За несколько лет молодой шведский король приобретает столь необходимую и милую его сердцу славу полководца, разбивает датчан и в нескольких битвах наносит окончательное поражение польскому королю Августу Сильному. Но его тревожит восток - молодая Российская Империя трансформируется в сильного соседа и опасного противника. Сильное славянское государство никому и никогда не было нужно, разве что в 12–13 веках, как буфер от нашествия степняков, поэтому Карл решается. Английский и Французский кабинеты изо всех сил стараются убедить его в самостоятельности такого поступка.
Решение его твердое, но с самого начала ничего не заладилось. Далеко на подступах к русской столице его войска обстреляны дальнобойной артиллерией, что является для шведского короля как бы знаком свыше. Лично возглавив аккордную группу, он заключает с русскими перемирие. Одним из гарантом дальнейшей безопасности русские предлагают считать брак шведского короля с российской императрицей. Делать нечего - Карл дает свое согласие. Сочетавшись скорым браком, король отбывает в Стокгольм, где его уже заждались министры в Риксдаге.
Внезапно все планы по проекту "Метаморфоза Геи" нарушает сам Хранитель, отзывая свое "миротворческое войско" обратно. Оказывается, Хранители тоже не безгрешны. И над ними есть контроль: к Хранителю прибывает Корректировщик, который приказывает свернуть всю деятельность на Гее, а мир Унтерзонне вообще - отправить на карантин. Оказывается, нельзя безнаказанно растягивать и сжимать спирали развития - это чревато обвалом энтропии всей системы трехмирья. Объясняя популярным языком, из развития миров в таком случае исключается элемент случайности. Развитие становится предсказуемым. А это противоречит законам мироздания.
На Гее в качестве тайных эмиссаров остаются трое: граф Волков, бывший премьер Каманин и возглавляющий культурный сектор Иннокентий Симонов. Они еще пытаются, несмотря на запрет, подчищать следы своего пребывания в этом мире. Но программа сворачивания континуума уже запущена Корректировщиком, и наших героев межпространственное Торнадо раскидывает по мирам, восстанавливая первоначальный уровень энтропии. Иннокентия забрасывает на новый мир, включенный в Триаду, после удаления Унтерзонне на карантин. Он попадает в Великое Княжество Литовское, в самый миг его расцвета. Ростислав Каманин остается на Гее - при императрице и собственной дочери, а вот Андрея Константиновича Волкова сила Торнадо возвращает обратно на Землю. Но… выбрасывает в 1938 год, ровно за три года до войны с Германией. А что при нем? Валенки, тулуп, папаха да ноутбук командирский. Как же выжить бывшему солдату, командиру и советнику по прогрессу в этом обществе? Об этом и многом другом повествует эта книга - логическое продолжение серии "Легенды Зачернодырья".
Глава 1
Андрей Константинович не сразу понял, что произошло. Лишь когда налетевшая метель угомонилась, он поднял глаза на небо и увидал там знакомые очертания Большой Медведицы. Но и тогда долго тряс головою и глядел по сторонам.
Он находился на широкой дороге, слева и справа был лес, вдалеке виднелся железнодорожный переезд. Дорога, по всей видимости, была грунтовой - даже "заштукатуренные" снежной массой рытвины и колдобины отчетливо были видны опытному глазу. Волков обернулся назад. Насколько позволяли рассмотреть сумерки, метрах в трехстах дорога делала поворот и исчезала невидимой в лесу. Что это была за дорога? Откуда и куда она вела? Андрей Константинович вдохнул морозный воздух - здесь было ощутимо холоднее. Поэтому, не тратя время на раздумья, он развернулся в первоначальном направлении и зашагал к переезду.
Бормоча под нос самые невероятные предположения, он пытался осмотреть себя со стороны. Бараний полушубок, под которым мундир полувоенного покроя. На ногах - валенки на кожаной подошве. Голову венчает папаха.
- Твою мать! - с чувством произнес он, - типичный бродячий замполит.
В ответ на это откровение сзади раздалось пение матчиша. Волков оглянулся. Метрах в сорока светились фары какого-то легкового автомобиля: то ли "двадцать первой" "Волги", то ли чего-то подобного. Причем, подобных автомобилей Андрей Константинович больше не знал. "Горбатые", что "Запорожец", что "Москвич" были гораздо меньше.
