- Да, гуманизм - явно не их конек. - решил я добавить черного юмора, увидев как доктор вдруг загрустил: видимо, он просто позволил фантазии нарисовать в своей голове примерную картину зрелища.
Воцарилось молчание, периодически нарушавшееся кашлем Киры, которая по-прежнему была нема и испугана. Ожидая реакции предавшегося своим мыслям и будто оттого даже застывшего Ипполита, я обратил свой взор на бедное создание, привязанное к креслу. Она сидит голая, чем обязана взглядам доктора на удобство. У нее абсолютно детское тело - совсем нет груди, волосы в области паха почти отсутствуют, а маленькие ступни своей припухлостью очень напоминают таковые у младенцев. И это будущая мать моего ребенка? Это и есть та женщина, во чреве которой сформируется новый человек, тот самый, которому суждено сделать уродов вновь прекрасными? Конечно, внешность, как говорят, зачастую бывает обманчивой, но мне все же не очень верится, что из чего-то подобного даже после всевозможных лечений может получиться хотя бы годная роженица. Как бы то ни было, я бы не хотел, чтобы потомки, вспоминая своих великих родоначальников, наряду с мои именем упоминали имя безобразной Киры. Возможно, они додумаются до идеализирования ее образа, однако этот факт лишит историю правдивости, а это уже будет несправедливо по отношению ко мне, с таким рвением шедшему на ужасное ради, как говорится языком недоумков, светлого будущего. Моей истории необходимо остаться чистой, она не должна претерпеть изменений, иначе рано или поздно благодарность, которую не будут подпитывать ужас и смрад, иссякнет, и глупые детишки вновь ринутся играть в войнушки. И тогда все пойдет по известному сценарию, и опять появятся уроды, и опять появится Ид Буррый. Кажется, нечто подобное называется цикличностью истории, а, быть может, я в очередной раз просто ошибаюсь? Разумеется, только бы знать в чем.
- И за что же этого человека приговорили к… этому? - спросил Ипполит, и тем самым отвлек меня от унесших куда-то далеко мое сознание мыслей.
- Я не знаю. Ларватус ничего не сказал о преступлении.
- Ну конечно! Как же тут без господина Ларватуса! - язвительной интонацией говорил мой товарищ. - Тогда глупо спрашивать о преступлении, ведь эта тварь не нуждается в таковом.
- Да, однако на сей раз вся процедура выглядела так, будто в разработке ее участвовал не один человек. Это я к тому, что Ларватус явно не мозг операции, а лишь инструмент. Значит, вполне может оказаться так, что первый "обряд очищения" для правительства имел в том числе и некоторое символическое значение. Ну, а раз так, то и жертвенная фигура должны была быть соответствующей.
- Умно, Ид! Ты догадливый парень. - с легкой нотой радости в голосе сказал доктор. - А имя того человека было названо?
- Да. По-моему, его называли Эрнст Помт.
- Эрнст Помт… - его губы повторили за мной, а потом он замолчал и принял такой вид, будто мозг его вот-вот разорвется, силясь что-то вспомнить. Через десяток секунд Ипполит посмотрел на меня и сказала:
- Кажется, я знаю этого человека. Некий Помт работал со мной в "Будущем за технологиями".
- О! Да мы с тобой везунчики! - продекламировал я с наигранным восторгом в голосе.
- Что ты имеешь ввиду? - произнес недоумевающе бывший коллега четвертованного.
- Ну, много совпадений просто. Я, вот, "мадам Киру" отыскал, присутствие яйцеклеток внутри которой вызвало немалый восторг у тебя. Ты недавно говорил, что это великая удача. А ты, оказывается, был некогда товарищем Эрнста Помта, человека, которого я видел сегодня очищенным. Знаешь, а ведь меня очень заинтересовала его фигура: как-никак не каждый день людей на площади шинкуют, да и словечками каким-то помпезными он разбрасывался там.
- Как-то слишком весело ты говоришь, хотя событие из ряду вон… - заметил собеседник.
- Это все напускное, - вымолвил мои уста: мне и в самом деле была характерна такая неприятная черта - когда доводится испытывать глубокие внутренние потрясения, то я всегда стараюсь внешне держаться абсолютно спокойным, от этого порой и доходит до того, что в глазах собеседников Ид Буррый предстает в роли мерзкого циника, впрочем, и этому способу не всегда удавалось сковывать мою эмоциональность.
- Как там говорится - наряд и мишура! - продолжал я. - Вот так и у меня, друг мой. Ну да и Бог со мной. Давай, рассказывай о человеке этом загадочном. Он тоже был поражен той же проказой, что и ты?
- Не понял…
- Ну, он тоже раздумывал о том, как бы отмотать историю лет на семьсот назад, когда человек был именно человеком, а не хаотично сложенным куском мяса.
