записки…
- И вы даже предположить не можете, о чем она собиралась написать?
- Она отказывалась говорить об этом. - Профессор Уоррик сцепила ладони. На подушечке среднего пальца правой руки Ракким увидел углубление от ручки. Очевидно, она придерживалась традиционного подхода к созданию научных трудов. - Не знаю, поможет ли вам это, но последнее время Сара в основном приезжала сюда, чтобы воспользоваться моей библиотекой. У меня много узкоспециализированных книг. Они достались мне от отца. Книги и его дневники.
- Ваш отец - историк?
- Инженер-геолог. - Мириам гордо подняла голову. - Он был весьма своенравным человеком, но отличным инженером. Строил плотины, мосты и стадионы по всему миру.
Перед глазами Раккима материализовалась карта с отметиной на берегу Янцзы.
- Он работал в Китае?
- Да, в течение многих лет.
- На строительстве плотины "Три ущелья"?
- Откуда вы знаете? - вскинулась Мириам, однако ответа дожидаться не стала, - "Три ущелья" - величайшая плотина в мире. Мой отец был лишь рядовым членом команды. Хотя он не руководил проектом, но все же очень гордился участием в этой работе. Они начали предварительные изыскания задолго до Перехода, кажется, в одна тысяча девятьсот девяносто втором году, но и после завершения проекта раз в год приезжали в Китай, чтобы проверить состояние конструкции. Янцзы - река непредсказуемая, и инженерам приходилось корректировать мощность потока.
- Значит… Сара собиралась написать о Китае?