Автомобиль притормозил рядом с ним и оказался довоенной "эмкой", весьма неплохо сохранившейся. Дверца открылась и мягкий баритон с заднего сидения предложил:
- Садись, служивый. Подвезем.
Андрей Константинович поначалу собирался отказаться, но что-то в голосе незнакомца подсказало, что отказ будет расценен, как попытка к бегству. Поэтому быстро отряхнул снег с тулупа и папахи, и забрался в теплый после студеной погоды салон, где витал давно забытый запах - крепкого хорошего табака.
- Старший майор госбезопасности Кречко! - представился благодетель, - а вы кем будете, прекрасный незнакомец?
- Кем прикажете, - буркнул ошалевший Волков. Надо же, очутился в самом "веселом" периоде жизни страны - "сталинском". Сейчас вот запросто поставят к стенке - и прощайте все три реальности навсегда. От пули в голову никакой симбионт не вылечит.
Но старший майор Кречко был настроен благодушно. Принюхавшись, Андрей Константинович различил в гамме запахов и "Красную Москву", и аромат коньяка "Двин", которым их с Ростиславом иногда угощал Хранитель. "Любимый напиток красных командиров", - говаривал он, - "после спирта, конечно".
- Замерзли, батенька? - осведомился Кречко, - вот, хлебните!
Волков взял предложенную фляжку, свинтил колпачок и нерешительно посмотрел на своего собеседника.
- Валяйте прямо из фляжки, - разрешил тот, - ради такого дела машину останавливать не станем. Ну, как?
- Великолепно! - искренне ответил Андрей Константинович.
- А теперь скажите, - ласково посмотрел на него гэбэшник, - за каким чертом нормальному человеку разгуливать ночью по территории укрепрайона?
"Вот попал, так попал!" - подумал Волков, - "это ведь надо в такое дерьмо вляпаться!"
Если начать объяснять представителю НКВД концепцию параллельных миров и всех прочих принципов построения мирозданья, то недолго и к докторам угодить. Во всех остальных случаях бродячий генерал из вооруженных сил Российской Империи приговаривался военным трибуналом СССР к исключительной мере наказания. Исключительной - в мире Земли начала двадцать первого века, а в этом времени такое наказание являлось стандартным. Как говорится: "решение окончательное и обжалованию не подлежит".
- Старший майор госбезопасности, - вспомнил вслух Андрей Константинович, - если не ошибаюсь, соответствует армейскому полковнику.
- Не ошибаетесь, - любезно подтвердил Кречко.
- Значит, вы - один из высших офицеров НКВД, присутствующих в этом районе.
- Самый высший!
- Отлично! Это означает, что мне повезло. Вам, вполне возможно, повезло не меньше.
Кречко заинтересованно поднял брови и испытывающе поглядел на свою "находку". Нет, не ошибся он, подобрав на дороге одиноко бредущую фигуру в полушубке и валенках, учуял его горбатый энкавэдэшный нос странности в поведении на дороге, уловил мозг флюиды иноземные! Рожа у незнакомца славянская, но кто его знает. На всякий случай он произнес давно сидящую в подсознании фразу на французском:
- Si et non l'espion vous, le monsieur?
- Est absent, dans aucun cas! Je le voyageur ordinaire entre les mondes! - ответил шутливо Андрей Константинович, вспомнив молодость и средневековый Париж.
Судя по тому, как напрягся энкавэдэшник, он ни бельмеса не понял.
- Я не говорю по-французски, - признался Кречко.
- Я вижу. Английский мне тоже известен, господин старший майор!
- Вот вы и попались! - торжественно провозгласил Кречко, - у нас в ходу обращение "товарищ".
Волков засмеялся. Энкавэдэшник обиделся, вздохнул и покачал головой.
- Извините! - промолвил Андрей Константинович, - весь мир знает, что у вас в ходу именно это обращение. Однако, всяк, кто выше майора, спит и мнит себя "господином".
- Тоже верно, - нехотя признал Кречко, - уж очень вы интересный типчик, товарищ э-э… или господин?
- Волков Андрей Константинович, - отрекомендовался случайный попутчик, - кому-то товарищ, а кому-то и господин. Но суть дела от этого не меняется. Вы уж не взыщите за смелость, но не проще ли нам будет поговорить тет-а-тет в вашем кабинете, либо в другом подходящем месте? Надеюсь, я еще ничего не нарушил, чтобы меня сразу в камеру…