- Не знаю, Ид. - уставившись в пол, со вздохом начал повествовать Ипполит. - Об этом он мне ничего не говорил. Все это, конечно, печалило его, да и какого ученого может не печалить нынешнее состояние мира? Разве что идиота. Но Помт был не таков как я - романтической мечтательности в нем было больше, она им только и двигала. Друзьями близкими мы с ним не были, но по работе часто приходилось пересекаться. Он работал, кажется, в отделе по созданию новых материалов для протезов, а я в отделе по модифицированию старых моделей. Познакомились мы в тот момент, когда я заметил, что для разработанной мной новой модели не совсем подходят те сплавы, что поступали из его отдела. Сошлись по профессиональным причинам, как говорится, ну и как-то приятны друг другу стали. Начали вместе иногда бары посещать да о жизни толковать… Ненависти в нем, скажу я честно тебе, никогда не видел - ругать ругал он правительство, да вот только допускал справедливость нахождения у власти нынешних глав. Но не смотря на это, он все же снисходил до того, чтоб винить их, но вменял им всегда что-то казавшееся мне крайне странным… В общем, общаться нам было суждено пару месяцев, за которые сблизились мы, конечно, но не то, чтоб очень сильно. Ну, а потом он пропал - его арестовали. Видать, до сегодняшнего дня он и был в остроге.
- А за что его арестовали-то?
- За то, что он, якобы, участвовал в создании опасных для жизни материалов, послуживших основой для огромного количества протезов, но это все - бред.
- А настоящая причина тебе известна?
- Мне кажется, что да. Почти в самом начале нашего знакомства он поделился со мной информацией о том, что пишет какую-то книгу. Я поначалу серьезно не отнесся, но когда он почти законченный вариант предоставил мне через два дня, взялся все же почитать. Затянуло. Там было много вещей показавшихся просто великолепными, и это при том что мне не очень-то и нравится художественная литература. Я, полный восхищения, опрометчиво посоветовал ему издать самостоятельно пару сотен экземпляров. Помт мой совет услышал, и последовал ему. Через месяц его книга под названием "Манящая земля благодатная" была на руках почти у каждого сотрудника его отдела. Все хвалили, что, конечно, меня не удивило, но по роковому стечению обстоятельств кто-то из руководства тоже прочел этот роман. Кончилось тем, что его арестовали через некоторое время.
- Из-за книги? - немного удивленно спросил я. Разве так бывает? Конечно, все слышали эти байки, что на древних могло оказывать сильно влияние искусство, от того-то власть имущие очень любили прибегать к цензуре, если же эта штука не помогала, то автора зловредного творения начинали всячески травить, и иногда все кончалось тюрьмой или убийством. Но разве сегодня возможно такое? Чем опасен мечтательный выдумщик, выросший в среде становящихся из года в года все менее и менее человечными уродов? Впрочем, всякую потенциальную угрозу предусмотрительней предотвращать в зародыше.
- Да, из-за книги! - отвечал слегка возмущенный интонацией моего вопроса Ипполит. - Чему ты удивляешься?! В книгах бывают такие вещи, что способны заставить даже самого заурядного человека задуматься о своей роли и своем значении, что же тогда говорить о наживном - о политике и всем прочем из этого ряда?
- Ну а о чем он хоть писал-то?
- Вот этот вопрос куда более уместен, Ид! Его книга была о терраформированной Венере, ставшей новой родиной для большого числа жителей перенаселенной Земли.
- Что значит это слово? - спросил я, на самом деле приблизительно догадываясь о значении упомянутого термина.
- Терраформирование - это когда определенные космические тела делают похожими на Землю. Насыщают кислородом, наполняют водой, изменяют в соответствии с требованиями человеческого организма температуру, давление и прочие физические и химические показатели. Все это для того, чтоб земной обитатель мог спокойно там существовать. Вот, в своем романе Помт допускал, что в XXII веке люди, достигшие высокого уровня развития, решили колонизировать космос. Первым серьезным шагом на этом поприще и стала Венера. Согласно его мнению, когда с изменениями условий на этой планете было покончено, около пятисот миллионов людей покинули Землю, дабы обрести приют в пределах ее переделанной соседки.
Почему раньше мне в голову никогда не приходила подобная мысль? Нам же рассказывали, что до Войны наши предки достигли больших успехов в вопросах расширения научных границ. Ведь и в самом деле, когда-то давно могло произойти нечто подобное. Значит, не глупо допустить, что на какой-нибудь из ближайших планет сейчас есть своя цивилизация, прошлое которой не тронуто Гипербореей… там-то и живут блаженные люди.
Ипполит еще несколько минут рассказывал мне что-то о книге, но я почти ничего не слышал, так как увлекся размышлениями над поведанной мне теорией Эрнста Помта. В конце концов справедливость допущения такой возможности была мною самому же себе и доказана. Разумеется, этот факт не мог допустить того, чтоб я не поделился соображениями на данную тему со своим единственным товарищем и другом: